– Значит, сомневаешься в нем?
– Нет, но… Так сейчас никто не делает, папа! Больше скажу, в ваше время тоже такого не было. Ты что, прежде чем начать с мамой отношения строить, к ее родителям поехал?
– Нам было за двадцать. Оба работали. А ты несовершеннолетняя школьница. Принц же твой уже взрослый лоб. Сколько ему?
– Двадцать.
– Я уже дембелем был в его возрасте.
Он замолчал, потому что тренькнул его сотовый. Это пришло сообщение. Отец прочел его и изменился в лице – сказать бы помрачнел, но на него скорее грозовая туча набежала.
– Как фамилия твоего героя?
– Без понятия, – пролепетала Соня. Вся ее уверенность вмиг испарилась. Она заявила, что у них со Славой любовь и отношения, а по факту она о нем ничегошеньки не знает.
– А у его деда? Не Аронов? – Она растерянно моргала, но видела, что смс пришло на телефон родителя от друга-гаишника. Тот, пока она мылась, пробил номер. – Зовут хотя бы как?
– Слава.
– Я про деда! – рявкнул отец.
– Борис Алексеевич, – припомнила Соня.
– Угораздило же тебя…
– Что?
– Я запрещаю тебе встречаться с этим Славой, – отчеканил отец.
– Но почему?
– Он тебе не пара! Избалованный сынок и внучек. Мажор, который с тобой только поразвлечься хочет!
– Слава не такой!
– Себе хотя бы не ври.
Соня открыла рот, чтобы парировать, но тут увидела маму, возвращающуюся с собрания. В этот миг она вдруг подумала: «Как поздно! Разве оно не началось в шесть?» Жену отец не контролировал. Она могла и ночью прийти, и он довольствовался любым объяснением. Доверял? Или ему было все равно, где ее носит? Соня до знакомства со Славой не задумывалась об этом…
Тогда она не знала любви!
…В ту ночь Соня почти не спала. С раннего утра начала ждать звонка от Славы. В школе еле отсидела, не запомнив ничего из того, что услышала от педагогов, и не ответив правильно ни на один вопрос.
– Что с тобой? – с этим вопросом к ней подошла Машуня. Она хоть и обижалась на подругу, но не могла сделать вид, что не замечает ее состояния.
– Отец запретил мне встречаться со Славой.
– А как он о вас узнал?
Пришлось рассказать, но не во всех деталях. Те, что порочили честь и достоинство ее героя, были упущены.
– Собираешься пойти против воли отца? – выслушав ее, задала уточняющий вопрос Машуня.
– Для начала хочу поговорить со Славой. Обсудить с ним ситуацию.
– Но ты удалила всю переписку и номер. Поэтому ждешь его звонка? – Соня закивала. – А если он так и не свяжется с тобой?
– Нет, этого не может быть…
– Ладно. Слава соизволит позвонить тебе завтра. И что ты сегодня весь день будешь делать? Ждать? Как муха в анабиозе – солнечных лучей?
– К чему ты ведешь, я не понимаю? – простонала Соня.
– Надо узнать номер Славы и связаться с ним.
– Где, как?
– Ты, подруга, только не пузыри опять. Скажу как есть: Славку в городе знают, он известный тусовщик, и номер его у кого-то из моих приятельниц есть.
– Узнаешь?
Та не отказала, и спустя час Соня уже писала своему любимому смс.
– Ответил? – спросила Машуня, с которой они, как в былые времена, вместе завалились к Соне, чтобы навести марафет Люсе и Мусе. Как только девчонки над птицами не изгалялись: и красили их, и стригли. А после преображения с ними фотографировались.
– Даже не прочитал.
– Но сообщения доставлены?
– Судя по галочкам, да.
– А ты позвони, может, не слышит.
И Соня позвонила. Но опять не дождалась ответа.
– Уехал, наверное, с дедом, – бодро проговорила Соня. – Опять.
Машуня натянуто улыбнулась. Она знала, что Слава в городе и ночь провел не один. Шампанское не пропало, как и фрукты с конфетами, а номер в отеле еще пришлось продлевать. Это выяснилось после того, как Соня написала ему. Знай Машуня заранее, как быстро ароновский внучок променял ее подругу на другую, не ввязалась бы в эту историю.
Прошло пять дней, прежде чем Соня поняла, что ее слили, но в том, что Слава перестал ею интересоваться, винила всех, кроме него. Себя и отца в первую очередь, но доставалось и его деду, и приятелям, которых она видела на вечеринке.
От переживаний Соня заболела. Слегла с температурой. Она очень надеялась, что известие об этом дойдет до Славы и он захочет ее навестить. Но этого не случилось…
И вот спустя три недели с момента их знакомства они встречаются. Случайно, на татар-базаре!
Но Слава оказывается не тем Славой, в которого она влюблена, а его братом-близнецом. Разве такое возможно?
Глава 6
Это была она…
Его первая любовь! Женщина, о которой он вспоминал все годы, что провел с ней в разлуке. За двадцать лет она не забылась, а в последние дни не проходило ни дня без мыслей о ней… Эти мысли пугали! Если время лечит, то почему не его? У Марка, как и двадцать лет назад, щемило сердце, когда перед глазами всплывала картина их расставания. Ему по-прежнему было больно и страшно, только теперь он точно знал, можно пережить и такое. А тогда, когда они, любя друг друга, прощались навсегда, Марк думал, что умрет, едва она скроется из виду…
– А ты совсем не изменился, – услышал он голос Лизы. Такой же нежный, как и раньше.
– Ты тоже, – ответил он хрипло.
– Не выдумывай, я совсем другая.
– Разве?
– От цвета волос до фигуры.
И это было правдой. У юной Лизы были светлые локоны – пшенично-русые, с выбеленными прядками. Тонкое, почти плоское тело, тогда как сейчас появились формы. Раньше она выщипывала брови в ниточку и не отбеливала веснушки. Еще у Лизы был передний зуб с едва заметным сколом: она так яростно вгрызлась в персик, что достала до косточки.
– Твои глаза все те же, – сказал Марк, а про себя добавил: «А когда я в них смотрю, не замечаю остального!» – Зачем ты здесь? – спросил он вслух. – Скажешь «случайно забрела» – не поверю.
– Но это так… – Лиза пожала плечами; грудь в декольте сарафана приподнялась – он понял, что под кожей импланты. – Ноги сами привели.
– Слышал о смерти твоего отца. Прими соболезнования.
– Давай выпьем? – услышал он вдруг. – У меня тут, в Астрахани, как оказалось, никого, кроме тебя…
– А как же Фаина?
– Ты догадывался, что она меня ненавидит?
– Даже так? Думал, она тебе просто завидует.
– Наверное, с этого и начиналось, но переросло… – Лиза тряхнула головой. – Но не будем о ней. – Она открыла сумку, достала какую-то причудливую бутылку. – Выпей со мной, пожалуйста, Марк. Понимаю, сейчас рано, и я сама в такое время не употребляю… Точнее, я вообще это редко делаю, потому что, если верить моему косметологу, алкоголь крадет красоту…
– Хорошо, давай выпьем, – тут же согласился он. Дела немного подождут. – Пойдем в домик.
Они проследовали к нему, Марк открыл перед гостьей дверь.
– Ты ее не выкинул! – воскликнула она, увидев картину.
– Дырку в стене закрывает, – буркнул Марк.
Он подошел к раковине, чтобы ополоснуть стаканы. Между делом глянул на свое отражение. Права дочка: на лешего похож с этой щетиной. Но, кажется, когда они с Лизой познакомились, она тоже имела место быть. Только на молодом лице. И в волосках не было седины!
– Закуски у меня нет, извини.
– Я привезла какой-то элитный напиток, его можно пить и так. – Лиза водрузила бутылку на стол. – В отцовской машине нашла пакет подарочный, в нем это.
– Виски, – прочел буквы на этикетке Марк. – Не крепко для тебя?
– В самый раз.
Пока Марк разливал элитный алкоголь по стаканам из магазина уцененных товаров, Лиза расхаживала по домику. Лет десять назад в нем была произведена перестановка, но она как будто не видела новых вещей и не обращала внимания на положение старых. Даже окно, что прорубили, чтобы было светлее (случались времена, когда электричество сюда не поступало), она проигнорировала. А вот к картине, которую сама купила двадцать четыре года назад, чтобы создать уют в этом доме, возвращалась не раз и не два.
– Я владелица косметической фирмы, – сказала Лиза. – Угадай ее название?
Марк подошел к ней со стаканом. Она взяла его и продолжила:
– «Фламинго». И на логотипе эта розовая птица.
– Кажется, я видел твою продукцию в магазинах, – соврал он. Марк не обращал внимания на косметические средства, если на них не было написано «для мужчин».
– Самый популярный продукт – средство для снятия макияжа с глаз «Ансуаза». Мы ее даже во Францию продаем.
– Помянем Бориса Алексеевича? – Марк приподнял свой стакан.
– Не хочу за упокой. Хватит с меня этого…
– Тогда за здоровье? – И чокнулся с ней, чтобы выпить и перестать испытывать неловкость. На улице он чувствовал себя свободнее, а тут, в стенах, что видели и слышали многое, не находил себе места.
Она опрокинула в себя виски. Зажмурилась от крепости, а когда разлепила веки, оказалось, что в глазах появились слезы.
– Закуси, – скомандовал Марк, обнаружив в кармане штанов карамельку. Лиза отмахнулась от нее, занюхала своими волосами и засмеялась. – Может, на берег пойдем? Тут пылью пахнет, я давно не убирался.
– Нет, тут хорошо. – Она села на кресло-качалку. Когда-то оно стояло у окна, выходящего на реку, теперь помещалось между шкафом и диваном. Марк втиснул его туда, чтобы не выкидывать. – Как ты поживаешь, Марк?
– Хорошо. А ты?
– Тоже неплохо. У меня два замечательных сына. – Ему было приятно слышать, что Лиза не козыряет своим положением. О фирме своей успешной она вспомнила лишь потому, что картина вызвала ассоциации. Близкие для нее важнее. – А у тебя есть дети?
– Дочка. Школу оканчивает в этом году.
– А как на личном?
– Без изменений.
– Женат все на той же учительнице? – Он кивнул. – Я поражена.
– Почему? Я всегда говорил, что верный.
Помолчали. Марк налил еще виски.
– Ты ее любишь?
– Некорректный вопрос.
– Обычный. И очень простой. На него есть только два ответа – положительный и отрицательный.