На окружающих каменных утесах были вырезаны рунические знаки, напоминавшие письмена на моем браслете, и порой меня охватывало странное чувство, будто я вот-вот их прочту. Увы, они оставались такими же непонятными, как и раньше.
Как и прежде, я чувствовал, что меня кто-то преследует, кто-то шпионит за мной. Хотя само по себе это, возможно, и не было опасным, другое дело, чему оно могло бы послужить. Я снова достиг того места, где был изображен загадочный лик. И перед ним я увидел следы тех, за кем гнался.
На камне перед ликом стоял сосуд, возле него – две кадильницы. В сосуде еще сохранилась маслянистая жидкость, а кадильницы совсем недавно горели.
Все вещи были сделаны из черного камня или неизвестного мне металла. Я не стал трогать руками загадочные предметы неведомого культа – вокруг браслета на моем запястье появилось предупреждающее голубое сияние. Но не мог я и оставить все это как есть. Нашел большой камень и разбил сосуд и кадильницы. По ущелью пронесся пронзительный звук. Можно было подумать, что вещи живые.
Когда я добрался до звезды, которая привела в восторг Ривала, то не заметил никаких следов поклонения. Напротив, увидел, что всадники старались проехать по самой обочине дороги, как можно дальше от звезды. Они, вероятно, очень боялись ее. Я остановился, чтобы рассмотреть звезду, однако так и не понял, что в ней внушило ужас Роджеру и его товарищам.
Впереди высилась каменная стена. Мое путешествие подходило к концу, а план еще не созрел. Оставалось только гордо двинуться навстречу неизбежному. Поэтому я спешился и сказал лошади:
– Хику, дружище, ты хорошо служила мне. Теперь можешь возвращаться к хозяину.
Пальцы нащупали браслет. Я не умел пользоваться Силой, однако, положив руку на браслет и глядя на звезду, я старался узнать, как противостоять Темным Силам. Ривал говорил, что если произнести имя, то оно освободит некие Силы. Но я не знал никаких имен. Я был всего лишь человек со смешанной кровью…
И тут я помимо собственной воли что-то громко произнес. Мой голос гулко прокатился между утесами.
Я положил руку на звезду и начал молиться, но не вслух. Если здесь заключена какая-то Сила, пусть она перейдет в меня. Мне нужно иметь Силу, чтобы освободить свою госпожу, чтобы убить Роджера, который хочет завладеть страной и погрузить ее в пучину Зла. Пусть… Сила… наполнит… меня…
Во мне вдруг что-то шевельнулось – медленно, с трудом, как будто открылась давно запертая дверь.
И из этой двери подул ветер. Он принес запутанный клубок смутных воспоминаний. Воспоминания вихрились, и я выхватывал из памяти странные лица, незнакомые места, загадочные строения… Я все пытался вспомнить, кто же я и зачем стою здесь, своей волей, как солнцем, пытаясь рассеять Тьму.
И я узнал! Тени исчезли, оставив знание. Неведомо, смогу ли я победить тех, за кем гонюсь, все выяснится в последнем сражении. Время пришло.
Я быстро зашагал вперед и вскоре услышал то ли заунывное пение, то ли речитатив. Звуки накатывались на меня, будто морские волны на берег. Я повернул и увидел своих врагов.
Однако они были так заняты, что не заметили меня.
На земле была нарисована звезда, вписанная в круг. Круг был начертан кровью, а в стороне лежал мертвый воин. Поза его говорила о том, что он весьма неохотно расстался со своей кровью.
От лучей звезды к небу поднимались столбы маслянистого черного дыма. У каждого луча стоял человек. Четверо смотрели внутрь круга, а пятый невидящими глазами уставился в стену.
Хлаймер, Роджер, Лисана, госпожа Тефана и, лицом к стене, Джойсан. Четверо пели, а моя госпожа стояла, как пленница, только что прошедшая через ужасные кошмары. Ее руки были прижаты к груди, пальцы стискивали талисман с грифоном.
Я все понял без слов. Они стояли перед дверью, а в руках Джойсан был ключ. Только она могла открыть эту дверь, именно для этого ее сюда привели.
Что же за дверью? Кто знает!.. Но нельзя позволить им открыть ее!
Враги все еще не видели меня, так как вне этого кровавого круга для них ничего не существовало. Вскоре я различил возле дымящейся звезды какие-то тени. Время от времени чья-нибудь отвратительная морда нюхала кровь или ставила в нее лапу. Свежая кровь вызвала к жизни эти остатки Зла, но прошедшие века превратили их в жалкие тени. Я не чувствовал страха.
Некоторые призраки заметили меня и пошли навстречу. Глаза их сверкали дьявольским пламенем.
Бессознательно я взмахнул рукой, и тени отпрянули, не спуская глаз с браслета. Я приблизился к кровавому кругу. Мне было не по себе от мерзкого запаха, но держался я твердо.
Я стал произносить их имена – медленно, громко, отчетливо. И мои слова прорезали то заклинание, которое они пели.
– Тефана, Роджер, Лисана, Хлаймер…
Я произносил имена и поворачивался к каждому по отдельности. Смутная картина колыхнулась у меня в памяти. Да, конечно! Я уже видел все это – в другом времени и пространстве.
Все четверо взглянули на меня, словно только что проснувшись; глаза их уже не были устремлены на спину Джойсан. Черный гнев вспыхнул на лицах Роджера, Лисаны и Хлаймера. Только леди Тефана улыбнулась:
– Привет, Керован. Наконец ты доказал, что в тебе моя кровь.
Никогда еще при мне не говорила она так мягко и нежно – видно, хотела обмануть меня, напомнить о наших родственных узах. Неужели она считает меня идиотом?
Вновь шевельнулось воспоминание, и я ничего не ответил. Поднял руку, и из браслета вырвался луч голубого света, который коснулся затылка Джойсан.
Я увидел, как она покачнулась, услышал ее жалобный крик. Теперь леди стояла спиной к стене, глядя на меня поверх кровавого круга. Глаза Джойсан уже не были пустыми и мертвыми. В них снова заблестели ум и жизнь.
Раздался звериный рев Хлаймера. Он, казалось, был готов вцепиться мне в горло, но леди Тефана остановила его. Она делала руками странные движения, как будто сплетала что-то между нами. Однако смотреть мне было некогда. Роджер вдруг подбежал к Джойсан и закрылся девушкой, словно щитом.
– Игра все еще наша, Керован, и она закончится смертью! – воскликнул он.
Мы смотрели друг на друга, стоя по разные стороны кровавого круга.
– Да, смертью, только не моей, а твоей, Роджер.
Я изобразил в воздухе звезду. Она вспыхнула зелено-голубым светом и медленно подплыла к Роджеру. Его лицо сразу осунулось, постарело. И все же Роджер не потерял веры в себя. Он отпустил Джойсан и шагнул вперед со словами:
– Пусть будет так!
– Нет! – крикнула госпожа Тефана, подняв глаза от того невидимого, что она сплетала. – Нет необходимости.
– Необходимость есть, – отчеканил Роджер. – Он оказался гораздо сильнее, чем мы считали. С ним нужно покончить, иначе он покончит с нами. Оставь эти мелкие заклинания. Дай мне свою Силу.
Я впервые увидел неуверенность на лице Тефаны. Она взглянула на меня, а затем быстро отвернулась, как будто ей было невыносимо смотреть на меня.
– Скажи мне, – настаивал Роджер, – ты согласна со мной? Этих двоих, – он указал на Хлаймера и Лисану, – теперь можно в расчет не брать.
– Я… – начала она, но затем заколебалась. Но наконец дала согласие, которого он ждал от нее: – Я поддерживаю тебя, Роджер.
И я подумал – да будет так. Из этой битвы кому-то живым не выйти, но я и не цеплялся за жизнь.
18Джойсан
Я видела кошмарный сон, но не могла проснуться. Для меня не было спасения, ибо в этом сне я повиновалась чужому приказу, не имея собственной воли. Тот, кто отдал приказ, был Роджером. Услышав неодолимый зов, я вышла из крепости, бросилась в озеро, переплыла его, выбралась на берег. Затем долго шла неведомо куда по густым лесам и пустым полям, пока не встретилась с Роджером, который посадил меня на лошадь впереди себя и помчался куда-то вдаль.
Многое я не могу припомнить. Мне в руки вкладывали еду, и я ела, хотя не чувствовала вкуса. Пила воду, но не ощущала ни жажды, ни отвращения к воде. Вскоре к нашему отряду присоединились какие-то люди, но для меня они были только смутными тенями.
Затем мы ехали, ехали долго – как во сне. Наконец путешествие подошло к концу.
Я не хочу вспоминать эту часть сна!.. Подарок моего мужа снова оказался у меня в руках, и… что-то заставляло меня стоять у стены и ждать приказа… Что же я делала… почему?..
Передо мной высилась каменная стена, а сзади наплывало монотонное пение; звуки хлестали меня, как кнутом. Я хотела бежать, однако не могла пошевелиться.
А затем…
Боль пронзила голову, огонь вспыхнул в мозгу, стремясь выжечь оттуда все мысли. И в этом очистительном пламени сгорело все, что держало меня в плену чужой воли. Я повернулась.
– Господин Янтарь!
Не такой, каким я оставила его в последний раз, не слепец с завязанными глазами, а воин, готовый к бою, хотя меч его был в ножнах. Я понимала: он готов к какой-то другой битве.
Здесь были еще четверо – и нарисованная на земле звезда. Я стояла на луче, который был направлен к стене. А те, другие, справа и слева от меня, – на остальных лучах.
Один из них был Роджер, затем две женщины и четвертый, которого я совсем не знала. Роджер двинулся по направлению к лорду Янтарю, но женщина остановила его взмахом руки. Роджер прыгнул и схватил меня, укрылся за мной, как за щитом.
– Игра все еще наша, Керован, – сказал он, – и она закончится смертью.
Керован? Что он имеет в виду? Мой господин мертв!
Лорд Янтарь, именно лорд Янтарь ответил ему:
– Да, смертью, но твоей, а не моей, Роджер. – Он поднял руку. Вспыхнула бледно-зеленая звезда, поплыла к Роджеру и остановилась возле него.
Роджер отпустил меня, шагнул вперед и сказал:
– Пусть будет так!
– Нет! – крикнула женщина справа от меня. – Нет необходимости! Он…
Роджер прервал ее:
– Необходимость есть. Он гораздо сильнее, чем мы считали. С ним нужно покончить, иначе он покончит с нами. Оставь эти мелкие заклинания. Дай мне свою Силу. – Женщина бросила быстрый взгляд на лорда Янтаря, затем отвернулась. Ее губы сжались, она сразу как будто стала старше. – Решай, – продолжал Роджер, – Ты со мной сейчас? Этих двоих, – он указал на мужчину и девушку, – можно в расчет не брать, они бесполезны. Решай же, иначе будет поздно.