— Я раджа, прости меня, о боже! Когда я пил сок, то подумал, что необходимо увеличить государственный налог с этих полей. Эти крестьяне платят мне так мало, а сами получают огромные доходы. Почва так плодородна, а земли же мои.
И он приказал старой женщине еще раз попытаться срезать сахарный тростник и наполнить его стакан.
Она подняла свой серп с земли и вновь срубила побег, хлынул сок, и она наполнила стакан до краев.
Говорят: каков царь, таковы и его подданные.
ИСТОРИЯ ОЛЕНЯ
Город Палитана был расположен на берегах реки Шетрунджи. Он привлекал к себе много странников, потому что там росло священное баньяновое дерево. Люди верили, что в нем обитал священный дух бога Шивы и он исполнял желание каждого, кто в своей молитве обращался к нему.
В деревне вместе с женой и четырьмя детьми жил человек по имени Нарпатья. Был он очень беден, частенько ходил к баньяновому дереву и, заламывая руки, умолял бога Шиву сделать его богатым. Нарпатья зарабатывал на жизнь тем, что разыгрывал на улицах небольшие сценки и пел песни. А вечером, взяв лук и стрелы, он шел на охоту в лес, чтобы принести какую-нибудь еду для своей семьи. В одну из таких ночей он не смог ничего добыть. Стыдно ему было возвращаться домой, и он решил остаться на ночь в лесу. Опасаясь диких животных, Нарпатья взобрался на дерево и устроился там среди густых ветвей.
В полночь его неожиданно разбудил яркий свет, и он увидел семерых мужчин, несущих горящие факелы. Жестами они подали знаки, и появились еще люди. Вскоре лес стал напоминать многолюдный город. Появились рынки и деревни, где волы вспахивали поля. Повсюду неслись всадники, а на деревенской площади был воздвигнут золотой трон, и люди пели и танцевали. Все были счастливы и сыты. И посреди этого веселья медленно прошел олень и воссел на трон. Люди поклонились ему.
Нарпатья подивился: уж не сон ли это ему приснился, ибо с наступлением рассвета все исчезло. Он слез с дерева и огляделся вокруг в поисках каких-либо признаков увиденного, но ничего не обнаружил. Он отправился домой и рассказал о случившемся жене, но та ему не поверила. На следующую ночь Нарпатья взял ее с собой, и они вдвоем спрятались на дереве. И вновь повторилось то же самое. Обеспокоенные увиденным, супруги решили, что будет разумно пойти и рассказать радже Бахадуру Сингху о странных событиях, так как они опасались, как бы это не повлекло за собой каких-либо бедствий.
Они пришли ко двору раджи и правдиво поведали ему обо всем. Раджа решил пойти и сам убедиться, правда ли все это или вымысел. Они пришли в лес и спрятались на том же самом дереве. После полуночи появились семеро мужчин, несущих горящие факелы, и весь лес ожил так же, как и в прошлый раз. А когда на рассвете олень собрался уходить, раджа, сидя на дереве, выпустил в него стрелу, и тот упал замертво. Город остался на месте, но музыка смолкла, а с небес спустилась колесница, и посланцы с неба остановились, чтобы подобрать мертвого оленя. Раджа слез с дерева и спросил людей, уносящих оленя:
— Почему вы уносите его? Кто вы?
— Мы прибыли из царства бога Индры. Олень — сын Индры, но из-за проклятия, наложенного на него, он все это время был оленем. Было предопределено, что его поразит стрела раджи Бахадура Сингха, и тогда проклятие потеряет силу, а он сможет вернуться ко двору бога Индры.
Сказав это, они подняли оленя и удалились.
Раджа подошел к трону и сел на него. Он подозвал Нарпатью и сказал ему:
— Мне бы хотелось наградить тебя, чего ты хочешь?
Нарпатья ответил:
— Если бы я подстрелил оленя, то все эти деревни и богатства стали бы по праву моими. Ведь я показал вам все это, следовательно, великий раджа, все принадлежит мне.
Раджа был мудр и справедлив. Он сошел с трона и попросил — Нарпатью сесть на него. Какое-то время тот был доволен, однако его лицо опять омрачилось и раджа поинтересовался:
— Чем ты опять удручен? У тебя же есть все, что ты попросил.
— Я принадлежу к бедному сословию, ваше величество, — ответил Нарпатья. — Раджи соседних государств не будут признавать меня, ибо я никому не известен.
На это раджа ответил:
— Я отдам за тебя замуж свою дочь, и таким образом твое царственное положение упрочится. Тогда у тебя не будет причин чувствовать себя униженным.
Вот так Нарпатья, уличный актер, женился на дочери раджи Бахадура Сингха и достиг известности, богатства и счастья!
РУПАЛИ БА
В давно прошедшие времена в Гуджарате все передвигались по проселочным дорогам на верблюдах или в повозках, которые тянули лошади и волы. Поездки занимали много времени, и всегда грозила опасность, что разбойники нападут на беспомощных женщин и отберут драгоценности.
Поэтому в каждой деревне вынуждены были иметь охранников. Они сопровождали свадебные процессии, а также женщин, уезжающих погостить в дома своих родителей или родственников. Охранники помогали делать покупки к свадьбе и, если их просили, выполняли любую другую работу.
Из них наиболее прославленным был Джема. Это имя он получил за отвагу и отчаянную смелость, и все бандиты, едва услышав его имя, пускались наутек. Но со временем Джема стал тщеславным и самоуверенным. Он уже не брался за любую работу, а лишь за ту, которая была достойна его имени. Он имел обыкновение говорить каждому:
— Вы что, не знаете, кто я? Да вы что, не слышали о Джеме — храбром и могучем?
Однажды его послали в отдаленную деревню, чтобы сопровождать молодую женщину из раджпутов, возвращающуюся в дом своего отца в Пачегаоне.
Рупали Ба недавно вышла замуж и ожидала первенца. В доме ее свекра были совершены необходимые обряды: ее одели в новые одежды, драгоценности украшали ее руки, шею и тело. Теперь она была готова к отъезду в отцовский дом.
Местность, по которой ей предстояло проехать, была совсем пустынной. Земля пересохла, и, кроме нескольких кустов, на ней ничего не росло. В одной из повозок, в которую были впряжены волы, ехала Рупали Ба, а в другой — Джема с двумя большими котлами, наполненными водой.
С наступлением ночи Джема уснул. Погонщик волов, подтолкнув его несколько раз, сказал:
— Проснись, да проснись же, ночь вокруг, спать небезопасно.
Полусонный Джема пробормотал:
— Чего ты боишься? Я же Джема. Ничего не случится. Будь спокоен, правь волами.
Рупали Ба, сидевшая за занавеской, как это принято у мусульман, окликнула Джему:
— Ты не спи, Джема, будь начеку, ночь такая темная, и вокруг ни души.
Но Джему это ничуть не беспокоило, и он, громко храпя, продолжал спать. Вдруг погонщик волов толкнул Джему и сказал:
— Просыпайся, я вижу горящие огни вдалеке. Тебе бы следовало позаботиться о безопасности госпожи.
Но Джема, храпя, промямлил в ответ:
— Я — Джема, запомни, я — Дже-ма.
А огни все приближались и приближались. Погонщики очень перепугались, но ничего не могли сделать. Затем появилась дюжина вооруженных мужчин, которые окружили повозки. Они схватили Джему, связали его по рукам и ногам, а затем привязали в согнутом положении к палке, подложенной под колени. Они подтолкнули Джему на песке, и он покатился по иссушенной земле, пока не застрял в кустах. После этого главарь банды подошел к Рупали Ба и приказал отдать драгоценности. Она взяла коробку с украшениями и отдала ему. По обычаям и законам чести даже среди воров запрещалось снимать украшения с тела женщины. Но главарь не придерживался этих обычаев, и сказал Рупали Ба:
— Снимай-ка с себя все украшения и давай их сюда, да не забудь о серебряных ножных браслетах, что на тебе.
Рупали Ба сняла все с себя и отдала, но предупредила:
— Ножные браслеты изготовлены в Нареди из твердого и чистого серебра. Я — беременна и не могу их снять сама. Но ты, если тебе так хочется, можешь снять их сам.
Говоря это, она просунула обе ноги в зазор между занавесками. Два грабителя начали стягивать браслеты с ее ног, но никак не могли их снять. Тем временем Рупали Ба осмотрела повозку и увидела две тяжелые жерди. Схватив двумя руками одну из них, она нанесла удар по головам склонившихся к ее ногам грабителей и размозжила им череп. Рупали Ба, забыв о том, что она женщина, вылезла из повозки и бросилась на остальных мужчин, вертя огромной жердью. Ей было всего восемнадцать лет, но казалось, что сама богиня Чандика[51]пришла к ней на помощь. Рупали Ба храбро сражалась и, будучи раненной, продолжала биться до тех пор, пока главарь банды вместе с несколькими оставшимися в живых разбойниками не бросились бежать.
Тем временем Джеме удалось освободиться от пут, и он также исчез, стыдясь показаться на глаза людям.
Рупали Ба погнала волов, а сама пошла за повозкой, неся одну из сабель, отобранных ею у разбойников. Она пришла в деревню, принадлежавшую ее дяде. Тот вышел ей навстречу и предложил напиток из опиума, чтобы приглушить боль от ран, а затем она пошла дальше к дому своего отца.
Добравшись до дома, она почувствовала себя очень усталой. Рупали Ба потеряла много крови. Вскоре она умерла.
Храбрость Рупали Ба, молодой раджпутской женщины, до сих пор вспоминают в деревнях. Сложены песни о ней самой, и о ее схватке с главарем грабителей и его бандой.
КАШМИР
ХИМАЛ И НАГРАИ
древние времена в Анантнаге, где процветает вера в змеев-нагов, жил-был бедный кашмирский брахман. Его жена не позволяла ему забывать о том, что он бедняк, и вечно донимала его придирками.
Однажды она сказала ему:
— В доме нет никакой еды, нет даже горстки зерна. Иди-ка из дома с этим мешком. Проси подаяния, займи зерно или укради, но не смей возвращаться домой с пустыми руками. А теперь ступай.
Брахман взял мешок и ушел из дома, так и не представляя себе, где он добудет зерно, которым должен наполнить его. Пройдя некоторое время, он набрел на один из священных прудов Анантнага. Брахман чувствовал себя усталым, поэтому положил мешок на землю и прилег отдохнуть. Вскоре он крепко заснул. А когда проснулся и собрался было уже поднять свой мешок с земли, то увидел: в нем что-то извивается. Брахман тут же понял, что это змея, которая забралась внутрь. Он осторожно поднял мешок, завязал его и направился к дому. Коварная мысль пришла ем