Эйнджела отрицательно покачала головой, открыла дверь и, поколебавшись, вышла из машины. Сестра последовала за ней, как всегда, без вопросов и сомнений.
На знакомые с детства места Лорэй смотрели сторонними наблюдателями. Между ними и миром словно некое злое божество развесило прозрачную плотную плёнку: чего ни коснись — почувствуешь лишь безжизненную гладь незримого кокона. Будто они уже умерли и теперь скитались в мире живых неприкаянными душами.
Ноги сами собой вывели сестёр на знакомую с детства улицу. Взгляды близнецов то и дело цеплялись за врезавшиеся в память детали: старый вяз с верёвочными качелями, винтажный кованый флюгер в виде летящей на метле ведьмы, запах свежей выпечки из кондитерской на углу.
Фасад дома, в котором они росли…
Лорэй переглянулись и замерли. В высоких светлых окнах мелькали силуэты, из сада донёсся весёлый переливчатый смех. Стоило открыть калитку в невысокой декоративной ограде, пройти по мощёной тропинке, подняться по четырём ступеням — и они вернутся домой. Наверное, там живёт их родня. Наверное, им будут рады. Наверняка. На Идиллии рады всем.
Но близнецы так и стояли, не сделав ни единого шага.
С каждой новой минутой, проведённой на Идиллии, они всё ясней чувствовали, что родной мир всеобщего счастья стал для них чужим. Лорэй всегда знали, что не смогут вернуться. Не после того, что пережили. Не теми, в кого превратились. Потому предпочли чуждый мир смерти родной Идиллии. Дом остался в прошлом дивной счастливой сказкой. Мечтой. А Лорэй лучше всех знали, что мечты достигнуть нельзя. В ней можно только разочароваться.
И теперь они убедились в этом. Глядя на свой дом, они со всей ясностью осознали, что вернулись на Идиллию только телами. А душами… Их души осталась где-то в мрачном и холодном месте, выброшенные хозяйками за ненадобностью.
Дом, старый вяз, запах выпечки, счастливые лица идиллийцев — всё причиняло боль. Всё превращалось в болезненное воспоминанием об утраченном рае, частью которого Лорэй уже не способны стать.
Разочарование, обида и жалость к себе захлестнули близнецов с такой силой, что шедшие мимо идиллийцы вздрогнули, поражённые столь неуместными на этой планете чувствами. Не желавшие непрошенного участия и расспросов сёстры поспешно, едва не срываясь на бег, покинули злосчастную улицу. Но куда бы они ни пошли — их преследовали всё те же шокированные эмпаты. И каждый взгляд, каждое эмпатическое касание будто говорило Лорэй: вы не такие, как мы.
Сёстры чувствовали себя траурными кляксами на ярком праздничном полотне. Осколками восхитительного витража, несущими лишь отблеск, смутное воспоминание о прекрасной сказке. Неполные, ущербные осколки с острыми ранящими краями.
Только на пороге своего старого дома Лорэй впервые почувствовали себя по-настоящему бездомными.
Полковник Хоар в очередной раз перечитал отчёты сестёр Лорэй и вздохнул. Будучи лицами сугубо гражданскими, факты они излагали своеобразно, но картинка всё же складывалась непротиворечивая. На первый взгляд.
Случайная встреча со старым знакомым контрразведчиком Нэйвом, провальная попытка вербовки, налаживание временного сотрудничества, план похищения с маскарада. До этого момента версию Лорэй подтверждали и другие агенты на Плимуте. Но после чёртова маскарада всё, как водится, пошло кувырком и подтвердить версию сестричек пока не удалось.
Группа опытных агентов потеряна, а два новичка и вражеский контрразведчик при этом остались живы. Это, мягко говоря, настораживало полковника. Да, версии сестёр звучали гладко. Смерть Гуннара и его бойцов, помощь от лейтенанта Нэйва, в итоге захватившего ценных пленников… Какого чёрта он вообще в одиночку рванул на выручку Эйнджеле? Так жаждал отыскать крысу в своём управлении или обаяние сестричек сработало? Возможно, и то, и другое.
За окном громыхнуло, и полковник распахнул окно. Прохладный порыв ветра принёс свежесть, но мысли так и не прояснились. Хоар смотрел на лес невидящим взглядом, постукивая стилом по подоконнику, и пытался разгадать получившуюся головоломку.
По словам Лорэй, после доставки пленных на склад Рид дал команду Пич сворачивать операцию и запускать план отхода. Эйнджелу в силу повреждений пришлось отправлять в одной из капсул вместе с пленниками, а Свитари по заготовленной легенде отправилась в путешествие на круизном лайнере, подцепив какого-то толстосума. Поддерживая личину, она до сих пор продолжала отсылать легкомысленные голоснимки своему «любовнику» из контрразведки.
И обе сестрички очень натурально удивились, когда Хоар сообщил им о гибели остальных членов группы. Изображать печаль и рвать на себе волосы, правда, не стали.
Говорят правду или лгут?
В двери, будто прочитав мысли, показался помощник Хоара.
— Доклад с Нового Плимута, сэр.
Выслушав до обидного короткую речь подчинённого, полковник констатировал:
— Значит, ничего накопать не удалось.
— Нет, сэр, — ответил тот. И уточнил:
— Пока не удалось. Всё, что мы знаем — группа погибла почти в полном составе. Кроме Лорэй. Мы продолжаем наблюдать за ними, но пока ничего подозрительного. Эйнджела проходит реабилитацию, Свитари постоянно находится рядом с ней.
Хоар устало помассировал виски и ещё раз пробежал взглядом по экрану планшета.
Получив печальное известие, он отправил ближайшего агента на проверку, но тот обнаружил лишь пакгауз, воняющий жидкостью для растворения трупов. Ничего больше. После суток, ушедших на обмен сообщениями, искать какие-либо следы было бессмысленно.
Если опираться строго на факты, Лорэй сработали хорошо. Несмотря на неопытность, они добрались до всех намеченных целей, не завалили операцию, встретив Нэйва, и даже уговорили его сотрудничать для поимки высокопоставленных чинов Союза. И главное: они добыли не только информацию о станции, но и привезли в руки Хоара ценного пленника — полковника контрразведки Союза, по уши замазанного ещё и в делах Консорциума.
Настоящий джек-пот. Сотрудничай они с Нэйвом за пределами необходимого — в жизни бы не привезли такой подарок.
И это перевешивало все сомнения.
Но вставал вопрос: как союзовский контрразведчик смог уничтожить Рида, его боевика, а затем заманить в пакгауз и убить хакера? Если с Ридом и наёмником ещё укладывалось в картину — союзовец застал их врасплох или сами агенты просчитались, то хакер выпадала напрочь. Или её опрометчиво вызвал сам Рид, ещё не ликвидировав союзовца?
Хоар задумался. Допросить Лорэй с применением наркотика? Можно. Но в случае их невиновности Хоар гарантированно теряет перспективных агентов с уникальными качествами. Где ещё он найдёт светлокожих идиллийцев, способных мастерски лгать и убивать? Желающих убивать.
Вспомнив об условии, что поставили ему Лорэй, полковник хмыкнул. После того как люди Хоара вытащат всю полезную информацию из пленников, их отдадут близнецам. Впервые у него требовали подобные «премиальные». С другой стороны, чего ещё он ждал, вербуя пару социопатов? После того, что устраивала на Плимуте Свитари при молчаливом согласии сестры, в диагнозе Хоар не сомневался. Оно и к лучшему: правильно мотивированные социопаты — прекрасные агенты внедрения.
Так или иначе, торопиться ему некуда. Близнецы ждут свою «премию» и получили приказ оставаться на Идиллии до дальнейших указаний. Достаточно продолжить держать их под колпаком, отслеживая все контакты и звонки. Если Лорэй сотрудничают с контрразведкой Союза — они себя выдадут. Пусть не сразу, но обязательно.
— Продолжайте наблюдение, капитан, — Хоар отложил планшет, давая понять, что разговор закончен.
— Один вопрос: вы действительно отдадите пленных Лорэй, как обещали?
— Разумеется, — Хоар хмыкнул. — Как только выдоим их досуха — отдадим сестричкам. Это оговоренная с Лорэй плата за операцию. Пусть девочки развлекаются.
Помощник кивнул, делая пометку в планшете. Ничего предосудительного в словах своего начальника он не видел: плата есть плата. Служба в разведке не даёт возможности человеку остаться чистым, и капитан не был исключением.
Для него решение Хоара означало лишь заполнение очередного формуляра и одновременно — минус одна проблема.
Ибо командир роты военной полиции был крайне недоволен необходимостью выделять своих людей ещё и для охраны отдельного блока, в котором разместили пленных.
— Разрешите идти? — помощник вопросительно взглянул на шефа.
— Свободны.
— Есть, — капитан вышел, оставив начальника размышлять над сложившейся ситуацией.
Оставшись в одиночестве, Хоар подошёл к окну. Солнце садилось, окрашивая кроны деревьев в золотистый цвет. В любое другое время Хоар с удовольствием бы понаблюдал закат — деформация человека, слишком много времени проводящего в закрытом помещении, но сейчас красоты природы его не интересовали. Требовалось на основании неподтверждённых данных составить план действий по захвату «Иллюзии». И быстро.
Очень захотелось закурить. Полковник, решивший завязать с пагубной привычкой, с трудом преодолел соблазн приказать помощнику принести сигарет. Вместо этого он достал из кармана пакет с леденцами, закинул один в рот и вернулся к невесёлым мыслям.
Союзовский контрразведчик Нэйв сидел тихо. По последним данным, капитан перевёлся в Экспедиционный Корпус и сейчас безвылазно находится на одном из транспортов. Его коллеги рыли носом землю в поисках пропавшего сенатора, но, похоже, связь молодого капитана с исчезновениями не установили. Но долго ли продлится удача?
Спешка… Как он ненавидел спешку! Ещё бы хоть пару дней — до конца расхлебать заварившуюся вокруг группы Рида кашу, свести все концы и уже спокойно планировать дальнейшие действия. Увы. Мечтать не вредно, а реальность безжалостно диктует свои условия.
Хоар с отвращением выплюнул леденец в утилизатор и набрал из кулера воды — запить противную сладость во рту.
— Надо было брать мятные, — хмыкнул он, возвращаясь к столу.