– Я – Керуд. Вы меня наняли на неделю и потому стребуйте с экономки комнатку. Овёс коням я с собой везу, а сеном пусть конюхи барона поделятся. Вам подушек и пледов побольше набросал, дорога по полям идёт, там ветер холодный свищет, – торопливо сообщил кучер, делая вид, будто помогает пассажирам взобраться в карету.
– Ясно, – кивнул граф, и дверца захлопнулась.
Некоторое время они ехали молча, устраиваясь поудобнее, затем Лэни выглянула в окно, за которым тлел серый осенний день, и достала из саквояжа масляный дорожный фонарь. Ехать до поместья почти два часа, и за это время нужно всё прочесть и обсудить.
– Давай сюда, – немедленно отобрал фонарь Змей, и пока вешал его и зажигал, Лэни успела открыть пакет с документами и прочесть имена.
– Граф Таодор Фадер, – хихикнула она, оценив выдумку матушки, – и графиня Эсталина. Ты уверен, что сможешь запомнить такие трудные имена, зайчик?!
– Не уверен. Но если ты мне поможешь… закрепишь память поцелуем, я непременно запомню.
– Зайчик… – расстроенно шепнула графиня, осторожно гладя пальчиком выбеленные усы мужа, – моя боевая раскраска пойдёт пятнами… если мы начнём закреплять.
– На шейке у тебя тоже боевая раскраска? – лукаво шепнул Змей, заинтересованно глядя значительно ниже, и получил лёгкий шлепок по губам.
– Даг! У нас мало времени!
– У нас всё время мало времени, – строптиво скаламбурил он, принимая пачку листков, – невольно начнёшь завидовать бездельникам, которые неизменно жалуются на скуку. Как ни странно, но мне никогда не было скучно. И у меня всегда не хватало времени, особенно когда я служил у Олтерна адъютантом. Демонская сила! Эста, я только сейчас понял, на что вечером намекал этот хитрый лис!
– Счастливчик, – рассеянно буркнула она, не отрывая взгляда от листков. – Ты почему не читаешь?
– Я придумал способ лучше, – нахально объявил Змей, сгружая жене все бумаги и притягивая её к себе так, чтобы свет фонаря падал на отчёты. – Ты быстро прочтёшь и в трёх словах мне всё объяснишь. Всё равно я не понимаю её намёков. Как не сообразил, какие планы строит насчёт нас советник.
– Мне нравится, – так же туманно заявила она, устраиваясь в его объятиях поудобнее.
– И мне, – так же коротко ответил он, – в основном из-за Герта. Но боюсь, тебе придётся трудновато.
– Я позову Кайю. И попытаюсь уговорить Рози, надеюсь, мне удастся, – отстранённо сообщила она и прикрыла его губы пальчиком. – Потерпи несколько минут, потом поговорим.
– Угу, – согласно хмыкнул он, нежно целуя этот палец.
– Всё, зайчик, я прочла, – объявила Лэни через некоторое время, собирая отчёты в кошель. – Если в трёх словах, то так: не доверяем никому, кроме Кайи и кучера. Даже хозяину. Но всем улыбаемся и всех выслушиваем. Вечером делимся мнениями. Нужно будет остановить карету в пустынном месте… размять ноги и сжечь все лишние бумаги. Кайя пишет, что её вещи кто-то трогал.
Бумаги они сожгли в небольшой роще, встретившейся, когда коляска проделала большую половину пути. Внимательно наблюдая, как тщательно жена растирает в сыром песке остатки пепла, Змей добавил ещё штришок к портрету, хранившемуся в его душе. Жена никогда ничего не забывает, вернее, её научили ничего не забывать, и ему следует об этом помнить, если он желает сохранить тот чудесный огонь любви, что горит между ними.
– Эста, – снова прижав жену к себе, задумчиво спросил Змей, едва карета двинулась дальше. – Я не очень понял, какие у Арви с его женой были отношения в прошлом? Мне ничего не нужно знать, чтобы случайно не задеть больную тему?
– Наверное, нужно, – подумав, согласилась она. – Никогда не говори при них о наследниках. Вообще о детях, никаких пожеланий и никаких шуточек. У них уже мог бы быть ребёнок, но произошла трагедия.
– Демонская сила… хорошо, что я спросил. Хотя я при Герте стараюсь эту тему близко не поминать… но всё равно. А ты же вроде раньше говорила, будто ваши родители выставили её, не допустив даже одного свидания?
– Так и было, – вздохнула Лэни, – встретились они много позже. Сейчас объясню. Когда мы с матушкой пришли в монастырь, Тэльяна от нас долго пряталась… там это возможно. Но однажды матушка сильно простудилась, слегла с лихорадкой, тогда Тэй и пришла. Целитель прислал, она опытная сиделка и хорошая травница. Я её не сразу узнала, она была… какая-то потерянная. Словно неживая, и учиться ничему не хотела, потому что уходить из монастыря не собиралась. А пока матушка болела, они разговорились… много плакали, мать просила прощения… И через некоторое время Тэй начала учиться ремеслу проводника. Она очень хотела выучиться как можно быстрее, по вечерам едва не падала от усталости. Но всё равно у неё ушёл не один год. Однако Тмирна по её просьбе всё время узнавала, где находится Арвельд и как ему живётся. Он уже дослужился к тому времени до лейтенанта, был помощником командира одного из отрядов службы сопровождения обозов с ценными товарами. В то время бандиты особо зверствовали на дорогах, ведущих в Торем. А потом их отряд попал в западню, был жестокий бой, командир погиб, и Арви назначили на его место. И тогда Тэй упросила монастырский совет отпустить её. Целых полгода она работала проводником у Арви… и постепенно он к ней потянулся… Они жили в одной палатке, и брат даже собрался на ней жениться. Однако тогда она не стала напоминать ему о прошлом и ничего не рассказала про нас с матушкой, таково было условие Тмирны. Ничем эти знания ему всё равно не помогли бы, зато могли случайно выдать тех, кто скрывался в монастыре. Но однажды случилась беда: пока Арви ходил в разведку, на Тэй напал один из солдат… Она ушла от стоянки к болоту постирать, и помочь было некому… но она сопротивлялась, и этот гад начал бить её ногами… В общем, она потеряла ребёнка… про которого Арви тогда ещё даже не знал.
– Та падаль ещё жива?! – скрипнул зубами Змей.
– Нет, в том-то и дело… Тэйна вырвалась и побежала, негодяй ринулся догонять… она и завела его в самую трясину. А когда вернулась… Арви что-то не так понял, накричал… и ушёл. Тэй обиделась, подстроила всё, как будто сбежала… и сломала капсулу. Большую пирамидку она всегда возила с собой… иначе Тмирна бы не отпустила.
– Демонская сила! – Змей крепче обнял любимую, словно она могла сейчас переломить капсулу и исчезнуть. – Эста… родная… дай слово… я тоже иногда тебя не понимаю… только никогда не уходи, хорошо?
– Зайчик! Я и не смогу уйти… и даже если прогонишь, не поверю… Святая Тишина, моя пудра!
– Намажешь ещё раз…
Дом стоял на вершине небольшого холма и был виден ещё с того места, как от дороги свернула к нему поросшая сухой травой тропа.
– Нечасто сюда ездят гости, – проворчал Змей, чуть виновато посматривая на Лэни, восстанавливавшую перед зеркальцем свою невзрачную внешность.
– И дом какой-то мрачный, – выглянула в окошко тихоня, – представляю, как легко тут напугать слуг.
– Ну, может, летом он и ничего. – Дагорд скептически разглядывал массивное трёхэтажное здание, узкие, как бойницы, окна угловых башен, потемневшие от времени ставни, большинство из которых оставались запертыми, несмотря на приближающийся полдень. – Но жить тут зимой я бы не согласился.
– Ты не забыл, что ты Таодор? И тебя волнует лишь соседнее имение? Кстати, его хозяин пришлёт к вечеру письмо, будто его задержали в городе важные дела… постарайся выказать побольше огорчения.
– Я даже помню твоё имя, Эсталина, – серьёзно отчитался Змей, – но ты же мне поможешь? Возмущаться?
– Я буду просить извинения у хозяина дома, – помотала она головой, – ведь нам придётся есть его суп ещё два дня.
– Вот всегда ты берёшь себе самую трудную часть работы… – Дагорд хотел добавить что-то ещё, но копыта лошадей звонко зацокали по мощённой камнем площадке перед крыльцом, и он смолк.
Карета остановилась, однако из массивной двери с крупными металлическими петлями и заклёпками никто не выходил. Дагорд хмуро фыркнул, распахнул дверку и выскочил на ступеньку, к уже спустившемуся с козел кучеру.
– Сходи, любезный, позвони, почему-то никто нас не встречает.
– Дык, чайком небось в кухне греются, – недовольно проворчал тот, но четыре ступени, ведущие к двери, всё же прошагал.
Подёргал за такую же надёжную, как и всё остальное, железную цепь и, расслышав за дверью звон колокола, отступил в сторону. Ждать пришлось минуты три, и Змей успел спросить глазами жену, следует ли им волноваться или нужно ждать. Разумеется, если бы он прибыл сюда по поручению Олтерна или Герта, то и сам знал бы, как поступить, но сейчас признавал право командовать за Эстой.
Наконец за дверью что-то заскрипело, зазвенело, и она распахнулась, представив взглядам гостей двух мужчин в одинаковых лакейских ливреях, вооружённых топором и кочергой.
– Кто такие?!
– Любезные, – с насмешкой изучив настороженные лица слуг, готовых отступить и захлопнуть двери, объяснил граф, – мы прибыли по предварительной договорённости к барону Бьюрингу, с рекомендательным письмом от его друга, графа Терсли. Извольте ему доложить.
– Занят он, – хмуро сообщил тот из слуг, который был постарше, – у нас девица заболела.
– А разве барон лекарь? – озадаченно поднял бровь Дагорд. – Но это не имеет значения. Мы с женой и кучером предполагали воспользоваться гостеприимством господина Ингеса, пока выберем одно из двух поместий, из тех, что продаются по соседству. Позвольте нам войти и ступайте, доложите своему господину.
– Не нужно, Патрик, я уже здесь. Добрый день, прошу извинить за задержку. Разрешите представиться: барон Ингес ле Бьюринг. Проходите, ваши комнаты на втором этаже. Патрик, отнесите багаж.
– Добрый день, господин барон. Я граф Таодор Фадер, а это моя жена Эсталина, – подавая руку жене, сообщил Змей. – Чтобы осматривать поместья, мы наняли кучера, надеюсь, у вас найдётся для него комнатка? Овёс для лошадей он привёз с собой.
– Патрик, покажешь кучеру свободную комнату рядом с твоей, – приказал Ингес, разглядывая Лэни. – Добрый день, графиня, как доехали?