Авт.) руководил этой операцией.
Была, к примеру, попытка приватизировать Тихоокеанский флот. Если бы это было сделано, то был бы поставлен под угрозу северный завоз и прилегающие территории оказались бы без снабжения. Было приватизировано оборонное предприятие НПО «Графит», иностранцы получили целый пакет акций. Завод авиационных моторов в Перми. В его совет директоров тоже были введены иностранцы.
– Вы упомянули иностранцев в качестве активных приватизаторов отечественного госимущества, – напомнил я, понимая, что в своих действиях Чубайсу нужно было на кого-то опираться. – Насколько масштабным было это явление?
– Только 36 иностранцев сидели в святая святых приватизации России – в кабинетах ГКИ, готовя для самих себя конкурсы, закрытые аукционы. Естественно, что, зная все условия конкурсов, они на них уверенно побеждали. Это были в основном американцы либо русские, работающие на американские компании [25].
– На вас давили? Кто? – задал я собеседнику сакральный вопрос.
– Конечно, давили. В первую очередь Чубайс, который курировал мою работу в ранге первого вице-премьера правительства, – четко ответил Полеванов. – Постоянно звонил и отдавал мне незаконные приказы. Я отказывался их выполнять, говорил: «Дайте мне письменный приказ, тогда я его выполню. А устные – нет». Но Чубайс ни разу ни одного письменного приказа так мне и не отдал.
Кстати, отношение Чубайса к методам приватизации было в худшем виде большевистским. Помню, в одном из выступлений тогда так и сказал, что приватизация по Чубайсу и коллективизация по Сталину – это одно и то же, хотя коллективизация все-таки решила целый ряд проблем, а приватизация их только создала. Приведу пример. В России – бездна закрытых моногородов, где одно-два предприятия определяют жизнь и смерть десятков тысяч людей. Так вот Чубайс приказывал мне и в них проводить приватизацию, не глядя ни на что, мол, если эти предприятия нерентабельны, – а тогда все было нерентабельно, – надо безжалостно их ликвидировать. А когда я возразил: «Мы же обречем людей на голодную смерть», Чубайс мне в ответ заявил: «Ну и бог с ними! Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом – новые вырастут».
Вы в курсе, что сенат США осудил Бойко, одного из авторов той приватизации и соратника Чубайса, официально обвинив его в краже 130 миллионов долларов, направленных в российское отделение Международного фонда содействия приватизации, которым Бойко и руководил? Так вот лет 5 назад сенат США собирался по этому поводу и принял решение как-то спросить с товарища Бойко за эти денежки.
…Я извиняюсь перед читателем за столь пространную цитату моей беседы с Владимиром Полевановым, казалось бы, лишь косвенно имеющую отношение к герою нашей книги. Но!..
Быть может, кто-то из вас, господа, найдет логику сегодняшнего нахождения А.Б. Чубайса на посту руководителя «РОСНАНО»?[26] Или кто-то ответит, почему А.Б. Чубайс все годы первых двух сроков президентства Путина входил в состав его правительства как руководитель РАО «ЕЭС России»? И в это время, как и в случае с приватизацией, довел вверенную ему энергетическую отрасль до ручки, когда все закончилось катастрофой на Саяно-Шушенской ГЭС.
Ответ, как я уже говорил, в еще одной порочной для лидера великой державы черте характера Владимира Владимировича. Путин биологически не способен принимать могущие повредить ему лично решения, даже если это надо во имя интересов России [27]. В этом он, кстати, очень похож на Горбачева. Михаил Сергеевич, как известно, до последнего думал о собственном реноме в глазах США, Великобритании – кого угодно, только не народа, да так и скатился с кремлевского олимпа под всеобщее улюлюканье.
Путин, разумеется, не Горбачев хотя бы потому, что на всю жизнь впечатлен его примером. Путин – это некий сплав Брежнева с Горбачевым, с учетом, конечно, сложившихся на данный момент исторических обстоятельств. А для этих товарищей создавать себе лишнюю головную боль путем увольнения неэффективных и даже откровенно вредящих делу подчиненных было выше их понимания.
11 с лишним лет, откровенно сдерживая развитие России, при Путине проработал руководителем финансово-экономического блока правительства России и министром финансов еще один знакомец Владимира Владимировича по питерской мэрии – Алексей Кудрин. Он тоже, как Путин и Чубайс, был… не смейтесь, пожалуйста, – заместителем Анатолия Собчака. (Прямо властный инкубатор какой-то, а не мэрия. Спасибо вам, Анатолий Александрович!)
Кудрин, как и Чубайс, выпорхнул в столицу раньше Путина и, поговаривают, даже способствовал переезду Владимира Владимировича в Москву. Впрочем, долгожительство Кудрина во власти объясняется, конечно, не чисто человеческой признательностью Владимира Владимировича. Все несколько сложнее. Но об этом чуть ниже.
А пока убедимся, насколько серьезно был вреден России Кудрин, которого Путин недавно назвал своим близким другом и который не расстался со своим желанием вернуться во власть.
Вот что мне рассказывал почетный директор Института международных экономических и политических исследований РАН академик Олег Богомолов:
– Кудрин загнал Россию в застой, потому что унаследовал финансовую политику, которую многие финансовые деятели проводили даже во времена СССР. Главные заботы – это ведомственные заботы. Иметь бюджет. Более-менее равновесный или даже с превышением. Не допускать никаких лишних трат. Но ведь фискальная политика должна заниматься не столько пополнением государственной казны, сколько стимулировать производство. Значит, нужны такие налоги, которые бы открывали дорогу нововведениям и стимулированию нововведений. Но этого же нет. Нет заботы о развитии инвестиционной деятельности, которая у нас минимальна.
Или. Возьмем плоскую шкалу налогообложения. Для США это была бы просто смертельная политика, попробуй они введи у себя такую шкалу.
А у нас это проходит от отсутствия глубоких экономических знаний у руководителей финансово-экономического блока. У меня были беседы с рядом предшественников Кудрина на посту министра финансов. Федоров, например, даже не понимал, что есть два типа инфляции. Что есть инфляция, вызванная переполнением канала обращения деньгами. А есть – инфляция издержек. Вот о втором виде инфляции он не знал. Лившиц понимал побольше, но тоже далеко не все.
…Позволю себе процитировать еще один фрагмент моей беседы с другим известным отечественным экономистом – экс-мэром Москвы Гавриилом Поповым.
– Россия продолжает жить по гайдаровской модели экономики, – безо всяких сомнений ответил Гавриил Харитонович на мой вопрос о том, изменилась ли политика финансово-экономического блока российского правительства со времен Ельцина. – С точки зрения двух главных задач экономики – удовлетворить насущные потребности народа и обеспечить его будущее – монетарная модель нам не подходит. Гайдаровский механизм в экономике мог действовать только очень короткое время, когда надо было продержаться несколько месяцев, но он не может доминировать в современной экономике России.
В моих предыдущих книгах опубликованы мои интервью с не менее уважаемыми экономистами: академиками Петраковым, Абалкиным и Хасбулатовым, которые придерживаются точно такой же точки зрения, как Богомолов с Поповым. Как вы понимаете, все эти люди – с разными политическими убеждениями, но как профессионалы они едины в одном: принципы и методы гайдаровской монетаристской экономической политики в России живы и все время пребывания у власти Путина сознательно проводились в жизнь Алексеем Кудриным.
Как результат – большая часть выручки от реализации нефти и газа уходила и уходит в Стабфонд, а не на строительство дорог, больниц, заводов и так далее.
– Я считаю, что решение создать Стабфонд было одной из тяжелейших ошибок в нашей экономике, – говорил мне директор Института развития рынка РАН Николай Петраков. – Создание Стабфонда – это шаг не рыночной экономики. Если в рыночной системе ты собираешь большие деньги, то ты должен их тратить. В принципе ведь бюджет – это балансовая экономическая модель: я собираю налоги ровно столько, чтобы я мог содержать больницы, школы, армию; остальные деньги должны работать на развитие экономики. У нас же происходят удивительные вещи. Никогда за всю историю мировой экономики – ни при финансовом расцвете США, ни при расцвете Англии – ни в одной стране не было такого профицита бюджета, как в России в предкризисные годы; он доходил до 3,8 триллиона рублей! Но когда в этот же период требовались деньги на строительство дороги, был ответ: «Денег нет, они в Стабфонде». Почему считалось, что наша экономика не способна освоить такие денежные средства, я не знаю. Это чистая выдумка.
…Алексей Леонидович Кудрин, который вместе с Путиным и несет ответственность за то, что деньги российского народа работали на ценные бумаги США (в них, как известно, и находится Стабфонд), действительно является духовным наследником Егора Гайдара. Неспроста же именно Кудрин стоял первым у его гроба, хотя даже чисто теоретически не должен был быть знаком с Егором Тимуровичем.
Все дело в преемственности методов и способов сдерживания России от экономического развития, которые Кудрин унаследовал от Гайдара. И в тех деструктивных силах на Западе, которые поддерживали как Егора Тимуровича, так и Алексея Леонидовича.
В этом смысле политическая риторика Путина (и не только предвыборная и митинговая), которая строится на перманентном напоминании народу об «ужасах 1990-х», от повторения которых, мол, Путин всеми силами Россию уберегает, – уж простите, Владимир Владимирович, обыкновенное политическое лицемерие.
Иначе что делали столько лет в вашем правительстве Кудрин с Чубайсом?
Я упомянул о тотальной нерешительности Путина, когда речь идет о необходимости принятия им политических решений, способных хоть как-то повлиять на прочность его властного кресла. Но имел в виду, конечно, не только человеческую мягкость Путина, а его конкретную зависимость от наследников Егора Гайдара.