Истоки традиционных сказаний о поисках золотого руна неясны. Мы знаем, что в поисках этого драгоценного предмета Ясон и аргонавты переплыли Черное море и оказались в стране золотых сокровищ – Древней Колхиде (современной Грузии), а также что эта история – один из древнейших греческих мифов. Полагают, что в форме устного эпоса он существовал еще до гомеровских поэм (VIII–VII вв. до н. э.). Его письменная версия – «Аргонавтика» Аполлония Родосского – относится к III веку до н. э., но отдельные сцены устных преданий об аргонавтах можно найти в росписях ранних ваз, датируемых V веком до н. э.
Захватывающее плавание, посвященное поискам золотого руна, относится к микенскому периоду бронзового века. В повествовании есть ряд волшебных и мифологических эпизодов, явно вымышленных рассказчиками, но вместе с тем оно представляет собой подлинную сокровищницу исторических, этнографических, географических и естественно-научных сведений. Древнегреческие путешественники довольно рано познакомились с дальними берегами Черного моря, но еще раньше до них начали доходить слухи об этих местах. В некоторых архаических греческих мифах сохранились имена собственные из черкесского и абхазского языков Колхиды и Кавказского региона.
Некоторые современные ученые истолковывают золотое руно, которое искали аргонавты, как общий символ богатства Колхиды, славившейся добычей золота. Однако происхождение и суть этого символа еще в древнеримские времена разъяснили натуралист Плиний и географ Страбон, уроженец Понта на южном побережье Черного моря, бывавший в соседней Колхиде. «Говорят, – писал Страбон, – что в их стране горные потоки выносят на поверхность золото и варвары добывают его с помощью решета и ворсистых шкур, откуда и возник миф о золотом руне».
Наиболее полное объяснение местных традиций, связанных с мифом о золотом руне, дает римский историк Аппиан (р. ок. 95 г.). Жители Сванетии в Западной Колхиде погружали в ручьи и реки овечьи шкуры, чтобы собирать с их помощью крупицы золота, которые приносили спускающиеся с гор потоки. После этого шкуры развешивали на ветвях для просушки. Этим древним методом до сих пор пользуются жители горных деревень Сванетии. Представляется вполне правдоподобным, что такой же метод могли использовать и в бронзовом веке. Современные геологи подтверждают сообщения о наличии золотой пыли в реках Западной Колхиды. Очевидно, в один прекрасный день древние люди обнаружили, что, когда они полощут свежевыделанные шкуры в наполненных золотой взвесью быстрых потоках, к овечьей шерсти пристают частицы золота.
В архаический период, когда греческие искатели приключений впервые доплыли до Колхиды, а затем принесли на родину рассказы о ее богатствах, таинственное золотое руно, вероятно, еще оставалось для них смутным слухом, неясным образом связанным со сказочным золотом Колхиды. Золотое руно изображали в виде бараньей шкуры из чистого золота, висящей на ветке дерева под охраной змеи. Позднее греческие путешественники услышали рассказы о том, как местные жители добывают золото, а некоторые увидели этот процесс собственными глазами. В VII веке до н. э. греки основали вдоль побережья Колхиды торговые колонии, чтобы добывать драгоценное скифское и кавказское золото. Но тайна «золотого руна» очаровала греков задолго до того, как они познакомились со способом намывания золота с помощью овечьей шкуры.
Справа: фигурка птицебарана (Республика Грузия). Слева: типичное изображение золотого руна (статуя в Батуми, Грузия).
Рисунки Мишель Энджел
Этот способ добычи золота долгое время казался грекам загадочным, поскольку у них на родине ничего подобного не существовало – Греция всегда импортировала золото из других стран. Следует заметить, что упомянутый метод работает только в определенных географических и геологических условиях, а именно при насыщении рек и ручьев золотоносным песком. Этот песок вымывается потоками воды в тех местах, где магматические горные породы густо пронизаны прожилками золота. Похожие геологические условия в свое время стали причиной золотой лихорадки на старом американском Западе – множество людей тогда бросились добывать рассыпное золото в реках и ручьях. Но на знаменитых золотых приисках Скифии в засушливых среднеазиатских пустынях овечья шкура была бесполезна. Там, чтобы получить рассыпное золото, старатели бронзового века просеивали сухой песок, переместившийся в процессе эрозии в бесплодные долины вдоль Великого шелкового пути под Алтайскими («золотыми») горами.
Среди небольших золотых и бронзовых фигурок баранов, найденных при раскопках в Древней Колхиде, есть любопытные артефакты, которые археологи называют «птицебаранами», поскольку они напоминают баранью голову, соединенную с хвостом птицы. Но теперь, когда мы знаем, как добывали золото в этом регионе, мы можем предположить, что эти фигурки на самом деле представляют собой не составленного из отдельных частей «птице-барана», а нечто иное.
Скорее они напоминают снятую с барана шкуру с сохраненной рогатой головой. Это довольно распространенный способ демонстрации и идентификации шкур разных животных: вспомните, например, как обычно выглядит лежащая на полу медвежья шкура. На древнегреческих вазах золотое руно изображали в виде бараньей шкуры с головой и рогами, висящей на дереве, либо в руках у Ясона. Текстура колхидских статуэток, возможно, указывает на попытку имитировать крупицы золота. Хотя однозначно доказать это невозможно, мы можем с достаточной долей уверенности предположить, что фигурки так называемых птицебаранов Колхиды изображают золотое руно.
4. Когти грифона и рог единорога
Как получилось, что достопочтенный святой Катберт, родившийся около 634 года в Северной Англии, стал обладателем не одного, а целых двух когтей легендарного грифона? И стоит заметить, это были не единственные образцы когтей грифона в средневековой Европе – одним таким когтем, предположительно привезенным из Персии, также владел Карл Великий. Я решила разобраться в истории этих реликвий.
Со времен Античности легенды описывали грифона как существо с львиным телом и головой и с изогнутым, как у орла, клювом. Считалось, что грифоны обитают в Центральной Азии вдоль Великого шелкового пути и охраняют золото. В рассказах средневековых путешественников обитающий на земле грифон слился с гигантской птицей рух из арабских мифов, способной уносить в когтях овец и людей. Говорили, что грифоны откладывают яйца в гнездах на земле в пустынях Азии. Что примечательно, среди сокровищ Катберта были не только когти грифона, но и пара грифоньих яиц, о чем упоминает составленная в 1383 году опись его святилища в Даремском соборе. Яйца давно исчезли, но одним из принадлежавших Катберту когтей грифона можно полюбоваться в Британском музее вместе с другими средневековыми грифоньими реликвиями.
Катберт, самый известный из средневековых кельтских святых, путешествовал, проповедовал и творил чудеса в Северной Англии и Юго-Восточной Шотландии. В пожилом возрасте Катберт жил отшельником на скалистом острове недалеко от Линдисфарнского монастыря, основанного примерно в 634 году на святом острове Линдисфарн у побережья Нортумберленда. Катберт умер в 687 году, вскоре после того, как стал епископом Линдисфарна. Его тело было похоронено в обители в дубовом гробу. Когда в 698 году гроб открыли, оказалось, что тело не разложилось, – типичный признак святости. Могила Катберта стала местом паломничества. Беда Достопочтенный сообщает о множестве совершенных им чудес. Примерно в 710 году в память о Катберте было создано превосходно иллюминированное Линдисфарнское Евангелие.
Коготь грифона святого Катберта. Британский музей, OA24. Подарен музею сэром Джоном Коттоном, поступил в коллекцию в 1753 г.
По мере того как посмертная слава Катберта росла, вокруг его культа накапливались дорогие пожертвования. Нападение викингов на монастырь Линдисфарн в 793 году положило начало эпохе жестоких набегов. После очередного вторжения в Линдисфарн в 875 году монахи вывезли останки святого, чтобы уберечь их. Тело и сокровища Катберта отправились в путешествие по северо-востоку Англии – монахи извлекли их из земли и несколько раз перезахоранивали в разных местах. Мы знаем, что тело и реликвии Катберта были похоронены в Дареме примерно в 882–883 годах, а в 995 году перевезены в Рипон. Совершив еще несколько путешествий, в 1104 году тело Катберта вернулось для перезахоронения в Даремский кафедральный собор.
Почти 300 лет спустя в описи Даремского собора от 1383 года среди сокровищ Катберта упомянуты два «когтя грифона» и два «яйца грифона». В Средние века полагали, что яйца грифона защищают от ядовитых змей, а когти грифона пользовались особым спросом, поскольку они, согласно поверьям, могли проявить или нейтрализовать яд в напитке.
Как же Катберту достались эти экзотические сокровища? При жизни и после смерти он, бесспорно, немало попутешествовал. Но никогда не покидал Британских островов. Однако на протяжении многих веков Катберту преподносили ценные предметы из золота, серебра, слоновой кости и драгоценных камней, прекрасные вышитые облачения из византийского шелка, редкие рукописи, диковинки из далеких земель и другие сокровища. Вероятно, драгоценные когти и яйца грифона тоже были пожертвованы святилищу Катберта в Дареме через много лет после смерти святого богатыми почитателями, заполучившими их во время Крестовых походов в XI–XIV веках.
В позднем Средневековье реликвии, связанные с грифонами, стали цениться в Европе особенно высоко. Эти диковинки привозили первые путешественники, побывавшие в Азии, а также паломники и крестоносцы, возвращавшиеся из Святой земли. Многие предметы, обозначенные в описях средневековых церквей и кабинетов диковин как «яйца грифона», на самом деле были незнакомыми европейцам страусиными яйцами. В описи церкви Святой Троицы в Ковентри от 1442 года упомянуто «белое яйцо грифона»; такое же яйцо хранилось в Йоркском соборе, а Джон Хилл из Спэкстона в 1434 году завещал чашу из яйца грифона своему сыну. Более редкими «яйцами грифона» были большие окаменелые яйца динозавров из Джунгарской пустыни и Гоби, собранные вдоль Великого шелкового пути. Еще одним излюбленным сувениром было «перо грифона» – на самом деле листья пальмы рафии с Мадагаскара, раскрашенные наподобие гигантских перьев. «Когти грифона» также пользовались огромной популярностью. Летописец-геральдист Джерард Ли писал в 1563 году: «У меня есть коготь одной из его лап, и, если судить по его виду, они [грифоны] должны быть размером с двух львов». Когтями грифона владели Колледж Тела Христова в Кембридже и Королевский колледж в Оксфорде. А во Франции три когтя грифона из сокровищницы кафедрального собора Байе в праздничные дни выставлялись на алтаре. В 1716 году леди Мэри Уортли Монтегю, путешествуя по Дунаю, видела «потрясающий коготь в золотой оправе, который называли когтем грифона».