И повадки один в один: ехидна хорошо плавает и плохо бегает; когда выроет себе ямку – вытащить ее оттуда невозможно, она сильно упирается иглами и лапами. Звуки, которые издает потревоженная ехидна, напоминают негромкое хрюканье. Ехидна живет скрытно, и особенности ее брачного поведения долго никто не мог исследовать.
Словом – этой мой двойник в животном мире.
Очередь из учеников ко мне не стоит, но жить можно. Чтоб я откапывала муравьев, сдирала кору с упавших деревьев – такого нет, что касается яхты – у меня вместо нее резиновый гусенок для запуска в луже.
Репетиторы играют во взрослых. Ученики для репетиторов – «они». Я не понимаю правила этой игры, поэтому «они» для меня – как раз преподаватели (еще по школьной привычке). А я с учениками – «мы».
Репетиторы объясняют простые вещи очень подробно, чтоб дошло.
Однажды женщина-репетитор объясняла мне, как к ней идти:
– Выходите на нашей остановке и идете. Проходите мимо Пятерки, магазина с одеждой, затем будет парикмахерская, ремонт обуви – это небольшие павильоны; идете дальше, игнорируя их. На пути вам встречается жилая девятиэтажка, внизу находятся: магазин «Продукты», салон красоты и маленький зоошоп. Все это вы минуете и идете дальше. Приближаетесь к дому в двадцать этажей, он белый с черненьким. Внизу дома ничего не расположено, кроме парадных. Идете дальше. Наконец видите перед собой пешеходный переход, в правую сторону уводящий. Там есть светофор….
Я не выдержала:
– Светофор – это высокий столб у проезжей части с хорошо заметными цветными фонариками, которые загораются не все сразу, а поочередно.
– Совершенно верно, ха-ха-ха, – сказала моя собеседница и продолжила монолог.
Две страницы исписано, время определено, телефон накален.
Я тупо смотрю на записи и понимаю, что адреса нет: ни номера дома, ни квартиры.
Перезваниваю:
– Простите, вы не сказали адрес как таковой.
– Дом 15, корпус 1. Ну да: корпус один. У нас всего два корпуса: первый и второй.
– И вы живете в первом?
– Да. Наш дом построили, а уж потом появился второй, третий и четвертый корпуса.
– Вы сказали – корпусов только два. Но при этом есть третий, четвертый?..
– Сперва было два корпуса, а потом они тут развернули строительство! И все: теперь с балкона не виден наш любимый лесопарк!
– Номер квартиры можно?
– Ах да! (смеется). Забыла самое главное. Дверь внизу открыта. Поднимаетесь на десятый этаж и идете вправо. Не влево, не прямо, а именно – вправо. Понимаете?
– Да.
– Перед вами будет дверь цвета хаки с золотыми кружочками. На ней все равно нет номера.
– Поняла. До встречи!
Через полчаса приходит сообщение: «Корпус 2».
Однако это беглое объяснение меркнет по сравнению с кратким курсом вождения, который предложил другой репетитор, планируя продать мне свою старую машину.
– Вот это – педаль сцепления, – сказал он. – Смотри: вот. Слева. Чтобы тронуться в путь, нужно отпустить педаль сцепления: сделать вот так! Вот так! Видишь? Левая сторона у нас вот тут! (Он поднял левую руку и пошевелил пальцами). Поняла? Очень хорошо. Правее педали сцепления – тормоз. Посмотри сюда. Видишь? Это педаль тормоза. Тормоз – механизм, позволяющий остановить машину, когда она едет. То есть: ты едешь – бууууу! – потом нажимаешь педаль тормоза, и машина останавливается: стоп! Самая правая педаль – педаль газа. Правая сторона – там, где рука, которой ты пишешь (он поднял правую руку и пошевелил пальцами). При помощи педали газа ты регулируешь скорость, с которой движется автомобиль.
Ты можешь ехать быстрее или же медленнее именно при помощи этой педали. Поняла? Очень хорошо. Теперь ты мне все это расскажи, я слушаю.
Репетиторы – люди серьезные.
Как-то раз в магазине слышу – женщина говорит по телефону:
– Если вы позволяете себе не уважать время преподавателя, с какой стати я должна уважать ваше время?… Нет, сегодня это не представляется возможным: я занята неотложными делами, потому что у меня своя жизнь, и освобожусь я очень поздно. Извольте оплатить занятие, пропущенное ввиду вашего халатного отношения к собственной учебе! Всего хорошего!
И возмущенно нажала отбой.
– Какая беспардонность! – обратилась она к пространству, сокрушенно качая головой.
Разговор был в магазине «секонд-хенд», где женщина примеряла нейлоновый обдергайчик. «Я требую уважения!!!» – как говорил Женя Лукашин.
К слову о секонде: репетиторов объединяет манера одеваться. И женщины, и мужчины могут похвастаться многим – но только не этим.
Да, они пытаются франтить: надевают бабочки, блестящие майки, кружевные сапожки, пиджаки в горох и сандалии без носков (они где-то прочитали: носи что хочешь, но сандалии с носками – ни в коем случае, а если уж надел – не заправляй в носки брюки, это моветон!).
Повседневная одежда репетитора еще так-сяк, а на вечерние туалеты без слез не взглянешь.
На репетиторские мероприятия (а такие порой бывают) все одеваются очень по-разному.
Один репетитор пришел на мероприятие в ослепительно-белом костюме. Другой репетитор пришел на это же мероприятие попозже и прямо из лесу, в забродных сапогах-болотниках, с корзиной черники и весь черникой перемазанный.
Увидев белоснежного знакомого, вновь пришедший тепло его обнял. Мизансцена была тяжелая, и костюм уже никого не слепил.
В общем, если вы видите в метро изящно одетого человека, в неброском модном пальто, ухоженного, подтянутого, с дорогой сумкой и милыми серыми глазами, это кто угодно – только не репетитор. Возможно, это артист или зубной врач.
Отсутствие вкуса – родная черта большинства российских граждан, и репетиторы часто попадают под удар безвкусицы вот почему: никто их не контролирует, дресс-кода на работе нет, одинаковые оранжевые жилеты не выдаются – вот люди и наряжаются кто во что горазд.
Но если человек хороший – какая разница, в каком он зипуне? Это его сугубо личное дело!
Вот и все, что вспоминается о других репетиторах.
Ольга Васильевна закончила вспоминать преподавателей, вышла к колодцу за водой и встретила козу без вымени. То есть – козла.
Козел наклонил голову вперед и пошел за ней.
Она примчалась в дом, поставила ведра с водой и заперлась в комнате.
– Ты защитишь меня, Пузырь? Не дашь меня забодать?
Куда ни приедешь, везде козлы.
Вопрос 6
Поколение Z (ваши ученики) и Поколение X (то есть – вы сами и ваши ровесники). Чем ваши поколения похожи? И много ли отличий?
Общего немало. Отличия тоже имеются. Не так много, как принято считать – но имеются.
В чем сходство
За все поколение не скажу. Но ребята, которые обращаются ко мне, несамостоятельны так же, как несамостоятельны их родители.
Английский – довольно простой предмет; если ты как-то «дополз» до выпускного класса, подготовиться к экзамену самому нетрудно: включил комп, загуглил формат ЕГЭ, сделал несколько пробников; увидел свои результаты, нашел пробелы. Почесал кумпол, пригласил консультанта на пару уроков. Собственно – все.
Но это – страшно, как страшно и многое другое.
Репетитор возьмет в руки весь процесс, как начальник на папиной работе; репетитор с начальником все объяснят, проверят, они-то и за результат отвечают.
Это
первое сходствоВторое сходствоВрать просто так, письменно и устно.
Сегодня никто никого не исключает из комсомольской дружины за «неправильное мнение».
Но как врут папа с мамой, бабуля с дедулей – так врут и ребята поколения Z.
– Пожалуйста, послушайте Диму, вот список глаголов, ему надо их выучить с переводом, – прошу я одну маму.
– Хорошо.
На следующем уроке она говорит, осуждающе глядя на сына:
– Я, конечно, с ним посидела. Послушала глаголы. Но, Дим, тебе шестнадцать лет! Не три года! Стыдно! Сколько мама будет тебя контролировать? Вот со мной никто не сидел! Никто!
– Со мной тоже, – говорю.
– Вот! – говорит мама. – Мы сами добивались, сами все делали, понимаешь, Дима?
– Именно поэтому мне хотели дать справку вместо аттестата, – сказала я.
Мама сперва растерянно приоткрыла рот – и только потом засмеялась. Диме спасибо: он засмеялся сразу.
– Не вижу ничего смешного, – говорю. – У меня с математикой беда.
Вообще родителей послушаешь – все мамы учились на пятерки с одной четверкой по физкультуре (а папы и в спорте мастера).
По английскому у всех была пятерка.
Все, что им запомнилось после этой пятерки, – “nice to meet you”; это самые глубокие знания бывших отличников.
Их аттестаты в коробке в гараже (похоже, эта коробка – одна на всех с надписью на крышке: «Как я провел этим летом»).
А без английского сегодня никуда, говорят они. Никуда!
Ребята эту манеру жить легко перенимают.
В шестнадцать лет отлично врется о чем-нибудь красивом, о героизме, например:
«Истинному героизму чужды притворство, тщеславие, алчность. Настоящие герои самоотверженны, нравственны и благородны, и именно эти качества побуждают их совершать подвиги».
Что напоминает это сочинение (на очередную пятерку, между прочим)?
А вот что:
«Наша победа – это высокий рубеж в истории человечества. Она показала величие нашей социалистической Родины».
Как ты думаешь, Пузырь, кто сохранил для истории эту яркую мысль? Перестань ловить шмелей, когда хозяйка с тобой разговаривает.
Не знаешь? Какой же ты серый в полоску! Это Леонид Ильич Брежнев, «Малая земля».
А вот подросток пишет о чем-то простеньком (казалось бы): о фильме про спортсмена.
«Картина повествует о судьбе советского хоккеиста Н. Он встречал на пути много трудностей, но отважно преодолевал их. Несмотря на препятствия, он уверенными,