Наказание Антонелли уже не вернет погибших. Что ж, он даст понять итальянцу, что у Окиямы нет доказательств его преступной небрежности на посту. И таких показаний от Вольфа комендант не получит. Это, конечно, уже не поможет юноше вернуться в Легион – дорога сюда для него теперь закрыта навечно, – даже не убережет от штрафного батальона, поскольку он должен понести наказание за преступление, совершенное на Земле. Но снисходительность Вольфа поможет юноше сохранить хоть кусочек достоинства.
Великая Пустыня представляла собой унылую бесконечную череду скал и песка, раскаленных беспощадными лучами Бо Солей, солнца планетной системы. Легионер третьего класса Маягя не обращал внимания на жару – температура в джунглях Ханумана даже в прохладный день поднималась выше. Но засуха, совершенно незнакомая эйлу, отличалась от всего, что он испытывал раньше.
Боевая униформа кая, специально подогнанная по размеру, содержала встроенную установку климатического контроля, которая компенсировала любые температурные излишки, но не была приспособлена к изменению влажности. Маяги острее, чем другие, воспринимал иссушающее действие пустыня и вынужден был часто пить, чтобы пополнять запасы жидкости в организме.
Весь взвод вышел на марш – упражнение по отработке боевых действий в пустыне. Руководил тренировкой сержант Конрад. Через час после окончательных слушаний их выстроили на плацу возле учебного корпуса. Конрад уже знал результаты расследования Окиямы. Он коротко сообщил Антонелли, что все его вещи перенесены во временную казарму, и отослал юношу. Катерина Воскович, единственная выжившая из лэнса Альфа, была переведена в Дельту на место Антонелли.
Перед строем было объявлено, что доброволец Карл Вольф назначен старшим в лэнсе Дельта. Маяги это решение привело в замешательство. Кай никогда особенно не радовался тому, что является старшим в лэнсе. На Хапумане принадлежность к касте господ означала все, но он довольствовался ролью прислуги. Назначение на должность старшего пришло неожиданно и казалось весьма странным, поэтому смещение с поста Маяги воспринял даже с некоторым облегчением.
Но иметь над собой Вольфа…
Аристократ с Лаут Безара не выражал свое презрение открыто, но Маяги чувствовал, что именно отвращение к нелюдям скрывается под внешне безупречными и изысканными манерами надменного аристо. Кая беспокоило то, что на его место назначили этого человека… как бы в подтверждение его высокомерных притязаний на превосходство.
Эх, если бы только он сумел сохранить самообладание в том бою. Не раз отчаянная ярость помогала ему выжить. Сейчас все вышло по-другому. Он заплатил за то, что не позаботился о других.
Лиза Скотт с благодарностью думала о замечательной системе климатического контроля, помогавшей приспособиться к окружающей среде. Нестерпимая жара Великой Пустыни, казалось, высосала из тела всю влагу, но дюратканевая униформа охлаждалась изнутри… позволяя подумать о других трудностях. Например, о больной ноге, нывшей после долгого марша по скалистой пустыне. Или о результатах расследования и о судьбе Антонелли.
Она была невысокого мнения об итальянце, но все равно расстроилась из-за того, что произошло. Раньше Лиза смутно представляла себе реальную жизнь. Наверху царствовала всемогущая бюрократия, холодная и бессердечная… как ее отец и его закадычные друзья. Девушка рассчитывала, что в среде военных будет больше чувств, а между женщинами и мужчинами возможна дружба…
Она не слишком хорошо знала погибших, но ей было известно, что Макдафф дружил с Карлом Вольфом. Вольф всегда был замкнутым и неразговорчивым, иногда его настроение передавалось и Лизе. Сегодня же его, похоже, чересчур заботит судьба юнца. Странно. Что может объединять уличного бродягу и бывшего аристократа?
Вольф хмуро шагал немного впереди, уставившись безразличным взглядом в какую-то невидимую точку на горизонте. Лиза ожидала, что он проявит больше радости при повышении, – в конце концов, ему очень не нравилось выполнять приказы Маяги. Но этого странного человека не оживила даже возможность получить медаль. Он, несомненно, заслужил ее той ночью на плантации Сейвари. Но, похоже, абсолютно безразличен и к тому, и к другому… и вообще ко всему вокруг.
Какое-то движение заставило девушку всмотреться в холм песка у ног Вольфа. Она вскрикнула и бросилась вперед, столкнув его с дороги. И тут же почувствовала жгучую боль в левой лодыжке.
Вольф покачнулся, едва не упав от неожиданного толчка сзади. Он уже отрыл было рот, чтобы выругаться, но слова застряли у него в горле. С диким криком Лиза Скотт рухнула на землю, забившись в судорогах. На губах у девушки выступила пена.
Вольф опустился рядом с ней на колени и выхватил из рюкзака комплект первой помощи. Но подскочивший Керн грубо схватил его за плечо и оттащил в сторону.
– Не спеши, парень, – сурово осадил его рыжий великан. – Это песчаник…
Песчаник планеты Дэвро, давший свое имя одной из моделей транспортов Легиона, очень походил на земного ската, только жил не в океан», а в Великой Пустыне. Коварный хищник обитал в норах, прячась под тонким слоем песка и оставляя снаружи лишь кончик своего длинного и гибкого хвоста. На хвосте располагалась дыхательное отверстие, а также чувствительные обонятельные рецепторы, обнаруживающие приближение добычи. Здесь же находилось и ядовитое жало.
Песчаники не охотились за людьми, но глупец, желающий прогуляться по пустыне, мог стать им неплохим ужином.
Керн оттащил корчившуюся в судорогах Лизу подальше от норы песчаника, а Маяги, сняв с плеча автомат, послал туда длинную очередь. Ханн остановился лишь тогда, когда увидел, что песок начал пропитываться темно-красной кровью.
У них было мало времени. Яд песчаника распространялся очень быстро, вызывая интенсивные сокращения и последующий паралич мышц. Лиза уже впала в кому. Обхватив руками живот, она импульсивно вздрагивала, напоминая позой эмбриона. Если в течение минуты они не окажут первую помощь, яд проникнет в кровь, что приведет к остановке дыхания и сердца…
Сквозь толпу протолкался Ванек, держа в руках собственный медицинский комплект.
– Ничего, Скотт, ничего, – бормотал капрал. – Сейчас я введу тебе сыворотку. – С этими словами он вонзил иглу антидота прямо в сонную артерию девушки. Затем разрезал сапог и наложил повязку на рану.
Конвульсии, казалось, несколько уменьшились, но Лиза оставалась без сознания. Капрал Ванек, однако, выглядел удовлетворенным.
– Так, Вольф и Керн, следите за ее состоянием. Я вызову медицинскую бригаду. Остальным быть настороже. Это вам не прогулка по парку!
Вольф, потрясенный, склонился над девушкой. Все произошло быстро и неожиданно, но одно было очевидно: Лиза заметила несущий смерть хвост чудовища и, оттолкнув командира, подставила под удар себя.
Она спасла ему жизнь.
– Спасибо, Лиза… да нет, одного «спасибо» мало, – шептал Вольф, неуверенный, слышит ли она хоть что-нибудь. Из собственной аптечки он извлек манжету с анальгетиком и надел ей на запястье. – Это поможет, Лиза. Возможно, ты заснешь. Держись, слышишь меня? Держись…
Глава 19
Характер легионера зависит от его социального происхождения.
– Почта! Почта! Идите получать почту! Эйкен!
– Я, сержант!
– Амброс!
– Здесь!
Вольф присоединился к небольшой группе курсантов, вслушиваясь в выкрикиваемые имена. Большинство легионеров не получали писем. В конце концов, более половины из них вступили в Легион, чтобы полностью порвать нити, связывающие их с прошлым. Далее те, кто поступил на службу с ведома друзей или родственников, не рассчитывали получить весточки так скоро. Межзвездные сообщения ограничивались скоростью линкоров, поэтому обитатели отдаленных миров лишь через восемь-девять недель могли узнать, что интересующий их новобранец принят в ряды Легиона. Еще невероятнее было получить голографическое письмо или послания на чипе.
Но сегодня на базе приземлился лайтер, прибывший с линкором «Меттерних» с Робеспьера. Службы Форта Хантер оперативно переправили почту в Форт Сурибан. В Легионе оперативно доставляли послания к адресату.
Перекличка почтальона воспринималась словно рождественский подарок.
– Антонелли!
– Здесь, – послышался вялый ответ.
Вольф поспешил через плац, чтобы перехватить итальянца. Со вчерашнего дня ему так и не представилось возможности поговорить с юношей. Он считал необходимым и крайне важным объяснить Антонелли, что выводы Окиямы не основывались на его показаниях. К тому моменту, когда он достиг места, где только что стоял юноша – возле сержанта Конрада с пакетом почты, – Антонелли уже нигде не было видно.
Вольф на минуту задержался у группы ожидающих, питая, правда, довольно призрачную, надежду на то, что получит весточку от Генерального Консула Фридриха Деница, с которым подружился на Робеспьере.
Как и следовало ожидать, для добровольца Вольфа письма не было, но сержант Конрад вручил ему небольшой пакет.
– Кое-что для твоих подчиненных, слизняк, – рявкнул он. – Позаботься передать по назначению.
Чип адреса ответил на легкое прикосновение голосом, глубоко врезавшимся в память.
– Добровольцу Л. Скотт, Учебный Центр Пятого Иностранного Легиона, Форт Хантер, Дэвро.
Почти в ту же секунду он почувствовал обжигающий жар и тут же убрал палец с индикатора.
Вольфу приходилось слышать о секретных чипах, но он никогда не имел с ними дела. Только сам адресат, пройдя идентификацию, мог вскрыть пакет. Попытка постороннего сделать это могла привести к сильному ожогу и самоуничтожению послания.
Вольф вспомнил свои наблюдения. Только кто-то очень богатый и обладающий властью мог запечатать почтовую корреспонденцию в пакет с секретным чипом.
Отравленная ядом песчаника девушка находилась в госпитале. К счастью, первая помощь ей была оказана вовремя, а ответственный офицер-медик эффективно применил программу обезвреживания токсинов, как только Лизу доставили в Форт. Вольф обрадовался возможности зайти повидать свою спасительницу. Тренировочный цикл не оставлял ни минуты свободного времени. С момента несчастного случая у него не было возможности поблагодарить Лизу. Мысль о том, что девушка добровольно приняла порцию смертоносного яда чудовища, заставила его поежиться от ужаса….