Ее первым порывом было отыскать Линн и близнецов. Смутно знакомая женщина, которую Джейн заметила еще на прошлой вечеринке, стояла поблизости, оживленно с кем-то беседуя, но у Джейн не было сомнений, что она была в курсе прибытия Андре и Эллы. «Это, должно быть, сестра Андре»,– догадалась Джейн. Ее лицо было сложно разглядеть, так как она стояла к ней в пол-оборота, но цветом волос и кожи они было похожи.
«Ей не нравится мое присутствие здесь,– подумала Джейн, и к удовлетворению от того, что она наконец пробралась в особняк, примешалась легкая тревога.– Но я тоже не в восторге от своего визита, так что как только я достану то, за чем пришла, все станут намного счастливее».
Увы, достать то, за чем она пришла, оказалось не так просто, как ей того хотелось бы. Для этого требовалось ускользнуть с вечеринки, для начала, и хотя Катрин Далкеску и намеревалась провести весь вечер спиной к Джейн, хозяйки дома вовсе не были настроены упускать ее из виду. Линн так и вовсе не сводила с Джейн пристального взгляда. Она так упорно сверлила девушку глазами, что Джейн постоянно порывалась расправить замысловатые складки на черной ткани своего платья-футляра, чтобы убедиться, что с ними все в порядке. Она остановилась на «элегантном и скромном», надеясь, что это поможет ей раствориться в темноте, но сначала, конечно, ей предстояло до этой темноты добраться.
Андре ревностно прижал Джейн к себе поближе, обняв за талию, и ее пробрала дрожь. «Огромный холл людей, которые держат врагов как можно ближе к себе». Но присутствие Андре хотя бы удерживало в стороне Линн, и Джейн почувствовала небольшое облегчение от того, что пока ей не нужно придумывать новые подробности о Малкольме.
Она чуть пригубила шампанское, потом сделала глоток побольше. «Может, все просто напьются»,– понадеялась она, наблюдая за движением небольшой команды безмолвных официантов, разносящих подносы с бокалами. Если она и дальше продолжит в том же духе, она сама выйдет из строя раньше, чем любая из этих ведьм хотя бы захмелеет достаточно, чтобы потерять ее из виду. «Хорошо хоть, у Эллы переносимость алкоголя лучше, чем у Джейн»,– подумала она нервно, и опустила руку с уже поднятым бокалом. Даже без утраченных форм восемь лишних дюймов роста позволяли поглощать больше еды и выпивки, чем ей хватало в прежнем теле.
–Андре, я все пытаюсь улучить минутку наедине, вы нас не извините, дорогая?
К удивлению Джейн, Кора МакКэрролл возникла словно из ниоткуда и ловко втиснулась между ней и ее спутником. Она обвила его руку своей и отвела в сторону прежде, чем он смог вставить и слово протеста. Джейн замерла, чувствуя себя у всех на виду, как олень на шоссе, выхваченный светом фар.
В центре комнаты Линн довольно усмехнулась и двинулась в ее сторону. Джейн огляделась в тщетных поисках прикрытия, но увидела поблизости только множество незнакомых лиц. Простая неприметная деревянная дверь, ведущая на черную лестницу, была всего в нескольких шагах, издеваясь над ней своей близостью. Джейн сердито посмотрела на нее, а потом снова перевела взгляд на Линн.
Но она не увидела ее винтажного черно-белого платья от Chanel, потому что кто-то перегородил дорогу Линн. Она мгновенно узнала хорошо очерченные мышцы обнаженной спины и изящную черную стрижку: на пути у Линн встала Катрин. Джейн задержала дыхание, но Линн не обогнула брюнетку. Ей, понятное дело, не терпелось узнать что-нибудь про своего сына, но, не желая создавать конфликт с Далкеску, она была готова отложить разговор. «Осторожная женщина, она держит открытыми все варианты, пока один их них не сработает».
Джейн тихонько попятилась к черному выходу. Последнее, что она увидела, прежде чем проскользнуть за дверь, был Андре, который широкими шагами возвращался к тому месту, где только что стояла Джейн, и на лице его была написана не меньшая злоба, чем у Линн. Джейн передернуло от его вида, и на мгновение она испытала настоящий страх. Одеревеневшими пальцами она подергала ручку, пока та не поддалась, и практически провалилась за дверь.
Внезапно, все вокруг стихло, слышен был только звук ее прерывистого дыхания. Она повозилась с застежкой своего клатча, рывком открывая его непослушными пальцами, и достала оттуда небольшой пакет. В нем лежало четыре пакетика поменьше, и Джейн использовала один из них, чтобы смешать в нем все ингредиенты. «Аннетт Доран,– лихорадочно думала она, закрыв глаза,– Аннетт Доран, Аннетт Доран,– перед глазами всплыло лицо девушки с тяжелой челюстью и светлыми волнистыми волосами.– Аннетт Доран. Аннетт Доран. Аннетт Доран,– карие глаза видения смотрели прямо на Джейн, которая не открывала глаз.– Аннетт Доран»,– изо всех сил сосредоточилась она и нанесла смесь порошков на веки.
Когда она открыла глаза, лестница выглядела совершенно прежней, и Джейн испытала минутное разочарование. «Не думала же я, что обои здесь принадлежали Аннетт, верно?» Заклинание начнет работать только, когда Джейн увидит что-то из вещей Аннетт, так что пока не было возможности узнать, правильно ли она наложила его или нет. Но Джейн ощутила непривычное покалывание в кончиках пальцах и на веках, и убедилась, что ворожба все же действует.
Торопливо, но осторожно она стала спускаться по лестнице и остановилась на седьмом этаже. Здесь в основном располагались спальни, включая и ту, которую она делила с Малкольмом, так что начать логичнее всего было бы отсюда. С бешено колотящимся сердцем Джейн ввела тот же код, что и Андре на главном входе, и облегченно вздохнула, когда дверь поддалась. Были опасения, что паранойя Доранов стала сильнее с момента ее бегства месяц назад, но все замки отвечали на прежние коды. Джейн, телепатически сканируя этаж, насколько хватало ее способностей, вышла в коридор.
Было темно и тихо. Под ногами Джейн лежал один из бесчисленных восточных ковров Линн. Она бесшумно подошла к ближайшей двери. Бельевой шкаф,– констатировала она разочарованно, и снова закрыла дверь. Следующая дверь была уже больше похожа на то, что она искала: за ней ее взгляду открылась высокая кровать, тиковый шкаф и несколько мягких стульев около выложенного мозаикой камина. Кровать была заправлена, шкаф казался пустым, а приглушенный желтый свет фонарей с улицы не высвечивал ни единого личного предмета, которые искала Джейн. Она моргнула, надеясь, что ее волшебные тени проявят хоть что-то, хотя бы какую-то мелочь, но в поле зрения ничего не изменилось. Дом был огромен – она это понимала, но еще четыре одинаково стерильные и безликие комнаты спустя ее начали одолевать сомнения. Линн не забывала о своем прошлом, но так ли уж она была сентиментальна? Отель «Лоуэлл» производил впечатление более уютного и обжитого помещения, чем пустые комнаты здесь.
Скрип половицы где-то в лабиринте темных коридоров вынудил Джейн распахнуть ближайшую дверь и запрыгнуть внутрь. Она закрыла дверь почти до конца за собой, не давая язычку замка защелкнуться. От учащенного сердцебиения она уже чувствовала слабость и прислонила голову к окрашенной поверхности двери, пытаясь унять одышку. Она снова прислушалась и глубоко выдохнула весь воздух из легких, быстро оглядела комнату, в которой спряталась. Она была намного меньше и скромнее других, с окном не шире ее плеч. Комната Софии или кого-то из персонала. Разочарованно вздохнув, она выскользнула из маленькой комнатки.
«Я рассуждаю неправильно. Линн манипулирует прессой, как кукловод, но на самом деле она совершенно закрыта от окружающих. Она бы не оставила вещи Аннетт вот так, на всеобщее обозрение. Даже Малкольм решил спрятать сувенир в банковскую ячейку».
Решив так, она на ощупь пробралась обратно к выходу на черную лестницу. «Но она все еще может держать что-то поблизости».
Джейн теоретически знала, где должна располагаться комната Линн на шестом этаже, но сама никогда там не была. Задержав дыхание, она повернула гладкую латунную ручку, но та не издала и звука под ее нажатием. Ее глаза постепенно привыкали к темному интерьеру комнаты. Первой проявилась огромная кровать, а в конце концов Джейн смогла разглядеть и стулья, и низкий столик, и массивный гардероб. «И никаких окон – прямые солнечные лучи, что, испепелят ее?»
Она закрыла глаза и прислушалась к мыслям неподалеку, и только потом щелкнула выключателем. Комната была такой же холодной и скромной, как и в темноте: обои угольно-металлического цвета, напомнившие ей о свинцовых бесстрастных глазах близнецов. Узор на них изображал вьющиеся стебли такого же цвета, стремящиеся к самому потолку, но так и не достигающие его. На покрывале и подушках повторялся тот же безрадостный орнамент. «Дьявол и ее подушечки»,– содрогнулась Джейн. Даже в теплом свете настенных ламп вдобавок к порошку на ее веках ничто в комнате не казалось посторонним. Однако при свете Джейн увидела в дальней стене дверцу, которую раньше проглядела.
«Это наверняка всего лишь ванная,– твердила она себе, хотя открытая дверь в ванную была справа от нее.– Это ничего не значит».
Но ее туфли с открытыми носами, украшенные кристаллами Swarovski, несли ее словно сами собой к закрытой двери. На полпути туда, половица медового цвета скрипнула под ее ногой, но было уже слишком поздно: никто не слушал ее, никто не пришел остановить ее, и через секунду ее рука обхватила ручку дверцы. «Это ужасная идея»,– внушал ей разум, и она открыла дверцу настежь.
Все чувства Джейн обострились, как только она зажгла свет в том, что могло быть только частным кабинетом Линн. Массивный письменный стол из тика, поставленный перед глубоко посаженным окном, по левую руку – тоже тиковые шкафы для документов. Взгляд Джейн упал на стены в таких же обоях, что и в спальне, ища что-нибудь очевидное, например, сейф за картиной – но нет, ничего не было. Линн явно предпочитала аскетичные рабочие условия. Стол был таким же голым, как и стены. «Она одержима своей историей, уж я-то знаю»,– боязливо подумала Джейн, с опаской вытягивая один из ящиков шкафа для бумаг. Он легко поддался, и она захлопнула его чуть сильнее, чем требовалось, и, не дожидаясь пока он закроется окончательно, потянулась к следующему. Второй ящик тоже не был заперт, и Джейн быстро обыскала всю комнату. Ничто не бросалось в глаза, все было открыто.