– Но ведь должна быть причина, – снова нахмурился я. – Корабль шел из Лотэйна в Алторию скорее всего обычным маршрутом, и вез совершенно обычный груз… что могло заинтересовать Фола в простой человеческой лоханке?
– Значит, на его борту был кто-то… или что-то… что привлекло его внимание, – зябко передернул плечами маг.
– Почему тогда он не уничтожил всех сразу? Почему, пометив весь экипаж и пассажиров, какую-то горстку людей он сперва все-таки пощадил, а потом внезапно снова о них вспомнил?
– Потому что некоторых грехов боги не прощают, – проскрипел мастер Нииро. – А темные боги в этом плане особенно мстительны.
– Но почему именно Лотэйн?!
– А чем, на твой взгляд, лотэйнийцы отличаются от остальных наших соседей?
– Они не верят в Фола… – У меня что-то екнуло в груди. – Они вообще отказались поклоняться темным богам!
Мастер Нииро скривился.
– Верно. Поэтому несколько столетий назад разрушили все храмы, где стояли их каменные воплощения. Теперь там правят Род и его супруга Ферза, а также Лейбс и еще какие-то новые боги, которых лотэйнийцы придумали себе взамен старых. Для Фола и его последователей там просто не осталось места. Но говорят, не все его жрецы покинули эту землю. Некоторые до сих пор втайне пытаются возродить его культ… и вывезти из страны расколотые части статуй, в которых еще теплится частичка божественной силы.
– Полагаете, одну из таких частичек кто-то мог пронести на корабль?
– Не исключено. Но может, там просто находился жрец, с которым случилось что-то нехорошее… его ведь могли убить, покалечить…
– Или ограбить, – мрачно продолжил я, и старик неохотно кивнул.
– Особенно если то, что он вез, имело какую-то ценность. Правда, обычно такие мелочи Фола не трогают – его жрецы умеют за себя постоять и кто попало ими не становится. Да и кара тогда настигла бы лишь тех, кто совершил святотатство. Но раз пострадали все, значит, дело было не только в этом. Скорее всего, жрец имел при себе нечто настолько ценное для Фола, что угроза утраты этой вещи привела темного бога в ярость. А поскольку он обычно не разбирается, кто прав, кто виноват, то метки Смерти появились у всех, кто был в тот момент на борту.
– Готж говорил, люди на судне умирали волнами… сперва экипаж, на следующий день – богачи и только после этого – люди победнее.
– Из состоятельных господ, составлявших большую часть пассажиров, не уцелел никто, – подтвердил мастер Нииро. – Только бедняки и простые работяги, которые отправились в Алторию на поиски лучшей доли. На все про все у печати ушло около двух с половиной суток. И лишь после того как корабль прибило к берегу, смерти на нем прекратились.
Я с силой сжал гудящие виски.
– Допустим, вы правы и жрец действительно пытался вывезти из Лотэйна нечто очень важное для темного бога. Допустим, с этим жрецом что-то случилось в море… несчастный случай, ограбление, убийство. Предположим даже, что Фол, отомстив за его смерть, успокоился и все-таки смилостивился над оставшимися в живых… но тогда почему все началось заново? Почему именно здесь? Сейчас?
– Этого я сказать не могу, – тяжело вздохнул старый маг и снова потер изуродованную щеку. – Когда на корабль поднялись люди из столичного сыскного Управления, то все остальные от расследования были немедленно отстранены. Я, пока оставался в Триголе, какое-то время следил за этим делом, но, сам понимаешь, никто не стал бы делиться выводами с провинциальным мастером Смерти, случайно попавшим на борт в числе первых. Насколько мне известно, столичные сыскари очень долго искали причины крушения, пытались найти признаки эпидемии, для чего уцелевших подвергли детальному изучению… но так ничего и не нашли. Спустя пару месяцев было признано, что корабль затонул в результате несчастного случая, а смерти на борту объявили исходом массовой истерии, вызванной последствиями страшного шторма. Жрецов, хоть я и просил, никто приглашать не стал. Останки судна на всякий случай сожгли. Те, кто выжил после катастрофы, разъехались кто куда. И честно говоря, я вообще не думал, что у этой истории будет продолжение.
– Благодарю вас, мастер, – почтительно поклонился я, поднявшись на ноги. – Я очень ценю вашу помощь.
– Заходи когда пожелаешь, – проскрипел маг, одарив меня жутковатой улыбкой. – И особенно если захочешь рассказать мне о старом друге.
Постаравшись скрыть удивление, я молча кивнул и, стараясь никуда не вляпаться, быстро ушел, надеясь, что Готж уже нашел то, что мне нужно.
Глава 7
– Смотри! – Старый Морж собственноручно расстелил передо мной карту и ткнул пальцем в большое зеленое пятно слева от западной границы Алтории. – Вот твой Лотэйн. Вот идет Хурса… с юго-запада на северо-восток… а вот те города, о которых я тебе говорил: Ройн, Илейн и Рейн. Два из них точно находились на пути следования «Путешественницы» – там родились две наши жертвы. Третий – может быть, а может и не быть… но примерный маршрут ясен и без него. Скорее всего, судно вышло из Ройна или Илейна, потому что Рейн – последний крупный портовый город на Хурсе перед ее впадением в Белое море. Обычно для того, чтобы добраться по морю до Триголя, нужно дней пять или шесть, как повезет с погодой и если нигде больше не останавливаться. Так что, получается, именно за эти несколько дней на корабле случилось что-то, что, по твоему мнению, вызвало гнев Фола.
Я поджал губы. Версия не больно-то складная, но лучше пока ничего нет, да и по датам все совпадало.
– Жрец, если это и правда был он, мог везти с собой все что угодно, – заметил я, рассматривая причудливые закорючки на карте. – А мог и ничего не везти, просто знать что-то очень важное.
– Это уже детали, – отмахнулся Готж. – Даже если он что-то вез, то это все равно осталось на погибшем судне. Никто из выживших, как я тебе сказал, не тронул оставшиеся там вещи. Побоялись, что проклятие вернется. Нам же сейчас важнее понять, почему смерти вдруг прекратились, и попробовать это остановить, иначе у нас места в «холодильнике» не хватит для трупов.
– Если бы та вещь осталась на корабле, ее должны были уничтожить вместе с «Путешественницей», – возразил я. – Ты же сам говорил, что корабль сожгли.
– Полагаешь, эту штуку кто-то забрал? И теперь опять потревожил, раз проклятие снова стало активным?
– Похоже на то.
– Тогда источник можно искать до бесконечности, – помрачнел Готж. – Эту вещь могли увезти в столицу или, наоборот, оставить в Триголе… а может, вовсе спрятать в земле и только теперь найти. Она вообще может находиться где угодно – гнев бога не зависит от расстояния. В любом случае надо готовиться к худшему. Если уж трое из выживших так быстро скончались, то скоро появятся и другие.
– Выживших было не так много, – качнул головой я. – Десяток или чуть больше. И они все сейчас в преклонном возрасте… ну, кто дожил, конечно. К тому же совсем не факт, что в Верле осел еще кто-то из уцелевших.
– По-твоему, как только помрут все причастные, то смерти закончатся сами собой?! А мы просто подождем и спишем все на естественные причины?!
– Нет. Девочка к кораблю отношения не имела. Поэтому нет никакой гарантии, что смерти не пойдут лавиной, как тогда… Надо показать это Йену, – вздохнул я, чувствуя, что нахожусь на верном пути, но все еще многого не понимаю. – Из старика я больше ничего не смог выжать. А нам нужно понять, куда двигаться дальше.
– Йена нет на месте, – хмуро отозвался Готж, сдвигая карту на угол стола. – Они с Родериком взяли бричку и уехали в дом Лори, повторно опрашивать родителей.
– Когда? – замер я, чувствуя, как неприятно скребутся кошки на душе.
– Да как Йен вернулся и я рассказал ему твою догадку с Лотэйном, так и уехал…
Я с раздражением подумал, что этот торопыга опять делает все сам, вместо того чтобы позволить работать другим, и двинулся к выходу. Что-то меня тревожило, поганое такое чувство, как если бы я чего-то не заметил, не учел.
Уже на пороге, задумавшись до состояния полнейшей невнимательности, я едва не столкнулся с Витом и едва успел отшатнуться, чтобы не получить по лбу тяжелой дверью.
– Господин Нодли, собаку-то куда девать? – спросил он, извиняюще на меня посмотрев. – С другими оставить или все-таки перенести?
Готж, все еще занятый картой, даже головы не поднял.
– Мне без разницы.
– Тогда, может, закопать? – неуверенно предположил Вит, замявшись у открытой двери. – Чего она у нас в «холодильнике» место занимает? Или сжечь от греха подальше? Мало ли… вдруг она заразная?
Но начальство только отмахнулось.
– Была б она заразной, Хог сжег бы ее сразу. А раз нет…
– Дык что делать-то? – окончательно запутался Вит.
– Да что хочешь, то и делай. Хозяевам, думаю, тоже все равно. У них сейчас других проблем хватает.
– Что за собака? – сам не зная почему, спросил я, на мгновение задержавшись на пороге.
Готж пренебрежительно фыркнул.
– Да с места последнего убийства… Честно говоря, я вообще не понимаю, зачем Йен ее сюда приволок. Мы ведь животными не занимаемся.
– Хочешь сказать, это была собака Лори?
– Угу. Сдохла на днях. Но Йен все равно велел ее выкопать и притащить сюда. На осмотр. Поэтому Хог поутру очень долго и грязно ругался на то, что ему приходится заниматься такой ерундой. Он же у нас нежный, ранимый, чувствительный… и копаться во внутренностях беспородной шавки, умудрившейся подавиться каким-то огрызком, ему, видите ли, претит!
И тогда у меня наконец что-то щелкнуло в голове.
Собака… вот чего я не заметил! Меня же никто не облаял, когда я поутру ломился в дом родителей Лори! А между тем Лардо говорил, что в доме жил какой-то пес! Для него даже загородку из кольев сделали, чтобы держать поближе к разродившейся богатым урожаем яблоне… они небогатые люди, продажа яблок могла слегка поправить их дела, если бы удалось дождаться урожая. Вот и забор для этого подновили, и пса на улицу выгнали… тьфу! Да вот же она – зацепка!