Я понимал, что она права, но от этого мне было не легче. Я потерпел поражение и теперь должен жить с этим. Все складывается так, что вряд ли эта жизнь будет долгой, и уж лучше до последнего сопротивляться Тьме…
От озерца бежал ручеек, и мы пошли по нему, хотя это значительно удлиняло путь. Как ни просила Орсия, я не оставил ее одну, слишком хорошо зная, что грозило ей в таком случае. Я был сам виноват в том, что потерял Каттею, – я мог дать ей свою кровь – и теперь не хотел по собственной вине потерять еще и Орсию.
Она шла, держа перед собой рог, который по-прежнему освещал нам путь. Орсия сказала, что, кроме того, он может защитить нас в случае необходимости. Но мне не хотелось, чтобы нам пришлось пустить его в ход: сила вызывает ответную силу.
На рассвете мы сделали привал между двумя огромными валунами. Ручеек, по которому мы шли, вливался здесь в более многоводный поток, и Орсия сначала долго лежала в воде, восстанавливая силы. Мы уснули, но вскоре нас разбудил топот копыт. Я подполз к щели между валунами и увидел внизу всадников, они скакали не на кеплианах, а на рентанах. Передовой отряд из Долины, подумал я, но, прочитав девиз на их стяге, понял, что это люди Динзиля.
В Долине они будут приняты как свои и откроют двери остальным… Надо скорее предупредить, рванулся я. Рука Орсии легла на мою лапу:
– Они скачут не в Долину, а из Долины… Но времени у нас действительно мало.
Мы двинулись по потоку дальше. Дважды нам пришлось прятаться: один раз мимо прошли какие-то призрачные светящиеся существа, оставлявшие за собой невыносимый смрад, а в другой – пронеслись огромными прыжками трое серых.
В пути Орсия изредка наклонялась и, пошарив руками по дну, вынимала что-то из воды, протягивала мне и ела сама. Я решительно жевал и глотал, стараясь не думать о том, что я ем.
Наша водяная дорога, к счастью, шла в нужном направлении. Когда солнце уже клонилось в закату, Орсия показала мне расходящиеся треугольником волны.
– Кофи?
– Нет, но кто-то из его сородичей. Может быть, у него для нас есть новость.
Она вывела тихую трель и защебетала, как раньше с Кофи, затем, нахмурившись, повернулась ко мне:
– На пространстве между нами и Долиной повсюду расползлись силы Тьмы. Они ждут приказа наступать.
– Как же мы пройдем в Долину?
– Не знаю. Надо бы искать глубокие места, но ведь ты не можешь долго плыть под водой.
– Если надо, я готов. Веди меня, – решительно ответил я.
Она явно колебалась. Но после дальнейших переговоров с мерфеем кивнула:
– Ну что ж, придется.
Однако не успели мы добраться до «глубоких мест», как, откуда ни возьмись, нас с разных сторон окружила, судя по волнам, целая стая мерфеев. Поверхность воды вокруг Орсии, можно сказать, закипела. Я различил тонкие, едва уловимые крики, должно быть издаваемые с большой силой, если они достигали моего слуха.
– Что случилось?
– Они говорят, что приближаются мои сородичи…
– Значит, кроганы присоединились к Темным силам?
– Нет, они все еще надеются, что смогут остаться в стороне, если откупятся жертвой от тех, кого так боятся. И эта жертва – мы с тобой. Они знают, что мы идем по этому потоку.
– Ты можешь спрятаться. Мерфеи, конечно, покажут тебе надежное место. А я пойду дальше по суше. – Я горел нетерпением поскорее попасть в Долину.
Орсия, казалось, не слышала меня. Она снова повернулась к мерфеям и что-то прощебетала.
– Пойдем. – Она двинулась вниз по течению в окружении невидимых мерфеев, которые, судя по следам на воде, выстроились по обеим сторонам от нее в качестве эскорта.
– Но как же? Ведь ты сказала…
– Тут неподалеку есть обходной путь, частично он идет под землей…
– Через пещеру со склепом?
– Нет, это внешняя часть той системы переходов. Она тоже неизвестна моим сородичам.
Вскоре мерфеи поплыли быстрее и оставили нас далеко позади. Орсия остановилась и взяла меня за лапу:
– Они постараются отвлечь от нас внимание. Мои сородичи не знают этих мест и послушают мерфеев. Теперь – сюда!
Она отпустила мою лапу и раздвинула свисающие в воду ветви кустов. За ними открылся мелкий ручей, текущий в расщелине, обильно поросшей вверху кустами. Мы на четвереньках поползли по ней, ветки хлестали по лицу. Ручей впадал в озерцо, Орсия остановилась:
– Вход под водой, надо нырять.
– Сколько придется плыть под водой?
– Для тебя – долго, но другого пути нет.
Я покрепче привязал меч к поясу, снял теплую куртку, которую дала мне Каттея, свернул ее и запрятал под корни кустов – она тут же рассыпалась ворохом желтоватого тростника. Я вдохнул полные легкие воздуха и нырнул.
И снова этот кошмар, и вся надежда – на спасительную руку Орсии, направляющую меня за плечо. Наступил момент, когда я почувствовал, легкие вот-вот лопнут, и тут голова моя вынырнула из воды, и я стал жадно дышать. Вокруг царил непроглядный мрак, но из него пришел мысленный голос Орсии:
– Ну вот, все в порядке.
Она подтолкнула меня вперед, и я медленно поплыл – тяжелый меч тянул меня вниз. В темноте трудно оценивать расстояние – не знаю, сколько мы проплыли, но это был долгий и утомительный путь. Наконец мы, словно через дверной проем, выплыли в сумрачную пещеру и увидели в стене, совсем невысоко над нашими головами, расщелины, через которые проникал свет.
До них нетрудно было добраться, и мы вылезли наружу. Вокруг громоздились скалы; внизу, в слабых отсветах заката, простиралась равнина, на которой выстраивалось войско: обходной путь вывел нас прямо к врагу.
Я не узнавал открывшуюся перед нами местность и не мог определить, была ли она частью Долины.
– Вряд ли они уже вступили в Долину, – отозвалась Орсия. – Смотри…
Справа, совсем недалеко от нас, был уступ, на нем стояли какие-то люди. Я разглядел обмотанную зеленым голову:
– Каттея!
– И Динзиль, – указала Орсия на фигуру в плаще, возвышавшуюся рядом с сестрой. – А вон и предводитель сарнов, да и другие – тоже важные птицы. И… ты чувствуешь, Кемок? Они колдуют.
И верно, в воздухе чувствовалось какое-то дрожание, напряжение, он словно был насыщен некой энергией, которая все нагнеталась. Однажды мне уже довелось испытать что-то подобное в ночь, когда колдуньи Эсткарпа готовились нанести решающий удар по армии Карстена, двигавшейся из-за гор с юга. При этом казалось, как будто нечто неуловимое высасывает из тебя жизненные силы, все нарастая и нарастая.
– Они хотят нанести мощный удар и потом гнать ваше войско вглубь Долины.
Но объяснения Орсии были излишни, я и сам все понял. Хуже того, я уловил, что, колдуя, Каттея мысленно призывает – не меня, а Килана! Теперь она безраздельно принадлежала Тьме и направила наш врожденный Дар на то, чтобы использовать брата как ключ к Долине.
Тогда я понял настоящий смысл предсказания Лоскиты: поистине, лучше Каттее умереть, и мне назначено судьбой убить ее.
– Оставайся здесь! – велел я Орсии и пополз по скале, чтобы незаметно подкрасться к уступу сверху.
На это не потребовалось много времени. Распластавшись на вершине скалы, я заглянул вниз. Они были настолько поглощены своим занятием, что, наверное, не заметили бы меня, даже если бы я открыто спустился к ним.
Я встал во весь рост, снял с пояса меч и направил его на сестру. Всю тайную мудрость, известную мне, я сосредоточил в призыве, который послал вперед ударом молнии.
Каттея покачнулась, схватившись руками за обмотанную голову. Потом повернулась и, пробежав по уступу, стала карабкаться ко мне. Остальные все еще были так поглощены сведением в одну точку своих сил и волевых устремлений, что не сразу опомнились и не успели ее остановить. Потом Динзиль бросился за ней, я понял, что она не успеет добежать до меня, и сделал то, что видел на песке у Лоскиты: метнул в Каттею меч, желая ее смерти.
Меч повернулся в воздухе, рукоять ударила ей между глазами, Каттея упала и полетела бы в пропасть, если бы не зацепилась за большой камень. Рядом воткнулся в землю меч.
Динзиль остановился. Он посмотрел вверх, на меня, и расхохотался – это был смех, который я слышал от Каттеи, только еще более издевательский и зловещий. Динзиль приветственно поднял руку, словно поздравляя меня с отличной работой.
Я подбежал к Каттее и опустился возле нее на колени, потом взял меч и, подняв Каттею, перенес ее к выступу скалы.
– Увы, герой! – крикнул мне Динзиль. – Ты опоздал!
Он провел рукой по воздуху, и меч выскользнул из моей лапы – сколько я ни старался, я не мог снова поднять его.
– Вот так-то лучше! – снова расхохотался Динзиль.
Он стоял и хохотал вместе с остальными, которые собрались позади него и наблюдали за мной. Конечно, это были не Великие, но те, кто стремился сравняться с ними, и даже колдуньи Эсткарпа предпочли бы не связываться с такой силой.
– Да, ты нашел талисман. – Динзиль бросил взгляд на меч. – Но если бы ты еще и знал, как им пользоваться, тогда тебе повезло бы больше. А теперь…
Не знаю, какую он уготовил мне участь… Но тут позади меня послышался шум осыпающейся земли и камней – ко мне спускалась Орсия. В правой руке, прижатой к груди, она держала рог единорога.
Может быть, с помощью какой-то своей магии ей удалось ненадолго ввести Динзиля в оцепенение – не знаю. Но Орсия была уже рядом со мной, а он все еще стоял на месте. Она вонзила острие рога себе в ладонь, и из раны хлынула кровь. Орсия схватила мою онемевшую лапу и вымазала ее алой кровью, я почувствовал в ладони покалывание возвращающейся жизни и увидел, что отвратительная жабья плоть сходит и из нее появляются человеческие пальцы. Я схватил меч.
Враг надвигался на нас во всеоружии тайного знания. Словно кузнечный молот против муравья, он обратил против нас с Орсией все силы, которые собирался бросить на Долину. Это был поистине роковой момент. И тогда я решил прибегнуть к крайнему средству.
Вскочив на ноги, заслоняя собой Орсию и тело сестры, я поднял над головой меч, словно приветствуя некоего верховного владыку, и произнес