даже понять, где его руки и ноги…
— Медведь! — заорал вдруг кто-то совсем рядом в темноте.
— Валите его! — вторил ему другой голос.
— Я не медведь! — истошно завопил Васнецов.
— Говорящий! — нервно хихикнул кто-то.
— Убери руку, это я…
— Да включите фонарь, черт вас возьми!
— Барс, урод, ты мне на руку наступил!
— Это не я!
— А кто?
— Медведь!
— Я не медведь!
— А кто ты тогда?!
— Черт, где мой автомат?..
— Лапы убери, это мой!
— Кто тут?
— Да включите фонарь, бараны!
— Сам баран!
— Я не медведь! — в третий раз повторил Николай, не понимая, где находится и кто это рядом кричит.
В лицо ему ударил яркий свет. После того как он давно привык к сумеречному дню и черной ночи, Васнецову показалось, что свет фонаря выжег ему не только глаза, но и мозг.
— Уберите! — крикнул он, закрывая лицо руками. — Вы кто такие?!
— Что это за отрок свалился к нам на голову? — произнес тот, кто настойчиво требовал включить фонарь. — Ты кто такой?
— Я первый спросил. — Васнецов продолжал прикрывать глаза руками.
— Ишь ты, — хмыкнул кто-то, — наглый.
— Мы сталкеры, а вот ты что за хрен с бугра?
— Сталкеры? — испуганно произнес Николай, вспоминая рассказ покойного Бражника.
— Ну. А ты кто? На медведя точно не похож…
— Я… Я искатель.
— Мужики, я же говорил, что за мной кто-то шел в лесу, — послышался другой голос.
— А ты поменьше фонариком свети, Армаген, — ответил первый.
— И что, на ощупь идти? — хмыкнул сталкер со странным прозвищем Армаген.
— А если он следил, то поучись у него. Пацан срисовал нас без всякого фонаря.
— Он наверняка из гадовника. Мочкануть его надо. — Третий голос.
— Да не похож он на людей с гадовника. Вон выбрит как. И с автоматом.
— Может, это он пальбу в гадовнике вечером устроил? Слышь, искатель, это твой танк в лесу стоит? — Голос принадлежал Армагену.
— Какой еще танк? Уберите фонарь! — огрызнулся Николай.
Фонарь наконец убрали, повесив его на какую-то арматуру. Немного помассировав лицо, Васнецов смог осмотреться. Это было подвальное помещение со следами разрушений. Наверху, в гнилом дощатом потолке зияла дыра, в которую он провалился. Николай сидел на поломанных досках, какой-то трухе и упавшем сверху сугробе. Перед ним стояли четыре человека. Все они были облачены в военные комбинезоны. На шеях висели черные дыхательные маски с большими стеклами. Головы сталкеров венчали шлемы. У двоих шлемы типа «Сфера». У одного стальной шлем, но явно не российского производства. Где-то он такой видел. Еще у одного отечественный стальной шлем с лисьими хвостами на затылке. Всем четверым было примерно по сорок лет. Вооружены они были неплохо. У двоих АКМы с подствольниками. У одного ВСС, и еще у одного, самого здорового из этой компании, пулемет «Печенег». На всех легкие бронежилеты. Еще Николай заметил, что у каждого был портупейный ремень с кобурой на одной стороне и штык-ножом на другой. Хотя нет. У пулеметчика не штык-нож, а морской офицерский кортик. Примечательными были и нашивки на их рукавах. Черные круги с характерным и до боли знакомым желтым трилистником знака радиоактивности.
Вперед вышел человек с ВССом и глубоким шрамом на правой скуле.
— Я Аксай. Это Барс. — Он кивнул на стоящего слева от него человека с «калашом» и тонкими светлыми усами. — Это Сабзиро. Но мы его называем иногда Ниже Нуля, чего тебе, парень, не советую.
На угрюмом лице здоровяка с пулеметом появилась угрожающая ухмылка.
— А ты, значит, Армаген? — Николай обратился ко второму человеку с «калашом» и вытянутым большеносым лицом. Именно у него была эта странная, но знакомая нерусская каска.
— Ага. — Тот кивнул.
— Можешь называть его Хачиком.
— Слышь, Ниже-нуля, я тебя сейчас опущу ниже плинтуса, — огрызнулся Армаген.
— Да у тебя ж фамилия Хачикян…
— Зато у тебя фамилия Заткнись…
— Ну, тихо вы, — досадливо поморщился Аксай, который, очевидно, был главным.
— И что, в самом деле такая фамилия? — Васнецов уставился на Сабзиро.
— А по шее не хочешь? Сабитов я.
— Ну а ты кто есть такой? — Аксай снисходительно улыбнулся.
— Я Николай Васнецов.
Он покосился на лежавший рядом собственный автомат, который, как ни странно, сталкеры не подобрали. Может, потому, что их оружие смотрело холодными стволами на него и эти люди не чувствовали опасности?
— Откуда? Куда?
— Оттуда. Туда. — Николай ухмыльнулся, подражая амбалу с пулеметом.
— Не хами, парень. — Аксай нахмурился.
— Слушайте, ребята. В последний раз, когда мы сказали, куда путь держим, на нас сильно окрысились. Пришлось поубивать кое-кого. Так что я не знаю, как и сказать.
Николай даже сам удивлялся тому, как он держался, разговаривая с вооруженными людьми. Бражник сильно напугал своими рассказами о сталкерах, но перед Васнецовым стояли сейчас вовсе не безжалостные и кровожадные монстры, а вполне нормальные с виду люди. Они явно ухаживали за собой и за своим обмундированием, что напомнило Николаю своих более взрослых товарищей из родного Надеждинска. Это успокаивало и позволяло сделать вывод, что люди эти вполне лояльны и вреда ему не причинят.
— Мы? Так ты не один? — спросил Аксай.
— Да их целая банда, — махнул рукой Армаген. — Говорю, это они резню в гадовнике устроили.
— Это правда? — Старший с интересом смотрел на молодого человека.
— Что за гадовник? — поинтересовался Васнецов, усевшись поудобнее и растирая ушибленную ногу.
— Ну, поселение с кордоном на железной дороге. Там раньше зверосовхоз был. Свиноферма и кроличий питомник. После ядрены там эти гады падальщики поселились. Мы и зовем эту клоаку гадовником.
— Понятно. Да. Наша работа. — Николай, вздохнув, кивнул.
— Молодцы. — Аксай одобрительно хлопнул его по плечу.
— Я так не считаю, — мотнул головой Васнецов.
— Это почему?
— Плохо, когда приходится убивать.
— Толково, — хмыкнул Барс.
— А почему убили? — снова спросил Аксай.
— Мы в сторону Москвы пройти хотели. А они за это на нас обозлились. Москву они, оказывается, не любят. Оружие отнять хотели.
— А зачем вам в сторону Москвы?
— Надо.
— Ну, мы тоже завтра, точнее, сегодня утром в Москву уходим. Можем объединиться. Так зачем вам туда?
— Это вы с командиром нашим поговорите. Я не уполномочен.
— Да? А головорезы твои стрелять по нам не начнут? Армаген говорит, у вас целый танк.
— Так я же с вами. Дорогу к танку только покажите. Заплутал я малость. Вы нам путь на Москву покажете, мы вас на транспорте подвезем.
— Толково, — снова хмыкнул Барс.
— Ну ладно, пошли, — пожал плечами Аксай. — Ты только автоматик свой прибери, не забудь.
— Я думал, вы его забрать хотите. — Николай потянул к себе за ремень «Калашников», который лежал в метре от него.
— Да на кой? Ты же не пленник. Гадов стрелял в гадовнике. Союзник, значит. — Аксай подмигнул. — Но если шалить вздумаешь, он тебя не спасет, усекаешь?
— Само собой. Только это… Я на улице видел деревья обугленные. Чем это их?
— Атомным взрывом, конечно. Метрах в трехстах отсюда рванула.
— Так тут радиация! — Николая снова охватило забытое на время беспокойство.
— Да брось ты. Двадцать лет уже прошло. После гороха из сухпайка радиации больше. Ты, главное, деревья местные в костер не кидай и снег не жри, тот, что на глубине. А так в допустимых пределах. Мы же не самоубийцы.
— Правда? — Васнецов вздохнул с облегчением.
— Конечно нет, мы радиоактивные мутанты, — зловеще прохрипел Армаген и разразился нездоровым смехом.
— Не слушай его. — Старший махнул рукой. — Это он мутант. Мы нормальные.
Сталкеры рассмеялись.
— Шутки у вас, — покачал головой Николай. — А сами вы, кстати, откуда?
— Из Москвы, конечно, — пожал плечами Армаген. — Сталкеров больше нигде вроде нет. Это явление наше, столичное.
Этот странный подвал в лесу оказался куда больше, чем подумал сначала Николай. Он состоял из нескольких помещений. В одном были странные железные шкафы до потолка. У двух или трех были открыты двери и внутри виднелись ряды ламп, тумблеров и каких-то приборов. Лестница из подвала выходила прямо в пространство между поваленными взрывом деревьями.
— А что тут было? — поинтересовался идущий между сталкерами Николай.
— Метеостанция. Это наверху, — пояснил Аксай. — А в подвале узел связи. Военный объект, короче. Там ложная стена есть. Этот вход в бункер секретный. Вскрыть не можем. Взрывчатка нужна. Вот обратно в Москву и собираемся за этим добром.
— Ясно. — Васнецов кивнул. — А я думал: с чего это ядерный удар по лесу наносить? Вон оно, оказывается, что.
В сотне шагов крутой склон обрыва стал пологим, и тут они без особого труда взобрались наверх. Процессию возглавил Армаген, который вел всех по своим старым следам.
— Так это ты бродил с фонарем по лесу? — обратился Васнецов к сталкеру в странном шлеме.
— Ага. — Хачикян кивнул. — Я ведь чувствовал, что кто-то следит за мной. Пошел ребят поднимать. А тут ты как снег на голову. — Он засмеялся.
— А что это за слово такое, «сталкеры»? Что обозначает?
— Ну, разведчики, типа. Это из английского языка. А что, красивое слово. В книжках да в кино такие были. Это ведь, брат, Москва. Там у нас кого только нет. И сталкеры, и тамплиеры всякие. Орки даже имеются. Это из толкиенистов. Всякие фашисты, масоны, мормоны, диггеры, сатанисты, горцы, амазонки, отморозки судного дня…
— Адвентисты, — поправил Хачикяна Аксай.
— Ну да. Я и говорю. Еще самураи, псы-волки…
— Пси-волки.
— Да. Вот, даже терминаторы есть! — Армаген засмеялся. — Вообще клоуны, блин!
— Эти клоуны на той неделе сорок человек положили на Каширке, — мрачно заметил Барс.
— Да у вас там, я смотрю, вообще весело, — вздохнул Николай.
— Весьма. — Барс кивнул.
— А откуда все это? Это, я так понял, группировки у вас там такие?