В начале 1980-х годов медицинский кокаин с чистотой 99 процентов продавался по рецепту примерно по три доллара за грамм, то есть в шестьдесят раз дешевле, чем у наркодилеров. Разумеется, подавляющее большинство медицинского кокаина попадало на нелегальный рынок.
Кокаиновый конвейер начинает работу, когда кампенсино доставляют урожай, иногда на себе, иногда на ламах, в передвижные лаборатории по производству кока-пасты рядом с полями. Высушенные листья обрабатывают щелочным раствором карбоната натрия или калия. Щелочь расщепляет четырнадцать алкалоидов в листьях, один из которых – кокаин. На следующий день листья замачивают в бочке с маслом или пластиковом чане с керосином. Листья иногда давят как виноград, чтобы извлечь насыщенный алкалоидами керосин из сырой растительной массы. Когда алкалоиды полностью растворяются в керосине, почерневшие листья вынимают и добавляют в смесь серную кислоту. Кислота вступает в реакцию с алкалоидами в керосине, образуя соли, одной из которых является сульфат кокаина. Керосин откачивают и снова добавляют щелочь, чтобы нейтрализовать кислоту. Липкая сероватая масса скапливается на дне чана – это уже и есть кока-паста. Из тысячи килограммов сухих листьев получается всего десять килограммов пасты.
Производители из Перу и Боливии обычно продают ее в Колумбию. Там часто пасту смешивают с табаком, и получается курительная смесь «базуко».
Но большую часть пасты колумбийцы перерабатывают. Процесс начинается с новой ванны с керосином. Алкалоиды снова оседают слоями. Выступившие сверху кристаллы – «сырой» кокаин, он имеет примерно 60 процентов чистоты. Кристаллы соскабливают, промывают спиртом, фильтруют, сушат, а затем снова растворяют в серной кислоте, которая вступает в реакцию с алкалоидами. Для разрушения иных алкалоидов-примесей добавляют перманганат калия. Остатки фильтруют, чтобы удалить оксид марганца и другие нежелательные вещества. Затем добавляют гидроксид аммония. Появившийся осадок снова фильтруют и сушат. То, что остается после сушки, и есть чистейший кокаин, известный как кокаиновая основа. Для производства одного килограмма требуется 2,5 килограмма кокаиновой пасты.
Полученное вещество, также известное как «фрибейз», нерастворимо в воде. Его можно курить, но нельзя вдыхать через ноздри. Чтобы создать порошок, который можно нюхать, основу необходимо растворить в эфире.
После повторного процесса фильтрации и сушки остается гидрохлорид кокаина – тот самый белый порошок, который в 1984 году регулярно употребляли пять миллионов американцев. Из килограмма основы получается килограмм гидрохлорида кокаина.
Для производства одного килограмма кокаина требуется семнадцать литров эфира. Годовой объем производства эфира в США составлял всего около трех тысяч тонн от пяти компаний. Иностранных производителей эфира в мире было всего семь. Это означало, что если поискать эфир, то можно найти и кокаин. Джонни Фелпс и его люди владели информацией об этом в достаточном объеме, но заметили еще кое-что, что очень облегчило отслеживание эфира в Колумбии. Вскоре после того как Фелпс приехал в Боготу в середине 1981 года, в старом досье он нашел отчет, в котором агент УБН по имени Лон Стурок отметил, что колумбийским торговцам кокаином необходимо импортировать множество химических веществ-прекурсоров, которые используют для производства наркотика. Среди них был и эфир. Это означало, что весь объем этого вещества в стране легально проходил через колумбийскую таможню. Чтобы выяснить, куда он направляется дальше, правоохранительным органам нужно было всего лишь внимательно изучить декларации. Если перекрыть или взять под контроль поставки эфира, можно разрушить наркобизнес.
Фелпс организовал расследование для проверки своей гипотезы. Его сотрудники изучили импорт эфира и второго химического вещества – ацетона, чтобы оценить масштабы. На самом ли деле кокаин – это всего лишь результат небольшого кустарного производства, на которое намекают небольшие изъятые партии? Или УБН все-таки что-то упустило из виду?
Для расследования Фелпса под кодовым названием «Операция “Шпиль”» привлекли информаторов, использовали прослушку телефонных разговоров и тайно посещали колумбийские химические фирмы. Процесс занял около года. Агенты изучили данные по импорту эфира и ацетона в Колумбию с 1 января 1978 года по 30 июня 1981 года. Никто и понятия не имел, зачем это понадобилось УБН, поэтому импортеры и не пытались скрыть документы. В Боготе проанализировали всю собранную информацию и цифры. Исследование завершилось 14 декабря 1981 года. Выводы, изложенные сухим бюрократическим языком, стали настоящим откровением:
«Главным уязвимым местом торговли кокаином в Колумбии является зависимость от импорта как ацетона, так и эфира. Ни одно из веществ не производится внутри страны в значительном количестве», – сообщалось в докладе. Затем последовало по-настоящему сенсационное заявление: «Ацетон имеет довольно широкое промышленное применение в Колумбии, однако это не распространяется на эфир. Вероятнее всего, до 98 процентов эфира, поступающего в страну, предназначено для совершения противоправных действий по производству кокаина».
Девяносто восемь процентов. Значит, почти весь эфир в Колумбии предназначался для производства кокаина. Фелпс был в шоке. Исследование УБН показало, что обширная сеть нелегальных брокеров снабжала эфиром производителей кокаина в Колумбии. В ходе исследования выявили тридцать семь нелегальных дистрибьюторов, при том что легальных было намного меньше – всего двадцать два. В Колумбию ввезли в общей сложности четыре тысячи тонн эфира – объем, достаточный для производства трехсот тонн кокаина. По оценке УБН, количество наркотика, поступившее в США в 1981 году, составляло сорок пять тонн.
Девяносто процентов эфира поступало из США и Западной Германии. Экспорт эфира одной американской фирмы, «Джей Ти Бейкер Кемикал Саплай» из Филлипсбурга, штат Нью-Джерси, распределялся следующим образом: 758 тонн для вызывающих подозрения получателей и только три тонны для законного использования. «Джей Ти Бейкер» является крупнейшим поставщиком эфира для колумбийских наркоторговцев – резюмировало исследование.
Масштабы нелегальных поставок эфира были ошеломляющими. «Мерк Колумбия» – дочерняя компания немецкой фармацевтической фирмы и крупнейший законный импортер эфира в стране, ввезла всего тридцать тонн за три с половиной года. Одна из партий эфира, отправленная нелегальному дистрибьютору в июне 1981 года компанией «Джей Ти Бейкер», превысила тридцать две тонны.
Фелпс не мог поверить в прочитанное. Может ли быть, что часть эфира переправляли, например, в Перу? Нет, следователи исключили такую вероятность. Это означало, что производство кокаина в Колумбии достигло поистине немыслимых масштабов.
Исследователи пришли к неизбежным выводам: «Управление по борьбе с наркотиками может нанести серьезный ущерб производству кокаина в Колумбии, если запретит ввоз веществ-прекурсоров, а именно – ацетона и эфира». «Безусловно, дефицит эфира станет наиболее чувствительным. Если Управление по борьбе с наркотиками сможет сократить доступ к веществам-прекурсорам посредством своевременных скоординированных действий, производство кокаина в Колумбии будет разрушено».
Авторы исследования рекомендовали УБН оказать давление на поставщиков эфира, чтобы они отказались от заказов для нелегальных дистрибьюторов и сообщали правоохранителям о подозрительных покупателях. Предлагалось ограничить ввоз сомнительных партий до половины тонны. Ни одна фирма, законная или нет, не должна получать более двенадцати тонн в год. Одной из предложенных тактик было затягивание времени: принять подозрительный заказ на эфир, отложить выполнение, а затем отменить. Это приведет к тому, что наркоторговцы сократят запасы и возникнет дефицит.
В исследовании также рекомендовалось провести брифинг для импортирующих эфир стран – Колумбии, Эквадора, Перу и Боливии. Также нужно было сообщить об этих выводах в европейские и американские бюро по международным делам, связанным с наркотиками.
Наконец, в исследовании предлагались возможные тактические приемы для УБН на местах. «Представительству в Боготе предлагается рассмотреть возможность создания фиктивной компании – поставщика эфира. В бочках использовать фальсифицированные химикаты, чтобы испортить лабораторные операции. К бочкам с химическим веществом прикрепить жучки».
Фелпс ждал до середины 1982 года, до самого прихода администрации Бетанкура. Он собрал свои статистические данные, графики и таблицы и был готов представить их двум правительствам. Фелпс направил результаты в штаб-квартиру УБН в Вашингтоне, но там поначалу отнеслись скептически, так как все еще не могли поверить в тонны кокаина в США.
Другое дело – генеральный прокурор Колумбии Карлос Хименес Гомес. Фелпс назначил встречу команде прокурора и показал свои выкладки. Хименес Гомес все изучил и заключил: «Вы абсолютно правы».
Хименес Гомес немедленно ограничил импорт химических веществ, но из-за избытка ранее импортированного эфира в Колумбию потребовалось некоторое время, чтобы заметить какие-то изменения. Оставалось только ждать. Тем не менее, если Фелпс и его команда были правы, в конечном итоге запасы закончатся. И тогда что-то точно произойдет. Фелпсу оставалось только ждать.
22 ноября 1983 года Фрэнк Торрес пришел в «Джей Ти Бейкер» в Филлипсбурге, чтобы оформить большой заказ. Он хотел купить 1300 бочек по 250 литров высококачественного этилового эфира и хотел заплатить за них наличными 400 000 долларов. Торрес уточнил, что на бочках не должно быть товарной маркировки, а заказ он был готов принять в любой точке США. Он пытался скрыть, что является колумбийцем, и добавил, что сам организует доставку потребителю.
Запрошенные объемы были колоссальными – почти двести тонн, что составляло примерно половину всего импорта эфира для Колумбии в 1980 году. За период в три с половиной года, который проанализировали для Фелпса в рамках его расследования, самый крупный заказ составил семьдесят тонн. Основная часть нелегальных поставок равнялась в среднем от десяти до двадцати тонн. Все легальные заказы обычно были менее одной тонны.