Он наконец-то позволил Марте проводить его в дом. Когда они вошли в гостиную, Марта заметила:
– Маури никогда не открывает дверь. Понятия не имею, почему он сделал это сейчас.
Ричард уселся на веселенький цветастый диван.
– Он, наверное, почувствовал, что я – тот, кто защитит дом от вторжения чужестранных армий.
Марта прыснула, не обидевшись на его добродушную шутку. Но тут в ее глазах отразилось нечто, что Ричарду не хотелось толковать.
– Вы можете шутить об этом, но на самом деле вы правы. Маури необычайно… чувствительный мальчик. Было немало случаев, когда он понимал то, что не следовало бы, или предугадывал события. – Марта спохватилась, всплеснув руками. – Позвольте мне предложить вам чего-нибудь выпить. И вы ведь останетесь на ужин, да?
– Может быть, Изабелла этого не захочет.
– Я хочу пригласить вас на ужин. И Маури тоже. Белла не может отказать ни одному из нас. Не волнуйтесь.
Ричард не мог сопротивляться этой крошечной женщине.
– Чай, пожалуйста. Если у вас какой-нибудь есть.
– Белла снабдила нас запасами всевозможных сортов чая. Это единственное, что она пьет.
Именно он приучил ее пить чай, он «подсадил» ее на чаепития. Она не бросила это пристрастие, как и пристрастие к нему, Ричарду.
– Эрл грей. Горячий.
Марта унеслась готовить чай, а Ричард стал сравнивать ее с дочерью. Марта была гораздо ниже и худее, и ее цвет лица, глаза и волосы были темнее. У них были похожие черты, но Изабелла явно взяла что-то и от других родственников, возможно, по отцовской линии.
Несмотря на беспокойную жизнь, Марта казалась беззаботнее, оптимистичнее Изабеллы, даже моложе ее по духу. Если бы у Ричарда была старшая сестра, он хотел бы, чтобы она оказалась именно такой.
Он отмахнулся от этой странной мысли, вспомнив о реальности.
Изабелла родила от него сына.
Когда же она узнала о беременности? До или после своего побега? И почему оставила Маурисио? Неужели хотела ребенка от него, Ричарда?
Она оказалась в сложной ситуации – и даже не подумала попросить о помощи. Ричард оставил все каналы связи, но по какой-то неведомой причине Изабелла предпочла пропасть.
А теперь он сидел в ее доме, источавшем невероятный уют, ожидая, когда ее мать принесет ему чай, а ее сын – свою папку с рисунками. Заранее придуманный план обратился в прах – как и все остальные планы его жизни.
Ричард огляделся. Изабелла сняла готовый, «под ключ», коттедж, поэтому выбор дома ни о чем не говорил. Или все-таки говорил? Например, о том, чего она хотела для себя, для своей семьи. Полную противоположность того, что было у нее в период брака с Бертоном, – особняка на пятьдесят спален с двумя танцевальными залами и гаражом на тридцать машин. Она предпочла переехать в дом с шестью спальнями и уличной стоянкой, серьезно ухудшив условия жизни.
Она выбрала ничем не примечательную жизнь верхушки среднего класса, безопасный комфортабельный район с хорошей бесплатной школой. И все это ради Маурисио. Его сына, о существовании которого он не знал целых семь лет.
Ричард никак не мог оправиться от новости о существовании Маурисио. Вторым потрясением было то, что Маурисио и его бабушка мгновенно приняли его. Обычно одним своим видом он наводил на людей ужас. Почему же родные Изабеллы сразу расположились к нему?
Дребезжание фарфора о поднос возвестило о приближении Марты. А быстрый топот ног вниз по лестнице оповестил о появлении Маурисио. И тут открылась входная дверь.
Изабелла.
Остальные, слишком сосредоточенные на нем, не замечали ее, пока она не вошла в комнату. Он смотрел в дивные глаза Изабеллы, а Маурисио между тем сунул свой драгоценный груз ему в руки и бросился ей на шею. Марта встретила ее с не меньшей радостью. Изабелла же не сводила с него глаз.
Если бы взглядом можно было убивать, он сейчас лежал бы испепеленным трупом.
Маурисио старался изобразить в лицах их встречу, Марта ласково журила ее за то, что она никогда не приглашала Ричарда. И хотя Изабелла взяла под контроль свое убийственное недовольство, ее родные, казалось, поняли, что она была не в восторге от его присутствия. Марта поспешила объявить, что они сейчас же поужинают, а потом выпьют чаю.
Ричард не мог не воздать должное Изабелле. На всем протяжении ужина ей удавалось удерживаться от желания запустить вилкой ему в глаз. А Ричард не только узнал великолепный вкус домашней колумбийской еды, но и получил ответ на вопрос, мучивший его весь прошлый вечер. Как ужин мог длиться четыре часа?
Этот длился еще дольше. И не потому, что младшая сестра Изабеллы, Амелия, и ее двое детей появились к середине ужина и процесс приема пищи растянулся. Таков был обычный неторопливый ритм жизни в этом доме. Знавшие Ричарда наверняка изумились бы тому, что он от души наслаждался атмосферой и вел себя так, словно ужинал в этом приятном семейном кругу каждый вечер.
И, подобно Маурисио и Марте, вновь прибывшие мгновенно расположились к нему. Ричард узнал, что муж Амелии заканчивает работу по контракту в Аргентине и в следующем году приедет к ним в Штаты. А до этих пор они поживут с Изабеллой, как, собственно, и было практически с момента рождения детей.
Выросший в подавленной атмосфере, с властным отцом и сдержанной матерью, Ричард и понятия не имел, какой громкой и оживленной может быть семья. Но его принимали с искренним радушием – возможно, потому, что мужчины бывали в этих стенах редко. Помимо мужа Амелии в семье был лишь один мужчина – младший брат Изабеллы, который жил за границей. А еще им явно не доводилось видеть кого-то вроде Ричарда. Все были заинтригованы, благоговейно трепетали и кипели радостным волнением.
Все, кроме Изабеллы. Но она игнорировала его так изобретательно, что никто, кроме него, этого не понял. Не сказала ему ни слова, ни разу не взглянула в его сторону, не отвечала на его прямые вопросы – и при этом внешне ничем не выдала пренебрежения.
К восторгу Марты, Ричард съел столько, сколько все они, вместе взятые. После ужина семья переместилась в гостиную, где ему подали чай. Маурисио торжественно объявил Ричарду, что покажет ему свои рисунки чуть позже. Он сомневался, что младшие дети с должным уважением отнесутся к его творчеству и им с Ричардом удастся спокойно поговорить.
Прошел еще час, за который Ричарда завалили вопросами, внимая каждому его слову и с готовностью смеясь над каждой его шуткой. Он чувствовал себя вальяжно развалившимся после сытной еды львом в окружении отдыхающего прайда львиц и ползающих по нему детенышей.
А потом Маурисио и младшие дети, Диего и Бенита, начали зевать. Марта с Амелией отправились укладывать их спать, впервые за вечер оставив Ричарда наедине с Изабеллой.
Не поворачивая к нему головы и уже не скрывая злобного взгляда, она вскипела:
– А сейчас ты встанешь и уберешься отсюда ко всем чертям! И никогда, никогда больше не вернешься.
Облегченно вздыхая от того, что она наконец-то соизволила заговорить с ним, Ричард налил себе еще одну чашку чаю. А потом снова откинулся на спинку дивана, с вызовом глядя на нее:
– Собираешься меня выставить?
– Я сделаю все, что потребуется. – Ее обычно бархатистый голос звучал теперь резко. – Я вывезла семью из страны, полной бандитов вроде тебя, и я никогда больше не подпущу ни одного из них к своим родным!
– Бандитов вроде меня? Какой же я, по-твоему?
– О, это я могу довольно точно себе представить!
– Давай, пли.
– Если бы я только могла! Зарядила бы прямо между твоими змеиными глазами!
Ричард заливисто рассмеялся:
– Если бы ты только знала! Когда-то я проходил под кодовым именем Кобра. Так что ты дала точную оценку моим рептильным качествам.
– Разумеется, я знаю, что ты за змей! Ты был враждующим с Бертоном бандитом – или тебя послал другой картель, чтобы уничтожить его. Хотя перед законом ты был и остаешься безупречным, уж я-то знаю, кто ты на самом деле. Преступник. – Ричард насмешливо надул губы, и она гневно сощурилась. – Не трудись уверять, что я – тоже преступница. Сдай меня властям – или заткнись. Но предупреждаю тебя здесь и сейчас: я пойду на все, лишь бы никогда больше не подпустить тебя к своей семье!
Ричард потягивал чай, наслаждаясь тем, как ярость усилила ее очарование.
– Ты знала все это – и все-таки подпустила меня к себе.
– Что было между нами – одно дело. Теперь ты втянул в эту историю моих родных, и правила изменились. Не стоит тебе знать, на что я способна, чтобы защитить их.
– Но мне хочется это узнать. Расскажи-ка о тех неописуемых мерах, которые ты предприняла в их защиту. Кто знает, может, меня это и отпугнет.
– Все, что я делала до этого, не подойдет. Я устрою что-нибудь специально для тебя. Пусть это станет сюрпризом.
– Как это вышло с Маурисио?
– Почему это мой приемный сын стал для тебя сюрпризом?
Значит, такую историю она выдумала?
Судя по поспешному резкому ответу, Изабелла подготовила объяснение на тот случай, если ему вздумается наводить справки. Ее мать и сестра наверняка знали правду.
Изабелла встала, враждебно бросив:
– Зачем ты вообще сюда явился?
Ричард осушил чашку, поставил ее на поднос и тоже поднялся. Изабелла отступила назад, явно боясь не его, а собственной реакции на его близкое присутствие.
А он хотел лишь одного: овладеть ею у ближайшей стены.
Поскольку в переполненном родными доме об этом не могло быть и речи, Ричард пожал плечами:
– Я пришел, чтобы найти тебя, а они заманили меня в дом. Сопротивляться твоим матери и сыну невозможно. Точно так же, как твоей сестре и ее маленьким проказникам. Как, по-твоему, мне следовало себя вести – обнажить клыки и зарычать на них?
– Не сомневаюсь, они будут в восторге от твоего мнения о них! Но – да, одного взгляда на твое подлинное лицо хватило бы, чтобы они с криками убежали прочь. А ты урчал весь вечер, как лев, втирающийся в доверие наивного, изголодавшегося по мужскому вниманию прайда.