– Что? – обиженно вскинулась Кинкажу. – Думай, что говоришь!
– Ну что ж, – пробормотал он, пожав крыльями, затем повысил голос: – Эй, ты, трусливый дракомант! Как видишь, твоя… невзрачная подружка у меня в лапах… – Кинкажу свирепо оскалилась. – Так что, думаю, тебе самое время показаться… если не хочешь увидеть, как её разрубят на куски. – Он выхватил меч из воздуха и изящным движением приставил его к горлу радужной.
– Нет! – выкрикнул Карапакс, подавшись вперёд.
– Не надо, – остановила его Кинкажу. Она зажмурилась. Оставайся невидимым… тебе ещё надо его остановить… больше некому.
– Только с тобой вместе, – покачал он головой.
– Или без меня! Ты можешь, ты справишься! Ах да… Выходит, это я – незадачливый соратник? Обидно… но всё же лучше, чем стонущая жертва, которую надо спасать! Проследи, чтобы в историях про меня написали правильно… или в героических поэмах? А в следующий раз – чур, я героиня! – Она глянула на меч, приставленный к горлу. – Ну, то есть в следующей жизни…
– Кинкажу! – У дракончика перехватило дыхание, перед глазами плавали круги. Наверное, так бывает у сухопутных драконов, когда они тонут, мелькнула непрошеная мысль. – Без тебя у нашей истории вообще нет смысла! Для меня ты в ней главная!
– Хватит тараторить! – проговорил Мракокрад одновременно, не слыша его и обращаясь к радужной. – У тебя последний шанс, дракомант! Считаю до десяти, и эта раскрашенная болтушка умрёт. Время пошло!
Карапакс выхватил зачарованную палочку и глянул на неё: обычная, ничем не привлекательная, никто такую и не заметит. Такая же, как он сам… Однако мощное заклятие внутри неё только одно теперь и могло спасти мир.
Героическая история складывалась совсем по-другому, чем те, о которых морской дракончик мечтал в детстве. Он не стоял у ворот дворца, отражая копьём орды врагов, и не проявлял чудес доблести во имя своей королевы, оставаясь всё тем же неудачником, который глупо погибает, пока настоящие герои продолжают драться.
Тем не менее у него есть шанс всё-таки показаться в истории, прежде чем исчезнуть окончательно – ради того, чтобы другие герои могли жить дальше. Он не поразит врага в сердце и не спасёт мир, а только Кинкажу и свою сестру, но… может, этого для него и достаточно?
Так просто – всего лишь перестать прятаться.
– Анемона, – заговорил он торопливо, – я не уверен, но, если получится, лети отсюда как можно быстрее! Найди Вихря, он тебе поможет! – Он сжал палочку в когтях и глубоко вдохнул. – Я больше не прячусь… но это значит, что героиней истории придётся стать тебе!
Его сердце готово было выскочить из груди, желудок сжался в тугой комок, лапы дрожали от страха. Казалось, тело вот-вот рассыплется морским песком.
Расскрываться всё равно придётся. Ради Кинкажу, ради Анемоны, ради всех драконов.
Он бросил палочку сестре.
Мракокрад вскинул голову. Прикидывал тысячи новых вариантов будущего или уже точно знал, что сейчас случится и к чему приведёт? Но Анемона уже сжала палочку в когтях, и он увидел Карапакса. Будущее тут же вылетело из головы, а в глазах загорелась бешеная ярость.
– Глубин! – взревел он, выбрасывая из пасти сноп огня.
Обжигающее пламя охватило дракончика от рогов до хвоста. Он бросился на пол, закутав голову крыльями.
– Я не Глубин! – завопил он. – Я Карапакс!
Кинкажу испустила свирепый боевой вопль и бросилась на чёрного великана. Уцепилась за морду, колотя крыльями по ушам, далеко откинула шею и распахнула пасть, выставляя клыки.
Ссссс! Чёрный яд выстрелил обильной струёй, заливая и обволакивая морду ночного.
Мракокрад заревел, отталкивая радужную. Кинкажу шлёпнулась на мраморный пол и проехала половину зала.
– А-а-а! – завывал чёрный дракон, схватившись за морду и корчась от невероятной боли. – Лунный огонь и звёздная чума! Лечись! Лечись, во имя всех змей!
Он отнял лапы, и Карапакс присмотрелся. Неуязвимая чешуя нисколько не пострадала, но на месте глаза теперь зияла тёмная дыра. Однако через мгновение она затянулась мутной плёнкой, под которой вспучился новый, растущий глаз.
Дракончик приподнял крылья и стряхнул остатки пламени. Его заклятие неуязвимости, наложенное случайно на пляже, тоже сработало. Алмазная чешуя даже не закоптилась. Он остался цел и невредим.
Поднявшись на лапы, он окинул зал беспокойным взглядом.
Анемона исчезла.
Очевидно, пользуясь суматохой, она сумела протиснуться в узкое окно. Должно быть, уже летит на Яшмовую гору. Только бы не потеряла палочку! Тогда Мракокрад её даже не вспомнит, а значит, не станет и пытаться снова зачаровать.
Теперь сестра свободна… но можно ли ей доверять? Как теперь поступит Анемона, найдёт ли правильный путь?
Карапакс бросился помогать Кинкажу, которая с трудом поднималась на лапы.
– Ну как ты? – озабоченно спросил он.
– Хм… А ты, оказывается, ещё не кучка пепла! – радостно улыбнулась она, вновь оседая на пол. – Какое облегчение! Пожалуй, пооблегчаюсь ещё немного, а то всё болит… Ничего, не обращай внимания.
– Вечно ты кому-нибудь под лапу попадёшь, – огорчённо вздохнул он.
– И не говори… Нет, поговори – с хулиганами, что поднимают на меня лапу. Объясни им… Ох! – Она попробовала шевельнуть крылом и болезненно скривилась.
– На вот, возьми… – Дракончик достал лечебный камушек. Опасливо оглянувшись на Мракокрада, который всё ещё стонал, держась за глаз, он снял с шеи весь мешочек. – Надень, как будто он твой! Там найдётся кое-что полезное.
– Боюсь за тебя, – шёпотом призналась она.
– Зато тебе не придётся стать мёртвым незадачливым соратником… Для меня ты гораздо важнее, чем соратник.
– Я люблю тебя, Карапакс, – шепнула она так тихо, будто лёгкий ветерок на миг тронул водную гладь.
Дракончик виновато опустил глаза.
– На самом деле нет… Понимаешь, Анемона наложила на тебя такое заклятие… ну, любовное. Мне так стыдно…
– Вот как? Хм… неважные дела. Всё равно – я чувствую, что люблю тебя… И вообще, не будем портить трагическое прощание – и даже не спорь!
– Извини, Кинкажу, – пророкотал за спиной у дракончика голос Мракокрада. – Я не собирался тебя калечить… хотя скажу в своё оправдание, ты и расплавила мне глаз.
Карапакс обернулся, встречая взгляд чёрного великана – впервые после появления того из горы.
– Всё возвращается, – задумчиво продолжал дракон. – Значит, Карапакс… Ну да, приятель Луны, потомок Глубина. Ты просто вылитый он. У меня были отдельные планы насчёт тебя, но ты всё испортил, когда залёг на дно. – Он шутливо щёлкнул когтем дракончика по носу. – Вообще, хитро придумано, особенно для тебя. Ни за что бы не подумал.
– Что бы ты со мной ни собирался сделать, – попросил морской дракончик, – отпусти Кинкажу! Пожалуйста!
Мракокрад усмехнулся.
– Да кому нужна эта болтушка!
– Я не болтушка! – возмутилась Кинкажу. – Я расплавила тебе глаз! Я свирепая и опасная!
– Тс-с! – Карапакс пихнул её локтем.
– Я обещал Луне, что не трону её друзей, – продолжал Мракокрад серьёзно, – а вас двоих она особенно любит… Конечно, она не знает, что ты здесь, – глянул он на Карапакса, – так что пока посидишь в темнице, а там что-нибудь придумаем. Может, и будет от тебя какая-нибудь польза. – Он наклонился, заглядывая в глаза радужной. – А ты сейчас забудешь всё, что случилось в тронном зале и проснёшься после своего солнечного сна, даже не подозревая, где находится Карапакс!
Кинкажу замерла, переводя взгляд с дракона на дракончика.
Заклятия Мракокрада на неё не действуют, вспомнил Карапакс. Ну, хотя бы это удалось сделать правильно.
Неуверенно кивнув, радужная отступила на шаг. В глазах её мелькали вопросы, но спрашивать она ничего не стала, опасаясь выдать себя.
– Теперь иди, – кивнул чёрный великан. – Нам тут надо кое-что обсудить.
Она с болью взглянула на морского, опустила голову и побрела к выходу, сжимая в лапах кожаный мешочек. Может, и воспользуется, подумал дракончик, лишь бы разобралась, что для чего предназначено.
– Тебе не повезло, что ты пошёл в своего предка, – угрюмо заметил Мракокрад, махнув крылом в одну из боковых дверей. – У меня есть серьёзные причины ненавидеть его, и на тебя мне даже смотреть неприятно. Впрочем, тёмное подземелье избавит меня от этого.
Карапакс усиленно размышлял. Там, за дверью, уже получится колдовать! Что бы такое придумать? Может, и выбраться удастся…
Ещё не выйдя из зала, Мракокрад остановился и задумчиво взглянул на дракончика.
– Обычно я такого не делаю, – протянул он, – дракоманта всегда можно как-то использовать, если найти подход… однако ты уже раз провёл меня, так что извини.
Он прикоснулся когтями к вискам Карапакса и глухо произнёс:
– Пусть он прямо сейчас потеряет все способности дракоманта и никогда не сможет наложить ни одного заклятия!
Морской дракончик затаил дыхание, недоверчиво прислушиваясь к себе. Странное ощущение прокатывалось по чешуе от рогов до хвоста – казалось, её чистила невидимая щётка.
Вот и всё. Слабое покалывание в когтях, которое он помнил с самого яйца, исчезло бесследно. Прежде он и не думал, что оно как-то связано с магией.
Карапаксу всю жизнь нравилось быть обыкновенным, но только сейчас он понял, что это значит – потому что наконец таким стал.
– Не огорчайся слишком, – хмыкнул Мракокрад. – По-настоящему могущественный дракомант должен иметь гениальные мозги, так что это не твоё, разве не так? Теперь станет легче: не придётся ничего придумывать, чтобы остановить меня. Хоть какое-то облегчение, верно?
Волоча хвост по каменному полу, Карапакс брёл в тюрьму в сопровождении двоих ночных стражников.
Его история заканчивалась в точности, как он опасался. В темнице, пойман Мракокрадом… да ещё и способности к магии потерял.
Зато Анемона на свободе! Наконец-то он расплатился за то проклятие, что подарил ей тогда на берегу. Кинкажу жива и здорова… А ещё есть песчаный дракончик, готовый прийти на помощь. Может быть, втроём они