– Моего бонуса на это бы не хватило. Помогло наследство родителей.
– Да ну?! – повторно хмыкнул Курт. – А может, это подарки твоего шефа? Разумеется, абсолютно бескорыстные...
– Перестань! Все знают, что он «Синий»! Выпить хочешь?
Инга побулькала квадратной бутылкой «Джонни Уокера», со стаканами в руках подошла к дивану.
– Ты знаешь, что в России пьют залпом и до дна?
– Знаю. Дедушка Макс научился так пить.
– Давай по-русски!
– Давай!
Они выпили. За окном смеркалось. Курт встал и разжег камин. Красно-рыжие блики заплясали по комнате, по устаревшей, но еще крепкой мебели, по белому телу Инги со слегка отвисшими грудями и лохматым треугольником внизу живота.
– А может, это подарки другого мужчины? – неожиданно спросил Курт.
Инга вздрогнула.
– Какого мужчины? У меня есть только ты...
– Того, с которым ты месяц назад выходила из «Гостинного двора». Я как раз проезжал мимо, когда вы садились в машину. Случай! Ты была настолько увлечена, что меня даже не заметила...
Фройлян Шерер густо покраснела и поблагодарила Бога за то, что в сумраке этого видно не было.
– Это не то, что ты думаешь... – хрипло проговорила она.
– Да ну?! – хмыкнул Курт в третий раз. – А что же?
Инга молчала. Курт налил себе и ей, потерянно отошел в сторону и опустился в кресло. Потертая кожа неприятно холодила разгоряченное костром тело. Он поежился.
– Я думал, у нас серьезные отношения... Я даже купил обручальные кольца...
Голос его был насыщен горем.
«Курт» блестяще вел разведопрос, мастерски играл на чувствах и прекрасно «дожимал» объект разработки, подталкивая к всплеску искренности, которая категорически противопоказана любому агенту. Когда-то Ингу Шерер учили разгадывать такие «постановки», но это было довольно давно, к тому же она находилась во власти эмоций, что для оперативного работника вообще недопустимо.
– Это был деловой обед и ничего больше!
– Да, конечно...
Голос дрогнул, глаза предательски заблестели – он провел по ним рукой и отвернулся.
– Поверь мне, Курт! – Инга подбежала, опустилась на ковер и обхватила его колени. – Это господин Гофман, он просил отдать его фирме разработку компьютерной программы по нашему контракту! Только и всего, клянусь тебе!
Она тоже хорошо играла, и мизансцена выходила довольно искренней. Оба актера, несомненно, могли добиться успеха на бродвейских подмостках.
– Это правда? – В голосе ревнивого влюбленного зародилась надежда.
– Ну конечно, дурачок, ну конечно!
Инга принялась покрывать поцелуями его бедра, и организм мужчины отреагировал соответствующим образом. Так магистральная труба напрягается и вибрирует, когда компьютерная программа прокачивает через нее нагнетаемый под оптимальным давлением газ. Слова стали не нужны. Курт погладил Ингу по волосам, она наклонилась вперед, и ее красивые губы привычно поглотили модель трубы, как делает это очередная контрольно-измерительная станция на маршруте газопровода. Голова девушки совершала ритмичные колебательные движения, словно шток насоса, разрушающий представление окружающих об Инге Шерер, как бесполом сухаре, способном выполнять только мужские функции. Но в загородном домике не было никого, кого следовало в чем-то разубеждать. В большой уютной комнате царили искренность и любовь, любовь и искренность. Так они и процарили здесь до самого утра.
«Москва, Центр.
Мною зафиксирован контакт фигуранта проекта «Синий поток» «Пони» с резидентом ЦРУ в Берлине Кевином Марчем. В ходе разведопроса «Пони» объяснила, что якобы содействовала «бизнесмену Гофману» в получении заказа на разработку компьютерной программы для «Синего потока». За последнее время «Пони» приобрела в собственность дом и дорогостоящий автомобиль. Ее объяснения об источниках дохода, позволивших сделать эти покупки, объективного подтверждения не нашли. Полагаю, что «Пони», являясь агентом в фирме «Бундес Инвест Гэз», передала ЦРУ важную, высокооплаченную информацию о параметрах компьютерной программы, обеспечивающей работу газотранспортной системы «Синий поток». Корнет».
– Казимир, ты в Варшаве? Я часа через четыре прилечу. Есть проблема. Да, весьма серьезная!
Баданец отключился, а Млот нервно вскочил и прошелся по кабинету взад-вперед. Остановился у шкафа с застекленными дверцами. За ними – внушительная коллекция кубков и медалей, заработанных не в кабинетных боях, а на жестком ринге. И каждый о чем-то напоминает... Вот этот кубок он получил за победу на товарищеской встрече со сборной СССР. Русские тогда были фаворитами и в футболе, и в хоккее, и в боксе. Если бы не он, поляки проиграли бы «всухую». Да и вообще выигрыш был не очень убедительным: технический нокаут, пустячное рассечение брови. Русские не захотели рисковать Белянчиковым перед чемпионатом Европы и выбросили на ринг полотенце. А Млот еще и поиздевался: изобразил с шутовской улыбочкой, будто убаюкивает на руках младенца. Стас был взбешен. Но мудрое решение тренера оправдалось: Белянчиков выиграл «Европу» на одном дыхании, все бои закончив досрочно.
Млот поставил приз на место.
«Почему на кубках всегда изображают стройных поджарых „мухачей“? Все-таки боксерская „элита“ – тяжеловесы и супертяжи...»
Отвлечься не удалось. В подсознании занозой сидела другая мысль: «Что произошло? Какое ЧП так взбудоражило всегда невозмутимого русского компаньона?»
Это раньше все было просто и ясно: бои по правилам, боковые рефери, главный судья, публика, все на виду. А сейчас жизнь другая, по «понятиям». Бои невидимые, подлые, все игры под ковром. И тут грозит не удар перчаткой в морду, а пуля в лоб или бомба под задницу... Можно, конечно, бросить все – денег на три жизни хватит, но ведь выйти из дела еще сложнее, чем войти в него. Бойцы привыкли получать еду из его рук, партнеры верят именно его слову, а возможный преемник не оставит за спиной бывшего «папу». Нет, просто так уйти не дадут... Но может, ничего страшного и не произошло?
Баданец прилетел через пять часов, и все это время пана Халецкого мучали нехорошие предчувствия. Как только «Фалькон» Баданца закатился на стояночное место и выключил двигатель, к откидному трапу подкатил «Хаммер» Халецкого. Два «Гелендвагена» охраны взяли самолет в полукольцо, а пограничники и таможенники были пропущены только с разрешения пана Млота. Но поскольку у Баданца имелся дипломатический паспорт, формальности заняли еще меньше времени, чем было на них отведено. И наконец, партнеры встретились.
Ладонь Баданца утонула в громадной руке Млота, а чтобы соблюсти «этикет» и обняться, Виктору Потаповичу пришлось приподняться на носки, но дотянулся он, как всегда, только до плеча.
– Здравствуй, Казимир! Извини, мне срочно в Москву нужно. Давай в самолете поговорим. Или в машине. Лады?
– Не, так не можно. – Млот покрутил головой. – Так гостей не встречают. Поехали, тут недалеко...
Кортеж сорвался с места, отъехав пару километров от аэропорта, свернул в зону отдыха и остановился у маленького ресторанчика, похожего на двухэтажную деревянную избу. Хозяин – невысокий пожилой поляк с покрытым шрамами лицом и перебитым носом, уже стоял на крыльце, под вывеской «У боксера», улыбаясь и приветственно кивая головой.
Стены «избы» украшали фотографии боксеров с автографами, и на львиной доле снимков был запечатлен Казимир Халецкий. Несмотря на спешку, Баданец скользнул взглядом по документальной хронике бокса и вдруг остановился около снимка, на котором рефери поднял Млоту руку, а проигравший здоровяк-блондин в бешенстве смотрел на победителя.
– Ты выиграл у Станислава Белянчикова?
– Ну, – хмуро буркнул Казимир. Неприятные предчувствия усилились. Сегодня утром он уже рассматривал кубок, полученный за тот бой, и воспоминания его не обрадовали. – А что такое?
– Похоже, теперь он отыграется... Знаешь, кто он сейчас?
– Нет, – так же угрюмо буркнул тяжеловес.
– Директор по безопасности «Трансгаза»!
Стол был уже накрыт. Холодные закуски, водка, вино. Но Баданец оставил угощение без внимания.
– Ситуация херовая, Казимир. Русские все-таки утвердили проект «Синий поток». Уже через год газ пойдет в обход Украины.
Млот молча потер челюсть, будто пропустил удар в подбородок.
– А что Скорин? Это ведь и его касается?
Баданец зло усмехнулся.
– Ему один хер с кем дружить и от кого получать «капусту». Он наладит ту же схему на любом направлении. Сейчас полечу к нему, переговорю, но все уже ясно и так: в России олигархов поприжали, и он на рожон не полезет. Во всяком случае, против нового проекта он не возражал и, насколько я знаю, активно его разрабатывает.
Наступила тяжелая пауза. Наконец киевлянин обратился к Млоту:
– Как у тебя связи с правительством? Если Польша попросит Россию продолжать поставки, это может изменить ситуацию... Или отложить проект на несколько лет.
Теперь Млот покачал тяжелой головой.
– Наши давно недовольны перебоями с газом. И с удовольствием откажутся от транзита через Украину. Я знаю, что сейчас ведутся секретные альтернативные переговоры с другими странами. По одному плану, сжиженный газ будут возить танкерами из Катара. По-другому будут сотрудничать с русскими по «Синему потоку» – и магистраль не будет проходить через Украину...
– Тогда всему конец! – глухо проговорил Баданец. – И тут дело не в деньгах. Можно потерять положение! А затем – бизнес, свободу и жизнь!
– Но месторождение-то радона под тобой?
– Пока Тучка на месте, да! Пока он дружит с американцами – да! Но если русский газ не пойдет по нашей магистрали, как транспортировать радон? Дуть в трубу? Провалим поставки американцам, Тучка потеряет их поддержку... А если придет новый Президент, все поменяется! Да новый и так может прийти... У Константина Марковича положение шаткое. Хотел с ним обсудить проблему, так он меня уже три дня не принимает. Даже по телефону не стал разговаривать!