– Я так многое узнала в зале суда, из газет и из того, что говорили люди, – призналась Маргарет сквозь слезы. Говоря о его депрессии и неспособности сохранить работу после переезда в их дом в 1983 году, она сказала:
– Оглядываясь назад, я вижу, что должна была что-то заметить. Если бы я знала то, что знаю сегодня… Мне и в голову не приходило, что это было что-то настолько серьезное. Конечно, мы бы попытались что-нибудь сделать.
В общей сложности на этой заключительной стадии, вынесении приговора, Сверлинг вызвал двадцать свидетелей.
Майерс начал с того, что зачитал вслух «Последнюю волю и завещание» Шари. Слезы выступили даже на глазах у некоторых присяжных и сотрудников правоохранительных органов.
– Она сказала, что «из этого выйдет что-то хорошее», – повторил прокурор. – И оказалась права. Если бы она его не написала, мы не увидели бы сегодня ее похитителя и убийцу в зале суда.
Расхаживая взад и вперед, Майерс продолжал, снова и снова повторяя и обыгрывая имя подсудимого:
– Садистский колокол зазвонил в 1975 году, когда Белл напал на женщину в Рок-Хилле. В Колумбии, когда он попытался захватить студентку Университета Южной Калифорнии, ужасный колокол прозвучал снова. Это должно прекратиться! Пусть ваш вердикт прозвучит колоколом справедливости. Пусть прозвучит милое чистое имя Шари Смит. Остановите страшный колокол, чтобы он никогда больше не звонил!
Он предостерег присяжных, призвав их не поддаваться призыву о милосердии со стороны защиты.
– Милосердие? Вы говорите мне о милосердии? Как выглядели ее голова и лицо, когда он обматывал их клейкой лентой, полоска за полоской? Проявил ли он к ней милосердие?
Сверлинг ответил на призыв обвинителя своим обращением к присяжным.
– Нерешенным остался только один вопрос: будете ли казнить Ларри Джина Белла или подождете, пока Бог сделает это в свое время. Я передаю решение вам с тем, чтобы вы оставили его в руках Господа. Мщение – Его право, а не присяжных заседателей.
Объявив, что наше общество не обрекает больных людей на смерть, он заключил:
– Мы – общество, которое стремится сохранить жизнь… Случилась трагедия. Все, о чем я прошу, – не усугубляйте ее.
Присяжные начали совещаться незадолго до полудня в четверг, 27 февраля, когда на здание суда обрушился проливной дождь, вызванный сильным ветром. Через двенадцать минут они спросили судью Смита, будет ли Белл иметь право на условно-досрочное освобождение, если они приговорят его к пожизненному заключению. Смит ответил, что по законам Южной Каролины им не разрешается рассматривать этот вопрос.
Им потребовалось чуть больше двух часов, чтобы вынести приговор Ларри Джину Беллу.
«Мы, присяжные заседатели по вышеупомянутому делу, убедившись вне всяких сомнений, что убийство было совершено при предусмотренном законом отягчающем обстоятельстве, похищении, рекомендуем суду приговорить обвиняемого Ларри Джина Белла к смертной казни за убийство Шэрон Фэй Смит».
Белл – в белой рубашке, бежевых брюках, жилете и коричневом галстуке – молча сидел во время оглашения приговора и лишь однажды повернулся, чтобы взглянуть на часы на задней стене зала суда. Они показывали 14:14. Боб и Хильда Смит обнялись. Дон и Роберт улыбнулись друг другу. Шервуд Хелмик пристально посмотрел на Белла. Майерс заверил его, что никаких переговоров о признании вины с убийцей его дочери не будет. Когда Белла спросили, хочет ли он что-нибудь сказать перед оглашением приговора, он сдержанно ответил:
– Э-э-э нет, сэр, конечно, нет.
Судья Смит назначил дату казни на 15 мая, зная, что это всего лишь формальность. По закону штата все смертные приговоры автоматически обжаловались в Верховном суде Южной Каролины.
– Что ж, – сказал он судебным приставам, – вы можете увести его.
Выйдя из здания суда, Майерс заметил:
– Мы полностью удовлетворены вердиктом присяжных. В деле, предусматривающем смертную казнь, всегда трудно добиться, чтобы двенадцать человек проголосовали «за».
Майерс добавил, что этот судебный процесс был самым трудным делом, которое ему когда-либо приходилось вести, из-за связанных с ним эмоций.
Как обвинение, так и адвокаты защиты похвалили присяжных за сотрудничество во время трудного и изнурительного трехнедельного судебного разбирательства. Сверлинг, хотя и выразил разочарование вердиктом и приговором, сказал журналистам:
– Нехорошее дело. Была похищена и убита молодая девушка. Присяжные решили дело против нас. У меня нет к ним претензий.
В июле 1986 года, менее чем через шесть месяцев после мучительного испытания, Дон Смит, после долгих колебаний и сомнений, приняла участие в конкурсе «Мисс Южная Каролина» в Гринвилле. Она решила, что не позволит Ларри Джину Беллу вмешаться в ее судьбу, как он сделал с ее сестрой, не допустит, чтобы он одержал еще одну победу. Кроме того, они с Шари росли, вместе наблюдая по телевизору каждый конкурс, и именно Шари первой предложила Дон принять участие в соревнованиях. Преподаватель вокала в Колумбийском колледже и соседка по комнате Джули также поощряли участвовать. Если бы она выиграла или попала в финал конкурса, полученных стипендиальных денег хватило бы, чтобы продолжить музыкальное образование после колледжа.
В финале субботнего вечера Дон спела арию «Ah! Je veux vivre» из оперы Шарля Гуно «Ромео и Джульетта» 1867 года. Она так объяснила свой выбор:
– У Джульетты пятнадцатый день рождения, и она говорит о том, как счастлива, как взволнована, как влюблена в саму жизнь. То же самое чувствую и я, когда выступаю.
Стойкость, уравновешенность и природный, подкрепленный упорным трудом талант помогли ей пройти через испытание. В финале конкурса она была коронована титулом «Мисс Южная Каролина» с полным расписанием выступлений по всему штату. Ее тетя, Сью Смит, завоевывала этот же титул двадцать лет назад, когда Дон была маленькой.
В сентябре Дон впервые отправилась в Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси, чтобы представлять свой штат на конкурсе «Мисс Америка». Она выиграла приз за талант, исполнив под собственный аккомпанемент на пианино «Я буду дома», и отличилась в предварительном конкурсе купальников. Она прошла все этапы конкурса и вышла в финал, где заняла второе место.
Глава 24
Джефф Фили из «Коламбия рекорд» взял интервью у Дебры Хелмик летом, после процесса по делу Смит, когда они с мужем ждали суда над убийцей Дебры Мэй. Услышав, как кто-то из ее выживших детей крикнул снаружи, женщина призналась:
– Я тут же лечу посмотреть, что происходит. Думаю, это естественная реакция, но для меня сейчас она приобретает большее значение.
Дебра отметила, что ее сын Вуди видел Белла в суде и сказал родителям, что это тот человек, который похитил Дебби.
– Он был там, рядом. Он лучше всех разглядел этого человека.
По ее словам, Вуди все еще мучают ночные кошмары.
– Иногда он просыпается с криком.
Она добавила, что он не выходит из дома без своей шестилетней сестры и ночью не ходит один в туалет из страха, что плохой человек вернется за ним.
За свою карьеру я видел самые разные реакции семей на убийство своих близких. Каждый по-своему справляется с самой тяжелой из всех возможных травм. Никого не осуждая, думаю, что моя собственная реакция была бы больше похожа на реакцию тети Дебры Мэй, Маргарет Хелмик, чем на реакцию Хильды Смит. Маргарет сказала журналисту:
– Я ненавижу его всем своим естеством. Я бы хотела просто схватить его руками за горло и посмотреть, как из него выйдет последний вздох.
Дебра призналась, что они с Шервудом не станут мириться с выходками Белла на следующем судебном процессе.
– На месте Ларри Джина Белла я бы сидела там, где должна сидеть, и не подходила к нам, – предупредила она. – Я знаю, Шервуд сказал агентам полиции, что, если он подойдет к нам, как подходил к Смитам, ему несдобровать.
В упомянутой статье Фили описал те трудности, которые пережили Хелмики после убийства дочери. Он рассказал, как за год, прошедший после убийства, Шервуд потерял работу, начал сильно пить и перенес нервный срыв, потребовавший госпитализации. Семье пришлось переехать в тесный трейлер брата.
– Он часами сидел и пялился на фотографию Дебби, – рассказывала Маргарет. – Просто сломался. Даже работать не мог. А счета продолжали копиться.
Вылечившись, Шервуд устроился на работу вместе со своим братом в строительную компанию, в то время как Дебра работала официанткой неполный день. Со временем они надеялись вернуться в свой собственный дом.
Жители округов Ричленд и Лексингтон, что типично для многих сообществ небольших городов, создали Семейный фонд Хелмиков, чтобы помочь им встать на ноги. Эмми Мюррей, председатель фонда, сказала Фили:
– Дебра Хелмик не единственная жертва. Страдания для ее семьи не закончились, и скоро им придется предстать перед судом. Теперь им хотя бы не нужно беспокоиться о крыше над головой.
Донни Майерс также поработал с их кредиторами, чтобы дать семье больше времени для погашения просроченных счетов. В течение трех недель фонд собрал достаточно средств, чтобы Хелмики смогли погасить некоторые долги, купить машину и иметь деньги на текущие расходы.
В декабре 1986 года было подтверждено, что судебный процесс по делу об убийстве Дебры Мэй Хелмик начнется 23 февраля 1987 года, примерно через год после первого судебного разбирательства.
Его председателем позже был назначен судья Лоуренс Э. Рихтер из Чарльстона. Потом судебное разбирательство отложили до марта, чтобы он мог вникнуть в юридические вопросы, связанные с рассматриваемым делом. Как и процесс по делу Смит, этот должен был проходить за пределами Мидлендса, в округе Пикенс.
Изучив первое судебное разбирательство, судья Рихтер распорядился оборудовать громкоговорителями комнату в здании суда, чтобы, если Белл «начнет капризничать», его можно было отвести туда, дав возможность следить за ходом разбирательства. Рихтер уже согласился с тем, что присяжных следует изолировать.