– Вообще, насчёт души не очень понятно, я бы объяснил проще: когда используешь магию для злых дел, начинаешь думать, что тебе всё позволено, и чем дальше, тем труднее остановиться. – Он помолчал. – Но… мне кажется, остановиться всё-таки можно. Между злом и добром каждый выбирает сам, заново, и неважно, что он делал прежде. Надо только как следует постараться – заставить себя… пока не дошло до…
– До убийства всех родственников? – фыркнула она.
– Ну… да, например.
Она мрачно уставилась в песок.
– И что мне прикажешь делать? Может, я уже не смогу остановиться, а тебя с твоей морской травой рядом не окажется?
Карапакс снова помолчал.
– Если хочешь, могу попробовать забрать всё назад… В смысле, твою магию. Не знаю, правда, как это работает… но попробую. Если, конечно, ты не хочешь больше быть дракомантом.
– А кем я тогда буду? – Она развернула крылья и развела лапами, капая мокрыми водорослями. – Дракоманты особенные, их мало. Мне нравится ощущение могущества, и я не хочу его терять. Да и никто не согласился бы. Хотя и пугает оно, конечно.
– Я знаю, – кивнул он, – со мной то же самое.
– Правда? По тебе не скажешь.
Он хотел возразить, но передумал. Анемона права, по нему не скажешь. Тем не менее от своего дара он отказываться не хотел. Приятно быть особенным, даже втайне от других.
– Я укрылся от Мракокрада заклятием, – признался дракончик. – Можно и тебя спрятать, на случай если он решит зачаровать тебя на что-нибудь скверное.
– Ах вот оно что! – хмыкнула она. – То-то я всё думаю… Странное дело: ты, конечно, скучный и незаметный, но не настолько же! Мракокрад ведёт себя так, будто тебя нет вообще. Теперь понятно.
– Ну, теперь, когда ты знаешь, что я дракомант, скучности во мне, думаю, поубавилось. – Карапакс поднял лапу и вытащил из браслета на плече один из последних небесных камней. – На вот, возьми, чтобы никто не мог читать твои мысли.
Анемона подняла камушек, и он засиял золотыми блёстками в солнечных лучах.
Воздух над морем дрогнул, будто схваченный гигантскими невидимыми когтями. Карапакс с тревогой глянул на небо.
– Давай что-нибудь зачаруем, чтобы Мракокрад забыл о нашем сегодняшнем баловстве с заклятиями. Небось голову ломает, что тут такое творится.
– То-то он всегда ловит меня на колдовстве, – передёрнулась Анемона.
– Да, он чувствует, – подтвердил дракончик.
Сестра тревожно нахмурилась.
– Тогда так… – Она ухватилась за пальмовый лист. – Ну-ка, сотри… Ой! – Песчаный берег под лапами ощутимо тряхнуло. – Сотри все наши заклятия из памяти Мракокрада! – торопливо крикнула она.
Воздух давил, будто хотел затолкать обоих под крышку сундука. Морщась от боли в ушах, Карапакс шагнул ближе к Анемоне.
– Как думаешь, сработало? – крикнула она, и только тут он осознал, что все звуки тонут в зловещем свистящем вое.
– Не знаю… вообще должно. – Дракончик перевёл взгляд с неба на сестру и внезапно понял. – Морская трава! – крикнул он и принялся срезать её когтями с лапы Анемоны. – Не сработало, она гасит твою магию!
Многочисленные слои водорослей окутывали лапу так плотно и туго, что работа затянулась.
– Повтори заклятие сам! – крикнула Анемона.
Ветер уже ревел, швыряя песок в глаза. Весь берег, казалось, вздыбился и готовился обрушиться на них. Карапакс сжал лапы сестры и обхватил её крыльями, удерживая на месте.
Всё вокруг дрогнуло и зашаталось. Сквозь шум бури послышался голос Мракокрада – так отчётливо, будто тот стоял рядом:
– Доставьте их сюда, живо! – пророкотал он, подобно раскатам грома. – Всех дракомантов из всех семи племён. Прямо сюда, в мой тронный зал!
Мир вокруг провалился во тьму и тут же снова вспыхнул свет – бледные солнечные лучи проникали сквозь высокие узкие окна в огромный зал, отделанный чёрным мрамором. За окнами виднелись зубчатые пики Ночного королевства.
Посреди зала возвышался гигантский чёрный дракон в тяжёлой короне из кованого железа с острыми зубцами.
Глава 22
Карапакс изумлённо ахнул, озираясь. Вот это да! Уж доставил, так доставил. Перенёс через весь континент одним махом, просто и легко, словно блюдо с креветками.
Вокруг ещё змеились тёмные трещины, словно в пергаменте старого свитка, который сворачивали и разворачивали несчётное множество раз. Они шипели и сыпали искрами, выпустив из себя Карапакса, Анемону и Камнероя. Незнакомая песчаная дракониха за спиной у Мракокрада встретилась с Карапаксом полным ужаса взглядом и мгновенно исчезла. Что это, случайное отражение, ошибка сложной магии переброски в пространстве? Как ни странно, никто из остальных драконят, судя по всему, незнакомки не заметил.
Видение? Дракончик уселся на пол, протирая глаза. Череп буквально раскалывался от пульсирующей головной боли.
– Пусть в этом зале никто, кроме меня, не сможет применять магию! – прорычал Мракокрад, нависая над морской принцессой. – Где твоё серебряное ожерелье?
– Потеряла, – скромно потупилась она. – Ничего страшного, сделаю новое.
– Вижу, кто-то дал тебе небесный камень, – хитро прищурился он, дотрагиваясь когтем до её виска. – Ну как, уже убила свою мать? – Судя по тону, он уже знал ответ.
– Нет! – Анемона надменно задрала подбородок. – А тебе что за дело? Сначала прогнал, теперь притащил сюда…
– С кем ты дралась? – прошипел коронованный великан.
Карапакс виновато сжался. Царапина за ухом у сестры ещё кровоточила, как и другие, на боках, – все от его когтей, когда он прижимал её к песку.
– Да так, ерунда… Уже почти победила, но ты мне помешал.
– Ерунда? В драке применялись боевые заклятия! Между тем все дракоманты Пиррии находятся здесь, а значит… – Он бросил подозрительный взгляд на Камнероя.
Ночной неуклюже лежал на боку, всё так же заросший камнем. В парадном зале, вне стен своей тёмной пещеры, его вид был странным и неуместным. Лапы его судорожно подёргивались, словно он пытался повернуться.
– Камнерой! – окликнул его Мракокрад. Поставил ночного на лапы и прошипел в самое ухо. – Скажи мне правду! Сколько драконов ты сейчас видишь вокруг себя?
Карапакс замахал лапой, привлекая внимание ночного, и поднял в воздух три когтя, но было уже слишком поздно, а может, окаменевший старик не обратил внимания или не понял.
– Четырёх, – озадаченно прохрипел Камнерой.
– Так и знал! – Мракокрад топнул лапой, сотрясая стены. – Есть ещё один дракомант – кто-то от меня тут прячется! – Он схватил висевший на стене меч и скомандовал: – Приведи мне дракона, которого наш скрытый дракомант больше всех любит! Живым приведи… пока.
– Нет! – вырвалось у Карапакса, но зачарованный меч уже метнулся к двери.
Что же делать? Заклятия в зале не сработают. Может, использовать что-то готовое? Он поспешно развязал мешочек на шее, помятый и испачканный грязью, и заглянул внутрь.
Коралл для поиска… грифельная доска… целительный камушек… палочка, скрывающая от Мракокрада…
Срочно написать Вихрю! Дракончик схватил каменную дощечку и торопливо вывел:
Мракокрад узнал обо мне. Я в ловушке в Ночном дворце. Помоги!
Он тут же стёр написанное, чтобы Мракокрад не узнал о письмах. Скорее бы Вихрь прочитал!
– Прячется? – озадаченно прокашлялся Камнерой.
– Да! Один из тех, кого ты видишь, – жалкий трус, который тайно замышляет против меня!
– Не дурак, похоже, – язвительно усмехнулась Анемона. – Сразу догадался, что тебе нельзя доверять. Ты же всегда прав, считаешь себя совершенством, а на окружающих тебе наплевать. Собираешься один решать судьбы всех драконов… Ты просто ненормальный!
– Во имя всех лун! – заревел в бешенстве Ночной король. Его огромный коготь протянулся к морской принцессе. – Пусть она выполняет все мои команды!.. А теперь захлопни пасть и молчи! – рыкнул он.
Анемона в тревоге схватилась за морду, в выпученных глазах вспыхнуло бешенство, смешанное с отчаянием.
Нет! У Карапакса упало сердце. Стены холодного мраморного зала, казалось, сжимались, готовые раздавить пленников. Вот так же, наверное, Мракокрад зачаровал своего отца, а теперь и Анемона станет его послушным орудием.
– Вот так-то лучше! – буркнул чёрный великан, медленно обходя принцессу по кругу. – Знаешь, у меня возникал вопрос, насколько далеко простираются возможности дракоманта. Теперь, когда вы с Камнероем в моей полной власти, можно кое-что выяснить. Например, как много заклятий можно наложить за день? Что будет, если двое попытаются по-разному зачаровать один и тот же предмет? Ну и, конечно… сколько надо колдовать, чтобы сделаться злым? – Он оскалился в улыбке, глядя Анемоне в глаза. – Хотя догадываюсь, что тебе, милая моя, осталось не так уж много.
Морской дракончик застыл в ужасе. Как раз то, от чего он так надеялся спасти сестру! Оказывается, и Камнерой уже стал игрушкой. Вот почему, наверное, старый ночной кричал про чужие лапы и так хотел снова окаменеть – почувствовал, что им управляют?
«О Анемона, как же тебя спасти?»
Из коридора донеслись торопливые шаги и недовольный голос:
– Надеюсь, дело важное? Как можно дёргать дракона посреди солнечного сна – да ещё поднимать мечом?! Такими манерами разве что орангутан может похвастаться!.. Да иду я, иду! Нечего в меня тыкать!
«О нет», – подумал Карапакс. Отчаяние душило, словно зыбучий песок.
Кинкажу вбежала в зал рысцой. Налившись возмущённо-мандариновым цветом, она старалась обогнать плывущий в воздухе меч, который держался позади вплотную, норовя уколоть. Сердце у морского дракончика подпрыгнуло в груди.
– Привет, главарь! – сердито фыркнула радужная, небрежно складывая крылья за спиной. – Мог бы и дракона послать, чтобы пригласил вежливо. Грубовато получилось, не находишь? Колоть во сне острыми предметами…
Мракокрад шагнул навстречу и задумчиво оглядел её.
– В самом деле? – скривился он. – Кто-то может такую любить? Да кому она нужна?