Манечка
У одной девочки была ненормальная тетя. Это сейчас таких людей называют ласково – «солнечные». А в далекие годы в деревне, где жила девочка, называли грубо и обидно. Считалось, что есть нормальные люди, пусть и пьющие, злобные, хитрые, глупые, но они «нормальные». А есть «ненормальные», в косыночке и в платьице с цветочками. С детским лицом и раскосыми глазками – чисто ребенок, хоть ребенку уже тридцать. И зовут как ребенка – Манечка. Деревенские Манечку любили и никогда не обижали. Знали, что она кроткая. А городские приезжали летом и могли тетю-девочку толкнуть или прогнать. Просто так, чтобы не мешала. Зачем в веселой игре ненормальные? Зачем они вообще нужны?
Манечка все понимала. Она тихо отходила, виновато улыбаясь. Толкнули, выгнали взашей, так надо уйти, это же понятно. Все купаются в речке, брызгаются, шумят; а тетя-девочка сядет поодаль на бережку и смотрит молча. Ей тоже хочется играть, очень хочется. Но она понимает. И молча сидит в белой косыночке, в платье с цветочками…
Никто не заметил, как один мальчик нырял, да вот не вынырнул. А Манечка заметила. Она побежала на коротких ножках и прыгнула в воду. И чудом достала захлебнувшегося городского мальчика со дна реки. Пока все визжали и кричали в испуге, Манечка хлопала мальчика по спине и переворачивала. И он задышал! Он ожил! Прибежали взрослые, все стали хлопотать, растирать мальчика, повели его к фельдшеру. А Манечку забыли. К ней только племянница подошла и повела за руку домой. Она любила свою тетю. Просто любила всем сердцем, и все.
Такой вот был случай в жизни. А потом умерла бабушка девочки, мама Манечки. Бабушка боялась умирать; на кого же она оставит кроткую дочку? Но ничего не поделаешь – умерла от болезни. И Манечка показывала толстым пальчиком на небо – там ее мама! И улыбалась. Может, не понимала?
Все она понимала. И умерла вслед за мамой. Просто легла и почти перестала кушать. Лежит и слабеет с каждым днем. А на все уговоры улыбается кротко так и говорит: «Я хочу к мамочке! Мама меня ждет! Не плакайте, пожалуйста, вытерите слезки; кап-кап…» Девочка обнимала слабую Манечку, просила остаться, говорила, как любит ее. А Манечка ласково говорила, что идет по лесенке к маме. Красивая лесенка! Не плачь, моя девочка. Я просто к маме иду…
И ушла по лесенке тихо и безмятежно. Вот и вся история. Зачем мы приходим на землю и у кого какая задача – это тайна. Одним открывается смысл, другим – нет. Одни приходят воевать и бороться, защищать или знания получать. Другие приходят учить и лечить. Третьи – разрушать. Четвертые – выращивать и строить… А кроткие приходят, чтобы мы тут не поубивали друг друга в заботе о всеобщем благе и счастье человечества. Чтобы вытащить тех, кто тонет, пока другие в запале игры этого не заметили. А потом уйти по лесенке обратно домой – на небо. Откуда они пришли ненадолго к нам, к нормальным. И сидели на бережку, смотрели за нами, сколько могли. Сколько хватило сил…
Научиться видеть
В санатории отдыхали дети; разные дети после лечения. Одна девочка сидела за столиком и рисовала: перед ней стояли баночки с гуашью и стакан с водой, чтобы кисточку мыть. И слепой мальчик случайно толкнул стакан с грязной водой. Рисунок залило, он был испорчен! И девочка закричала на мальчика, тоже толкнула его. Мальчик извинялся, он же случайно… А мама девочки извинилась перед мальчиком и увела дочку в комнату. Она предложила кое-что попробовать, эксперимент поставить. Поиграть в одну полезную игру. Девочка радостно согласилась. Мама завязала ей глаза шарфиком, как при игре в жмурки. И сказала: «Налей воды в стакан!»
Сначала это было весело. Это игра! Но через пять минут девочка поняла, что это не очень-то весело и интересно; сделать что-то на ощупь почти невозможно. И темно. И тревожно – маму не видно. Вдруг мама ушла? Девочка стала снимать шарфик, а мама сказала: «Подожди минутку. Подумай, каково было бы всегда ходить с завязанными глазами и ничего не видеть?..» Девочка подумала и заплакала. А мама тотчас развязала шарфик и ничего больше не сказала. Девочка и так все поняла. Через опыт.
Иногда люди делают ошибки не специально. Они не видят, вот в чем дело. Они лишены того, что есть у нас: образования, опыта, таланта, воспитания, способности чувствовать тонко или способности любить… Они не нарочно причиняют нам зло, такие люди. Иногда с них можно снять шарфик; обучить, разъяснить, показать – и они поймут! А иногда нельзя разъяснить или показать. Невозможно. Они по-прежнему будут опрокидывать что-то или толкать даже без злого умысла. Они не видят душой. Их можно только остановить или словами сказать: «Осторожнее! Сейчас вы все разрушите или сами больно ушибетесь!»
…А девочка подружилась со слепым мальчиком; она стала ему помогать и опекать его. Играть с ним… Он оказался очень добрым и даже не вспоминал об инциденте. Мальчик-то как раз прекрасно видел – душой. А девочку мама научила видеть, завязав на пять минут глаза. Научила понимать и сочувствовать. Но не всех можно научить; не всем это дано. Некоторых людей надо просто принимать такими, какие они есть. И понимать, что они не нарочно разбивают стаканы и портят что-то; они не видят. Глазами видят, а сердцем, душой – не видят. И можно только самим проявить осторожность; мягко отстраниться. Потому что другого способа нет.
Рабочие моменты
Один доктор все нервничал из-за работы. Главный врач к нему придирался, пациенты были трудные, деньги несправедливо платили, премии лишили, условия труда тяжелые… Он нервничал и тревожился, ругался и постоянно говорил о проблемах. Писал жалобы, с начальством конфликтовал, плохо спал. С женой отношения тоже стали не очень; не до отношений было. И мальчику Ване он не уделял внимания; мысли были заняты другим. С собакой Джеком тоже не общался – Джек его раздражал своим лаем и просьбами поиграть в мячик.
В конце концов жена, сынок Ванечка и собачка-спаниель стали смирно себя вести, тихо говорить и лаять, стараться поменьше попадаться на глаза, чтобы не раздражать доктора, который все кричал и нервничал. Доктор чувствовал себя несчастным и раздраженным. И однажды проснулся под утро, уже светало. В квартире тихо. Все спят. Жена тихонько сопит, сжавшись в комочек. В кроватке спит Ванечка, положив ручку под подушку. На подстилочке спаниель Джек спит и вздрагивает во сне. Тишина. Покой. Никто не мешает. И доктор вдруг заплакал от чувства вины и невыразимого счастья: какой он был дурак. Вот же, все свои рядом. Все живы-здоровы и спят. Дышат. Родные и теплые. Ну, работа и работа – это рабочие моменты. Это не самое главное. Главное, что все дышат, сердце у всех бьется, все рядом, можно рукой потрогать и обнять. А многие из тех, кого доктор лечил в больнице… Ах, лучше не думать об этом…
И доктор встал, тихонько оделся, взял с собой спаниельку своего и пошел с ним гулять. Долго гулял, с удовольствием – весна была. Тепло. Солнце встало. Доктор купил в киоске три киндер-сюрприза и цветы для жены. Три тюльпана. Денег не так много было, но вполне хватило на подарки.
Потом он пришел домой, вымыл Джеку лапки и сидел на кухне, пил чай. И ощущал счастье и покой. И раскаяние. Потом он всех перецеловал, когда они проснулись. Вручил подарки. И пошел на работу. И по пути главному врачу тоже купил киндер-сюрприз, просто так. Для его мальчика. Нате!
Хорошо, когда кто-то дышит рядом, когда можно с кем-то гулять и кому-то покупать подарки. Вот и все. А остальное – рабочие моменты, не более. Вполне решаемые.
Бумажная корзинка
В аэропорту были очереди; много людей. А у девочки и мамы было много багажа: чемодан, рюкзак и большая сумка. И на спине у девочки был рюкзачок. Ей пять лет, Машеньке. Она помогает маме. Три недели отдыхали у моря. И вещей пришлось взять немало… Девочка так и не выпустила из рук корзиночку. Уродливую кособокую корзинку из бумаги. Даже не корзинку, коробку с ручкой. Из розовой бумаги склеена корзинка, а в нелепой корзинке – камушки. И увядший цветок. И всю дорогу девочка не расставалась с корзинкой. Неудобной и непрочной. Она держалась за маму одной рукой, тащила свой рюкзачок, а в другой руке бережно несла корзинку с камушками. Ее уговаривали выкинуть корзинку. Та и правда мешала очень и грозила вот-вот развалиться. И камушки некрасивые. Просто серые камни. Ничего интересного.
Эту корзинку ей мальчик подарил, вот в чем дело. И камушки тоже подарил мальчик – они играли на берегу. И цветок. Мальчик говорил на другом языке. Аниматор научил его клеить корзинки из бумаги; вот он и смастерил эту полукоробку-полукорзину и подарил. И что-то сказал на своем языке. Это было неделю назад. Мальчик уехал давно, улетел в свою страну. Цветок стоял в стакане с водой и был живым. А камушки девочка мочила в море, и они становились красивыми. Снова красивыми. Оживали. Поэтому девочка не расстается с корзинкой. И бережно несет ее в руке на отлете, чтобы не помять, не испортить. Это любовь и память, вот что это за корзинка. Может, багаж и не нужен. Не нужен там, куда мы летим. Только розовая бумажная корзинка нужна с цветком и камушками – ее-то мы и несем всю жизнь осторожно. Бережно. В ней любовь и память. И цветок снова оживет в прозрачной воде. И камушки заблестят. И бумажная корзинка станет иной. А какой – не дано увидеть пока. Как душа она станет, в которой все сохранилось для жизни вечной…
Душа ребенка
Золотой ключик
То хорошее, что вы делаете детям, никогда не забудется. Детские впечатления – самые яркие, это мы по себе знаем. И крошка хорошего может перевернуть жизнь ребенка и изменить его судьбу.
Подумаешь, конфету дали, игрушку подарили, сводили в театр – вроде бы мелкие дела. Но если ребенок особо сладкого в жизни не видел, а пьеса его жизни разыгрывалась по мотивам «На дне» Горького, он это запомнит. Еще как запомнит.
И потому детям надо делать хорошее. Вот им – обязательно надо. Они не забудут. Может, не рассыплются в благодарностях, но не забудут. А может, вы измените их судьбу, не зная этого.