– Боюсь, встреться мы пару лет назад, опасения оказались бы не напрасными, – пробормотала Аямэ, недовольно отведя взгляд в сторону. Она все еще испытывала неловкость каждый раз, когда вспоминала причины изменившегося отношения к ёкаям.
– Вы примете дар?
Аямэ подняла взгляд на Такуми, требовательно, излишне внимательно рассматривая его. Был ли подвох в таком подарке? Не будут ли голоса животных мешать ей, вместо того чтобы помогать?
– Приму, – в итоге произнесла Аямэ, искренне надеясь, что это не очередное неверное решение, принятое в порыве эмоций, о котором она после пожалеет.
Такуми приблизился к ней медленно, настороженно, но в итоге подошел столь близко, что их разделял всего шаг. «Слишком близко!» – мелькнула испуганная мысль, но Аямэ заставила себя стоять на месте и не двигаться.
Такуми чуть склонился, так что стал нависать над Аямэ, и легкая тревога, никак не схожая со страхом, охватила ее. Что собирался сделать это проклятый лис?
Словно отвечая на ее вопрос, Такуми осторожно, едва заметно подул Аямэ на лицо. Не оставь она глаза широко открытыми, упустила бы момент, как с дыханием изо рта Такуми вырвалась едва заметная голубая искра. Она устремилась ко лбу и исчезла точно между бровей – в этом месте Аямэ ощутила легкое жжение, которое исчезло так же быстро, как и появилось.
– Благодарю. – Такуми отступил назад и поклонился. – Вы проявили доверие, которого я еще не заслужил, и, надеюсь, в будущем смогу отплатить вам за эту доброту. Кикимими не побеспокоит вас, но поможет в момент опасности. Или когда вы сами того пожелаете.
– Благодарю за подарок, Такуми-сан, – вернула поклон Аямэ, чувствуя неловкость. – Пусть боги всегда благоволят вам.
Они поклонились друг другу еще раз, прощаясь, и Аямэ уверенным шагом направилась к Стремительной. Такуми стоял на месте, провожая ее до последнего мгновения. Она ощущала его ки, даже когда сам дзинко уже исчез из виду, и не могла избавиться от мысли, как долго судьба будет преподносить ей сюрпризы, доказывая, что не все ёкаи являются злом, как и не все люди добры по своей сути.
Ветер пронизывал до костей, настойчиво напоминая, что совсем скоро настанет зима. Аямэ тихо выругалась себе под нос, но винить в выборе легкого наряда не могла никого, кроме себя.
Поначалу дорога петляла через лес, после тянулась сквозь поле, пока вновь не нырнула в деревья. Стремительная шла неторопливо, да и Аямэ ее не подгоняла, сосредоточенная на собственных мыслях. Не слишком ли она полагалась на помощь ёкаев? В какой момент ждать Цубасу стало так же естественно, как ждать Йосинори? Отчего она столь легко доверилась дзинко, хотя знала его всего пару дней?
Ни на один вопрос не находилось ответа, и мысли настойчиво кружили в голове, отчаянно пытаясь найти объяснение. И с каждым пройденным дзё невозможность найти ответ давила все больше, вызывая раздражение.
Аямэ отвлек шум битвы и ки, ударившая по ней подобно тренировочному боккэну[75]. Она охнула и покрепче взялась за поводья, успокаивая вмиг взволновавшуюся лошадь.
Не раздумывая ни мгновения, Аямэ ринулась в сторону сражения. С каждым шагом она все отчетливее ощущала энергию ёкаев и оммёдзи, которые сошлись в явно неравном бою. Ки ёкаев подавляла, разливалась повсюду, как вышедшая из берегов река, и казалось, что ей нет конца.
Танто оказался в руке сразу, как Аямэ о нем подумала, равно как и сикигами, что теперь мчались первыми, опережая хозяйку и стремясь на помощь. Протяжный волчий вой раздался мгновением раньше, чем Аямэ ворвалась в гущу сражения, и только отработанное годами спокойствие не позволило ей замереть от удивления – противников оказалось куда больше, чем она предполагала изначально.
С два десятка самых разных ёкаев теснили троицу оммёдзи, в которых Аямэ с запозданием узнала учеников клана Сайто. Перекошенные от страха лица смотрели на врагов неотрывно и, кажется, даже не моргая, руки так крепко сжимали оружие, что костяшки пальцев побелели, а призванные сикигами ничтожной кучкой жались к оммёдзи, не в состоянии защитить своих владельцев.
Медведь Аямэ набросился на ближайшего они, впиваясь в плечо клыкастой пастью. Не будь тот так сосредоточен на испуганных Сайто, атака бы не прошла, но Аямэ повезло. Большинство они тут же переключились на нее.
Аямэ соскочила с лошади, лишь немного оступившись при приземлении, – кожу вновь неприятно стянуло, но в целом двигаться получалось почти так же свободно, как и до ранения. Сикигами бросились в бой, рычаще-воющей массой налетев на еще одного они и двух кидзё, которые первыми решили атаковать Аямэ. Тигр повалил кидзё на землю в попытке добраться до ее шеи, волк налетел на они и вместе с ним покатился по земле, скаля зубы и желая отхватить хотя бы кусок его плоти. Змея вилась у ног Аямэ, защищая от неожиданного нападения, пока олень теснил оставшуюся кидзё.
Крик боли отвлек Аямэ от нуэ[76], что кружил рядом, пытаясь приблизиться, но каждый раз натыкался либо на танто, либо на ястреба, защищавшего хозяйку. Оставив нуэ на сикигами, Аямэ бросилась в сторону пострадавшего, но не успела – крупная нэкомата[77] выпотрошила сперва одного оммёдзи, после – второго и уже собиралась взяться за третьего, когда огромный журавль преградил ей путь. Длинный острый клюв метил в глаза, но проклятая кошка каждый раз уворачивалась, ловко избегая атаки.
Аямэ мчалась к последнему выжившему Сайто, когда путь ей преградила юки-онна[78] – прекрасная, как и каждая из ее сестер. Ее улыбку можно было бы назвать нежной и соблазнительной, если бы не могильный холод в черных глазах.
– А ты красивая. – В чуть хриплом манящем голосе слышался шорох снега – мягкий, но таящий в себе опасность, стоит только забыться. – И у тебя красивые глазки. Думаю, мне бы они подошли больше.
– Ты уж прости, но мне они и самой нужны, – сквозь зубы произнесла Аямэ, мысленно выругавшись: даже просто стоять рядом с юки-онной сложно, что уж говорить о том, чтобы сразиться с ней?
– Ты уже не спасешь этих мальчиков. – Юки-онна чуть повернула голову, будто собиралась взглянуть на оммёдзи позади себя, но глаза ее неотрывно смотрели на Аямэ. – Их уже никто не спасет.
– Попытаться всегда стоит!
Аямэ редко пользовалась бумажными сикигами, отдавая предпочтение своим восьми помощникам, но нынешняя ситуация требовала именно их. Катасиро – запечатанные в бумажных талисманах духи, не слишком сильные, но обладающие одним из пяти элементов, – вырвались наружу, стоило Аямэ достать их из поясного мешочка. В прошлом, сражаясь с Киё-химэ, огненной змееподобной демоницей, Аямэ оценила, насколько катасиро могут быть полезны, хотя привыкла отмахиваться от них. Сейчас же Аямэ нуждалась в их помощи.
Духи земли – бесформенные, размытые очертания, не имеющие плотного тела, – подобно доспехам, охватили Аямэ, защищая от потустороннего холода. Юки-онна смотрела на происходящее с вежливым интересом, не нападала, но и не давала приблизиться к последнему Сайто, которого теперь охраняла сикигами-змея.
– Не волнуйся, у меня нет желания сражаться с тобой. Ни у кого из нас. – Юки-онна обвела рукой ёкаев, и Аямэ с тревогой поняла, что те действительно не нападают, а лишь защищаются от ее сикигами. – Да и мы закончили здесь, так что увидимся в другой раз, будущая глава клана Сайто.
Юки-онна взмахнула руками – рукава ее фурисодэ на мгновение напомнили крылья мотылька – и исчезла в вихре снежинок. Ёкаи будто того и ждали – один за другим они исчезли, словно их и не было, и только тела умерших да кровь, что темнела на земле, утверждали обратное.
Аямэ бросилась к выжившему оммёдзи, отметив, что человеческих тел на земле четыре.
Юноша – Аямэ, к своему стыду, не сразу вспомнила его имя – чуть старше нее полулежал, привалившись к дереву, и хрипло дышал. Изо рта текла тонкая струйка крови, а разодранной когтями рукой он придерживал живот – вспоротое месиво из органов, готовых вот-вот вывалиться наружу. Нэкомата все же добралась до него.
– Пре… датель… – едва слышно выдохнул он. – Сделка… с ё… ёкаями… найди…
– Клянусь, – кивнула Аямэ, положив руку ему на плечо.
«Тадаси. Его звали Тадаси», – запоздало пришло в голову. Губы Тадаси изогнулись в попытке улыбнуться, веки опустились, скрыв помутневшие голубые глаза, последний вздох так и не вырвался наружу.
– Соберите тела – их нужно сжечь.
Сикигами послушно разбрелись, пока Аямэ аккуратно снимала омамори с шеи Тадаси, – каким бы сильным ни был прежде талисман, уберечь своего владельца от беды не смог. Тонкий кожаный шнур порвался, стоило омамори оказаться в ее руках, словно разорвалась последняя нить с его носителем.
– Пусть Аматэрасу-сама осветит твой путь в загробный мир, – прошептала Аямэ и неосознанно крепче сжала омамори в руке.
Шорох крыльев и знакомая ки заставили Аямэ поднять голову и нечитаемым взглядом посмотреть на Цубасу. Она ждала его вчера, глупо рассчитывала на поддержку, слишком быстро привыкнув к его присутствию в действительно опасных ситуациях.
– Что здесь произошло? Я ощутил большое скопление негативной энергии.
Аямэ пыталась успокоиться и подавить в себе неожиданно вспыхнувшее раздражение. Она не имела права на него злиться, чего-то ждать или выплескивать злость. Причин не было: Цубаса не обещал ей помогать в каждой битве с ёкаями, не клялся выручать, если она попадет в неприятности, не обязан защищать, пусть и чувствует опасность рядом с ней.
Так почему же она все равно злилась?
– Решил прийти на помощь, которая сегодня даже не понадобилась? – Ей следовало замолчать, не продолжать, но рот оказался быстрее, а эмоции перевесили здравый смысл.
– Прежде я не ощущал опасности. – Цубаса нахмурился, поджал губы и взглянул на Аямэ, словно пытался уличить во лжи.