– Что значит «что говорить»? Я собираюсь сказать им правду. Кто-то переставил машину, Адам, веришь ты в это или нет.
Он вздохнул.
– Я не говорю, что не верю тебе, дорогая. Я говорю, что в это сложно поверить. Звучит неправдоподобно! А если мне так кажется, то и им это покажется безумным.
Ее передернуло, и он, следует отдать ему должное, это заметил.
– Я не называю тебя сумасшедшей, Элс, я просто думаю, что ты должна им сказать, что ошиблась. Это совершенно точно лучше, чем какая-то теория заговора, будто кто-то пытается до тебя добраться, не правда ли?
Элеонора кивнула, она потерпела поражение. Адам был прав. Она говорила безумные вещи. И на сто процентов была уверена в своих словах, а это означало, что она и впрямь сошла с ума. Но она ни в коем случае не позволит кому-то об этом узнать.
Глава 35
Расскажите мне про тот день, когда Элеонора потеряла Ноя.
Я уже рассказывала вам, что случилось. Она настаивала, что это ошибка. Что она забыла, где припарковалась.
Вы ей поверили?
Это было на нее не похоже. Когда я приехала в школу, она настаивала, что припарковалась как обычно. Я ей тогда поверила, поэтому я не знала, что думать после того, как она изменила свою версию. Она была такой растерянной, совершенно на себя непохожей.
Где вы находились, когда вам позвонили из полиции?
На работе.
В полиции утверждают, что вы приехали очень быстро.
Они сказали, что дело срочное. Вы собираетесь арестовать меня за превышение скорости?
Для вас было важно быстро добраться до Элеоноры. Помочь ей, поддержать.
Это вопрос?
Вы не согласны?
Согласна. Разве вам не захотелось бы быстро добраться до подруги, которая потеряла ребенка?
Но вы в то время этого не знали.
Я знала, что помощь нужна срочно. Этого было достаточно.
Вас когда-нибудь волновало то, что вы ставите потребности подруг выше своих собственных? Вы уходили с работы по любому их звонку, вы позволяли втягивать себя в их мелкие ссоры…
Совершенно не волновало. Я была им нужна. Так поступила бы любая хорошая подруга.
В вашем возрасте? Вообще-то они теперь достаточно взрослые, чтобы самим о себе позаботиться…
Нет, это не так. Им нужна была я.
А теперь? Теперь вы им нужны?
Я думаю, что на сегодня мы закончили.
Глава 36
Со своего наблюдательного пункта за большим деревом я видела, как машина Элеоноры заехала на территорию школы. Я подождала, пока она остановится на своем обычном месте, и смотрела, как Элеонора вылезает из нее. Тоби вышел с переднего места пассажира, затем вытащил дельфина и под его весом чуть не рухнул на асфальт вместе с ним. Я подумывала, не пододвинуть ли его поближе к камину у них в гостиной, когда разглядела его в окно вчера вечером. Пусть бы пластик расплавился от идущего из камина жара, чтобы все время, которое они делали проект, оказалось потраченным зря, но теперь я радовалась, что этого не сделала. Разочарование Тоби из-за невнимательности и легкомысленности его матери – ничто в сравнении с недоумением Элеоноры после исчезновения ее машины. Я представляла панику в ее глазах, когда она вернется с ребенком и окажется, что им не на чем ехать домой. Но все получилось еще лучше, чем я могла себе представить. Ведь оставляя машину, чтобы помочь Тоби донести дельфина до школы, Элеонора огляделась украдкой и заперла автомобиль с Ноем внутри.
На секунду я задумалась, не отказаться ли мне от своего плана. Угнать машину – это одно. У меня были запасные ключи от машины Элеоноры, и мне понадобилось бы всего несколько секунд, чтобы уехать, как только Элеонора скроется из вида. Но выкрасть Ноя… Я чувствовала, что захожу слишком далеко.
Но, может, мне и не нужно на самом деле угонять машину для того, чтобы мой план дал максимальный результат. А что, если я ее просто переставлю? Даже если Элеонора сразу же ее заметит, этих нескольких секунд, когда она поймет, что машины нет на месте, будет достаточно, тем более теперь, когда она оказалась такой дурой, что оставила внутри сына. Но мне пришлось действовать быстро: если бы она просто бросила дельфина внутри, прямо за входной дверью, она могла бы почти сразу же вернуться и увидеть меня. Я не приготовила объяснение на этот случай, но пересекая стоянку и вставляя ключ в замок на двери машины, я знала, что выкручусь.
Я проскользнула на водительское место и повернула ключ в замке зажигания, чувствуя в эти секунды, как у меня в венах пульсирует адреналин. Мне надо было только тронуть машину с места и медленно проехать за угол школы, к дальней части стоянки для родителей. Я бросила взгляд на угол здания. Элеоноры пока не было видно. Мне следовало быстро вылезти из машины и спрятаться, но мое внимание привлек спящий на заднем сиденье ребенок. Он молчал, слышалось только его тихое дыхание. Он выглядел таким спокойным и безмятежным. Как же это крошечное человеческое существо может превратить взрослую женщину в плачущую развалину в вечном стрессе? А ведь именно такой становилась Элеонора.
Я протянула руку, чтобы погладить его по щечке. Было бы так легко отстегнуть ремни, которые фиксировали его в детском кресле, и достать его. Я могла бы прижать его к себе, уткнуться носом в его мягкое тельце. Я могла бы показать ему, какой должна быть мать – не вечно недовольной, изможденной женщиной, от которой осталась одна оболочка, а человеком, который даст ему все, что нужно. Мать должна быть женщиной, которая никогда не позволит мужчине контролировать ее жизнь до такой степени, чтобы стать бесполезной без него. Женщиной, которой не нужна любовь другого человека, чтобы чувствовать себя настоящей, а не призраком, который исчезает, когда на нее не смотрит муж.
Мои пальцы теребили пряжку ремня, красную кнопку, которую было почти невозможно надавить до самого конца. В это мгновение я поняла, что приняла решение. Я вытащу его из негатива и предательства, в котором ему приходится жить. Он не вырастет бесхребетным мужчиной-обманщиком, как его отец, женатый на убогой ненормальной женщине, как его мать, которую надо все время контролировать. Его будущее будет определяться тем, кто он есть, а не его ненормальной семейкой.
И именно тогда он начал шевелиться, у него задрожали веки, глазные яблоки зашевелились вверх и вниз под ними, будто он не хотел просыпаться. Из-под соски послышался тихий стон. Я замерла на месте. Я словно проснулась и отчаянно хотела вернуться в сон, зная, что момент упущен. Вернулись все мои ощущения. Я и так находилась тут слишком долго, удача могла от меня отвернуться в любой момент, стоило мне потерять бдительность.
Я не стала ждать, чтобы увидеть, проснется он или нет. Я выпрыгнула из салона и толкнула дверь машины, чтобы она захлопнулась у меня за спиной. Я нажала на брелок, замки защелкнулись, а я засунула ключ в карман худи и побежала назад к своему дереву, ждать и наблюдать.
Глава 37
Карен
– Как все прошло?
Карен попросила следующего пациента немного подождать, чтобы быстро позвонить Элеоноре между сеансами. В это утро к ней должны были прийти из социальной службы. Насколько Карен могла судить, Элеонора сейчас волновалась гораздо меньше, чем вчера.
– Все хорошо, – голос Элеоноры звучал спокойно, но она казалась немного растерянной. – Я сказала им правду: я допустила глупую ошибку, и это послужило мне уроком. Больше я никогда не выпущу Ноя из виду. Адам предложил сократить свой рабочий день в следующие несколько недель, чтобы больше помогать дома, дать мне немного отдохнуть. Все очень скоро вернется в привычное русло.
– Ты правда в это веришь?
– Конечно, почему бы мне не верить? Я сделала глупость, больше это не повторится.
Карен постаралась, чтобы ее голос не звучал осуждающе, но ей это не до конца удалось.
– Еще совсем недавно ты была уверена, что кто-то переставил твою машину, чтобы ты подумала, будто ее угнали. А сейчас ты утверждаешь, что это была твоя ошибка.
– Потому что это и была моя ошибка. В тот день мне не хотелось признаваться в этом даже себе, и я приняла глупое решение, потому что устала. Вероятно, я думала, что паркуюсь на обычном месте, но на самом деле оставила машину в другом. Когда я вышла из школы и не увидела ее, я запаниковала, слишком остро отреагировала. Ничего особенного.
В пятницу, конечно, казалось совсем иначе, когда Элеонора дышала в бумажный пакет, пытаясь справиться со стрессом, а Карен держала на руках Ноя и старалась успокоить свою лучшую подругу.
– Отлично. – Спорить сейчас смысла не было – Элеонора приняла решение. Если хочет считать, что это было недоразумение – прекрасно, это выглядело лучше, чем та дикая версия, которую она придумала в пятницу, – будто кто-то пытается таким изощренным способом свести ее с ума. – Дай мне знать, если тебе что-то понадобится. У меня сегодня весь день расписан, пациенты один за другим, но ты можешь оставить сообщение Молли, и я перезвоню тебе между сеансами.
– Спасибо, и еще раз спасибо за пятницу. Прости, что вела себя как сумасшедшая. – Элеонора пыталась говорить непринужденным тоном, но Карен услышала надрыв в голосе, когда подруга добавила: – Увидимся в пятницу.
– Я тебя люблю, – Карен попрощалась так, как они это делали всегда, но Элеонора уже повесила трубку.
Последний пациент Карен в то утро представлял один из самых интересных случаев, с которыми ей довелось работать. В сорок два года он согласился на гипнотерапию, чтобы попытаться выяснить причину проблем в пищевом поведении, и узнал, что когда ему было четыре года, мать или насильно кормила его, или морила голодом в качестве наказания за малейшие проступки. Его мать умерла за три года до гипнотерапии, поэтому он не мог точно узнать, истинное это воспоминание или ложное, и не представлял, как справиться с проблемой. Гипнолог запаниковал из-за осложнений, которые могло дать это открытие, и быстро перенаправил пациента к Карен. У них наблюдался прогресс, хотя и медленный, они использовали письмотерапию. Карен всегда хотела заниматься именно такими случаями – когда она реально могла изменить жизнь человека. Она всегда стремилась к этому.