Когда Эфира и Илья подошли к городу, воздух наполнили крики. Паникующая толпа текла сквозь ворота, словно поток через дамбу. Им пришлось пробиваться через кричащие семьи и стонущие телеги.
– Смотри, – сказал Илья.
Эфира проследила за его взглядом к городским стенам и увидела две фигуры, одну, склонившуюся над другой. Джуд и Антон. Эфира поспешила к ним, Илья за ней.
– Где она? – спросила Эфира, как только оказалась рядом с ними.
Джуд встал, подозрительно глядя на Илью.
– Мы не знаем.
– Что с ней станет? – спросила Эфира, осознавая отчаяние в своем голосе. Она не задала вопроса, ответ на который действительно хотела узнать. Что я с ней сделала?
– Когда ты ее вернула, то вместе с ней и что-то другое, – ответил Антон. – Бога. Того, которого убили пророки. Он… живет в ней.
– Но она там тоже есть, – сказала Эфира. – Она говорила со мной. Должен быть способ…
– Я не знаю, – ответил Антон. – Но нам нужно ее остановить. Любым способом. Иначе этот город… этот мир будет уничтожен.
По спине Эфиры пробежал холодок. Это все сделала она. «В нас есть что-то темное».
Беру говорила о них обеих, о себе и об Эфире. Но именно Эфира выпустила это. Эфира, которая продолжала настаивать на своем, даже когда Беру попросила – умоляла ее остановиться. И в итоге она не смогла, даже когда думала, что Беру больше нет. Потому что потеря Беру означала потерю веры в мир, потерю способности видеть хорошее в людях. В себе.
Но оно все еще было там, погребенное глубоко внизу. Она видела его, когда исцелила Илью. Внутри нее пряталось что-то темное, но и свет там тоже был.
– Ладно, – произнесла она.
Антон вздрогнул и посмотрел на нее.
– Я готова, – сказала Эфира. А потом глянула через плечо на Илью. – Как и он. Что вы хотите, чтобы мы сделали?
57. Хассан
Хассан бежал рядом с Гектором. Они пересекли каньон, направляясь к убежищу Иерофана. Мимо в панике по улицам пробегали бехездейцы, прятались в альковах, чтобы спастись от жестоких толчков земли.
Хассан смотрел на все это, а внутри бушевало чувство беспомощности и злости. Он мог сказать этим людям покинуть город, найти безопасное место, но где оно? Бог не остановится, пока не получит желаемое. Иерофана.
Они добрались до входа в пещеру, который охраняли три свидетеля.
– Отойдите, – предупредил Гектор и мгновение спустя оказался прямо перед врагами с обнаженным мечом в руках. Через секунду те оказались на земле. К ним бросились новые.
– Идите вперед, – Гектор кивнул Хассану и встретил новоприбывших.
Враги были заняты, и принц бросился в коридор и столкнулся лицом к лицу с Иерофаном. По обеим сторонам от него стояли другие свидетели, и он наблюдал за приближением Хассана ледяными голубыми глазами.
– Ты, – выплюнул хератец. – Ты все это устроил. Ты вернул это существо, и теперь оно уничтожит этот город, пока ты тут прячешься.
Его обуяла такая ярость, что он едва заметил, как бросился на Иерофана. Свидетели вокруг шагнули вперед, чтобы удержать принца.
– Ты этого хотел? – крикнул Хассан, пытаясь освободиться.
Земля снова затряслась так сильно, что несколько свидетелей полетели на землю. Хассан высвободился и схватил Иерофана за одеяния.
– Не так ли? – выплюнул Хассан. – Ты хотел открыть Врата и выпустить всю эту силу. Чтобы очистить мир от своих ошибок. Ну, бог которого ты вернул, хочет твоей смерти. А теперь ты хочешь его остановить?
Иерофан встретился с Хассаном взглядом.
– Бог не должен был возвращаться.
– Оно хочет заполучить тебя, – прорычал Хассан. – Может, если мы отдадим тебя, он оставит остальных в покое.
– Принц Хассан, нет! – закричал Гектор, и через мгновение хератец почувствовал, как его обхватили руки и потянули прочь от Иерофана.
Хассан развернулся.
– Думаешь, раз он пророк, то его нужно защищать? Он это сотворил. Он обрек всех нас.
– А ты думаешь, что такое существо, как бог, удовлетворится смертью одного человека? – спросил Иерофан. – Нет. Оно не успокоится, пока не уничтожит все, что мы создали. Весь этот мир – оскорбление для него, он смоет все следы меня, других пророков.
Хассан почувствовал, как кожу покалывает, и, несмотря на ненависть к Иерофану, он понимал, что тот говорит правду – или по крайней мере верит в свои слова.
– Нам он нужен, – сказал Гектор. – Только он знает, как убить бога.
– Убить? – усмехнулся Иерофан. – Этого нельзя сделать. В первый раз бога убили Семь пророков. В лучшем случае, нам удастся связать его.
– Как связать? – спросил Гектор.
– Таким же образом, как и его эша была связана за Алыми вратами, – ответил Иерофан. – Только пророк на это способен.
– У нас есть пророк, – ответил Хассан. – Так что ты нам, кажется, не нужен.
Но даже произнеся эти слова, принц понимал, что это не совсем правда. Джуд сказал, что попытка заново запечатать Алые врата чуть не убила Антона. И когда они оставили новогардийца у городских стен, не было похоже, что тот готов справиться с богом. Иерофан словно прочитал неуверенность в глазах Хассана.
И улыбнулся.
– Даже если вашему пророку это удастся, Реликвия Взора у меня.
Храм сотрясся от грохота.
– У нас нет на это времени, – сказал Гектор. – Город рушится, пока мы говорим. – Он глянул на Иерофана. – Ты идешь с нами.
– Если вы настаиваете, – вздохнул тот. Ему удавалось казаться как припертым к стенке, так и довольным. – Мои свидетели проводят нас.
Хассан, Гектор, Иерофан и десять свидетелей вышли из пещеры и направились к городским стенам. На улицах стало еще больше народу, все бежали к воротам. Толпа напирала со всех сторон, из-за чего было сложно пройти туда, где ждали Джуд и Антон.
Когда они наконец до них добрались, те оказались не одни.
С ними стояли Илья Алиев вместе с девушкой – той, что возродила бога.
– Вы его нашли, – произнес Антон, не отрывая взгляда от Иерофана.
– И привели свидетелей, – заметил Джуд, не особо этому радуясь.
Свидетели смотрели на них с равной неприязнью.
– Он готов помочь, – сказал Гектор. – Не так ли?
Иерофан обвел всех холодным взглядом.
– Я знаю, как остановить бога. Его необходимо связать. Но для этого нам нужно устроить ему ловушку.
– Я знаю одно место, – сказал Илья. – Гробница прямо за городом.
– Это уведет бога от Бехезды, – одобрительно заметил Джуд. – Но как нам заманить его туда?
– Я знаю как, – тут же сказал Хассан и посмотрел на Иерофана. – Мы используем его как приманку.
Хассан не мог не почувствовать некий триумф при виде недовольства на суровом лице врага.
– Ладно, – резко ответил он. – Но вы все будете меня защищать. И мне понадобятся Реликвии – все, чтобы запечатать бога.
Джуд кивнул.
– Хорошо. Тогда мы все отправляемся к гробнице. Паллас приведет бога к нам. Мы воспользуемся цепями из Божьего огня, чтобы разоружить его, а потом запечатаем внутри гробницы.
– А что насчет Беру? – спросила девушка рядом с Ильей. – Мы не можем просто запереть ее там.
– Пока что нам придется, – ответил Антон. – Как только оно окажется в ловушке, мы найдем способ выгнать бога из нее.
Взгляд девушки посуровел.
– Мы найдем способ, – пообещал Гектор. – Найдем.
– Ладно, – сказал Джуд. – План всем известен. Все знают, что случится, если мы потерпим неудачу. – Он посмотрел на остальных. – Давайте поймаем бога.
58. Беру
Ярость бога лишь возрастала, заковывая Беру внутри. Ей удалось продержаться несколько драгоценных минут у Алых врат, пока бог все еще пребывал в замешательстве. Но теперь его воля подавляла все. Словно она попала в клетку, оказалась не в силах пошевелиться и могла лишь наблюдать, что творит бог.
Ты Беру из Медеи, сказала она себе. Ты сестра Эфиры.
Гнев бога бушевал внутри нее.
Она подумала об оазисе. Снова вернулась туда, в грот, который ей показал Гектор тем утром, прежде чем все началось. Тогда она в последний раз чувствовала покой. Та девушка, сказала она себе, пока мир содрогался и рушился вокруг нее, вот кто ты. Не это существо. Она не была этой яростью.
Что-то трепыхалось на задворках сознания. Что-то взывало к ней – нет, не к ней, к существу внутри нее.
«Я здесь, – словно говорило оно. – Иди и возьми меня».
Иерофан, тут же поняла Беру. Бог внезапно прекратил разрушать, и дрожащий город застыл. Иерофан взывал к нему откуда-то за пределами города.
Во вспышке света бог перенес их туда.
Иерофан стоял перед ними у входа в какую-то гробницу. Длинный двор был окружен мертвыми деревьями и вел к каменным ступеням мавзолея. Иерофан был не один. Все, кто был тогда у Алых врат, стояли вместе с ним – все, кроме нескольких, которые или сбежали, или погибли, когда пали Врата. Гектор и Эфира были среди них, как и Антон, Илья – тот золотоглазый юноша.
«Не вреди им», – взмолилась Беру. Она сомневалась, что бог послушает ее или даже услышит.
Бог издал разрывающий барабанные перепонки вопль и бросился на Иерофана. Илья и другой парень, которого Беру не знала, нырнули под него, сжимая в руках цепи из Божьего огня.
Бог зарычал и выбросил вперед руки Беру. Вспышка белого света вырвалась из ее ладоней, сбив обоих с ног. Два мечника – Гектор и другой паладин – встали ближе к Иерофану, закрывая его от Беру.
– Почему вы защищаете Палласа? – это произнес рот Беру, но не ее голос. В нем звучало эхо ее голоса, но он казался древним и ужасным.
– Если мы отдадим его тебе, ты оставишь этот город в покое? – спросил Антон.
Взгляд бога нашел юношу, стоявшего с другой стороны паладина.
– С богом не торгуются, маленький пророк.
Бог шагнул к Антону. Второй паладин встал перед ним, защищая собой. Бог наклонил голову Беру. Что-то вроде узнавания сверкнуло в разуме Беру.
– Ты, – произнес бог, – ты должен был быть моим.
Паладин словно готовился, пока она приближалась. Он замер, когда она взяла его за подбородок, и вздрогнул, когда она нежно приподняла его.