Внезапно Саймону сдавило грудь. Он открыл рот, судорожно пытаясь вздохнуть, не смог, и его охватил смертельный ужас. Это длилось недолго, но страх остался в нем и после того, как его освободили от невидимых тисков. Он ничуть не сомневался, что именно так с ним и поступят, если не добьются согласия иным способом.
Саймон, наконец, сделал вдох.
— Но почему — сделка?
— Потому, что работа по принуждению не гарантирует преданности. Если бы мы силой заставили тебя работать на нас, нам пришлось бы постоянно следить за тобой, проверять каждый твой шаг. Такой человек нам не нужен. Согласись быть нашим сторонником добровольно, и ты будешь свободен…
— В установленных вами пределах, — вставил Саймон.
— Именно так. И не надейся, что ты можешь согласиться только для вида. В тебе произойдет необратимая перемена, хотя ты сохранишь свой ум, внешность и характер, а также те наклонности и стремления, которые не будут противоречить нашим взглядам. Ты не превратишься в безмозглого и безвольного раба, как те, которых ты называешь одержимыми.
— Я должен сделать выбор сейчас?
Кольдер ответил не сразу. Лицо его снова стало непроницаемым.
— Нет… не обязательно.
Он не подал Саймону никакого знака, но тот, подчиняясь силе, которая им правила, повернулся и послушно вышел. Конвоиров не было, да они и не требовались. Саймон не видел никакой возможности вырваться на свободу. К тому же он хорошо помнил, что из-за малейшей вольности рискует лишиться дыхания.
Саймон побрел по коридору и вошел в лифт; тот немедленно пополз вверх, но вскоре остановился, и дверь открылась. Он шагнул в небольшой зал и оказался перед открытой дверью, ведущей в другую комнату. Войдя в нее, Саймон почувствовал, что вновь владеет своим телом, и тут же стремительно обернулся, но дверь уже закрылась за ним, и он понял, что нечего даже и пытаться открыть ее.
Здесь не было резкого искусственного освещения, как в нижней комнате, но два узких длинных оконца пропускали дневной свет. Саймон подошел к ближайшему из них и выглянул: внизу уходила вдаль кромка крутого скалистого берега. Судя по всему, он находился в какой-то высокой башне, в узкие оконца которой невозможно было просунуть даже головы, чтобы осмотреть стены. Возможно, она была такой же, как башни замка Иль.
Саймон подошел к другому окну и увидел скалистую местность, лишенную какой бы то ни было растительности. Кругом, сколько видел глаз, высились островерхие скалы, обточенные ветрами, да лежали ровные, как стол, каменистые пространства, изрезанные расселинами. Такой мрачной картины он, пожалуй, нигде не встречал.
Послышалось, будто где-то неподалеку работает двигатель. Саймон подался вперед, насколько мог, и действительно увидел машину на гусеницах, похожую на вездеход. Кроша гусеницами камни и прессуя их, машина ползла со скоростью человека, бегущего трусцой. Она двигалась по утрамбованной колее, и Саймон заключил из этого, что машина была здесь не единственной, либо следовала этим путем не в первый раз.
Тягач был доверху нагружен. Держась за стягивающие груз лямки, по его бортам висели четверо — рабы, судя по лохмотьям, которые были на них. Саймон проводил тягач взглядом, пока тот совсем не скрылся из вида. Только после этого он повернулся, чтобы осмотреть место своего заточения.
Все тот же серый, унылый цвет, такая же, как в каюте, откидная койка и сплошные дверцы шкафов в стенах, целый ряд. Он дернул за одну, и перед ним появился столик. Другая обеспечивала доступ к санитарным удобствам, опять так же, как на подводной лодке. Все остальные дверцы были заперты. Это тщательно продуманное однообразие вызывало тоску и отупение; похоже, что его противник не гнушается никакими средствами для достижения своей цели.
В одном Саймон был уверен: он на базе кольдеров, и вероятно, находится сейчас под их наблюдением. Его не зря освободили от пут — хотят выяснить, как он воспользуется предоставленной ему свободой. Неужели они знают, что он не одинок? Неужели намереваются воспользоваться им как приманкой, чтобы завлечь в ловушку Джелиту?
Вероятно, кольдеры готовы на все, лишь бы заполучить в свои руки одну из колдуний, по крайней мере Саймон был уверен, что они не остановятся ни перед чем. И на какое-то мгновение ему показалось, что все, абсолютно все, что случилось с ним с того момента, как Джелита дала о себе знать, было подстроено кольдерами. А почему бы и нет?
Но пока кольдеры полагались на свою технику, на свои машины и обходились без колдовской Силы. В таком случае, есть ли у них способ обнаружить ту невидимую паутину, которую плели он, Джелита и Лоиса? Если он попытается сейчас вызвать Джелиту на контакт — не будет ли это роковой ошибкой? Не выдаст ли он ее? Он обещал ей дать знать, когда прибудет на базу, и сообщить о том, что требуется для нанесения удара по гнезду кольдеров. Но сколько времени нужно для того, чтобы флот Эсткарпа оказался здесь? И способны ли мечи, топоры или даже колдовская Сила противостоять тому оружию, которое кольдеры сосредоточили здесь, и которого, возможно, не было ни на Горме, ни в крепости Иль? Так что же делать — продолжать молчать или попытаться установить контакт?
Опять шум за окном. Возвращался тягач, но, вероятно, это была другая машина, поскольку она шла порожняком, и вряд ли за такое короткое время ее успели бы разгрузить.
Вызвать Джелиту, или нет? Он пошел к койке, лег и сосредоточился. Риск, конечно, очень велик, но медлить больше нельзя, и если он может послать сообщение, то это нужно сделать сейчас же.
14ОРУЖИЕ КОЛДУНЬИ
Джелите и раньше приходилось путешествовать на кораблях сулькарцев — но никогда она еще не бывала в открытом море. Равнодушное безмолвие морского простора угнетало ее. Только сознание того, что она не утратила своей колдовской Силы, было ей поддержкой. Перед колдуньями благоговели — они могли управлять силами природы. Да, находясь на суше, они были способны вызвать бурю, туман или просто наваждение — чтобы подействовать на кого-то. Но море — это стихия, наделенная необоримой силой, и чем дальше «Волнорез» уходил в морскую даль, тем растерянней чувствовала себя Джелита.
Переданное Саймоном предупреждение о том, что кольдеры могут следить за их мысленным контактом, странным образом успокоило ее. Ей проще иметь дело с кольдерами, кем бы они там ни были, чем чувствовать свою беспомощность перед морской стихией.
— Ни на одной карте не отмечено суши в этих местах. — Капитан Стимир рассматривал развернутые свитки.
— Что же, наши корабли никогда не бывали здесь? — спросила Джелита.
Капитан Стимир поводил ногтем по карте, которая лежала поверх других, потом крикнул через плечо:
— Позовите Джокула!
Появился сгорбленный старик с морщинистым лицом, иссушенным солеными ветрами. Он шел, припадая на одну ногу, и Джелита заметила, что правая нога у него короче левой.
— Джокул, — Стимир широченной ладонью разгладил карту, — где мы находимся?
— Мертвое море, капитан. Мореходы его избегают.
Стимир нахмурился и посмотрел на паруса, будто они могли добавить что-то к словам старика, а тот, переступив с ноги на ногу, втянул носом воздух, и махнул рукой в сторону воды:
— Водоросли.
Широкая буровато-красная полоса, стелясь по поверхности моря, гасила волны. Джелита глянула вдаль: у горизонта виднелось сплошное пятно такого же цвета.
— Что это? — обратилась она к капитану.
— Отплавались. — Его кулак опустился на карту. — Гадость, из-за которой все сторонятся этих мест. — Капитан повернулся к Джелите. — Если ты настаиваешь на том, чтобы держаться прежнего курса, госпожа, то я даже не знаю, как быть. — Он озадаченно развел руками.
— Да что же это такое?
— Водоросли, госпожа; в этих теплых водах они размножаются во множестве, и нам давно известны — порой их прибивало к нашим берегам после штормов. Только в последние годы они разрослись уж слишком обильно, и к тому же выяснилось, что эти водоросли приносят смерть.
— Смерть? Каким образом?
Стимир пожал плечами.
— Мы сами толком не знаем, госпожа. Но стоит их, например, коснуться рукой — и сразу появляется ожог, а потом краснота распространяется по всему телу, и человек, будто сгорая в огне, умирает. По-видимому, в водорослях какой-то яд, и туда, где они растут, наши корабли не заходят.
— Но водоросли на воде, а мы на судне, и я не пойму…
— Как только корабль подходит к ним, — вмешался Джокул, — они словно прилипают к нему и начинают ползти вверх по бортам на палубу. Но раньше такого не было, госпожа, только в последние годы так…
— В последние годы?.. — повторила Джелита. — С тех пор, как не стало покоя от кольдеров?
— Кольдеры? — Стимир озадаченно посмотрел на бурую полосу. — Кольдеры и водоросли — какая между ними может быть связь?
— Корабли кольдеров ходят под водой, — ответила Джелита. — Для кольдеров нет лучшего способа защитить от вторжения свою базу, чем посеять поверх воды язву, разящую всех, кто пытается добраться до них.
Капитан повернулся к Джокулу.
— А что там, в той стороне?
— Несколько пустынных островов, — ответил старик. — На них ничего нет, даже птиц мало.
— Пустынные острова? Обозначены ли они на карте, капитан?
Стимир снова расправил свиток.
— Да, госпожа. Но путь к ним закрыт навсегда — из-за водорослей. Начало их — вот эти полосы на воде. Полосы переходят в пятна — как те, которые на горизонте. Дальше скопления водорослей становятся все плотней и превращаются в плавучие острова. Раньше такого не наблюдали. Были, конечно, островки из водорослей — но не столь большие. Когда-то здесь даже промыслом занимались — крабов ловили. Но теперь никто не рискует… Посмотрите на эту красноту — будто рана кровоточит… Будто знак смерти..
— А как узнали, что они смертельно опасны?
— Однажды отсюда течением вынесло дрейфовавший корабль с умирающей командой. На судне, которое пришло им на помощь, тоже умерло пять человек — все они ненароком коснулись водорослей, никто же не предполагал… Вот так и узнали, госпожа. Если кольдеры и в самом деле окружили свою крепость такой защитой, то нам до них не добраться.