Но Джейкобсен по-прежнему был настроен скептически, ведь информаторы всегда много обещали – так они пытались заинтересовать агентов. Но потом Барри Сил сразил их наповал – он сказал, что может заключить сделку с Очоа на 3500 килограммов кокаина и доставить его двумя партиями для УБН. То, что предлагал Сил, было почти вдвое больше рекордного изъятия у авиакомпании «ТАМPA», которое все еще оставалось самой крупной конфискованной партией кокаина в США.
Сил сообщил, что Очоа срочно нужно было сорвать большой куш сейчас, потому что они сильно пострадали. Дело было не только в рейде на «Транквиландию», перевалочный пункт на Багамах тоже перестал приносить доход. Очоа лишился нескольких партий на островах из-за обнаглевшей местной полиции, которая отжимала и перепродавала кокаин в Майами, – около двух тонн.
Очоа только что купили в Майами новый самолет «Титан 404» взамен конфискованного. Они хотели, чтобы Сил вместе с другим пилотом перегнали его на «Газиенду Веракрус». Сил должен был встретиться с Хорхе Очоа, чтобы обсудить сделку.
Они проговорили два часа. Джейкобсен взвесил все «за» и «против». Агенту и федеральному прокурору по операции «Крикун» Сил совершенно не нравился. В отношении его УБН и полиция штата Луизиана все еще вели расследование. Но чем больше Сил говорил, тем сильнее ему удавалось убедить Джейкобсена.
То, что он сказал, подтвердилось. Джейкобсен навел справки об Очоа у других агентов. Замаячил реальный шанс крупно навредить наркобарону. Джейкобсен и Джура рискнули.
28 марта Сил подписал соглашение о сотрудничестве с правительством без присутствия его адвоката – он так сильно переживал из-за своей безопасности, что не хотел, чтобы кто-то еще знал подробности. Он согласился признать себя виновным по предъявленным ему обвинениям. Вынесение приговора было отложено, чтобы посмотреть, чем он может быть полезен для правительства. Силу не обещали ничего конкретного, но все стороны знали, что если он выполнит обещанное, то его тюремный срок значительно сократится. На следующий день Джейкобсен официально проинструктировал Сила. Ему как информатору присвоили номер SG 1-84-0028. С того момента этот номер или инициалы CI (cooperating individual) – сотрудничающее лицо – будут заменять имя во всех отчетах в его личном досье, которому был также присвоен номер – G1-84-0121. Джейкобсен отметил в своих записях, что информация, предоставленная Силом, «касалась контрабанды кокаина Хорхе Очоа».
3 апреля Джейкобсен позвонил прокурору, который контролировал сделку с Силом, и сообщил, что к старту операции все готово. Целью был Хорхе Очоа.
Через четыре дня Сил под именем Эллиса Маккензи появился в доме Хорхе Очоа в «Ла-Ломе», став первым информатором УБН, который проник в святая святых Медельинского картеля. Встреча продлилась час.
Очоа спросил Сила, как поживает его друг Уильям Роджер Ривз. Тот ответил, что рад, что ему задали такой вопрос, – Ривз сказал Силу, что Очоа должен ему пять миллионов долларов. Дерзкое поведение, даже если перед ним был крупнейший в мире торговец кокаином, было визитной карточкой Сила.
«О, не беспокойся о деньгах для Роджера, – весело сказал Очоа. – Я отдал их другу Роджера, он обо всем позаботился».
Очоа не говорил по-английски, но с переводом все в той или иной степени принимали участие в разговоре, кроме Хуана Давида, старшего брата. Хорхе Очоа сказал Силу, что у него есть неисчерпаемый запас кокаина для отправки в США. Хотя проблемы тоже имелись. Половину из трех центнеров, которые он отправлял через Багамы каждый день, там конфисковывали. Но все это меркло по сравнению с катастрофой в «Транквиландии».
Пабло Корреа Арройаве, шурин Хорхе Очоа, сказал, что в ходе рейда в джунгли полиция обнаружила записи с их именами. «Сейчас нам приходится непросто, – сказал Корреа Силу. – Они проводят расследование по делу большой лаборатории в “льянос”, которой для нас руководил мистер Ледер».
«Тот самый мистер Джо Ледер?» – уточнил Сил. Это имя знал каждый наркопилот.
«Да», – подтвердил Корреа.
Дальше он рассказал, что Ледер спрятал остатки кокаина, принадлежащие картелю, в подземных бункерах по всей Колумбии. Рейд в «Транквиландии» и дальнейшее расследование вынудили картель переместить лаборатории и спрятать их получше. В этот момент, как позже сказал Сил, наркоторговцы жестом подозвали его подвинуться ближе и перешли на шепот. Картель заключил сделку с несколькими министрами в сандинистском[44] правительстве Никарагуа. Сил рассказывал, «что соглашение на тот момент находилось в зачаточном состоянии и что и я, и Феликс поклялись хранить тайну как зеницу ока и ни при каких обстоятельствах вообще не должны упоминать Никарагуа. Вместо этого, даже на тайных встречах, мы должны были говорить о Коста-Рике».
Сандинисты разрешили Очоа использовать взлетно-посадочную полосу для дозаправки их самолетов в Никарагуа. Это означало, что самолет из Колумбии в США мог брать меньше топлива и больше кокаина.
Сил удивился, что Очоа имел дело с теми, кого он считал коммунистами.
«Нет, нет, нет. Сами мы не коммунисты, – заверил его один из наркоторговцев. – Мы не особо совпадаем в политических взглядах, но они помогают нам, а мы им».
«Ну, я как-то не уверен, что американцу, который возит кокаин, будут рады в Никарагуа», – предположил Сил.
«Тебе не о чем беспокоиться», – заверили его.
Очоа изложил суть: Сил должен был полететь на взлетно-посадочную полосу в джунглях к северу от Медельина, посадить там «Титан 404» и забрать первую партию из 1500 килограммов. Дальше везти ее прямо в США. Половина кокаина отправится в Майами, а другая часть – в Лос-Анджелес. Очоа планировали сделать запасы наркотика для зрителей летних Олимпийских игр 1984 года в Лос-Анджелесе.
Сразу после доставки Сил и Бейтс полетят на юг к сандинистам в Никарагуа и будут ждать на взлетно-посадочной полосе, пока Очоа соберут еще 2000 килограммов. После этого в течение десяти дней отправится первый рейс по маршруту.
Вернувшись в Майами через неделю, Сил встретился с Лито в «Авто Ворлд» – салоне роскошных автомобилей, которым, по словам самого Лито, он владел вместе с Пабло Эскобаром. Лито сказал, что на машинах из автосалона Эскобар перевозил по пятьсот килограммов в неделю.
Дальше он сообщил, что Хорхе Очоа за два дня на Багамах лишился шести самолетов и теперь срочно перестраивает свою дилерскую сеть в Майами.
Для этого он выбрал Лизардо Маркеса Переса, бывшего офицера морского флота из Венесуэлы. В родной стране Маркеса разыскивали за контрабанду 667 килограммов кокаина и участие в попытке государственного переворота. Очоа считали Маркеса интеллектуалом и называли его Эль Профессор (Учитель): он получил диплом с отличием по электротехнике в Технологическом институте Джорджии в 1967 году. К тому же он разделял страсть Очоа к прогулочным лошадям. Когда Сил встретился с Маркесом в середине апреля, тот сказал, что он почти как крестный отец для трех братьев Очоа.
Маркес еще добавил, что картель недоволен неосмотрительностью Лито. Он и его люди расслабились и стали обсуждать дела по домашнему телефону вместо того, чтобы пользоваться телефонами-автоматами. «Сейчас мы должны быть особо осмотрительными», – сказал Маркес.
А вот Эль Профессор был очень осмотрителен. Он покупал пейджеры со специальными кодами для дилеров в Южной Флориде и в данный момент составлял руководство по безопасности. Он показал Силу черновики, аккуратно разложенные на столе. В небольшом десятистраничном труде под названием «Заметки для размышлений», напечатанном со строчками в один интервал, обсуждались преимущества и недостатки аренды конспиративных квартир под вымышленными именами: «Возможность получить кредит упущена… это затрудняет приобретение новой недвижимости в будущем». Но вымышленные имена позволят «тому, кто живет в доме» представляться дворецким. На любой вопрос о хозяевах он может ответить: «Владельцы путешествуют». В руководстве слово «кокаин» не упоминалось вообще. Вместо этого фигурировали «продукты»: «Если что-то случится, а дворецким удастся сбежать, не должно остаться следов на продуктах, чтобы не было никакой связи между дворецким и продуктами, между дворецким и компанией и, следовательно, компанией и продуктами. По этой причине необходимо всегда пользоваться перчатками».
Минимальные требования для домов включали: «жилой район, предпочтительно на улице с неинтенсивным движением, должно быть много деревьев, гараж на две машины и высокий забор, мешающий соседям наблюдать». Люди, проживающие в доме, должны быть предпочтительно семейной парой с детьми. В руководстве также описывались «Обязанности жильцов: вести нормальный образ жизни… Стараться подражать американцам в привычках, например, стричь газон, мыть машину и т. д. Хозяин дома не должен устраивать в доме экстравагантных приемов, но время от времени может устраивать барбекю, приглашая надежных родственников».
Маркесу было приятно, что Сил разделял его взгляды на важность безопасности. Однако именно в ту ночь благодаря Барри Силу агенты УБН получили номер пейджера Маркеса.
Когда Сил вместе с Бейтсом прилетел в Панаму на деловую встречу с Очоа, Пабло Эскобаром и другими наркоторговцами, он привез пачку ежедневных отчетов от Маркеса. Лидеры картеля очень хотели, чтобы Сил доставил партию груза в 1500 килограммов как можно скорее. Но он настоял на том, что сначала нужно осмотреть взлетно-посадочную полосу в Никарагуа.
По возвращении в Майами Сил и Бейтс купили фургон «Виннебаго», чтобы перевозить кокаин, когда он попадет в США. Бейтсу пришлось внести предоплату в размере пятисот долларов, и он пожаловался, что Лито все еще должен ему 100 000 долларов за груз, который он доставил на Багамы.
«Он владеет половиной автосалона, почему бы тебе не попросить новый автомобиль в качестве частичной оплаты долга? – предложил Сил. – Или две машины. Или три. Для тебя и для жены. И одну для меня».
«Мне такое даже в голову не приходило», – сказал Бейтс.