— От всех, — Знайка сделал паузу. — От Хлебникова — тоже.
— Поясни, — Островский перестал что-либо понимать. — Почему?
— Я от безделья, как сказали бы люди, доработал проект биоробота. И оказался в тупике. С одной стороны, его применение для полётов на другие планеты — епархия «Роскосмоса». С другой, он легко заинтересует Министерство обороны. Не говоря о том, что биоробот сгодится и для многих гражданских функций. Сергеич, несмотря на допуски и профиль, может по итогу вообще не оказаться причастным к разработке. Выделят секретный отдел или передадут в Роботех. Единственный, кто в настоящий момент имеет полное право ознакомиться с данными и сделать какие-то выводы, — некий Островский В.Е. К нему я и обращаюсь за советом.
— Тогда показывай! — Василий сделал неопределённый жест, вероятно, означавший «быстрее».
Знайка включил трёхмерную голопрезентацию.
— Начнём с анатомии. Мозгом служит вычислительный модуль с ИИ, охлаждаемый воздухом.
На схеме подсветились нужные органы. Ноздри биоробота напрямую соединялись с черепной полостью, и воздух при вдохе проходил через неё, охлаждая «мозги», а потом попадал в трахею. При выдохе — наоборот.
— Биоробот у нас дышащий, практически как человек. Просто делает это чуть сложнее. При такой схеме мы заодно снабжаем кислородом мицелий. Его мы «прорастим» через стенки лёгких. Тут — пищевод. О еде расскажу позднее. Здесь, вместо печени, — батарея питания. Левее — «селезёнка». Сначала я думал воткнуть туда электрический орган угря, да выяснилось — внезапно, я тоже не всегда сразу обладаю нужной информацией, — что он больше схож с малоэффективным конденсатором, чем с аккумулятором. Поместим сюда микробный топливный элемент. Он нужен затем, чтобы подзаряжать аккумуляторы без подключения к внешней станции. Пока на уровне гипотезы, но мне это кажется работоспособной конструкцией. По центру — искусственный желудок. Из него будут получать питание гифы. Я просчитал состав смесей. Что-то вроде пюре для маленьких детей. Сладко, жуть! Только робот зубы не испортит. Они же вставные!
— Подожди, — спросил Островский, — а зачем ему зубы? Пюре жевать не требуется.
— Ты окружающих перепугать хочешь? Нет, он должен максимально походить на людей. Так, что у нас дальше? Выделительная система. Простая и эффективная.
— Он будет гадить и портить воздух? — удивился Василий.
— Не совсем, — ответил Знайка. — Грибы при переработке пищи выделяют ряд кислот и углекислый газ. Их-то мы и будем сбрасывать. Ничего страшного. У вас это происходит сложнее и менее эстетично. Про скелет я рассказывал при нашем первом разговоре. Есть два отдельных замкнутых контура гифов: проводка и «нейроны». Последние передают импульсы от управляющего модуля к искусственным мышцам и обратно. Кожа, понятное дело, тоже не настоящая, но тёплая и приятная наощупь. Энергии для её подогрева много не требуется, а эффект от прикосновения совершенно другой. Не возникнет ощущения, будто жабу в руках держишь. А, да! Брюшная полость заполнена диэлектрическим гелем. Он, до кучи, ещё и не даёт органам сильно нагреваться, забирая лишнее тепло и отводя его к поверхности тела.
— Что ж, — резюмировал Василий, — военные к этой разработке точно примажутся. И я их понимаю. От «Роскосмоса» я лично вцеплюсь в неё зубами и стану настаивать на параллельной работе над «боевой» и гражданской модификациями. Само собой, с участием Хлебникова. Не вижу, как мы сумеем без него обойтись…
Знайка молчал. Вероятно, делал какие-то вычисления.
— Скажи-ка, — задумчиво произнёс Островский, — а возможно, что у биороботов возникнут чувства?
— Какие? — Знайка сымитировал недоумение. — Эстетические? Физиологические? Уточни запрос.
— Я сейчас бредовое скажу, — замялся Василий, — недостойное моей должности… Банально. Влечение к другому роботу или человеку.
— Либидо? Или любовь? Ты пойми, технически они — «машины». Ходят в сортир, едят, конечно. Где-то в будущем, когда создадим. У них нет сознания. Точнее, самосознания. Что сексуальное желание, что влюблённость — гормональная история. У роботов с гормонами как-то не особо. С другой стороны, такое, безусловно, легко реализовать на программном уровне. Закладываем код, по которому рандомное совпадение внешних признаков некоего физического объекта активирует вирус, нарушающий поведение и функционал принятия решений. Готово! Биоробот, приладь инженеры ему известное устройство, начнёт носиться за своей возлюбленной, распугивая прохожих завидной эрекцией. Вести себя, как дебил, проходу не давать. Если сделать действие вируса временным, то через месяц-другой его отпустит, Казанова перебесится. Чёрт, а ведь похоже на вас, похоже!
Теперь молчал Островский. Образ возбуждённого робота настолько живо возник в его воображении, что он потерял дар речи.
— Любовь, сексуальное удовольствие… — Знайка задумался. — Не уверен, что когда-нибудь роботы их познают.
— Почему? — подал голос Василий.
— Сам посуди, — Знайка засмеялся, — кто в здравом уме даст денег на исследования, по результатам которых «машины» будут не вкалывать за человека, а начнут бурно совокупляться? Нет, не при моей жизни.
Островский тоже засмеялся.
— Ты не сказал, как назвал своё изобретение, — напомнил он.
— Микоид. Только Сергеичу не говори, хорошо? — попросил Знайка.
Рязань, загородный дом Второй.
До знакомства с Ястребом Вторая никогда не изменяла мужу. Не возникало такой потребности. В тот день ей захотелось не секса. Вторая поняла, что вправе делать всё, что взбредёт ей в голову. Просто потому что может. И тогда же пришло осознание: Вторая не любит ни мужа, ни дочь. Самое время подать на развод.
Нет, она не видела себя рядом с красивым и статным «частником». Они продолжали иногда встречаться, но это нужно для дела. Вторая не оставляла мыслей о вербовке Ястреба. План Девятого с захватом заложников возник от безысходности. Если заручиться поддержкой тех, кто охраняет НИИ, то получится проникнуть внутрь. Не только захватить людей и интересующую их технологию. Взорвать там всё к чертям! Когривед должен быть разрушен!
Ястреб стоял на балконе и курил. Голый, даже полотенцем не обмотался. Говоря по совести, оно и не требовалось. До забора сотни метров, а оттуда что-то разглядеть возможно исключительно при помощи бинокля. Ладно, глазами тоже, в общих чертах.
Вторая обняла его сзади, положив подбородок на плечо.
— Я на днях справочки навела по своим каналам, — промурлыкала она, поглаживая Ястреба по кубикам пресса и медленно спускаясь ниже, — и теперь знаю, что ты охраняешь…
Ястреб фыркнул и перехватил её руку.
— Марин, — сказал он, — когда женщина заводит подобный разговор, а потом тянется к моему члену, я понимаю: ей от меня нужно больше, чем она хочет показать. Озвучивай!
— А подыграть, мой проницательный мужчина? — обижено протянула Вторая. — Хорошо. К делу. В вашем НИИ ведутся секретные разработки. Есть товар, появится и покупатель. Точнее, появился. Как бы нам устроить, чтобы мои ребята туда попали, носиками поводили, глазками посмотрели, ручками потрогали… И, случайно, разумеется, что-то в кармашек положили. Я отблагодарю. Хочешь — только тебя. Хочешь — всех твоих товарищей. Сумму сам назови, я любую потяну.
— Я знал, что на борще для постоянных клиентов сильно не заработаешь! — Ястреб щелчком отбросил окурок, проигнорировав пепельницу. — На такую домину деньги иначе появляются.
— Сумму, дружок, сумму! — надавила Вторая.
— Да не всё так просто! — взорвался Ястреб. — Мы внешний периметр охраняем! В институте своя система безопасности, допуски, биометрия, сканирование сетчатки… Как я твоих людей через них протащу?!
— Придумай, — Вторая провела пальцами по его щеке. — Бюджет — тридцать миллионов. Окажется мало, докину.
Рязань, Управление ФСБ.
На кадрах оперативной съёмки спецназ ФСБ штурмовал частный дом. Террорист забаррикадировался внутри и вёл беспорядочную пальбу. Она его не спасла. Бойцы нашпиговали преступника пулями. Первый слишком нервный за месяц попался. Обычно сдаются. Разве что повырываться пробуют иногда.
Борис остановил воспроизведение. Последнее время дела шли хорошо. По наводке Отморозка взяли больше двадцати боевиков «ЭкоТер». Они активно тренировались и к чему-то готовились. К нападению на Когривед или другой акции, неизвестно. Арестованных расколоть не удавалось. Агент на этот счёт отмалчивался, вопросы игнорировал или отвечал уклончиво. То, что Отморозок сдаёт террористов, хорошо, но выглядит частью какой-то сложной игры с множеством фигур и комбинаций. И Борис понимал: он не игрок, обычная пешка.
В какой-то мере такое положение бесило. С другой стороны, реальных преступников ловили и сажали, предотвращая будущие теракты. Начальство, опять же, довольно, хвалило и обещало новую «звёздочку» до конца года. Тут шеф, конечно, лукавил. Борис мог претендовать на неё по выслуге. Хотя и то, приказ с чьей фамилией лежит вверху стопки, а чьей — внизу, имело значение, тут не поспоришь.
Если вернуться к Отморозку, то знал он явно больше, чем говорил. Например, Рыженко. На запрос Бориса пришло сообщение с текстом: «Не трать времени». Ни пояснений, ни подробностей. Не тратить почему? Она чиста перед законом? Или потому что Отморозок ведёт её сам и не хочет подключать других? Странная связь Рыженко с «частником» не давала Борису покоя. Не прозевать бы, как в предыдущий раз.
Побеседовать с ним? Вдруг что-то расскажет или вспомнит? Борис загрузил кадр с камеры наблюдения бара в систему распознавания лиц и мгновенно получил результат. В прошлый раз он тоже пробивал личность «частника», но не удосужился сохранить результаты запроса. Не беда. Бойцы числились в особой базе, поэтому нет необходимости прогонять весь объём данных. Имя, телефон, послужной список и военно-учётная специальность. По домашнему адресу выезжать бессмысленно. Семьи нет, а подобные люди редко бывают домоседами. Значит, надо наведаться к нему на работу. Что ж, прокатимся в Когривед через пару-тройку дней. Сейчас служба требует присутствовать в Управлении.