Утром в номер Джейн принесли записку, в которой Андре практически умолял ее дать ему надежду на ее общество и согласиться составить ему компанию на одном ужасно утомительном деловом приеме. Джейн согласилась не раздумывая, хотя, конечно, выждала положенные полтора часа, прежде чем дать ответ. Изображать недотрогу целых два дня, все это время испытывая непреодолимое физическое влечение, было непросто, но оно того стоило. Теперь оставалось только подогревать интерес.
На несколько кварталов стратегия вылетела у Джейн из головы, когда его рука оказалась у нее на колене и настойчиво поползла вверх, к краю ее серебристого мини-платья. В одну секунду оно стало казаться ей и слишком коротким, и слишком длинным.
–Ты что, ослеп, придурок?– сердито заорал таксист водителю автобуса на соседней полосе, и Джейн с Андре отпрянули друг от друга. Водитель автобуса ответил ему неприличным жестом. Завязалась перепалка, посыпались завуалированные угрозы и предложение махнуть наперегонки – все это было настолько абсурдно, что Андре достаточно растерял концентрацию, чтобы Джейн успела, наоборот, собраться с мыслями.
Она вышла из такси в Ист-Виллидж с ощущением, словно выплыла на берег, перед этим едва не захлебнувшись. Она полной грудью вдохнула влажный городской воздух, когда такси уехало прочь.
–Нам сюда,– пробормотал Андре, слегка касаясь губам ее волос, и Джейн испугалась, что ее снова окутает его звериный дух.
Они двинулись дальше по улице, и она незаметно отвернулась от него. Она не сомневалась, что ей понадобится трезвость мысли. Андре направил ее к непримечательной двери, которая распахнулась при одном лишь их приближении. Амбал-охранник учтиво кивнул, и когда они прошли, закрыл за ними дверь с негромким, но четким щелчком. Джейн прошла вперед к лифту со стеклянными стенами, призывно распахнувшему перед ними двери, и Андре вошел следом, слегка поглаживая большим пальцем полоску кожи у нее на спине.
Быстро и плавно лифт взмыл вверх, и Джейн не смогла сдержать вздоха, когда он остановился. Они были на крыше. Лишь навес из стекла и металла защищал их от возможного дождя. В стальные опоры были вкручены цилиндрические инфракрасные лампы, напомнившие Джейн о светильниках в парижских кафе. Апрельский воздух все еще нес прохладу и сырость, но под этим навесом, казалось, была знойная летняя ночь. Плющ вился по решеткам и оплетал железные рамы диванов с белыми подушками, которые были расставлены по мощеной плиткой крыше. В центре всего этого великолепия стояла сама элегантность и изысканность во плоти: Линн Доран. Платье цвета граната с высоким воротником, безупречно стянутый на затылке пучок каштановых волос, в руках поблескивает бокал мартини.
У Джейн перехватило дыхание, и в какой-то момент она сумела удержаться на ногах только благодаря поддерживавшей ее руке Андре. «Она не может меня узнать,– твердила она себе, пытаясь расслабить окаменевшие мышцы.– Она даже не смотрит в мою сторону».
Это было так: кроме официанта в черной рубашке, который незамедлительно подскочил к вновь прибывшим гостям, больше никто не обратил на них ни малейшего внимания. «Сейчас это моя работа, обращать внимание на всех них»,– напомнила она себе, обводя взглядом просторную крышу. Несмотря на обилие людей, которых она никогда прежде не видела, знакомые лица мелькали здесь как светлячки, ни один не скрылся от пристального взгляда Джейн. Эндрю и Блейк Хелдинг, Ролли МакКэрролл, Кора МакКэрролл, Митчелл Доран, Бетани МакКэрролл, Лора Хелдинг… Обитатели особняка на Парк-авеню, 665 прибыли сегодня на крышу этого модного клуба почти в полном составе.
Джейн снова осторожно бросила взгляд на Линн, но ее неприятельница была глубоко увлечена разговором с высокой худой женщиной в строгом черном брючном костюме, стоящей спиной к Джейн. В ее позе было что-то знакомое, но вспомнить, что именно, ей не удавалось.
Пока Андре вел легкую светскую беседу с дальним родственником Хелдингов, Джейн вяло улыбалась его жене и одновременно направила сигналы из своего мозга в сторону собеседницы Линн. Она сосредоточилась изо всех сил, пробираясь через мысли людей, попадавшихся на пути, пока не достигла сознания женщины. Или, точнее, не наткнулась на глухую стену там, где оно должно было быть.
«Все забываю, что другие люди тоже бывают колдуньями»,– огорчилась она. Тогда Джейн переключилась на женушку, стоящую прямо перед ней. Та необыкновенно увлеченно высказывалась по поводу свежего сексуального скандала с участием какого-то конгрессмена, но внутри ее сознание было так же запечатано, как и у предыдущей жертвы.
«Совсем странно»,– озадачилась Джейн. Конечно, не исключено, что и эта девушка была колдуньей, но она была совсем немного старше самой Джейн, может, чуть моложе Малкольма. Если бы практикующая колдунья подходящего возраста была доступна для брака с этой семьей, Линн ни за что бы не позволила ей оказаться с каким-то четвероюродным родственником. Медленно переводя дыхание, Джейн прощупала мысли Андре, переключилась с него на Эндрю Хелдинга, затем на незнакомца в сливовой рубашке от Армани. Стены, стены и ничего кроме стен.Может, она потеряла свои способности? Она молниеносно перевела фокус на официанта, осторожно лавирующего между людьми.
Он заметно вздрогнул от вторжения Джейн, и она увидела там все: его волнение за собаку, заболевшую этим утром, его список покупок, размер одежды, как он пьет кофе, телефонный номер, только что опущенный в его карман кем-то из гостей. Она увидела его с тремя друзьями, с которыми они ходили на концерт «Аэросмит», и сколько он просадил в казино Атлантик-Сити на следующий вечер, и количество коктейлей, которые он выпил в баре, чтобы заглушить голос совести. Когда Джейн освободила его мысли, она почувствовала, что знает его так же хорошо, как себя саму, и поперхнулась от такого грубого вторжения в чужую личную жизнь. Андре с интересом и беспокойством повернулся к ней, но она только отмахнулась.
–Не в то горло попало,– оправдалась она кое-как, указывая на свое шампанское. Андре нахмурился, и она нацепила на себя дежурную улыбку.– Прошу меня извинить,– обратилась она к Хелдингу и его жене, пятясь от их маленького кружка в сторону свежего воздуха за пределами навеса.
Она схватилась за чугунные перила и осторожно перегнулась посмотреть на шумную улицу внизу. Ее мысли стали цепляться друг за друга и вставать на место, как детальки конструктора. «Это деловая встреча между двумя колдовскими родами. Всякий, чьи мысли можно прочесть, будет слабым звеном». Неудивительно, что присутствующие здесь ведьмы будут стараться защитить мысли своих родственников от прочтения. «Конечно, Линн была раздосадована, что Далкеску прислали только двоих членов семьи. Ее сторона должна беспокоиться о блокировании мыслей половины Манхэттена, тогда как сестре Андре нужно следить только за своим братом». У большинства присутствующих должно быть хоть какое-то магическое наследство, подумала Джейн, что уже сделает задачу труднее, чем с обычными людьми. Но все равно требуется огромное количество силы и концентрации, чтобы сделать человеческое сознание непробиваемым.
Для таких богатых и влиятельных людей, как Дораны, все это требовало чересчур много усилий. Как бы привлекательна ни была выгода от сделки, разве не могли они провернуть дело так же или почти так же успешно без необходимости связываться с другими колдовскими кланами? Тогда бы у них было огромное преимущество, а Линн предпочитала вести все свои дела именно так.
Джейн неожиданно пришла к новому умозаключению. «Если только речь идет совсем не о тех делах». Если бы речь шла только о финансах, несоизмеримо проще было бы иметь дело с не-магическими компаниями. А Линн не нужно было больше денег – ей нужно было больше ведьм. Молодые женщины, колдуньи, которых можно ввести в семью, чтобы Линн могла найти в них продолжение своего волшебного рода, так, как в свое время она пыталась сделать с Джейн. «Только на сей раз вместо убийств и соблазнений она использует шикарные приемы»,– горько подумала Джейн, ковыряя каблуком щербинку в плитке. Но если оставить досаду в стороне, нужно было признать, что она что-то нащупала. «Лора сказала, “ несостоятельные”, но денег у них куры не клюют. Значит, она говорила о магии». Магией располагала Линн, значит, Далкеску должны были располагать колдуньями. Это было вовсе не слияние – это было сватовство.
«И я снова в самом пекле»,– внезапно поняла она, чувствуя на себе не один взгляд. Она повернулась и увидела Лору, которая быстро отвела взгляд и скрылась в толпе. Из темного угла на нее задумчиво посматривала Белинда Хелдинг, но в отличие от своей невестки, даже не пыталась скрыть это, когда Джейн встретилась с ее свинцово-холодным взглядом. Джейн отыскала в толпе асимметричное бежевое платье Лоры, на этот раз рядом с гладким гранатовым нарядом Линн. Они перешептывались, чуть не соприкасаясь своими гладко уложенными прическами.
Джейн запаниковала. «Лора что-то подозревает. Мы знакомы, и теперь я здесь, и она понимает, что что-то не так». Между Джейн и лифтом были еще три другие колдуньи. Она вцепилась в перила так, что костяшки пальцев побелели, но тут Линн заинтригованно наклонила голову, и Джейн задумалась, что бы это значило. Тут она вспомнила, что Ди организовала заметку о них с Андре в «Page Six», и немного успокоилась. «Они не смогут прочитать мои мысли и подумают, что сестра Андре защищает и мой разум тоже, а значит, сочтут меня важной. Они заинтересуются мной, и я этим воспользуюсь».
Линн отступила от Лоры, завершая их тет-а-тет, и, обернувшись, окинула Джейн с ног до головы взглядом своих темных глаз. Не успев как следует все обдумать, Джейн оттолкнулась от перил и пересекла помещение в направлении Линн. Она сама удивлялась собственной решительности. Она так уверенно шла в сторону Линн, что даже шампанское в ее стакане не плескалось.
–Баронесса,– поприветствовала ее Линн, вскинув бровь, и Джейн словно в один момент перенеслась на три месяца назад.
–