– Что случилось? – спросил у нее дядя Женя. Как всегда, проявил чуткость к даме. – Порезалась, что ли? – решил, что она рану замотала.
Горничная мотнула головой и прошептала:
– Там полиция.
– Где – там?
– Уже на участке. Охрана вынуждена была пропустить.
– И что тебя так напугало? – удивилась Лиза.
– Что, если они с обыском?
– Тебе есть, что скрывать?
– Не мне, Стасику.
– Не поняла?
– Я у него в комнате нашла какие-то подозрительные таблетки. Вдруг наркотики?
– Мои дети не употребляют, – рассердилась Лиза. – Ты чего несешь?
Дядя Женя взял ее за руку, чтобы утихомирить.
– Айгюль, беги сейчас в комнату Стасика, собирай там их и выноси из дома.
– Может, выкинуть лучше?
– Не надо. Спрячь где-нибудь в гараже. А сюда не возвращайся, пока полиция не уедет, а то своим перепуганным видом подозрение вызовешь.
Она унеслась, а Лиза обратилась к крестному своих детей:
– Я чего-то не знаю?
– Был у Стасика опыт употребления. В Германии, в клубе принял, как говорит, случайно. Но, может, врет?
– Если раз и по ошибке, зачем рассказал?
– Об этом потом.
– Нет, сейчас.
– Он девушку сбил на машине под этим делом. Не насмерть, не волнуйся. Она и не пострадала особо, так, ногу сломала, но и за такое его упекли бы тюрягу.
– Так вот из-за чего он вернулся? И тоска по родине тут ни при чем?
– Он планировал улетать в конце мая. Официально. Но обстоятельства вынудили бежать. – Дядя Женя, залпом допив вино, бросил: – Пойду встречать полицию.
Лиза нервно скомкала салфетку и достала из сумки телефон. Если полиция заявилась сюда из-за Стасика, она прямо сейчас бухнется в нервный обморок. Ее мальчик снова вляпался? Сел за руль в невменяемом состоянии и кого-то сбил? Теперь насмерть? Он в КПЗ?
Ее воображение так разыгралось, что, услышав голос Станислава, Лиза не сразу поверила в то, что это он.
– Мутер, ты чего истеришь? – удивленно протянул сын после того, как убедил мать в том, что он – это он.
– С тобой все в порядке?
– Да.
– Где ты?
– С друзьями на турбазе.
– Правду говоришь?
– Братва, покричите! – До Лизы донесся нестройный хор молодых голосов. Были и женские. – Убедилась? А теперь колись, из-за чего всполошилась? Неужели тебя мошенники разводили по телефону, убеждая, что я в беде и для помощи мне нужны деньги?
Отвечать она не стала, вместо этого рявкнула:
– Немедленно возвращайся домой, нам нужно серьезно поговорить!
– Немедленно не смогу, – спокойно возразил он. – Лодка на причале, а до него нужно ехать на джипе, на котором сейчас кто-то гоняет по лугам. Но ты не волнуйся, я с ночевкой тут не останусь…
– Брат с тобой?
– Нет. А что все-таки случилось?
– Приедешь – узнаешь.
И отключилась. Пусть мучается неизвестностью, глядишь, скорее вернется.
Едва она опустила телефон в сумку, как услышала голос дяди Жени:
– Лизонька, выйди, пожалуйста, тут полиция по твою душу.
Она так и сделала. Не встречать же представителей правопорядка за накрытым столом.
– Добрый вечер, Елизавета Борисовна, – поздоровался с ней один из них. Всего по ее душу явилось двое. – Я майор Остапенко из следственного комитета. – Он представил второго, судя по всему, стажера, продемонстрировал корочки, а Лиза облегченно выдохнула: не наркоконтроль. – Нам нужно с вами поговорить.
– О смерти отца?
– Бориса Алексеевича? – удивился он. – Он же скончался от сердечного приступа?
– Да, но…
Она лихорадочно соображала, что сказать; за нее это сделал дядя Женя:
– Елизавета Борисовна имела в виду похороны. Полиция задержала нескольких человек, как мы слышали. Кого за распитие спиртного в общественных местах, кого за дебош. Что с этими людьми?
– Мы не занимаемся уличными драками, – с некоторой обидой протянул майор. Он был похож на пупса, пухлый, розовощекий, с мягким ротиком. Не полицейский, а детский аниматор. – Мы серьезные преступления расследуем. В данный момент открыто дело по факту убийства гражданки Морозовой Фаины Радиковны. Знакомы с ней?
– Фаю убили? – ахнула Лиза и опустилась на диван. – Когда?
– Сегодня днем. А обнаружили ее тело около пяти вечера.
– Вечер начинается с восемнадцати, – поправил его юный коллега и покраснел. От собственной наглости, наверное.
Майор пропустил его слова мимо ушей. Усевшись на диван, он достал из сумки планшет, но до поры не стал включать, положил на пухлые колени.
– Какие отношения вас связывали с покойной? – спросил он у Лизы.
– Некогда дружеские.
– Как давно дружили?
– Полжизни назад. В юности. – Она очень хотела пить, но Айгюль позвать не могла, потому что та выполняла задание дяди Жени. Оставалось попросить его принести воды. – Это допрос, и я подозреваемая?
– Это опрос свидетеля. Дочь гражданки Морозовой сообщила о том, что ее мать утром ходила к вам в гости. Домой она не вернулась. Теперь я хочу спросить у вас, зачем Фаина приезжала к вам?
Лиза бросила взгляд на дядю Женю. Он не успел выйти из гостиной, остановился, услышав вопрос, обернулся. Затем едва заметно качнул головой.
– По старой дружбе, – ответила следователю Лиза. – Поболтать хотела, вспомнить былое. Или дочери она другую цель своего визита озвучила?
– Как долго она пробыла тут? – будто не услышав последней ее реплики, продолжил майор. Он уже не напоминал Лизе пупса и даже детского аниматора. Серьезный мужик, пусть и с несерьезной внешностью. Еще и одет нелепо! Но глаза проницательные, цепкие, движения не суетливые, тон ровный.
– Фаина меня ждала около часа. Когда я приехала, мы проболтали столько же. То есть два, два с половиной. Вы на КПП узнайте точное количество времени, у них все зафиксировано.
– О чем болтали, можете рассказать?
– О жизни. Ее, моей. Не виделись больше двадцати лет, вот и поделились новостями.
– Морозова на жизнь свою жаловалась?
– Немного. Рассказывала о том, что муж мало алиментов платит, а дочь не слушается. В общем, ничего особенного.
– Почему она так быстро ушла? Ждала час, а пробыла всего ничего…
– Темы для разговора закончились. Мы совершенно разные люди теперь… – Вернулся дядя Женя с минералкой. Принес не только Лизе, но и полицейским, поставил перед каждым по бутылке. – Да и раньше разными были, но по молодости это не так замечаешь.
– Она не говорила, что кого-то опасается? Не просила помощи или хотя бы совета?
– Ничего такого.
– А как ее убили? – подал голос дядя Женя.
– Ударили камнем по виску.
– Где это произошло?
– Во дворе заброшенного дома в районе набережной. Там много пустующих зданий, как вы, наверное, знаете. Но они старинные, вот их и не сносят.
– И правильно. Они лицо города.
– Задница, а не лицо, – не согласился с ним майор. – Неподтертая! Бомжи, алкаши, наркоши в этих домах хоронятся. Их гоняют, а толку ноль. Рейд прошел – они опять как тараканы набежали. Сносить эти здания надо, а не фасады подмазывать.
– Странно, что Фаина отправилась в такое место, – заметила Лиза. – Бродить по заброшкам в бриллиантах глупо.
– Значит, была цель, – ответил на это майор. – Или заманили. Там же рядом есть и нормальные дома, до набережной опять же рукой подать, а на ней и рестораны дорогие, и зоны прогулочные.
– Ее ограбили?
– На первый взгляд, да. Ни кошелька, ни телефона. Но все украшения на месте. А их много!
– И они ценные, в отличие от сумки. При Фае она была.
– Опишите.
– Светлая, небольшого размера, на цепочке. Материал – искусственная замша.
– Нашли такую сумку в урне неподалеку. Выпотрошив, ее сбросили. – Майор включил наконец планшет. – Еще очки солнечные там были. Взгля́нете на эти предметы? – Она кивнула. – Узнаете?
– Да. Это Фаины вещи. – Она перелистнула страницу. – А это ее украшения, как я понимаю? Три цепочки, браслет, кольца… Стойте, почему два? Их три было.
– Какого не хватает?
– Обручального. Оно самое ценное, с хорошими камнями.
– Не успели обчистить полностью? – предположил дядя Женя. – Преступника кто-то спугнул, и он унес то, что смог?
Остапенко и Колчину не ответил – майор умел в нужные моменты игнорировать собеседников.
– Пока у меня больше к вам вопросов нет, Елизавета Борисовна, – сказал он, вставая. Планшет вернул в сумку, а бутылку воды взял в руку. – Если они появятся, я или мои коллеги с вами свяжемся. – Он открутил крышку, чтобы сделать глоток. – Вы ведь еще не уезжаете?
– Пока не собираюсь.
– А вы, Евгений Дмитриевич? – И развернулся к Колчину всем своим пухлым телом. Двигался он на удивление грациозно.
– Я-то вам зачем? – подивился тот.
– Не мне, а моему коллеге. Вы знаете, о ком я.
– Тоже пока не собираюсь. Сегодня только вернулся на родину.
– Загорели странно. Пятнами.
– В горах по-другому не получается.
– До свидания. Провожать не надо, мы дорогу запомнили.
И, махнув стажеру, зашагал к выходу. Тот немного замешкался у бара. Никогда не видел парень такого количества элитного алкоголя, вот и подвис.
– О каком коллеге шла речь? – сразу же, как полицейские скрылись, спросила Лиза.
– Я свидетелем прохожу по одному нехорошему делу. Чтобы уехать на отдых, пришлось через больших начальников вопрос уладить. – Он включил свет на террасе, потому что на улице уже стемнело. – Вернемся к ужину?
– Что за дело?
– О незаконном игорном бизнесе. Но до суда оно вряд ли дойдет, так что не о чем переживать. – Дядя Женя приобнял Лизу. – Ты думаешь, джентльмены в своем клубе только сигары курят да виски попивают?
– Нет, еще обсуждают финансы и политику.
– В покер режутся, крэпс, на рулетке играют. Все богатые, азартные.
– И вас накрыли?
– Облава была, мордой в пол полежали, и только. Но дело завели, кое-кого из нас в свидетели записали. Отцу твоему удалось сухим из воды выйти, а я и не старался. В джентльменском клубе прокурор области тайно состоит.