Когда Мэгги поинтересовалась, не попробует ли он узнать, есть ли у Джуди отдельный номер, Пумо ответил: «Возможно, попробую. Много дел сегодня. Думаю, это может подождать», Мэгги улыбнулась и лукаво сверкнула глазками. Она поняла, что выиграла, и была слишком умна, чтобы спрашивать его еще раз.
Следующий день после того, как Пумо вычислил, что жертвами Коко стали побывавшие в Я-Туке журналисты, до семи вечера протекал в общем нормально. Они с Мэгги коротали его в такси, в метро, в ресторанчиках и в офисе с литографиями Дэвида Салле и Роберта Раушенберга, где Лоури Хэпгуд, партнер Молли Уитт, флиртовал с Мэгги, объясняя новую систему стеллажей для хранения продуктов. Домой они вернулись почти в семь вечера. Мэгги спросила, не голоден ли он, и вытянулась на длинном диване, а Тина рухнул в кресло за рабочим столом и сказал, что не прочь подкрепиться.
– И что мы решим?
Тина взял со стола утреннюю «Таймс»:
– Мне казалось, многие женщины получают удовольствие от процесса приготовления еды.
– Давай чуток кайфанем и махнем в Чайна-таун, закажем утиные лапки. Ням-ням!
– Это первый раз, когда ты захотела накуриться с тех пор, как стала жить здесь.
Мэгги зевнула, раскинув руки:
– Ага. Я делаюсь такой занудой. Извини, это, наверное, ностальгия по тем временам, когда я была тебе интересна.
– Погоди-ка… – обронил Пумо, увидев небольшую заметку на третьей странице первого раздела.
Его внимание привлек заголовок: «В Сингапуре убит журналист Ортис». Тело 47-летнего Роберто Ортиса, видного члена пресс-корпуса, было накануне обнаружено полицией в пустом доме, расположенном в жилом районе Сингапура. Мистер Ортис и неизвестная женщина скончались от огнестрельных ранений. Предположительно мотивом убийства послужило не ограбление. Роберто Ортис родился в Тегусигальпе, Гондурас, в семье влиятельного центральноамериканского газетчика, начальное образование получил частным образом, затем обучался в Калифорнийском университете в Беркли, по окончании которого стал работать внештатным репортером нескольких испано- и англоязычных периодических изданий. С 1964 по 1971 год мистер Ортис провел во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже, освещая события Вьетнамской войны для различных журналов, и из этого опыта родилась его книга «Вьетнам: путешествие по личным мотивам». Мистер Ортис славился своим остроумием, пламенным слогом и личной отвагой. Полиция Сингапура обнародовала информацию о вероятности связи гибели мистера Ортиса с несколькими нераскрытыми убийствами в городе.
– Что же, интересно, могло настолько отвлечь внимание от своей любовницы-подростка-наркоманки? – проворковала Мэгги.
– Прочти, – Пумо подошел к дивану и протянул ей газету.
Половину материала она прочитала лежа, но затем села, прежде чем дочитать до конца.
– Думаешь, это еще один из них?
Пумо пожал плечами: ему вдруг захотелось, чтобы Мэгги со своими шуточками о наркотиках оказалась сейчас где-нибудь подальше от него:
– Не знаю. Но что-то в этом есть… В смысле, в этом парне, которого убили.
– Ты о Роберто Ортисе?
Он кивнул.
– Ты когда-нибудь встречался с ним?
– Один из прилетевших в Я-Тук репортеров говорил по-испански.
Пумо почудилось, будто внутри него разверзлась черная пустота. Он чувствовал, что вот-вот сорвется, не в силах видеть всего этого – своей уютной квартиры, разгромленного ремонтом ресторана… особенно невыносимой сейчас казалась ему Мэгги.
– Он добил последнего, – договорил Пумо, словно собрав остатки осколочков самообладания и с этого момента работая вхолостую. – В Я-Тук прилетело пять репортеров. Теперь все они мертвы.
– На тебе лица нет, Тина… Что ты собираешься делать?
– Оставь меня в покое. – Пумо встал и прислонился к стене… Без всякого желания, как будто его рука сама решила закрыться, он сжал кулак. Сначала слабо, а затем с нарастающей силой он начал бить в стену.
– Тина?
– Я же сказал, оставь меня в покое.
– Зачем ты бьешь стену?
– Заткнись!
Мэгги долго молчала, а Пумо продолжал колотить правым кулаком в стену, а чуть погодя сменил руку.
– Они далеко, а ты здесь.
– Гениально!
– Как думаешь, они знают об этом Ортисе?
– Еще бы они не знали! – заорал Пумо. Он развернулся, чтобы удобней было кричать. Костяшки обеих рук покраснели и распухли. – Они были в том же городе! – Пумо казалось, что сейчас он готов убить кого угодно. Мэгги смотрела на него с дивана округлившимися глазами, похожая на большого испуганного котенка. – Что ты вообще понимаешь? Сколько тебе лет? Думаешь, ты нужна мне? Ни черта ты мне не нужна здесь!
– Вот и славно, – сказал Мэгги. – Значит, больше не надо быть твоей нянькой.
Бездна внутри Тина Пумо выплеснулась, окатив черной волной. Он вспомнил, как человек-демон, смердевший горящим мусором, положил серую руку ему на плечо и назвал убийцей. «А что, ад довольно мил», – подумал Пумо. Он не помнил, как оказался на кухне: он вдруг обнаружил, что направляется к кухонным шкафам, которые навесил Винь. Посмотрим, что можно сделать в аду. Он раскрыл первый шкаф и почти с удивлением увидел на полках стопки посуды. Аккуратные горки тарелок показались ему чем-то ненужным и абсолютно чуждым здесь. Он вдруг возненавидел посуду. Пумо снял верхнюю тарелку и несколько мгновений подержал обеими руками, словно взвешивая, прежде чем бросить. Ударившись о пол, та разлетелась на полдюжины осколков. Вот, оказывается, что можно сделать, живя в аду! Он снял еще одну тарелку и грохнул об пол. Разлетевшиеся осколки фарфора занесло под обеденный стол. Он трудился, снимая и разбивая то по одной тарелке, то сразу по две или три. Последнюю он разбил после долгого раздумья, словно проводя некий научный эксперимент.
– Дурачок ты, дурачок, – проговорила Мэгги.
– Все, все… – Пумо спрятал лицо в ладонях.
– Хочешь полететь в Бангкок и найти их? Думаю, это особого труда не составит.
– Не знаю, – ответил Пумо.
– Если тебе так худо от того, что ты не с ними, то надо лететь. Хочешь, я забронирую тебе билеты?
– Да мне уже не худо, – сказал Пумо. Он пересек комнату и уселся в кресло. – Но я, наверное, все-таки поеду. Так уж необходимо мое присутствие в ресторане?
– Вот и я о том.
Он немного подумал.
– Наверное, нет. Я ведь именно поэтому и не поехал с ними, – Пумо обвел взглядом осколки на полу. – Тот, кто устроил это безобразие, подлежит расстрелу, – Пумо зловеще улыбнулся. – Забираю свои слова назад.
– Поехали в Чайна-таун, поедим супа, – предложила Мэгги. – Суп тебе сейчас жизненно необходим.
– Полетишь со мной в Бангкок, если я все же решусь?
– Ненавижу Бангкок. Давай лучше в Чайна-таун.
Они поймали такси на Западном Бродвее, и Мэгги объяснила водителю, как добраться до галереи «Бовери», что между Кэнал-стрит и Байярд-стрит.
Пятнадцать минут спустя они сидели в маленькой обшарпанной комнате, оклеенной вместо обоев похожими на свитки рукописными меню, и Мэгги объяснялась с официантом на кантонском. Официант лет шестидесяти, одетый в грязно-желтую форму, бывшую когда-то белой, сказал что-то, вызвавшее улыбку у Мэгги.
– О чем это он?
– Он назвал тебя стареньким иностранцем.
Пумо взглянул на согбенную спину шаркавшего ногами официанта, на ежик коротких седых волос.
– Это просто такое выражение.
– Знаешь, я, наверное, все-таки полечу в Бангкок.
– Ты только скажи…
– Послушай, если они знают, что этого другого журналиста, Ортиса, убили в Сингапуре, зачем им уезжать оттуда в Бангкок?
Официант принес и поставил перед ними миски со сливочной кремообразной кашицей, очень похожей на ту, которую Майкл Пул ел на завтрак в Сингапуре.
– Разве только они узнали, что Тим Андерхилл уехал из города.
– А Гарри Биверс подался в Тайбэй? – Мэгги улыбнулась: по-видимому, эта мысль показалась ей курьезной.
Пумо кивнул:
– Наверное, они узнали, что Андерхилл сейчас в одном из этих городов, и разделились, чтобы продолжить поиски. Но почему они сначала не позвонили мне? Ведь зная, что Тима не было в Сингапуре на момент убийства Ортиса, они должны были понять, что Андерхилл не виновен.
– Что ж, от Сингапура до Бангкока примерно час лету, – сказала Мэгги. – Давай ешь суп и не переживай так.
Пумо попробовал суп. Как и все действительно внешне странное, что навязывала ему Мэгги, на вкус оказывалось не таким, как на вид, – суп был вовсе не сливочным, а со вкусом пшеницы, свиной эссенции и еще чего-то, напоминавшего кориандр, но не кориандр. А не попробовать ли, мелькнула у Тины мысль, добавить в новое меню вариацию этого супа? Он мог бы придумать ему какое-нибудь название, что-то вроде «Суп, дарующий силу унести двух быков зараз» и подавать его в маленьких мисочках с лемонграссом. Мэру наверняка понравится.
– Минувшей осенью, накануне Хеллоуина, я увидела распрекрасного Гарри Биверса, – рассказала Мэгги. – Наверное, не стоило, но я сделала глупость, решив подколоть его. В винном магазине он шпионил за мной, шел по пятам и был настолько самонадеян, что думал, будто я не засекла. Я была с Перри и Джулом, моими приятелями из центра города, ты их знаешь.
– Роберто Ортис… – проговорил Пумо, вспомнив наконец деталь, не дававшую ему покоя с семи часов. – Боже!
– Они хорошие, просто вечно без работы, поэтому ты их на дух не переносишь. Короче, я увидела, как Гарри злорадствует, наблюдая за мной, и в тот момент, когда он смотрел на меня, я стащила бутылку шампанского. При этом чувствовала себя последней дрянью.
– Роберто Ортис, – снова проговорил Пумо. – Теперь я уверен, именно так его звали.
– Я почти боюсь спросить, о чем ты, – сказала Мэгги.
– Когда я просматривал газеты в комнате микрофильмов, библиотекарь сказал мне, что весь этот материал недавно уже подбирали для другого человека, который якобы работал над книгой о Я-Туке. И кажется, библиотекарь назвал его имя – Роберто Ортис, – Тина вытаращил глаза на Мэгги. – Представляешь? Роберто Ортис на тот момент был мертв уже неделю как! Нужно срочно звонить Джуди Пул и узнать, где Майкл.