– Ого! – подняла брови Ореола. – Таким подаркам трудно что-то противопоставить.
– Я тебя ни на какие сверхспособности не променяю, – гордо заявил Потрошитель.
– Это и есть твоя сверхспособность, – фыркнула она насмешливо, но довольно. – Сверхгероический идиотизм. – Затем серьёзно взглянула на морского. – Ну что ж, если Мракокраду удастся переманить всех ночных, мне же станет легче. – Она окинула задумчивым взглядом площадки и гамаки, где лениво дремали на солнышке радужные подданные.
– Вот именно, – живо согласился Потрошитель. – Хватит с нас их жалоб и ворчания.
Королева печально вздохнула.
– Знаешь, а я стала уже к ним привыкать. Ночные удивительно… ну… стойкие, что ли.
– Не говоря уже о страсти к свиткам и учению, – добавил Потрошитель. – Всё в твоём вкусе.
– Мне казалось, ночные с радужными хорошо дополнят друг друга, – кивнула она, – если, конечно, научатся уважать друг друга… Ну ладно, что теперь поделаешь. – Она со вздохом уронила крылья.
– Но как же… – растерянно начал Карапакс. – Вы что, не собираетесь ничего предпринимать? Надо же как-то остановить его!
Ореола взглянула на него с удивлением.
– Мы же с ним договорились! Зачем останавливать?
– М-м… например, затем, что он превращает племя ночных в непобедимую армию. Это никого не беспокоит?
Потрошитель пожал крыльями.
– Ну, это как посмотреть.
«А как ещё должен смотреть на это начальник королевской охраны?» – озадаченно подумал дракончик.
– Мракокрада можно не опасаться, – кивнула Ореола. – Он великий дракон, я доверяю ему, а ты?
– Я тоже, – кивнул ночной. – Мне он нравится.
Морской дракончик не находил слов. В голове у него будто поселилось целое семейство электрических угрей. Все смутные подозрения слились в одну кристально ясную уверенность.
Такое поведение не может быть нормальным! Только не по отношению к тому, кто явился забрать у тебя трон. И так ведут себя все, кто успел поговорить с Мракокрадом!
Вихрь абсолютно прав – это магия. Его «ощущение спокойного доверия» к Мракокраду было результатом заклятия, которое так и продолжает действовать на всех остальных! Расслабляет, делает сговорчивыми и беспечными, заставляет испытывать к нему уважение и тёплые чувства. Но ведь может стать ещё хуже! Что, если они начнут слушаться его беспрекословно, станут послушными орудиями? Согласятся жертвовать ради него жизнью?
Одного за другим он превратит в своих слуг всех драконов в Пиррии… И тогда некому будет его остановить – потому что никто даже не поймёт, что это надо сделать!
Глава 13
Может, сбежать? Улететь домой в Морское королевство, снова стать незаметным принцем, одним из многих? До океанских глубин Мракокрад вряд ли скоро доберётся, там безопасно и тихо – во всяком случае, пока.
Трудно решать одному. Позвать сюда Вихря? А если с ним что-нибудь случится или Мракокрад снова опутает заклятием? Тогда есть риск остаться последним драконом в Пиррии, который видит всё нормальными глазами. Провести остаток жизни всеобщим посмешищем, пытаясь убедить друзей, что их околдовал коварный чародей? Свихнувшийся пророк – не совсем та роль, которую хочется сыграть в истории собственной судьбы.
Какой же выбор? Трус, нырнувший на дно ждать конца света? Если он спрячется в Морском королевстве, никто уж точно не узнает, что творит Мракокрад на самом деле. Не узнает и не остановит всеобщей гибели.
А если невозможно ни улизнуть, ни открыть глаза остальным, ни сразиться с древним чудищем самому, что остаётся?
Срочно нужна помощь!
Морской дракончик дотронулся до мешочка на шее. Может, всё-таки написать Вихрю и вызвать его в лес?
Страх и сомнения тут же вцепились в душу зубами и когтями, да так, что чешуя стала горячей и липкой.
На самом ли деле удалось освободить песчаного от чар Мракокрада? Вдруг ночной сделал своё заклятие необратимым с помощью чужой магии? А если и нет, мог зачаровать Вихря, чтобы тот никогда не покидал Яшмовую гору. Тогда, появись песчаный здесь, всё тут же раскроется. Да что угодно может возбудить подозрения, мало ли каким было заклятие Мракокрада. Вообще лучше бы ему встречать Вихря пореже, иначе вмешательство другого дракоманта рискует выйти наружу.
Тем не менее посоветоваться с песчаным не мешало бы. Но как? Карапакс в отчаянии свесил крылья. Как плохо, что камни для писем работают только в одну сторону! Ещё один пример его идиотского легкомыслия!
У кого же ещё искать помощь?
У того, кто ещё не успел встретиться и поговорить с Мракокрадом! Кому можно верить… И кто способен на героические поступки… В отличие от некоторых.
Мать-королева? Но поверит ли Коралл паническим бредням младшего сына? А если даже и поверит, решится ли воевать с Мракокрадом? Трудно себе представить… И потом, самому не хочется подвергать родное племя такой опасности.
Другие правительницы? Глетчер, Рубин, Ибис, Тёрн – станут ли они слушать никому не известного морского дракончика? Ну, допустим, станут… А что потом? Стоит им поговорить с Мракокрадом, и тут же сами попадут под его заклятие!
Не говоря уже о том, что придётся во всём признаться, иначе их не убедишь. «Здравствуйте, я дракомант!» – просто замечательно.
Карапакс передёрнул крыльями. Когти разжались – забытый коралл довольно рванулся к Ореоле и ткнулся ей в хвост.
– Что такое? – удивлённо обернулась королева.
– Нет-нет, ничего! – смущённо пролепетал дракончик, поспешно убирая амулет в мешочек. – Лапа случайно дёрнулась, прошу прощения!
Она озадаченно подняла брови.
– Странный ты какой-то, принц Карапакс.
– Все мои друзья так говорят, – вздохнул он, невольно перебирая друзей в памяти. Не так уж их и много…
Стоп! Идея!
– Ваше величество, – воскликнул он, озарённый внезапной надеждой, – могу я спросить… Как там Кинкажу, что с ней?
Королева печально опустила крылья.
– Даже не знаю… Целители сами не могут сказать, почему она до сих пор не очнулась. Всё перепробовали, ничего не помогает. Мы очень надеялись, что запахи и звуки родного леса подействуют благотворно, но она…
– Что, Кинкажу здесь? – радостно перебил дракончик.
– Ну конечно! – Ореола раздражённо щёлкнула хвостом, обрушивая на площадку водопад жёлтых лепестков. – Не могла же я оставить её на другом конце Пиррии! Целители доставили её только вчера.
– Я могу её повидать?
Карапакс в волнении сжимал и разжимал когти.
Кинкажу ещё не видела Мракокрада.
Она точно поверит и никому не выдаст секрета.
А ещё – энергичная и стойкая маленькая радужная куда лучше подходит для героических подвигов, чем рассеянный и недалёкий морской дракончик!
Получив указания королевы, он легко нашёл хижину целителей в уютном уголке леса поблизости от деревни. Здесь было даже тише и спокойнее, а в воздухе стоял приятный запах лечебных трав и апельсинов.
Внутри оказалось светло: солнечные лучи падали через распахнутые окна в крыше. Двое бледно-голубых целителей спали в углу на циновках, а третья аккуратно укладывала на стенных полках клубки паутины и пучки мха для перевязывания ран. Она обернулась к влетевшему дракончику, даже не удивившись, что он морской, и показала крылом на мягкую лежанку, где спала Кинкажу. Карапакс торопливо кивнул, от волнения невольно мигая светящимися полосками: «Да-да, она мне и нужна!»
Чешуя больной была бледной, почти как у ледяных, но в золотистых солнечных лучах отливала полускрытыми розовато-перламутровыми и изумрудными оттенками. Однако не болезненный цвет делал её непохожей на себя, а полная зловещая неподвижность. Морской дракончик не помнил, чтобы Кинкажу оставалась в покое хотя бы на миг. Даже на уроках она беспрерывно вертелась, дёргала крыльями, стучала когтями и строила гримасы Луне и Карапаксу: «Нет вы слышали?», «Я уже знаю ответ!», «Скоро перерыв? Я умираю с голоду, а вы?», «Здорово в академии, правда?».
И вот теперь он сидел у её постели, печально обернувшись хвостом, и тоска наполняла его с головы до лап, словно вязкая морская трава. Смешно, наверное: он ведь даже не успел узнать радужную как следует. Всего четыре дня занятий, а потом всё пошло кувырком. Кинкажу отправилась с друзьями искать пропавшего брата Холода, бороться с кознями Пурпур и спасать мир от бед, предсказанных Луной в пророчестве… пока сам Карапакс отсиживался на Яшмовой горе в тепле и уюте академии.
Вот почему сейчас героическая Кинкажу так нужна!
– Кинкажу! – шепнул он. – Ты слышишь меня? Проснись, ты очень нужна!
Зная её характер, он почти ожидал, что она откроет глаза и шутливо воскликнет:
– Ну, если нужна, то пожалуйста! Просто заспалась немножко, а теперь полетели разбираться со злом!
Но увы, ответом было молчание.
Тогда, в Мечте, он уже пробовал лечить её заговоренным речным камнем, но сейчас опять достал его. Бережно провёл вдоль ушибленного позвоночника, прикоснулся к повязкам на сломанных рёбрах и трещинам в черепе.
Дурацкое заклятие – лечит только внешние раны. В первый раз удалось убрать кровоподтёки и царапины, но Кинкажу не очнулась. Не получилось и сегодня. Раненая осталась недвижима – глаза закрыты, дыхание едва слышно.
Надо было зачаровать что-нибудь другое ещё в Мечте, но он боялся выдать себя целителям, да и Луна была против, беспокоясь о его душе. Предложила подождать пару дней, вдруг Кинкажу сама придёт в себя, но затем всё снова завертелось – Беда, волшебный свиток, освобождение Мракокрада… А теперь уже и магию применять опасно.
Три луны, как же плохо всё! Сорвав ярко-оранжевый цветок, морской дракончик раздавил его между когтями. Ну почему, почему он не исцелил Кинкажу ещё тогда? Слизень! Медуза бескостная!
С другой стороны, теперь она уже встретилась бы с Мракокрадом, как все остальные, и попала бы под действие его заклятия.
– Кинкажу! – сурово прорычал он. – Хватит спать! Пришло время спасать мир!
Молчание.
– Ты же всегда мечтала об этом! – принялся он умолять. – Подумай, как обрадуетс