е-то свои проблемы. А ведь сколько раз наблюдала Эми, как Крэг — такой внимательный ко всем своим подопечным — спокойно выслушивает подростков и каждому пытается помочь. Он был их кумиром. Из окон своего кабинета Эми частенько незаметно следила за Крэгом, испытывая за него чувство гордости.
Злобная, полная ненависти тирада, только что звучавшая на магнитной ленте, как гвоздь засела в мозгу у Эми. Девушка быстро прошла по ковру и, прикрыв за собой дверь, заперла ее на ключ. Стремглав промчавшись вдоль коридора, она добежала до своего кабинета и сходу бросилась на диван, который жалобно заскрипел под ней. Эми закрыла лицо руками и пролежала так, не шевелясь, минут десять.
Теперь девушка со всей отчетливостью поняла, каким образом Крэг мог находиться у дома Элен в то самое время, когда звонил «Майкл». Он просто записал голос на пленку. А Питер в этот момент дома у Крэга набирал нужный телефонный номер и просто запускал магнитофон.
Эми вдруг вспомнила слова Доремуса: «Если вам понадобится моя помощь, наденьте свой розовый свитер и выходите на школьный двор. Я обязательно приду. Не знаю, сколько времени мне потребуется на сборы — минут десять или чуть больше, — но я во что бы то ни стало буду там».
Через некоторое время Эми услышала, как кто-то вошел в корпус. Она знала, кто. После этого вновь воцарилась тишина. Очевидно, они направились в лазарет.
Эми поглядела на свой розовый свитер, перекинутый через спинку рабочего кресла, но не стала надевать его. Нетвердой походкой двинулась она в сторону лестницы и, пошатываясь, начала спускаться. По блестящему кафельному полу, сверкая, прыгали солнечные зайчики. В потном кулаке Эми судорожно сжимала ключ от кабинета Крэга.
Крэг тщательно задернул шторы и включил настольную лампу. Он сидел за письменным столом, придвинув стул почти вплотную к подоконнику. Между бровей пролегла глубокая морщинка, свидетельствовавшая о крайней степени сосредоточенности. Сдержанный голос звучал тихо. Питер сидел рядом в маленьком кресле с подушечками для головы, положив ноги на невысокую скамейку. Голова его безвольно склонилась на бок, глаза были закрыты. В считанные секунды мальчик погрузился в глубокий гипнотический сон. Жизнь словно покинула ребенка, и его мертвецкая бледность особенно контрастировала на фоне ярко-красной кожаной обивки. Питер походил сейчас на восковую фигуру.
— Твоя мама здесь, Питер, — произнес Крэг, не сводя пристального взгляда с лица спящего мальчика. — Она здесь, в комнате. И ты счастлив видеть ее. Ты очень ей рад. Она совсем близко. Ты ее очень любишь.
Постепенно лицо Питера осветила нежная улыбка, но тут же пропала, и он зашевелился во сне. Крэг придвинулся к нему поближе и нахмурился.
— Все в порядке, Питер. Ты рядом со своей мамой. Все в полном порядке. Сегодня ты будешь с ней разговаривать. Ты очень хочешь поговорить с ней, сказать... как сильно ты ее любишь.
Тут голос Крэга понизился почти до шепота:
— Это произойдет очень скоро, Питер. Сегодня ты будешь разговаривать с ней.
Крэг бесшумно поднялся со своего места и, обойдя стол, встал рядом с креслом Питера.
— Ты помнишь ее голос?... Вот она уже беседует с тобой, Питер. Что она говорит тебе? Попробуй вспомнить, попробуй рассказать об этом и мне тоже.
Крэг напрягся, ожидая реакции мальчика. Голова Питера раскачивалась на подушке, губы приоткрылись, но из груди вырвался лишь тяжкий вздох.
На улице поднялся ветер. Он пригоршнями швырял в окна осенние листья. Крэг бросил тоскливый взгляд на окно, а затем снова сосредоточил все внимание на Питере.
— Пожалуйста, попробуй. Пожалуйста, поговори со мной.
Голова мальчика откинулась назад, будто в эти секунды он испытывал нечеловеческую боль и страдание. Питер застонал, но опять не произнес ни слова.
Крэг в упор разглядывал лицо мальчика. К горлу подступил горький комок. Крэг в отчаянии потер глаза руками.
— Ты не хочешь мне помочь, — надломленным голосом пробормотал психолог. — Питер, ты...
От сильного порыва ветра задребезжали стекла.
— Ну, давай попытаемся еще раз, хорошо?
И тут лицо Крэга исказилось. Ярость проступила на нем. В глазах сверкнула ненависть. Крэг резко подался в сторону мальчика. Ветер, будто угрожая, завыл еще сильнее, пытаясь остановить безумца. Вздрогнув, Крэг застыл на месте. Нет, этот шум доносился не с улицы — это бушевал его собственный мозг. А в сердце его уже долгие годы царствовала вечная, суровая зима. Споткнувшись, Крэг рухнул на пол рядом с Питером. Внезапно в его замерзшем ледяном сердце ожил погибший одиннадцатилетний мальчуган.
Майкл!!!
— Майкл! Майкл! — снова и снова повторял Крэг, в исступлении катаясь по ковру. — Майкл, вернись!
Крэг пополз к креслу. Каждое движение давалось ему с огромным трудом. Он попытался было встать на ноги, но не удержал равновесие и, повалившись совсем рядом с мальчиком, расплакался. Ногами он изо всех сил молотил по ковру. Захлебываясь в рыданиях, он не мог выговорить уже ни слова, так же, как и Питер Мэтис, спящий в кресле всего в нескольких футах от него. Но вот звуки стали членораздельными — вскоре уже можно было разобрать не только отдельные слова, но и целые фразы. Но только сейчас это был совершенно другой голос — голос подростка:
— Послушай, что Майкл сделал для тебя, мамочка. А я ему помогал. Мы сегодня ходили к ручью — он так разлился — ты бы только видела! А на дереве мы видели большую черную змею. Майкл подплыл прямо под ветку, где она притаилась, а змея ничего не заметила. А я сидел под водой и не дышал целых полторы минуты. Майкл сам считал...
Некоторое время Крэг, еле переводя дыхание, так и лежал на ковре в темном кабинете. Лицо его было спокойным, хотя сейчас на нем в избытке проступили морщины, свидетельствовавшие о мучительных страданиях.
Внезапно Крэг сел на ковре и прислушался, широко раскрыв глаза. Внимание его снова привлек спящий мальчик. Поднявшись, психолог вплотную приблизился к креслу и с самым серьезным видом осмотрел своего пациента. Когда он опять заговорил, стало ясно, что фразы могут принадлежать только взрослому человеку, хотя тембр голоса оставался по-прежнему мальчишеским.
— Я знаю, почему ты не хочешь отвечать мне. Я ведь все понимаю, Майкл. Ведь это я позволил им увезти маму.
Лицо Крэга посерело от досады и ненависти, но он продолжал:
— Но я ведь нашел тебя. А это очень важно. Мы все считали тебя погибшим, но оказалось, что мы ошиблись. Ты скоро отзовешься, Майкл, верно? После того, как месть исполнится.
Крэг уселся за свой письменный стол и смахивал сейчас на одиннадцатилетнего подростка, на лице которого отражалась решимость, а во взгляде появились целеустремленность и упрямство.
— Ее-то я приберег напоследок. Я знаю, Майкл, что ты бы очень хотел помочь мне сегодня. Я знаю, ты тоже хочешь убить ее. И она вполне заслуживает смерти. Даже больше, чем все остальные. И она получит сполна.
На некоторое время в комнате повисла тишина.
— Мы опять позвоним ей по телефону. И тогда я скажу так... — Голос его зазвучал совсем по-детски, а глаза широко раскрылись, словно готовые вылезти из орбит. — Тетушка Элен, это звонит Майкл! Я должен обязательно встретиться с вами — что-то страшное произойдет сегодня с Крэгом! Пожалуйста, приезжайте быстрее — я сейчас возле дома Крэга — пожалуйста — быстрее!
Крэг мельком взглянул на спящего мальчика и, довольный собой, хихикнул, прикрыв ладонью рот. А потом протянул руку к микрофону и включил магнитофон:
«...трахать мою маму, ты не посмеешь теперь подойти к ней и на пушечный выстрел, ты больше не...»
Крэг поспешно нажал кнопку. Пленка остановилась. Несколько секунд психолог сидел в оцепенении, не сводя с магнитофона изумленного взгляда. Глаза его вдруг налились кровью, и он в ярости вскочил с кресла, спинка которого с треском ударилась о подоконник. Питер опять зашевелился, так и не проснувшись. Одним прыжком Крэг достиг входной двери и распахнул ее настежь.
В коридоре не было ни души.
Крэг захрипел и почувствовал сильное головокружение. Он едва успел прислониться к дверному косяку, чтобы не упасть. В коридоре дрожали пятна солнечного света, а само солнце уже клонилось к западу. От внезапного яркого сияния у Крэга заслезились глаза. Но кое-что он все же успел заметить: в конце коридора вспыхнула и сразу же исчезла полоска света. Кто-то закрыл дверь.
Некое подобие улыбки мелькнуло на лице Крэга. Челюсти его были крепко, до боли сжаты. Психолог захлопнул свою дверь и направился вперед по коридору. У главного входа он прикрыл ладонью глаза, чтобы солнечный свет не помешал ему все хорошенько разглядеть. Этот странный оскал и невероятная ярость, сверкавшая в покрасневших глазах, могли бы сейчас напугать кого угодно.
Дойдя до кабинета Эми, Крэг, ни секунды не колеблясь, ударом ноги распахнул дверь и решительно вошел внутрь.
Эми стояла у письменного стола. Услышав шаги, девушка вздрогнула и повернулась к Крэгу лицом. И чуть было не подпрыгнула от испуга.
— Мне помнится, я давал тебе ключ от своего кабинета. А теперь прошу немедленно вернуть его, — как можно спокойней произнес психолог.
Взгляд его словно буравил Эми насквозь. Крэг слегка пригнулся, как хищник, готовящийся к смертельному прыжку. Никогда, даже в кошмарных снах, Эми не видела его таким. Она тщетно силилась найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы дать ему отпор, однако на ум так ничего и не пришло. Эми лишь молча покачала головой и крепче сжала в кулаке ключ.
Улыбка на губах Крэга исчезла. Он медленно приближался к столу. Уставившись на Эми, он как будто пытался сжечь ее взглядом. Правая рука Эми лежала на столе. Девушка так сильно стиснула кулак, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
— Проклятая шлюха, — презрительно бросил Крэг, будто речь шла вовсе не об Эми — о той, которую он так любил. Если, конечно, верить его же собственным словам. — Ты самая обыкновенная шлюха, не более.
У Эми перехватило дыхание. Она была ко всему готова, но только не к такому позору и оскорблению.