И вот наконец-то мы оказались в полуверсте от проема – от входа, не иначе: вокруг висел высохший лапник, рядом рассыпаны ягоды, кое-какие раздавлены.
– Думаете, логово хранителя Тола? – Я посмотрела на них, и Кисей пожал плечами.
– Я предлагаю дождаться восхода и пойти выяснить.
Спорить с ним никто не стал. Мы спрятались за валунами, и Кисей поглядывал из-за них на проем. Ни малейшего движения или звука. Может быть, место было давно заброшенным, а хранитель умер или сбежал?
Но вот на небе показались первые лучи солнца.
– Что же, давайте покончим с проклятьем Журавля. – Торей вынул из ножен меч, но не для обороны – он положил его рядом, показывая, что нападать не станет. – Кисей, будь здесь. Если позову, значит, попал в беду. Если не выйду за тобой – значит, погиб.
– Я пойду с тобой!
– Нет! – рявкнул Торей. – Мы не знаем, кто он. Вдруг опасно.
– Вот именно! И если ночью в дом зайдет огромный мужчина – это больше похоже на нападение. Если слабая девушка – нужна помощь. Лучше мне зайти первой.
– Ава права, княже, – согласился Кисей. – Ты выглядишь скорее как грабитель.
Должно быть, Кисею нравилось мое предложение, потому что так мы защищали Торея от участи быть убитым первым, но все же.
– Значит, войдем вместе. Одну не пущу.
Я кивнула – не до споров было. Из проема тянуло травами и чем-то жженым. Ни малейшего намека на кого-то внутри не было, но успокаивало то, что солнце вот-вот озарит землю. Да и чего бояться, когда мы уже дважды побывали в норе вирьси и вернулись оттуда живыми, верно?
Мы шагнули вперед и скрылись в полумраке.
17. Каргаш и Тол
Вдали капала вода, разбиваясь о камни. Потянуло сыростью. Я уже сожалела о своем порыве пойти вместе с Тореем, но отступить я не могла. Его присутствие успокаивало и придавало смелости. Я знала: он защитит. Прикроет собой, оттолкнет, но защитит. Он поступал так, даже когда я была ойме, а теперь мне так же грозила смерть, как и ему. Словно прочитав мои мысли, Торей ухватил меня за рукав и потянул к себе.
– Не беги вперед меня. Мы не знаем, кто здесь живет.
Я поджала губы. И впрямь, куда я так рвалась? Будто искала скорую погибель. Приходилось щурить глаза, чтобы они скорее привыкли к темноте и хоть что-то смогли различить. Это место напоминало чью-то избу без печи: виднелся длинный стол, заваленный непонятно чем, какие-то занавеси. Разнообразная утварь – котелки, миски и прочее – валялась в углу. Стены были покрыты рисунками. У противоположной стены располагалось сооружение из трех толстых веток, а посередине висел котелок, похожий на тот, что был у Викая в комнате.
– Мы в чьем-то жилище.
Это было понятно, как и то, что мы незваные гости и радушно нас точно не встретят.
– Эй, есть кто? – крикнул Торей.
– Может быть, стоило на валгомском спросить?
– Привычка из-за тебя.
– Эй, есть кто? – раздалось эхом. Только это было не эхо Торея, это был чужой голос, повторивший за ним. Я встала ближе к нему и пожалела, что он оставил меч снаружи. Торей оглядывался по сторонам в поисках того, кто подал голос.
– Мы просим прощения, что вошли без спроса.
– Мы просим прощения, что вошли без спроса, – повторил голос. Он принадлежал мужчине, но молодому или старому – неясно.
– Так, мне это не нравится, – пробормотал Торей, а потом громче добавил: – Меня зовут Торей, я сын князя Торая, владыки Великих лесов.
Этого голос не повторил.
– Ведунья сказала, что в горах живет хранитель Тола. Мы пришли, чтобы воспользоваться камнем и погасить огонь.
Наступила тишина. Мы не шли дальше, а голос молчал. Торей держал меня за рукав, а я, замирая, ждала, что нам ответят.
Вдруг из темноты к нам выпрыгнул молодой мужчина. От неожиданности я завизжала и попятилась назад, запнулась о ногу Торея и рухнула на землю. Торей же, как и подобает воину, даже не вздрогнул и в случае чего был готов защищаться голыми руками: выставил вперед ногу и сжал кулаки.
Незнакомец улыбался нам, обнажив сколотые, темноватые зубы, а в глазах сияла радость. Он будто увидел дорогих гостей, которых давно ждал. На нем было подобие накидки, серой от пыли и грязи, ноги босые, на шее висело украшение из шишек и засохших листьев, местами уже облетевших. Длинные темные волосы кое-где были белыми, а кое-где и отрезанными и метались в разные стороны от его шагов.
– Торей? – пригляделся он, а затем распахнул глаза, словно узнал. – Торей! Вот так встреча!
Торей нахмурился:
– Мы знакомы?
– Конечно, я знаю тебя! Ты ведь только что назвался!
Незнакомец взглянул на меня, пытающуюся подняться.
– А тебя как звать?
– А… Ава.
– Ава! – он раскинул руки для объятий. – Как я рад тебя видеть!
Незнакомец шагнул ко мне, желая обнять, но Торей остановил его, уперев ладонь в плечо:
– Так. Постой. Шутить изволишь?
– Никогда! – Он хлопнул себя по груди. – Я искренне рад! Ведь мы никогда не виделись!
Я открыла рот, но не знала, что сказать.
Торей мельком взглянул на меня, видимо, желая убедиться, что я поднялась, и только потом отпустил незнакомца. Он тут же снова хлопнул себя по груди:
– А я Чиндяй. Вот и познакомились!
Ответить на его приветствие никто не успел, потому что в тот же миг у входа появился Кисей с мечом наперевес. Чиндяй, завидев оружие, охнул, отпрянул и что-то невнятно затараторил.
– Нет, Кисей, убери, – шикнул Торей и попытался успокоить Чиндяя. – Мы тебе не причиним вреда, даю слово! Это Кисей, он наш друг.
Но Чиндяй только испуганно смотрел на оружие и причитал. Несчастный воевода совсем ничего не понимал: нужно было опустить меч, или защищать княжича, или ему и вовсе все почудилось? Стоя на пороге, он еще несколько мгновений смотрел на нас, а затем все-таки опустил оружие.
– Что происходит? – тихо спросил он.
– Знать бы, – пожала плечами я.
И только когда Кисей решил отшвырнуть меч подальше от глаз Чиндяя, тот замолчал. Никто не двигался, и на мгновение это подобие жилища погрузилось в тишину: никто не знал, что делать. Я не понимала, кем был этот человек, но врагом он не выглядел. Скорее полоумным, но уж точно не опасным. Торей, видимо, тоже это понял, потому что опустил плечи и руки, а затем сделал то, что не так часто могли увидеть незнакомые люди, – улыбнулся, но натянуто, и вряд ли это успокоило бы напуганного Чиндяя.
– Мы хорошие. Правда.
Каждый из нас убил самое малое троих, из-за нас горели Леса и гнили Равнины. Хорошие – точно не про нас.
– И не навредим тебе. Мы ищем хранителя одного из волшебных камней Давигора. Тот, что зовется Толом. Ты – не он?
Чиндяй быстро-быстро замотал головой.
– Не-ет, что ты! Я не камень! – серьезно ответил он. Кисей поджал губы. Казалось, что говорил Торей с ребенком.
– Хорошо, – сдержанно протянул княжич. – А кто ты?
– Чиндяй, я же сказал! – Он перевел взгляд на меня. – Он туг на ухо?
– Ты здесь живешь? – Я мило улыбнулась ему и шагнула ближе. – Очень уютно.
– Это мой дом. – Чиндяй, как ребенок, радостно хлопнул в ладони и поманил за собой. – Проходите, проходите!
Я чуть повернулась и поймала ошеломленный взгляд Торея, но только пожала плечами. Просто, как бы княжич ни пытался, выглядеть добрым и располагать к себе у него не получалось.
Чиндяй кинулся к углу с утварью и погремел ей, достав несколько ставиц[25]. Дунув поочередно в каждую с такой силой, что оттуда поднялась пыль, он показал нам находку и бросился к кострищу.
– Давненько у меня гостей не было. А чего явились? – он вскинул голову, и темные пряди с проседью попадали ему на лицо.
– Мы ищем волшебный камень, что обронил Кшай.
– Зачем?
– Хотим потушить огонь. И на Великих равнинах земля гниет. Мы хотим спасти людей.
Звякнул котелок – Чиндяй проверил, была ли там вода.
– А если худо будет?
– Да куда уж хуже, – едва слышно выдохнул Кисей позади меня.
Чиндяй хлопнул себя по лбу и ахнул:
– Что же это я не подготовился к гостям! И кормить-то вас нечем!
Его поведение пугало не меньше, чем облик. Был ли он тем хранителем, которого мы искали? И что случилось с его разумом? Ответы мы вряд ли могли получить. Чиндяй вновь убежал в другую часть своего дома в поисках чего-то.
– Мы время тратим, – буркнул Торей. – Это, может быть, и не хранитель вовсе.
– Ируна сказала, что он живет в горах и Журавлиная тропа выведет к нему. Это точно он! Только слегка… полоумный.
– Слегка! Он мог и потерять камень или оставить где-нибудь.
Я взглянула на Кисея.
– Что скажешь?
Воевода задумчиво помычал, держась за подбородок, а затем предложил:
– Разжечь костер?
Я улыбнулась. Он снова решил довериться Ируне, ведь и в первый раз она не подвела его. Торей ее не знал, но Кисей был уверен в ее словах. Да и мы толком не спали, а воздух здесь был непривычно чист, словно горы возвышались над всей гарью. Чем больше я дышала, тем сильнее мне хотелось спать.
Чиндяй прокричал: «Будет славно», и Кисей уселся у кострища.
– Только у меня нечем!
Ответ заставил воеводу помедлить. Видимо, обдумывал, как в таком случае нас собирались угостить чаем.
– Но у меня все припасы остались в сумке внизу, – прошептал Кисей княжичу, а тот пожал плечами и уселся на пол возле кострища.
Торей пристально наблюдал, как хозяин пещеры носился туда-сюда, приговаривая, что нет и того, и другого. Решив, что мы просто разговорим его, ведь другого замысла у нас все равно пока не было, мы ждали и не торопили. На то, что огонь так и не загорелся, Чиндяй не обратил внимания. Он все так же невозмутимо бросил в воду высохшую ромашку и еловые ветки.
– Какие вести в миру? – Чиндяй наконец-то перестал хлопотать и уселся рядом с нами. – Земли уже разделили? Слыхал, грядущую битву назовут Братской войной. Или уже назвали?
Мои руки так и остались протянутыми к пустой кружке, которую он подал мне. И Кисей, и Торей в упор смотрели на Чиндяя, пытаясь понять, шутил ли тот. Братская война расколола Давигор на два княжества много, невероятно много зим назад. Успели смениться правители на обоих тронах, а затем еще раз. Но Чиндяй говорил об этом так, словно война вот-вот наступит.