Он снял с запястья браслет и протянул его Джелите. Она покрутила браслет в руках, внимательно рассматривая, и отметила, что сделан он из золота, но металл был светлее обычного. Вообще, все говорило о том, что изделие старинное: резной узор браслета был сильно затерт, но весьма изысканный рисунок еще сохранился, и глядя на него, Джелита не сомневалась, что в руках у нее предмет, принадлежащий какой-то развитой цивилизации, только вот какой — она не знала.
— Я выторговал эту вещицу два года назад в той деревеньке. И мне смогли объяснить лишь одно — что ее привезли дикие люди с севера. — Стимир коснулся пальцем двух мест на браслете. — Вот звезды, почти стерлись, но видны. Точно такие же встречаются на старинных изделиях моих предков.
— Ты хочешь сказать, что кто-то из твоего народа несколько веков назад ушел в те края?
— Может так, а может — иначе. В наших песнях поется о холодной снежной стране, где люди сражались с чудовищами, рожденными тьмой.
Джелита вдруг подумала о том, как появился в Эсткарпе Саймон, и как проникло в этот мир зло, имя которому — кольдеры. А эти сулькарцы, всегда беспокойные, избравшие своим домом море, без страха целыми семьями уходящие в плаванье, — не явились ли и они в этот мир через какие-нибудь ворота, которые теперь вновь пытаются отыскать, движимые смутной тоской? Она вернула Стимиру браслет.
— Поиск вечных ценностей, капитан? Пусть судьба дарует нам долгие годы, чтобы утолить жажду наших сердец…
— Прекрасно сказано, госпожа… Должен заметить, что мы приближаемся к устью Энкера. Не пора ли начинать охоту за подводным кораблем?
— Да, конечно.
Она направилась вниз, в маленькую каюту, предоставленную в ее распоряжение, и легла на койку. Было душно, кольчуга сковывала дыхание, и, несмотря на это, Джелита уже отрешилась от всего. Она старалась вызвать в сознании устойчивый образ Саймона, но это почему-то не удавалось: Джелита видела его то одним, то другим и никак не могла сосредоточиться.
Отклика не было… Джелита растерялась, так как рассчитывала, что сможет установить контакт с Саймоном в любую минуту. Она открыла глаза и уставилась в переборку каюты. «Волнорез» быстро шел вперед, мерно раскачиваясь с носа на корму, и Джелите подумалось, что, может быть, это движение мешает ей сосредоточиться?
— Саймон! — она настойчиво продолжала взывать к нему. Много лет, осваивая искусство колдовства, Джелита пользовалась камнем, который помогал направить дарованную ей Силу. Неужели, лишившись талисмана, она уже ни на что не способна?
Как она поверила в себя в то утро, когда услышала зов Лоисы! Движимая желанием вернуться к Наделенным Силой, она отправилась в Эс — и натолкнулась на глухую стену непонимания. Но это не сломило ее, и Джелита, отринутая колдуньями, начала сама осваивать Дар, который ей открылся. Как только ей стало известно, что Саймон ведет себя непонятным образом, она догадалась, что он попал под власть кольдеров, и решилась прибегнуть к помощи этой своей новой Силы, несмотря на то, что еще недостаточно изучила ее. И получилось же! Самолет, которым управлял Саймон, сошел с начального курса вопреки воле кольдеров и упал где-то в Торовых Топях. Потом она не раз пыталась вызвать эту Силу вновь, но безуспешно. Неужели колдуньи были правы, уверяя ее, что это всего лишь отголосок прежних способностей, которые скоро покинут ее навсегда?
Саймон. Джелита снова подумала о нем, уже просто так, не концентрируя воли, и незаметно перешла к размышлениям о себе самой. Она рассталась с колдовством ради того, чтобы стать Саймону женой, и тогда ей казалось, будто в их супружестве — высший смысл бытия. Так почему же она, снова почувствовав в себе Силу, покинула Саймона? Почему помчалась в Эс к Верховной Владычице, чтобы заявить, что, даже став замужней женщиной, она все еще сохранила колдовской Дар? А когда ей не поверили, она вообще заставила себя забыть о муже, и думала только о том, как доказать колдуньям, что они неправы, будто Саймон для нее больше ничего не значил. Неужели — только Сила, только — Дар, везде и всюду и превыше всего. А то, что пробудил в ней Саймон, оказалось лишь мимолетной тенью, каким-то необычным переживанием, заставившим ее отречься на время от строгого образа жизни, но не задевшим ее слишком глубоко?..
Джелите стало страшно. Она опять попыталась представить себе Саймона: вот он стоит с высоко поднятой головой; суровое лицо, так редко озаряемое улыбкой; глаза… в них столько тепла…
Она мотнула головой на жесткой подушке. Что сейчас двигало ею? Боязнь потерять Саймона или искушение проверить свою колдовскую Силу?
— Саймон! — Это был не просто зов, но крик, полный отчаяния, душевной боли и страха.
— Джелита… — слабо, едва уловимо, откликнулся он, и все же у нее сразу отлегло от души.
— Я следую за тобой, — произнесла она мысленно.
— Не могу сказать, где мы сейчас, — ответил Саймон. — Кое-как удается поддерживать контакт с тобой…
В этом и была вся сложность: неустойчивая связь между ними вот-вот могла прерваться. Если бы ее можно было как-то усилить… В колдовстве для усиления часто использовали эффект общего желания. Но ведь сейчас их только двое, и… Почему двое, где-то там, рядом с Саймоном — Лоиса, а значит нужно сделать все, чтобы она мыслью присоединилась к ним. Получится ли? Наследница Верлена была совсем лишена колдовских способностей, она не могла освоить простейших приемов, которым пыталась обучить ее Джелита.
Однако, в Карсе Лоиса подвергалась перевоплощению, и это говорило о том, что она все-таки поддается действию Силы и может, по крайней мере, воспринять ее и откликнуться.
Ничего не ответив Саймону, Джелита направила волю на то, чтобы создать в воображении зримый образ Лоисы — какой она видела ее несколько недель назад в Эсе. Ей удалось это, и она позвала:
— Лоиса!
Перед ее глазами возникла на мгновение странная картина: стена, часть пола и на нем — сгорбившийся человек… Саймон! Она увидела его глазами Лоисы!
Нет, Джелите нужно было совсем другое. Что толку от этого одностороннего контакта, ведь сейчас необходимо усилить связь, а не просто установить наблюдение. Джелита снова попыталась позвать Лоису, и на этот раз, уловив слабый отклик, продолжала все настойчивей взывать к ней, пока не почувствовала, что контакт закрепился. Теперь Саймон…
Так, обращаясь попеременно то к ней, то к Саймону, Джелита добивалась все более устойчивой связи с ними, и вскоре смогла определить то, что было сейчас самым важным — направление, в котором находились они относительно их корабля.
Джелита выбралась из каюты и, держась за поручни, поднялась на палубу. Корабль шел вперед на всех парусах, легко рассекая взыгравшиеся волны. Небо было мрачным, и только у самого горизонта его озаряли еще красные отсветы зашедшего солнца.
Ветер трепал Джелите волосы, швырял брызги в лицо, и у нее сбилось дыхание, пока она добралась до кормы, где двое рулевых удерживали судно на курсе, а капитан Стимир стоял рядом с ними, наблюдая за непогодой.
— Наш курс… — Корабль неожиданно завалился на борт, и Джелита чуть не упала, но, вцепившись в плечо капитана, удержалась на ногах. — Нам нужно плыть туда…
Она была уверена в правильности направления и могла задать его с точностью до половины румба. Стимир испытующе посмотрел на нее, будто ждал, что она еще что-то добавит, а затем кивнул и отдал необходимые распоряжения.
«Волнорез» начал быстро разворачиваться влево, ложась на нужный курс. Взяв поправку на волну и ветер, капитан уводил корабль от темной полосы берега в открытое море. Где-то под всей этой толщей воды шла подводная лодка, и Джелита знала, что до тех пор, пока она сможет поддерживать связь с Лоисой и Саймоном — их корабль не собьется с курса.
Соленые брызги окатывали ее с ног до головы, но она не уходила с палубы. Тяжелые тучи закрыли последние отсветы заката. Давно исчезла за кормой полоска берега. Джелита ничего не знала о море и беспокоилась о том, что буйство ветра и волн заставит их изменить направление, и тогда они потеряют след подводной лодки. Стараясь перекричать рев ветра, она поделилась этими опасениями с капитаном.
— Да, начинается шторм, — прокричал он в ответ. — Нам приходилось бывать и не в таких переделках, но с курса мы не сбивались! В том, что не раз проверено, можно не сомневаться. Не волнуйтесь, госпожа.
Но Джелита не могла заставить себя спуститься вниз. В быстро густеющих сумерках она продолжала стоять на палубе, надеясь почувствовать то, что нельзя ни увидеть, ни услышать.
13ГНЕЗДО КОЛЬДЕРОВ
В тесной камере подводного корабля терялось ощущение времени. Саймон лежал на узкой откидной койке, но мозг его оставался настроенным на контакт с Джелитой и Лоисой, которая находилась сейчас в каком-то другом отсеке.
Он так и не видел тех, чьим пленником оказался. Вскоре после отплытия к ним пожаловала Альдис и увела Лоису. Саймон еще раз обследовал каюту и обнаружил кое-какие «удобства»: койку, которая откидывалась от стены, и выдвижной ящик в другой стене, в котором время от времени появлялась еда.
Меню не отличалось разнообразием. Всякий раз он находил в ящике безвкусные галеты и банку какой-то жидкости; того и другого ровно столько, чтобы слегка утолить голод и жажду. Кроме этого пайка, который выдавали, вероятно, в определенные часы, ничто больше не напоминало о течении времени. Саймону удалось немного поспать, пока Лоиса поддерживала связь с Джелитой. Он знал, что Лоиса находится сейчас в каюте Альдис, но надеялся, что та оставит девушку в покое, обманутая ее внешним безразличием ко всему.
Пищу давали уже восьмой раз, и хотя Саймон вел этот счет, он по-прежнему не знал, сколько часов или дней провел в неизменно светящихся стенах каюты. Возможно, его кормили дважды в день, а, может быть, только раз — он не имел об этом ни малейшего понятия. Для него мучительнее всего было бесконечное ожидание: Саймон, как человек действия, и всегда-то переносил его с трудом. Однажды ему уже довелось испытать такую муку, когда он, еще в прежнем мире, год сидел в тюрьме. Но тогда он знал, что отбывает наказание за