– Девочки очень постарались… – слабо улыбнулась она и упрямо вернулась к прошлому: – Тогда ты должен понять, что я лучше бы сдохла сама, но никогда ничего не сделала нашему малышу. Но тогда… – Пальчик с аккуратным ноготком, никогда при герцоге не превращавшимся в звериный коготь, мягко лёг на губы Арви. – Я ещё не была уверена, когда мы уходили с тем обозом, потому и смолчала… иначе ты оставил бы меня в городе. И когда через несколько дней убедилась в правоте своих подозрений, решила признаться тебе, как только придём в большое село. До него оставалось три дня. А в то утро ты отправился на разведку, проверить, нет ли у переправы чужих следов. А я решила немного постирать и пошла к болотцу, там вода теплее. Он подошёл спокойно, с курткой в руках, сказал, что тоже пришёл стирать. А когда я отвернулась, набросил куртку мне на голову и скрутил…
– Кто?! – скрипнул зубами герцог.
– Подожди… я сумела вывернуться из куртки, но он словно озверел, ударил меня ногой… попал в живот. Было очень больно, я сообразила, что нужно бежать, иначе мне его не осилить. Но он подставил подножку, и я упала. И тогда он снова ударил… и ещё. И метил именно в живот. У меня не осталось другого выхода, пришлось выпустить когти. Я разодрала ему ногу. Он понял, кто я, и выхватил кинжал. Не знаю, как мне пришла в голову отчаянная мысль… там неподалёку есть незаметная и очень глубокая трясина, и, едва я про неё вспомнила, тотчас из последних сил метнулась туда. А возле трясины резко свернула и обогнула её по самому краю. Ты же знаешь… мы чувствуем такие места. Но он ничего не понял… ринулся напрямик. Утонул гад разом… словно Святая Тишина помогла своей сестре, только мне в тот момент уже было не до него… убил-таки гад мою крошку. Немного отлежавшись, я отправилась на берег, затёрла все следы, забрала вещи и пошла в шатёр… нужно было выпить то зелье, оно ещё и помогает очистить организм.
– Вот скотина… – Душу герцога рвали на части бешеная злоба на мордатого наёмника, давно сгнившего в болоте, и вина перед любимой женщиной за то, что не сумел её защитить и не сдержался, когда увидел, как она пьёт печально известное снадобье. – Тэйна… прости. Я виноват. Но поверь, я сам бы загодя на кусочки покромсал того подонка, если бы знал, на какую подлость он способен. Теперь я вспомнил эту сволочь. А ведь мы его ещё и искали. Но потом решили, что сбежал, оставалось пройти самое опасное место, а он всегда был трусоват. Но почему ты не вернулась?
– Я ушла тогда порталом… теперь ты знаешь, что у каждой сестры Тишины есть капсула на самый крайний случай. И несколько месяцев болела. А потом ты сбежал… и никто не знал куда. Тогда я покинула монастырь и нашла себе работу в одном из имений. А как только матушка прислала мне письмо, что ты лежишь в подвале у целителя, сразу вернулась.
– Ты могла бы дождаться, пока я приду в себя, – укоризненно выдохнул герцог, – нет… не отвечай. Я догадываюсь, о чём ты тогда думала. И понимаю, чего боялась тогда, у переправы, тебе было тяжело это рассказать…
– Ну да, ты же понимаешь, Арви… в тот момент моё объяснение показалось бы всем оправданием… а я не хотела оправдываться… мне было так больно и обидно…
– Тэй… – Нежные губы сняли слезинки, сильные руки спрятали в надёжном укрытии. – Забудь, родная. Это было так давно, и теперь всё будет по-другому. Как только добуду браслет, надену тебе на руку. С сегодняшнего дня ты моя законная жена.
– Арви… но это невозможно! Ты же герцог!
– Нет. Я отказался и очень рад этому. Но помогать Геверту буду обязательно, без Змея ему придётся нелегко. Как ты смотришь на то, чтобы жить на два дома?! Я забираю подгорное поместье и намерен заняться восстановлением стад, Олтерн уже позаботился о племенном молодняке. А в замок будем ходить раз в несколько дней, там теперь есть портальная башня.
– Я знаю… – смущённо фыркнула куда-то в шею герцогу свежеиспечённая жена, – как по-твоему, кто ещё мог поймать кошку для Тэлрода?
– Так вот почему она была в вуали и молчала… – сообразил герцог, – то есть… ты! И смогла спокойно стоять, смотреть на меня и ничем себя не выдать? Вот такого коварства я от тебя не ждал, любимая!
Он смотрел на свою вновь обретённую женщину с нарочитой обидой и чувствовал, как всё покойнее и уютнее становится на душе и хочется лишь одного: чтобы этот миг никогда не кончался и чтобы все о них сейчас забыли.
– Мне сказали, ты ничего не помнишь и считаешь Леонидию своей женой… – начала было оправдываться Тэйна, разглядела, какое жаркое веселье плещется в голубых глазах её бывшего командира, и шутливо шлёпнула его по плечу: – Не нужно так шутить… я разучилась смеяться над подобными вещами. Слишком долго болела эта рана…
– Прости. – Он мгновенно стал очень серьёзным и очень нежным. – Это я от счастья дурачусь, Тэй. А своей женой я уже пять лет вижу во снах только тебя… наверное, потому и не заводил с тех пор серьёзных романов. Так мы будем допивать чай? Или…
Стучать в дверь начали перед обедом, причём стучали так уверенно и настойчиво, что новой семье поневоле пришлось приводить себя в порядок с такой скоростью, словно над замком гудел пожарный набат.
– Надеюсь, он заказал для себя венки, тот наглец, который тарабанит в наши двери, – потихоньку ворчал Арвельд, торопливо расчёсывая волосы, и услышал короткий смешок жены. – Чего смешного я сказал?
– Ты действительно не знаешь, что никто не может так стучать, кроме Лэни? – насмешливо подняла бровь Тэйна и негромко крикнула: – Входи, Эста!
– Там, между прочим, море и цветы, – врываясь в комнату, сообщила графиня. – А вас можно поздравить? Правда? Скажи вслух!
– Поздравляй уже, – засмеялся Арвельд. – Я женюсь на Тэй сегодня же.
– Святая Тишина, как я счастлива! И рада, что успела… Арвельд, матушка сказала, если ты женишься на Тэльяне, это будет исполнение её самой заветной мечты. Но она не разрешила тебе подсказывать… выбор должен был идти от сердца. И раз всё получилось… вот.
Тихоня с ловкостью фокусника достала из незаметного кармана небольшую, потёртую и потемневшую старинную шкатулку, и Арвельд побледнел:
– Не может быть!
– Может. Отец как чувствовал… отдал в тот день свой браслет на сохранение матушке. Открывай же… там тебе письмо… – Голос Лэни сорвался от волнения.
– Лэни, – раскрыв шкатулку и прочтя несколько строк пожелтевшей записки, растроганно вздохнул герцог, – большое спасибо… вот такого я даже не ожидал. И много у тебя ещё подобных сюрпризов?
– Нет… – с притворной скромностью потупилась она, – но сказать я хотела совсем другое. Я тут просто гонец… а там все ждут ответа и тоже хотят поздравить. И спрашивают, нужно приглашать жреца, чтобы составил документы по всей форме?
– Разумеется, нужно. – Незаметно появившаяся в коридоре Тмирна, как всегда, была готова к подобным вопросам. – Ни у кого не должно потом возникнуть никаких сомнений в законности этого союза. Кстати… Лэни, это касается и вас со Змеем. Местный глава храма очень мудрый человек и, без сомнения, немедленно напишет свидетельство о вашем союзе, особенно если увидит браслеты.
– Поняла, матушка, – кротко кивнула графиня, – тогда давай шкатулку назад, Арви! Наденешь браслет как положено, во время ритуала.
– Держи, – вынимая браслеты, герцог спокойно отдал ларчик и повернулся к Тэльяне: – Протяни руку, дорогая.
– Но… – Проводница рассмотрела, как знакомо поджал губы её командир, смолкла и покорно подала руку.
– Умница, – защёлкнув браслет, похвалил Арвельд. – Теперь застегни мой. Вот и всё. А теперь я объявляю нас мужем и женой, как один из герцогов Адерских.
– Но ты же говорил, что отказался!
– От правления, но не от имени и рода. – Герцог был настроен очень решительно. – А теперь идём, нам обещали поздравления и море.
Море обнаружилось сразу, едва они вышли на галерею, с которой спускалась к открытой террасе летняя лестница. Она вела серпантином с этажа на этаж, и, пока компания дошла до второго этажа, где бродил в ожидании жены сердитый Змей, все успели оценить и простор бухты, на берегу которой в скалистом ущелье находился дворец, и синь моря, и голубизну неба, и аромат роз.
– Наконец-то, – подхватывая жену под руку, буркнул Дагорд, рассмотрел довольное лицо герцога, загадочно-кроткую улыбку Тэльяны и присвистнул: – Вот это стремительность! Поздравляю!
– Спасибо, – кивнул Арвельд, – но до вас нам далеко. Мы шли к этому дню почти пятнадцать лет. Я до сих пор не могу поверить, что у Тэй хватило сил столько лет меня ждать.
– Я пошла в прабабку… а оборотни выбирают один раз, – словно случайно проговорилась герцогиня, искоса поглядывая на Змея, но графа невозможно было смутить или испугать подобным признанием.
– Повезло Арви, – печально вздохнул он, – можно не беспокоиться, что появится какой-нибудь прыткий ловелас.
– Тебе тоже можно об этом не волноваться, я на дух не переношу прытких ловеласов, – серьёзно сообщила Лэни и вдруг проказливо хихикнула: – У меня всегда есть на такой случай капсула.
– Ты на что это намекаешь? – заинтересовался герцог, но все его спутники вдруг принялись живо изучать открывшийся за очередным поворотом лестницы пейзаж.
А посмотреть и действительно было на что. На повисшей над краем скалы террасе из светло-розового мрамора, загороженной от моря только ажурными перилами, стоял большой стол, полностью сервированный к обеду. Вокруг него были расставлены огромные вазоны с живыми цветами и корзины, полные ярких фруктов.
Хозяева и гости, одетые в лёгкие светлые наряды, уже удобно устроились на засыпанных подушками широких диванах и наблюдали за крупной кошкой, деловито таскавшей в корзинку шаловливых котят. Советник с Леонидией и Тэлродом сидели напротив короля и Геверта, окружённых кучкой оживлённо болтавших девушек, и казалось, будто за столом царят мир и согласие.
Однако, подойдя ближе, Лэни заметила упрямо поджатые губы Лоурдена и поняла, что в этот раз спокойно посидеть под боком у мужа ей не удастся. Если только Тмирна не захочет взвалить объяснение с королём на свои плечи.