– Никому не ведомо, что происходит в этой стране. Кольдеры внедрились в Карстен, и, надо думать, не только туда. Ведь уже известно, что лишь Древняя раса противостоит их тлетворному духу и распознает его проявления, потому-то кольдеры так ненавидят и боятся людей Древней расы. А в этих болотах, возможно, ничто не мешает им хозяйничать.
– Альдис звала их. Они придут – и найдут нас…
– Меня это тоже беспокоит, – ответил Саймон.
Конечно, нужно было уходить отсюда немедленно, но кругом – топь, и удастся ли им выбраться из нее? По крайней мере, попытаться они должны, ибо это хоть какой-то шанс избежать плена кольдеров. Саймон присматривался к стволам упавших деревьев, прикидывая, смогут ли они одолеть трясину, перебираясь по ним.
– Куда двинемся? – спросила Лоиса.
Саймон понимал, что идти в неизвестном направлении – большая глупость, но каждая частичка его сознания противилась тому, чтобы оставаться здесь и оказаться вскоре жертвой черных сил, к которым взывала Альдис. Он расстегнул пояс с предательской бляшкой и отбросил его в сторону – сейчас ему понадобится лишь клинок да самострел. Он взглянул на Лоису: на ней одежда для верховой езды, но на поясе нет даже ножа.
– Не знаю куда, – запоздало ответил ей Саймон. – Пойдем куда-нибудь подальше от этого места, и как можно быстрее.
– Да, конечно, – согласилась Лоиса. Она осторожно, стараясь не задеть Альдис, пробралась к двери. – А как быть с ней?
– Пусть остается.
Саймон выглянул из кабины. Машина угодила на крошечный островок земли, и трава вокруг нее была примята, так что можно было не опасаться внезапного нападения какого-нибудь чудовища вроде того ящера. Он спрыгнул вниз, сапоги погрузились в мягкую почву, но вода не выступила. Протянув Лоисе руки, он помог ей выбраться из самолета и подтолкнул к хвосту машины:
– Нам в ту сторону…
Изо всех сил Саймон толкнул дверь, она наконец поддалась и закрылась на замок – пусть Альдис и подвластна кольдерам, но он не мог позволить себе оставить женщину на растерзание мерзким тварям.
С трех сторон островок окружала заводь, затянутая зеленой ряской, а там, где ее не было, открывались окна бурой воды. Выбраться отсюда можно было только по топлякам, конечно, если они не прогнили насквозь.
Саймон взял себе самострел, отдав Лоисе клинок.
– Не ступай на бревна, пока я их не проверю, – предупредил он.
– Хорошо. Сам будь осторожен…
На его лице появилось подобие улыбки.
– Непременно воспользуюсь твоим советом.
Саймон ухватился за сук дерева, которое лежало поблизости в осоке, и, держась за него, прыгнул на ближайшее бревно. Оно просело под ним не так уж сильно, но вода забулькала пузырьками газа – такого зловонного, что Саймон закашлялся.
Продолжая кашлять, он добрался по топлякам до нагромождения корневищ, где решил передохнуть, поскольку нервное напряжение сковывало мышцы и каждое движение по скользким бревнам давалось с трудом. Когда Саймон перебрался через завал корней и снова нашел твердую опору, он был почти без сил и остановился вновь, поджидая Лоису, которая, с плотно сжатыми губами и сосредоточенным лицом, пробиралась по проложенному им пути.
Казалось, они бесконечно будут вот так перескакивать с бревна на бревно; дважды уже Саймон оглядывался назад, уверенный, что они преодолели приличное расстояние, но каждый раз обнаруживал самолет совсем неподалеку. Наконец, он совершил очередной прыжок и вновь ощутил под ногами твердую почву какого-то островка. Саймон протянул руку Лоисе, которая тоже едва держалась на ногах. Усевшись на траву, оба начали растирать икры дрожащими от усталости руками.
– Саймон…
Лоиса смотрела на грязную воду и водила языком по губам:
– Эту воду… пить нельзя?
Конечно, она и сама об этом знала, но с надеждой во взгляде ждала ответа. У Саймона тоже пересохло во рту, и он уже задавался вопросом, как долго еще они смогут бороться с искушением, ведь рано или поздно жажда заставит их пригоршнями черпать эту отраву.
– Нельзя, – твердо ответил он. – Вода гнилая. Потерпи, может, мы найдем по пути ягоды или какой-нибудь родник.
– Саймон… – Лоиса перевела взгляд на тропу, по которой они добрались сюда. – Эти деревья…
– Что? – спросил он рассеянно.
– Посмотри, как они стоят! Они ведь росли не беспорядочно, не как в лесу!.. – Ее голос оживился. – Разве ты не видишь? Посмотри, и те, которые упали…
Он проследил за ее взглядом и отметил про себя, что Лоиса права: и упавшие деревья, и те, что пока еще стояли, обозначали собой две параллельные линии, уходящие вдаль.
– Как ты думаешь, это – старая дорога? – Лоиса вскочила на ноги. – Тогда она должна вывести нас куда-то!
Саймон понимал, что надежды очень мало, но все-таки решил проверить это предположение, поскольку выбирать им было не из чего и следовало использовать любую возможность, чтобы уйти подальше от ужасного болота. Обследовав островок, он уже через минуту убедился в правильности догадки, когда вышел на место, где трава лежала не сплошным покровом, но пробивалась кустиками из расщелин между каменными плитами. Лоиса, не отстававшая от него ни на шаг, с удовольствием притопнула ногой по каменной плите, на которой стояла, и засмеялась:
– Мы вышли на дорогу, Саймон!
«Но у всякой дороги два конца, – подумал он, – что, если мы ошиблись направлением и она уведет нас вглубь страны торов?»
Они довольно быстро пересекли островок и снова оказались перед топью, по другую сторону которой стояла заметно покосившаяся каменная колонна. Ее верх был опутан лозой, и побеги вились вокруг лица, высеченного в камне.
Большой крючковатый нос, заостренный подбородок – нечеловеческое лицо.
– Вольт! – воскликнул Саймон.
Точно так же выглядело лицо мумии, на которую они наткнулись в той пещере над морем. Корис говорил тогда, что Вольт – это легенда: полубог-полудемон, последний представитель исчезнувшей расы, доживший до того времени, которое породило обычных людей. И вот оказывается, когда-то в этих местах жили люди, которые знали Вольта настолько хорошо, что смогли изваять его.
Лоиса смотрела на колонну и улыбалась.
– Тебе довелось видеть Вольта. Корис рассказывал мне о той встрече с Древнейшим, когда он попросил у Вольта топор. Уже давно дух Древнейшего оставил здешние места, но мне кажется, что эта колонна – доброе предзнаменование для нас. По крайней мере, мы можем быть уверены, что дорога не кончается.
И все же перед ними лежало болото. Саймон нашел толстый сук и, обломав с него ветки, сделал посох, чтобы прощупывать дно. Пробивая небольшой слой ила, палка упиралась в камень. Мощеная дорога продолжалась, но он не спешил радоваться, осторожно пробираясь вперед шаг за шагом, и лишь немного погодя сделал Лоисе знак следовать за ним.
Возле колонны с изображением Вольта дорога снова обозначилась для глаз, и, по мере того как они шли по ней, полоса твердого покрова все расширялась, и Саймон решил, что они вышли наконец из болота и, значит, встречи с торами можно больше не опасаться.
– А здесь когда-то жили. – Лоиса указала на остатки древних каменных стен, которые виднелись сквозь заросли колючего кустарника.
Саймон подумал, что при необходимости это место может послужить неплохим укрытием: кусты вокруг развалин разрослись очень густо, и вряд ли какая-нибудь тварь смогла бы пробраться через них; к тому же, прячась в зарослях, они имели возможность наблюдать за дорогой, оставаясь при этом незамеченными.
Древний тракт, который до этого шел прямо, стал забирать вправо. Саймон остановил Лоису за локоть. Каменные плиты, что во множестве встречались им по пути, разбросанные возле дороги как попало, здесь были уложены в аккуратную невысокую стену. За оградой виднелись какие-то растения, усеянные лиловыми цветами, за которыми, судя по всему, ухаживали.
– Это локвусы, – объяснила Лоиса. – В Эсткарпе их выращивают для ткацкого дела. Цветы скоро превратятся в шарики с шелковистыми нитями внутри – вот из них-то и ткут полотно. Посмотри-ка! – воскликнула она, шагнув к стене и указывая на небольшую нишу, где стояла какая-то грубо обработанная фигурка.
Но едва Саймон пригляделся и увидел орлиный нос на лице деревянного идола, он понял: засеявший это поле оставил Вольта охранять его.
Вдруг Саймон насторожился, заметив хорошо утоптанную тропу, уходящую вправо от старой дороги и теряющуюся из виду за изгородью.
– Идем отсюда! – сказал он, быстро отходя от ограды.
Теперь было очевидным, что они ошиблись, выбрав это направление, – дорога завела их глубоко во владения торов, но и возвращаться по ней назад было бы безумием: вновь оказаться вблизи самолета – значило добровольно отдать себя в руки врага.
Лоиса тоже все поняла.
– Но дорога идет дальше… – сказала она почти шепотом.
Они снова двинулись вперед по старому тракту; возделанных и огороженных делянок больше не встречалось, исчезли даже развалины, и вдоль дороги тянулись лишь непроходимые заросли. Все говорило о том, что жители Тора нечасто бывают в этих местах.
Жажда, давно мучившая их, стала просто невыносимой. Саймон увидел, что Лоиса уже еле бредет, а когда она покачнулась, он обхватил ее рукой за плечи и поддерживал, помогая идти дальше.
Они оба шатались от усталости, когда добрели до конца дороги – каменной дамбы, круто уходящей в трясину. Лоиса со стоном опустилась на землю, словно у нее подкосились ноги, и Саймон больше не пытался ее удержать, глядя перед собой остановившимся взором.
– Я не могу больше идти… – чуть слышно проговорила Лоиса, отчаяние лишило ее последних сил.
Саймон едва ли был в лучшем состоянии, но все-таки не позволял себе расслабляться, понимая, что если он рухнет сейчас рядом с ней, то уж никакая сила не подымет их с этого места.
Он наклонился, чтобы помочь Лоисе подняться, и в тот же миг на дорогу посыпались какие-то шары, которые, лопаясь, рассеивали вокруг себя белую пыль.