– А вам не пришло в голову, что сначала произошел несчастный случай или убийство, если вам так больше нравится, а потом виновник ее гибели написал цифру на кресте, чтобы все решили, будто это как-то связано с той давней историей? Нормальный ход, чтобы сбить граждан со следа. А если еще немного повыть по-волчьи, вообще получится впечатляюще.
Мы с Женькой переглянулись. Илья, удовлетворившись произведенным эффектом, нам подмигнул и сказал:
– А в дом в Прохоровке зачем лазили?
– Мы не в дом. Просто хотели… короче, у Натальи был любовник, скорее всего художник, который в этом доме живет.
– У монашки любовник? Круто.
– Она не монашка, а послушница.
– Все равно – чудеса. Девчонки, а вы все это часом не придумали? Журналисты такой народ…
– Чего-то ты очень разговорился, – разозлилась Женька. – Ты у нас, между прочим, на подозрении.
– Из-за дурацких татуировок?
– И из-за них тоже. Опять же появился не вовремя, как раз накануне гибели Натальи.
– О господи… Я Наталью эту ни разу не видел. С какой такой радости мне ее убивать? Кстати, а с чего вы взяли, что это убийство?
Этот вопрос вызвал у нас замешательство. И в самом деле, с чего? Тот факт, что мы с Женькой успели придумать целый детектив, еще ничего не значит. Да и пришлось бы рассказать ему о Кошкиной, а делать этого не хотелось. Женька ворчливо начала объяснять, что несчастные случаи, происходящие с людьми, состоящими в родстве с бывшими охранниками немецких военнопленных, наводят на размышления.
– Конечно, все это выглядит странно, – согласился Илья. – Даже загадочно. Но застарелая месть никуда не годится. Если есть убийство, значит, должен быть мотив, а убивают обычно по самой банальной причине. Бабло, – произнес он и широко улыбнулся.
– Чего? – переспросила Женька.
– Бабки, деньги, одним словом, корыстный интерес. Если он есть, тогда следует задуматься, нет – значит, все ваши идеи не более чем фантазия.
– Смотри какой умный, – обиделась Женька, но задумалась.
Конечно, к его высказыванию можно отнестись по-разному, но, безусловно, некая правда в его словах была. Если наш мститель человек психически нормальный… Тут на ум пришел Вальтер, и я загрустила.
– Тебя-то никто не просит лезть в это дело, – буркнула Женька.
– Я и не лезу. Хотя вы успели меня заинтриговать. Я говорил, что обожаю тайны? Нет? Быть этого не может.
– Говорил, говорил, – подтвердила я.
– Вот, – обрадовался он. – Предлагаю свою помощь в разгадке вековых тайн.
– На что ты нам нужен? – скривилась Женька.
– Как это на что? – возмутился он. – Кто-то должен с вами бегать по лесу, чтобы вы от страха не визжали. И потом, вас уже пытались принудить съехать из гостиницы, вдруг на этом они не остановятся? И тут без крепкого мужского плеча никак.
– Умеют же некоторые успокоить, – проворчала Женька, Илья вновь улыбнулся.
– Соглашайтесь. Другого помощника вам не найти, потому что если вы немного пошевелите мозгами, то поймете: я здесь единственное незаинтересованное лицо. Человек приезжий, ни с кем тут не знаком…
– А вдруг ты был любовником Натальи? – додумалась спросить Женька.
– Ну, если только в другой жизни.
Одно было хорошо: бодро вышагивая по лесной тропе и болтая с Ильей, бояться мы перестали, и дорога уже не казалась такой длинной. Вскоре мы вышли к озеру, а там и гостиница показалась.
Вера прилегла на диван в холле, на нас с Женькой посмотрела с удивлением, мы сделали вид, что не обратили на это внимания. Возле лестницы на второй этаж мы простились с Ильей.
– Ну, хитрец, – сразу же принялась ворчать Женька. – Как думаешь, он жулик?
– Я больше думать не могу, – пожаловалась я.
– Насчет мужского плеча он, кстати, прав. С мужчиной всегда спокойнее…. мало ли что. Может, татуировка в самом деле ничего не значит? Если парень делает на плече татуировку крылатого змея, вовсе не факт, что он дружит с нечистой силой.
– Так-то оно так, но далеко не все выберут такую татуировку, в этом смысле крылатый змей – тоже показатель.
– В смысле, против дружбы с нечистой силой парень не возражает? Допустим, он просто поклонник фэнтези. Я не поняла, мы ему верим или нет?
– Не будем спешить, – дипломатично ответила я.
Утром мы проснулись рано, обеих так и подмывало броситься на разгадку местных тайн, но здравых идей по-прежнему не наблюдалось, и мы решили для начала еще раз навестить Прохоровку. Только сели завтракать, как увидели машину, которая подъехала к гостинице. Из нее вышел Волков и приветливо помахал нам рукой. Он поднялся на веранду, а мы с Женькой в ожидании новостей настороженно замерли.
– Час назад приступили к работе, – сообщил он, усаживаясь за наш стол, огляделся и понизил голос: – Вчера встретился с одним приятелем, он в уголовке работает. По поводу Наташи…
– Что там? – в два голоса спросили мы.
Герман пожал плечами:
– То, что она упала крайне неудачно и разбила голову, сомнений не вызывает. На теле никаких повреждений, следов борьбы…
– Выходит, все-таки несчастный случай? – разочарованно протянула Женька, ее веру в родную милицию это отнюдь не укрепило.
– Вроде бы, – кивнул Герман, но по тому, как он это произнес, я поняла – чего-то он недоговаривает, и спросила:
– Есть еще что-то?
– Смущает то, что ударилась она о камень с большой силой, понимаете?
– Не очень, – нахмурилась Женька.
– Вполне возможно, что ее кто-то толкнул. Высота там приличная и…
– Так она упала или ее все-таки столкнули в яму? – не выдержала Женька.
Герман вновь пожал плечами:
– Вопрос интересный. Тем более что есть другой. Вскрытие показало: Наташа умерла примерно в два часа ночи. Спрашивается, что в это время ей понадобилось возле раскопа?
– Она там с кем-то встречалась, – затараторила Женька. – Они поссорились, он ее толкнул и… может, это и непредумышленное убийство, но… нам надо найти этого человека.
– Специалисты это сделают лучше нас, – здраво рассудил Волков. – Сегодня должны приехать ребята из милиции.
– Так им матушка и позволит приставать ко всем с расспросами, – фыркнула Женька. – Местные тоже известные молчуны. Помяните мое слово – никого они не найдут.
– А мы как найдем? – вздохнул Волков. – К тому же совершенно неясно, был ли этот человек или она все-таки поскользнулась на камнях и упала сама.
– Мы тут кое-что выяснили, – сказала я. – Взрыв монастыря скорее всего дело рук четверых солдат, что охраняли в тот вечер пленных.
– Ничего себе! Откуда сведения?
Женька с жаром принялась объяснять. Волков хмурился, иногда согласно кивал, но с выводами не торопился.
– Рассказа этой тетки мало. Ее мать могла что-то напутать, да и вообще… Как-то с трудом верится, что местный сумасшедший на пару с сестрой таких дел наворотили. Допустим, цифру «25» он написал, и волком он выл, это вполне в духе психов. Но мужик он тщедушный, с таким даже Наталья справилась бы.
– А если он подкрался сзади и ее толкнул?
– Возможно, но это не объясняет, что она делала там ночью.
Возразить было нечего. Действительно, сплошные загадки и нестыковки. Герман взглянул на часы:
– Ладно, мне пора. Будет время, приходите на раскопки, я вам кое-что интересное расскажу, может, для статьи пригодится.
Он ушел, а мы с Женькой закончили завтрак. И тут на веранде появился Илья, с удочками, в резиновых сапогах и панаме, можно было не спрашивать, и так ясно: человек возвращается с рыбалки. Он подошел к нам, поздоровался и сказал:
– Долго дрыхнете. – После чего не преминул похвастать: – Смотрите, какие красавцы.
Из пластмассовой емкости со смешным названием шарабан он извлек двух больших рыбин. Появившаяся Вера принялась ахать и охать и обещала, что их нам пожарят на обед. Сходив в свой номер переодеться, Илья сел завтракать, выбрав для этого наш стол, и первым делом спросил:
– Какие у вас планы?
– Хотим заглянуть в монастырь.
– Отлично. Я с вами. Посмотрю на место происшествия, может, дельная мысль в голову придет.
На Женькином лице читалось сомнение по поводу появления у него мыслей вообще и дельных в частности, но она сдержалась и высказываться на сей счет не стала, зато у меня возник вопрос:
– А чем ты занимаешься?
– В смысле, как я зарабатываю себе на жизнь? Тружусь в строительной компании юридическим консультантом. А до этого работал в прокуратуре.
– Врешь, – не выдержала Женька.
– С какой стати? Следователь по особо важным делам, юрист второго класса, если вам это о чем-нибудь говорит.
– Еще как говорит. Слушай, для тебя же плевое дело разобраться в том, что здесь происходит.
– А я вам о чем вчера толковал?
– Ты же собирался купить эту гостиницу? – насторожилась я.
– Правильно. Теперь я не работаю в прокуратуре, и заниматься бизнесом мне не возбраняется. Руководство компании очень даже меня ценит, и на доходы я не жалуюсь. Так что потопали, пинкертоны.
Мы отправились в монастырь. Никаких следователей там не застали, а вот в раскопе работа шла полным ходом. По дороге Илья нас предупредил:
– О том, что я в прокуратуре работал, вы пока помалкивайте, ни к чему народ настораживать. Услышав слово «прокуратура», люди обычно начинают следить за тем, что болтают, а это нам отнюдь не на руку. Поняли?
Мы решили, что он прав, и представили его Волкову как заядлого рыбака и по совместительству любителя загадок. Волков оглядел Илью с ног до головы и вроде бы нахмурился, но тут Илья выдал свою улыбку, и Волков вопреки желанию улыбнулся в ответ.
– Что здесь у вас интересного? – спросил Илья, устраиваясь на корточках рядом с раскопом. Ребята внизу внимания на нас не обратили, а Волков выбрался из ямы, сел на ящик, который стоял неподалеку, и стал объяснять.
– Я тут на досуге в архивах покопался и вот что выяснил. Возможно, легенда о Ефросинье имеет вполне реальную основу. В самом деле была такая девушка, которую постригли в монахини против ее воли, то есть, конечно, наверняка не скажешь, но кое-что общее с ее историей прослеживается. Сирота, которая по настоянию дяди ушла в монастырь. И вскоре действительно умерла. Похоронили ее на кладбище, которое находилось у монастырской стены в каменной гробнице, девушка ведь была из богатой семьи и ее дядя не поскупился. Со временем кладбище перенесли в другое место, здешние захоронения сровнялись с землей и травой заросли. Когда приняли решение построить здесь большой храм, монастырскую стену разобрали и храм возвели как раз на том самом кладбище. Во время строительства наткнулись на захоронения, тогда это и выяснилось. Разумеется, кое-кто счел находку дурным предзнаменованием, оттого, наверное, и пошла легенда, что место это нехорошее, на костях строить вроде бы грех. Но работы уже шли полным ходом, и на это обстоятельство просто закрыли глаза. Так часть могил и оказалась в самом центре храма, их просто закрыли плитами пола. Вполне вероятно, – улыбнулся Волков, – что вот под этой плитой и лежит наша Ефросинья. – Волков кивнул на плиту, а я невольно поежилась, по