Если честно, мне тоже очень хотелось поскорее собрать чемодан и бежать отсюда, но из духа противоречия я осталась сидеть на месте. Женька сердито на меня посмотрела:
– И ничего мне не говори. Здесь черт-те что творится и…
В дверь постучали. Женька ее распахнула, и в комнату вошел Илья.
– Доброе утро, – сказал он с улыбкой, прикрыв дверь и привалившись спиной к стене.
– Как для кого, – буркнула Женька.
– Судя по переполоху в деревне, ваш поход был незабываем.
– Что за переполох? – спросила я.
– Часов в пять утра в деревню прибежал Козлов, вид он имел совершенно дикий, в одном сапоге и с безумными глазами. Предлагал бить в набат и идти всей деревней вас искать. Рвался звонить в милицию, охотхозяйство и прочие организации. Категорически отказывался верить, что вы в гостинице, пришлось запустить его в вашу комнату, после чего он еще с полчаса рыдал от счастья и баловал местных совершенно невероятными историями. Еле уговорили его прилечь, собирались вызвать «Скорую», но он вроде сам угомонился.
– Где он сейчас?
– Предоставлен заботам матушки. Говорят, истово молился, вцепившись в крест, и публично поклялся в аномальную зону больше не ходить. Я совершенно заинтригован, что такого вы там увидели?
Мы с Женькой переглянулись.
– Он только утром здесь появился?
– Я же сказал. Причем в состоянии, близком к помешательству. Утверждал, что потерял вас в лесу и вы до сих пор там. Диву давался, как вы оказались в гостинице. Кстати, как?
Женька схватила Илью за руку, усадила на кровать и зашептала:
– Мы очнулись на кладбище.
– Да ну?
– Прекрати кривляться. Лунища вот такая, этот гад ухает, и мы на могильных холмиках.
– Впечатляет, а что за гад ухал?
– Филин, мерзость такая.
– Ага, – кивнул Илья. – Кладбище то, что возле деревни?
– Конечно. Прикинь, как мы могли там оказаться? Мы ведь были в лесу. Стрелка компаса вертится, Черное озеро и впрямь черное, и оттуда кто-то вздыхает.
– А вдоль дороги мертвые с косами стоят. И тишина, – развел руками Илья.
– Ты что, нам не веришь? – обиделась Женька. – Анфиса, скажи ему.
– Все так и было, – вздохнула я. – Мы заблудились, совсем выбились из сил. Козлов оставил нас отдыхать, а сам пошел искать сторожку. Велел кричать, чтоб он нас слышал, но мы уснули.
– А проснулись на кладбище, – поддакнула Женька.
– Чемоданчик собираете, – кивнул Илья, вроде бы совершенно не впечатлившись нашим рассказом.
– Конечно. Еще одну ночь я здесь не переживу, – проворчала Женька.
– Не стоит торопиться, последний паром в восемь, а до этого времени мы, вполне возможно, разберемся с вашими глюками.
– Это не глюки, – возразила я. – Как, по-твоему, мы смогли бы сами найти дорогу? Мы очнулись на кладбище.
– Да я не спорю. Меня больше интересует, как вы там оказались. – Мы с Женькой переглянулись. – И вот еще что: никому про кладбище не говорите.
– Почему?
Илья вздохнул.
– Вот так рождаются легенды о нехороших местах. Незачем потакать чужим глупостям.
– Ты что, тупой? – возмутилась Женька. – Мы были в лесу, а очнулись на кладбище.
– Надо бы туда прогуляться, вдруг да и отыщется что-то интересное. – Мы вновь переглянулись. – Кстати, заходил Волков, по-моему, он очень беспокоился и удивлялся, как вы ночью отыскали дорогу в деревню. Предлагаю вам такую версию для объяснений: заснули, когда в себя пришли, долго звали Козлова, перепугались, бросились бежать куда глаза глядят и вдруг вышли на дорогу. Так же фантастична, как и ваша, но более жизнеутверждающая. Договорились?
– Что ты задумал? – нахмурилась Женька.
– Собираюсь вывести темные силы на чистую воду. Если вы мне немного поможете, буду вам очень благодарен. Вопрос первый, ключевой. Зачем вы на самом деле сюда приехали? – «На самом деле» он выделил и без улыбки посмотрел на нас. Женька почесала нос, избегая моего взгляда.
– Все началось с письма, которое получила Анфиса, – медленно начала она, но через пять минут ей уже удержу не было, и она рассказала все, забыв, что Илья у нас на подозрении.
– Да-а, история, – пожал он плечами, когда Женька замолчала. – Пленные немцы, родовое проклятие, куча смертей, и все это в одном флаконе. Как фамилии четверых солдат, которых вы заподозрили в злодействе? – Женька назвала фамилии, Илья кивнул. – Вера Васильевна сообщила мне за чашкой чая, что мать Козлова из этих мест, родитель его в город подался и жену увез. По отцу он Козлов, а вот по матери Коноплев. Он нашим хозяйкам родня, их мужья его матери доводятся родными братьями.
– Она погибла? – спросила Женька. Я фамилии Коноплевой в списке не помнила, оттого не удивилась, когда Илья ответил:
– Здравствует.
– Значит, охотились за ним. А мы оказались…
– Вот что, идемте завтракать, – предложил Илья. – Жду вас на веранде.
После завтрака мы отправились на кладбище. Находилось оно в двух километрах от деревни. Женька, завидев первые могилы, начала заметно нервничать.
– Знаешь что, – сказала она Илье. – Мы тебя здесь подождем.
– Почему? – удивился он.
– Чего нам там делать?
– К примеру, показать могилы, на которых вы очнулись.
– Ладно, только ты иди вперед.
– Прекрати, – прошипела я, дернув Женьку за руку. Она нахмурилась и уныло поплелась рядом.
Днем кладбище вовсе не выглядело зловещим, в чистой траве мелькали яркие пятна цветов. Кладбище не было огорожено, мы вошли и огляделись, пытаясь сообразить, где очнулись ночью. А меня поразило, как быстро буйная растительность может захватить любое место, заброшенное человеком. Звуки внешнего мира здесь были приглушены, поглощаемые высокой травой и листвой деревьев. Найти могилы оказалось не так просто, хотя большим кладбище не было.
– Вот здесь, – кивнула Женька на одну из оград. – Или нет. Точно, здесь.
– Ага, – согласилась я. – Калитка скрипела.
На обеих могилах были скромные памятники. Сначала мы взглянули на фотографии, затем на фамилии и переглянулись. Та могила, на которой очнулась я, принадлежала Петру Плещееву, надо полагать, тому самому. Соседняя – Семену Рогожину кто он такой неизвестно, но ясно, что нашему Рогожину близкая родня.
– А он остряк, – засмеялся Илья.
– Кто? – в два голоса спросили мы.
– Нечистый, – посмотрев на нас с печалью, ответил Илья, после чего присел на корточки и, более не обращая на нас внимания, начал что-то разглядывать на земле. Привстал, прошел немного, опять присел, пока, удаляясь от нас все дальше, не оказался за пределами кладбища. Женька, устав наблюдать за ним, села, но тут же вскочила, пробормотав:
– Господи… – потому что по невнимательности пристроила зад на поваленном могильном камне, который до половины успел врасти в землю.
Илья скрылся за ближайшими деревьями, откуда вскоре позвал нас:
– Идите сюда.
Мы направились к нему, он с интересом пялился на примятую траву.
– Ну, вот, – сказал довольно. – Здесь машина стояла.
– Какая машина? – не поняла Женька.
– Та самая, на которой вас сюда привезли. Не на закорках же вас тащить, в самом деле. Нечисть нынче прогрессивная, технику уважает.
– Он издевается, – пожаловалась Женька, но я не обратила на ее слова никакого внимания.
– Откуда привезли? – тупо спросила я.
– От того места, где вы, предположительно, уснули. Такая машина, как «Нива», пройдет по любому бездорожью.
– «Нива»? – ахнула Женька. – Ну конечно… Анфиса, этот мерзавец за нами следил. То-то ме казалось, что на нас из темноты таращились, аж мороз по коже. А он…
– Кто он? – поднял голову Илья.
– Петренко, конечно. Ну… да я его…
– Подожди, – нахмурилась я. – Шум мотора мы бы услышали, когда по лесу блуждали.
– Он ее где-то спрятал и за нами бродил на своих двоих, а когда мы… того… уснули, привез нас на кладбище.
– Зачем?
– Чтоб до инфаркта довести, как родную тетку.
– Он же не сумасшедший, – без особой уверенности сказала я.
– Мерзавец он.
– Возможно, злодей не планировал лишить вас жизни, – усмехнулся Илья. – Но однозначно рассчитывал, что после такого приключения вы поспешите унести отсюда ноги. Что, собственно, и произошло. Евгения Петровна, не вы ли чемодан паковали?
Женька поджала губы, глаза ее метали молнии.
– Я ему чемодан упакую, и его вместе с чемоданом… Хрен я теперь отсюда уеду, и тебе не дам, – сурово отрезала она, глядя на меня. Я была рада уже тому, что она перестала трусить и глупые мысли о нечистой силе ее оставили.
Поглядывая на след в траве, Илья двинулся дальше, мы шли рядом, наблюдая за его действиями. Не знаю, как Женька, а я всерьез ожидала, что он в мгновение ока раскроет все тайны. За работой профессионала наблюдать одно удовольствие. Гордость за родную прокуратуру меня прямо-таки распирала: каких орлов вырастили! Тут я подумала, что Ромка мое восхищение вряд ли бы разделил, особенно в той его части, которая касалась самого Ильи, и сбавила обороты.
– Вот что, – сказал Илья минут через двадцать. – По лесу вы вчера набегались, хватит с вас. Идите в монастырь, Волков вас видеть хотел. И помните, если спросят – говорите, что к деревне вышли по чистой случайности. Пусть это будет чудом в длинной череде местных напастей. Вольем оптимизм в массы.
– Хорошо, – пожала я плечами, но, направляясь к монастырю, кладбище мы все же обошли стороной.
– Какой мерзавец, – бубнила Женька, отчаянно качая головой каждые тридцать секунд.
– Ты о Павле?
– Конечно. Анфиса, как жить в этом мире, когда мужчина, который клялся тебе в любви, готов уложить тебя при первом удобном случае не в постель, а в могилу?
– Я совсем не уверена, что это он. Откуда он знал, что мы пойдем искать аномальную зону?
– Так мы ему сами сказали, что в лес пойдем. Он здешние места хорошо знает, затаился где-нибудь и нас поджидал. Эх, мне бы до него только добраться.
– Тише ты, – шикнула я на нее, потому что мы как раз миновали монастырские ворота.