Плед не получается закрепить над головами. Шанриасс приваливается к стенке ниши, сворачивая хвост, сажает меня сверху так, чтобы я не касалась холодного камня. И мы как можем укрываемся от дождя пледом.
Но, сидя так, Шан плотно прикладывается голой кожей спины к холодному камню.
– Подожди. – Я выпутываюсь из теплых рук. Переваливаю из большого рюкзака все вещи в свой, поменьше. Убеждаю его надеть рюкзак на спину, несмотря на все уверения, что он не замерзнет. Так спина защищена от холода и нет прямого контакта с поверхностью.
Усаживаемся заново. Я мигом начинаю нагреваться и, невзирая на то, что не особо удобно, погружаюсь в дрему.
– Спи, моя сильная и храбрая девочка, – ласково урчит на ухо мой командор.
А мне так легко быть такой с ним.
Глава 27Спасение
Просыпаюсь на рассвете. Если это можно было назвать сном. И близко не ощущаю себя отдохнувшей. Но я не ною.
Дождь закончился ночью, и я смогла распустить и просушить волосы. С трудом поднимаю затекшее и измученное тело. Что же говорить про командора, на котором я просидела всю ночь? Бегло осматриваю его голову. Порезы затянулись, а где-то и следы ран исчезли. Прекрасно знаю о такой их способности, но для меня это до сих пор ошеломляюще. И сам он вполне здоров, несмотря на бессонную ночь.
Как могу, разминаю его шею и плечи. В благодарность слышу довольное кряхтение. Теперь моя очередь позаботиться о нем.
Мой ушиб болит куда меньше. Принять бы снова обезболивающее, но на голодный желудок – плохая идея, а инъекции обладают чрезмерно сильным воздействием, не та у меня травма, чтобы прибегать к столь суровым методам. Лучше потерплю, тем более расцениваю свое состояние как вполне сносное.
Защитный китель возвращаю, преодолевая нешуточное сопротивление. Заметно потеплело, и мне будет достаточно своего, пусть и поврежденного, комбинезона.
Облокачиваюсь на стену, занимая место Шанриасса, а он кладет голову на мои колени. Мне удалось уговорить его немного поспать.
– Поспи пару часов. Я покараулю. Если что, сразу разбужу, – шепчу ему.
Бережно массирую кожу головы и наблюдаю, как Шан засыпает. Черты его лица становятся мягче, расслабляясь, и стирается морщинка меж бровей.
Два часа берегу его сон, боясь пошевелиться лишний раз, чтобы не нарушить покой. Очень чутко спит командор. Внимательно прислушиваюсь к звукам и обозреваю доступное из моего положения пространство. Пение птиц и стрекот насекомых успокаивают. Перед тем как напала змея, округа, казалось, вымерла.
Неужели все произошло только позавчера? События этих дней так и мелькают перед глазами. Но чаще других – наше жаркое купание сутки назад. Продолжаю удивляться самой себе. Не побоялась и ни о чем не жалею. И совсем не прочь повторить.
«Ты вышла из строя, Морайя Горслей», – хмыкаю про себя.
Мой защитный панцирь вскрыт, разломан и пришел в полную негодность. Но почему-то я не чувствую себя уязвимой. Скорее наоборот.
«Доктор Грант был бы доволен переменами во мне», – вновь хмыкаю себе под нос.
Браслет тихо оповещает вибрацией: отведенные два часа прошли. Прекращаю внутренний самоанализ, время вышло. Как бы ни хотелось дать еще поспать Шану, но пора вставать и двигаться дальше. Подавив усталый вздох, бужу. Мне самой, по правде сказать, лень шевелиться и вновь идти часами без остановки.
Шанриасс просыпается сразу, моментальное включение, будто и не спал минутой раньше. Быстро поднимается и помогает встать мне. Хочется закряхтеть, как бабулька. Но я не произношу ни звука. Немного потянуться, размять мышцы, и можно идти.
Крепись, Рай!
– Не могу сказать, что мне не нравятся Топи, но наличие здесь монструозных змей напрягает, – бурчу, не справившись с раздражением.
Надо признать, устала я от этой планеты. Очень хочется есть. Неизвестность и будущая дорога откровенно страшат.
– Нам нужно найти еду, путь неблизкий. Лучше потратим время на питание, зато интенсивнее пересечем заболоченные места, – рассуждает Шанриасс и осторожно добавляет: – Рай, большую часть пути ты поедешь на мне, как вчера. Ты не пройдешь, где смогу я, не погрузившись в трясину. И замочить нижнюю конечность мне не так страшно, – весело фыркает, – не переживай за меня. И так будет гораздо быстрее, – ставит точку он.
Раз так, то без питания нам никак не обойтись. Особенно Шану.
Снова собираем вещи и спускаемся с гряды к болотам.
Даже если бы я знала, что есть такой способ ловить рыбу, то вряд ли поверила бы, что это возможно в реальности.
Шан мастерски ножом выстрогал из сука странное приспособление с наконечником, у которого шипы смотрят в противоположную сторону от острия, но под углом. Сказал – это гарпун. И теперь я наблюдаю необычное зрелище, как шайрас скользит по воде, то погружаясь, то взметаясь выше, поднимает кучу брызг и пронзает самодельным орудием добычу.
Полный сил, шустрый Шанриасс. И я – унылая и замученная. Настроение портится еще сильнее.
Спустя минут десять передо мной на камне лежат уже две крупные и пять мелких рыбешек. Я успела найти поблизости валежник, набросать его в кучу и поджечь.
Следующие тридцать минут мы тратим на приготовление и поедание рыбы. Сегодня у нас нет ни соли, ни специй, но какая же она вкусная! Желудок перестает голодно возмущаться, и мое настроение заметно улучшается. Пользуясь возможностью, я все же принимаю лекарство. Путь непростой, зачем зря страдать.
Мне становится смешно, когда вспоминаю, как представила Шанриасса в таком виде на охоте при нашем разговоре с Зейрашшем. Он разделся для ловли рыбы и теперь обсыхал, перед тем как надеть свой китель. Затем мы хохочем вместе, когда настырный шайрас выведывает причину моего веселья.
У нас остается рыба. Забираем ее с собой до мельчайшего кусочка. Не станем тратить время на поиск и готовку днем. До обеда она не успеет испортиться, жары нет.
Остатки пищи помещаю в контейнер от предыдущей еды. Мы не смогли забрать разбитый байк, но пустую упаковку от еды и витаминов, разряженные аккумуляторы несем с собой. Иначе эта планета превратится в свалку еще до того, как на нее заселятся шайрасы.
Пора. Если все сложится хорошо, к вечеру доберемся до пещеры. Там нас уже должны ждать. Там у нас есть все, чтобы выбраться с Болот. Связь и «Ласточка».
И, едва натянув рюкзаки, замираем. Потоки ветра, характерный шум над головой… Мы взрываемся криками.
– Мы здесь! Стой! – вопим в два горла и машем руками, на эмоциях забыв, что нас и так засекли по маячкам.
«Ласточка» делает разворот, возвращается и приземляется в пяти метрах от нас.
Оттуда упруго спрыгивает капитан кшатри Харшшад. Колоритный шайрас. Оранжево-зеленый хвост и такие же яркие пряди волос.
Мужчины приветствуют друг друга, шумно хлопая по плечам. Спустя несколько минут вторая «Ласточка» садится рядом. Из нее первым выскальзывает Зейрашш, подлетает ко мне и сжимает в крепких змеиных объятиях.
– Осторожнее! – скриплю я, опасаясь за свои ребра.
Такая же теплая встреча ждет и Шанриасса. Засматриваюсь, как друзья обнимаются, громко выражая радость.
Подхожу к кораблю и измученно приваливаюсь к его прохладной поверхности. Запрокинув голову, смотрю на небо с огромным облегчением.
Мы спасены.
Глава 28Капитан Верховски
Пять лет назад
Не люблю я ночные смены.
Ночью попадаются самые тяжелые случаи. Особенно ближе к пяти утра.
В пять утра сложнее всего бороться со сном. В пять утра кажется, что смена вот-вот закончится и ты пойдешь спать. Домой.
А вот и нет.
Эта ночь тоже не стала исключением.
В комнату отдыха врачей, где я неторопливо пью кофе, врывается коллега, претендующая на роль моего ассистента.
– Доктор Горслей! У нас срочный пациент. Капитан какого-то крутого правительственного судна. Большая шишка, говорят, – тараторит она.
Морщусь от ее криков.
– Ближе к делу, Стерн, – одергиваю ее. – Мне нужны факты о состоянии пациента. Твои сплетни нам сейчас не помогут.
– Простите, доктор Горслей! – тушуется она и тут же собирается. – Пациент – Джонатан Верховски, 38 лет. Черепно-мозговая травма. Сознания нет. Кома второй степени. Его исследовали по дороге в госпиталь. Субдуральная гематома слева. Височное вдавление черепа справа. Судороги, слева зрачок расширен, давление нестабильно.
– Заказывай операционную и мойся. Вызывай мою команду. Начнем через двадцать-тридцать минут.
Вот и ушла ты, Рай, домой. Большая шишка, значит. Ну, шишка, будем тебя спасать.
Бегу в операционную. Там переоденусь в стерильный костюм и изучу снимки заодно.
Проклятье.
Стабильно тяжелый.
С такой травмой – прекрасное состояние. Люблю слово «стабильный». Больше – только «положительная динамика».
Молодой и очень успешный капитан правительственного судна. С раннего утра я и моя команда боролись за его жизнь. Гематому удалили, внутричерепную гемодинамику восстановили. С помощью ортопеда вдавление черепа ликвидировали.
Теперь от меня мало что зависит. Могу уйти домой. Но не ухожу. Черт его знает почему.
Несколько раз зашла в реанимацию проверить, как он.
Стабильно.
Но в какой-то момент «стабильно» на моих глазах превращается в «очень хреново». И мы снова мчим в операционную.
Не зря я не могла уйти домой.
Сегодня мой выходной. С раннего утра я уже совершила пробежку вдоль реки недалеко от своих апартаментов. Теперь просто зависаю с утренним кофе и многое обдумываю. Непривычно ясный день на Джи, солнце слепит глаза, а ветер давно растрепал волосы.
Капитан еще не вышел из комы. Вроде бы все неплохо, но он уже пять дней в одном состоянии.
Исследования головы тоже в норме для текущего периода. Отека нет, кровотечение смогли взять под контроль. Но он до сих пор не пришел в себя. Жалко его. Ему бы еще жить да жить. Если не очнется сегодня, проведу ему иммунотерапию. Подсажу в поврежденные зоны Т-клетки. Хуже, достоверно известно, не станет. Жаль снова сверлить голову, но чем больше времени проходит, тем тяжелее последствия пребывания в коме. Обнадеживает, что внутричерепное давление держится в нужных пределах.