– Хорошо, дружок, давай вместе.
Она закрыла дверь машины так тихо, как только могла, проверила, что Ной не проснулся, и нажала на брелок сигнализации. От дверей школы их отделяло двести ярдов, людей поблизости не было, и машина находилась в поле зрения. Элеонора сказала себе, что родители так постоянно делают. Она еще раз огляделась – никого.
Тоби смеялся, когда они вдвоем вытаскивали дельфина. Элеонора притворилась, что половина с ее стороны тяжелее, чем у сына.
– Давай, малыш, посмотрим, не удастся ли найти кого-то, кто поможет тебе дотащить его до класса.
У входа тоже никого не оказалось – вероятно, из-за того, что на этот раз они и впрямь сильно опоздали. Элеонора виновато посмотрела на машину и кивнула на вход в школу.
– Мы занесем его в здание, и сразу беги к секретарю. А потом кто-нибудь поможет тебе донести его до класса.
– А если он сломается? – спросил Тоби, когда они засунули дельфина под лестницу, ведущую к кабинету директора. – А что, если его украдет кто-то из старшеклассников?
– Никто его не украдет, Тоби. – У Элеоноры все сжалось внутри при виде изменившегося лица сына – он явно упал духом. – Знаешь что? Иди в класс, а я поговорю с миссис Фентон, попрошу ее подержать дельфина у себя в кабинете.
– Спасибо, мама! – улыбнулся Тоби.
Она поцеловала его в макушку.
– Он всем понравится. Вспомни, как ты усердно трудился. Все будет хорошо. Я тебя люблю.
– Я тебя тоже люблю, – буркнул Тоби себе под нос, предположительно, на тот случай, если на лестнице установили скрытые записывающие устройства.
Элеонора осторожно, чтобы по пути ничего не свалить, потащила дельфина к кабинету секретаря. Миссис Фентон не было на месте. Элеонора хотела просто бросить там чертову махину и вернуться к Ною – а что, если он проснулся и плачет? Но она дала обещание Тоби, а их отношения в последнее время и так держались на одной нитке. Да и прошлый опыт подсказывал ей, что Ной будет крепко спать до той минуты, пока они не зайдут домой, где ей захочется хоть ненадолго прилечь. Днем он спал, только когда они уходили из дома. Стоило Элеоноре захотеть поработать над своим новым делом или – боже упаси! – отдохнуть дома, как он тут же просыпался, требуя что-то. Ничего подобного с Тоби не было. К тому времени, как она вошла в его жизнь, он уже спал всю ночь, даже потеря биологической матери недолго его беспокоила. С Тоби было очень легко, и появление нового ребенка стало шоком для ее организма.
После того, как, казалось, прошел целый час – а на самом деле всего несколько минут, – в кабинет вошла миссис Фентон. За ней, словно выводок утят за мамой-уткой, тянулся запах табачного дыма. Элеонора сделала глубокий вдох, смакуя этот запах. Адам не знал, что до того, как они стали встречаться, она время от времени курила. На первом свидании он дал ей понять, что всей душой ненавидит курение из-за того, что его отец умер от рака легких. Поэтому Элеонора решила не говорить про свою привычку, а потом постепенно вообще от нее отказалась. До рождения Ноя она ни разу не задумывалась о том, чтобы снова начать курить, но в последнее время ей, как никогда раньше, хотелось подержать между пальцев наполненную никотином свернутую бумажку.
– Что-то случилось, миссис Уитни?
Миссис Фентон оценивающе оглядела одежду Элеоноры, типичную для утра понедельника: черные легинсы, о которые она вытерла запачканные в детской смеси пальцы, оставив заметные отпечатки, и свободная длинная блуза темно-синего цвета, призванная скрыть живот, который до сих пор не подтянулся после родов
– Тоби выполнил задание для урока природоведения, который будет у них сегодня утром. Может ли кто-то помочь дотащить дельфина? Мы не успевали дотащить его до класса. Видите ли, мы… м-м-м… немного опоздали.
Она с трудом преодолела желание рассказать о том, каким стрессовым оказалось ее утро. Она долго могла об этом говорить. У миссис Фентон не было детей, и Элеонора сомневалась, что она поймет, сколько времени могут отнимать такие простые дела, как душ или переодевание, если их сопровождают вопли маленького человечка и недовольство немного более старшего.
– Без проблем. Просто оставьте его здесь. – Миссис Фентон махнула рукой на дельфина.
Она повернулась, чтобы достать книгу в мягкой обложке, которую прятала в ящике письменного стола, и в эту секунду Элеонора поняла, что ненавидит ее и ее простую жизнь, и то, что она может заварить себе чашку чая, не вздрагивая, когда чайник громко отключается, и имеет возможность спустить воду в туалете.
– Спасибо, мне нужно идти.
Элеонора вылетела из дверей школы и бросила взгляд на машину. Вернее, туда, где она стояла, потому что теперь ее там не было.
Часть вторая
Глава 31
Карен
– Как вы себя чувствовали после нашего прошлого сеанса?
Джессика Гамильтон вопросительно приподняла брови, глядя на Карен. Ей так показалось или они на самом деле стали менее густыми, чем во время их последней встречи? И она накрасила губы? Карен непроизвольно сжала свои. Сегодня утром, собираясь на работу, она думала об Элеоноре и совершенно забыла накрасить губы. Она испытывала раздражение из-за того, что отправилась на работу, не проверив макияж, и из-за того, что позволила пациентке заставить чувствовать себя неполноценной.
– Мне наскучило отвечать на ваши вопросы. Я разочарована, что вы не понимаете меня, только задаете эти вопросы – «Как вы себя чувствуете?». И больше ничего! С моей стороны было глупо думать, что сеансы помогут. – Джессика поставила локоть на подлокотник дивана, опустила лоб на руку. Казалось, что ей все надоело.
– А чего вы ожидали добиться к этому времени?
«Пациентке некомфортно от нового направления, которое наметилось во время сеанса, это проявляется в раздражении из-за отсутствия продвижения вперед».
– Я думала, что вы окажетесь более проницательной, подскажете, как избавиться от головных болей. И навязчивых мыслей. Я не ожидала, что мне придется говорить вам, как я собираюсь со всем справляться сама.
Карен попыталась говорить спокойно, чтобы у Джессики не создалось впечатления, будто она на нее давит, желая услышать детали.
– Ваши отношения продолжаются?
Джессика с любопытством посмотрела на нее, и у Карен не в первый раз появилось ощущение, будто девушка пытается заглянуть ей внутрь в поисках ответов на вопросы, которые она еще не готова представить. Словно Карен находится под микроскопом, а Джессика пришла сюда, чтобы ее препарировать.
– Если бы у вас была возможность перенестись назад в прошлое и убить Адольфа Гитлера, вы сделали бы это?
Это был совсем не тот ответ, который Карен ожидала. Она колебалась.
– Я думаю, что большинство людей ответили бы положительно, потому что это убийство было бы оправданным ради спасения тысяч жизней.
Джессика улыбнулась, словно уже знала, что скажет Карен.
– Интересно. Вы избегаете ответа, говоря, что, по вашему мнению, сделало бы большинство людей.
Да уж, интересно. Словно над ней проводится эксперимент, а она бабочка в банке, которая бьется крыльями о стенки, зная, что лететь некуда.
Джессика молчала несколько секунд, отчего создавалось впечатление, будто она размышляет над следующим предложением, но даже тогда Карен казалось, что каждое слово Джессики спланировано заранее. Она не говорит, а читает сценарий, спрятанный у нее внутри.
– А если бы у вас была возможность перенестись назад в прошлое и убить мать Гитлера? Вы сделали бы это? Пожертвовали бы жизнью невинного человека, чтобы тысячи других остались в живых?
– Вас интересуют вопросы морали и нравственности в целом или мое мнение по этим вопросам? – Карен старалась не показать, что выведена из равновесия, но чувствовала, как у нее горит лицо, и понимала, что Джессика это тоже видит и слышит, как резко стал звучать ее голос.
– Меня интересуют люди. – Если Джессика и увидела, что Карен некомфортно, ей было на это плевать. – Они могут заявлять, что верят в одно, а затем поступать совсем по-другому. Меня поражает, как мы можем цитировать свой моральный кодекс, а потом полностью им пренебрегать, если он противоречит тому, как мы хотим жить. Вот он – когнитивный диссонанс.
Если кровь действительно могла бы застыть в венах, Карен не сомневалась, что ее собственная превратилась бы в лед. Эти слова… когнитивный диссонанс… Она упоминала их при Джессике? Это был ее первоначальный диагноз, объясняющий головные боли напряжения, – но пока Карен не видела и не слышала ничего, что бы подтвердило их наличие. Карен не считала, что пациентам на раннем этапе следует сообщать диагноз: если она ошиблась, может создаться неправильное впечатление, а люди часто воспринимали только ее первые слова и отказывались слушать про какие-то другие варианты.
«Это могло быть совпадение?»
Конечно, такое было возможно, но только не в этом случае. Джессика Гамильтон знала диагноз, который уже поставила ей Карен, и использовала его, чтобы поиздеваться над ней. «Я вас знаю, – говорила она. – Я опережаю вас на один шаг».
– Расскажите мне, что знаете про когнитивный диссонанс.
Джессика улыбнулась так, словно Карен прочитала реплику из написанного ею сценария.
– Это несоответствие между мыслями и убеждениями человека и его действиями. Например, я думаю, что спать с женатыми мужчинами в общем и целом плохо, но в реальности я продолжаю это делать.
– В таком случае…
– В качестве примера можно привести людей, которые отправились на экскурсию по подземным пещерам, и беременная женщина на большом сроке, которая шла впереди, застряла у выхода из пещеры. Начался прилив, поднимался уровень воды, и вскоре единственным человеком, который окажется в безопасности, будет эта застрявшая в камнях женщина, потому что ее голова находится над водой. У людей в пещере была шашка динамита и выбор. Взорвать невинную женщину и спасти всех остальных или сохранить ей жизнь и обречь всех других на смерть.