— Итак, Брайант,— обратилась она к нему,— привести им Ивьяна сюда или не надо? — вопрос ее был по меньшей мере странноват. Юноша пожал плечами и занялся пирожными.
— Если вы сами хотите его видеть. Я не хочу.— Мужчины не заметили ударения на слове «я».
— Нет, не герцогом собираемся мы заняться. Другим членом его семьи — леди Алдис.
— Алдис! Вот новость...
— У нас дело к любовнице Ивьяна. Я хочу больше знать об Алдис. Мне необходимо, чтобы она пришла сюда.
— Эта женщина? — вмешался Саймон.
— Ее власть в герцогстве всячески укрепляет Ивьян. Пока она спит с ним, она здесь дама номер один. Ей нужна власть, а не наряды и драгоценности. Мужчины, которые делают карьеру, ищут через Алдис доступ к герцогу, даже если они принадлежат к старому дворянству. А что касается высокородных женщин — Алдис сурово отплатила им за старое пренебрежение. Вначале, когда на нее обратил внимание Ивьян, ей было достаточно нарядов и украшений, но теперь ей нужна только власть. Без нее она лишь шлюха в портовой таверне, и она это хорошо знает-.
— А что Ивьян, он изменился? — поинтересовался Корис.
— Ну, прежде всего, Ивьян женился.
Саймон следил за рукой, протянутой к блюду. Она неожиданно поменяла направление и взяла кубок.
— Мы слышали в горах разговоры о его женитьбе на наследнице Верлейна.
— Брак на топоре,— объяснила колдунья мужчинам.— Он еще не видел своей новой жены.
— А нынешняя леди не боится соперничества. Неужели леди Верлейна так прекрасна? — небрежно спросил Саймон и уловил брошенный искоса взгляд Брайанта. Ответил юноша.
— Нет! — какая-то нотка в его голосе удивила Саймона и огорчила одновременно. Кто же такой Брайант, и где отыскала его колдунья? А может, мальчишка влюблен в наследницу Верлейна и теперь переживает свою потерю? Колдунья рассмеялась.
— Это тоже вопрос вкуса. Но, верно, Саймон, Алдис беспокойно ворочается по ночам, размышляя, долго ли еще Ивьян будет держать ее рядом. В таком настроении она созрела для наших целей.
— Я нс понимаю, почему леди ищет именно нашей помощи? — спросил Саймон. Она с укором ответила ему:
— Хотя я и не ношу свои истинные цвета женщины Власти Эсткарпа, у меня в этом городе уже есть некоторая репутация. И я здесь не в первый раз. Мужчины и женщины, особенно женщины, часто стремятся узнать свое будущее. За последние три дня сюда приходили две служанки Алдис под вымышленными именами и с ложными историями. Когда же я сказала им, кто они, и кое-что о них рассказала, они с испуганными лицами отправились к своей хозяйке. Она скоро придет.
— Но зачем она вам? Если ее влияние на Ивьяна кончается...— Корис покачал головой.— Я никогда не понимал женскую логику, а сейчас совсем запутался. Наш враг — Горм, а не Карстен, пока, во всяком случае.
— Горм!—беспокойство проступило на ее лице.— И здесь Горм может пустить свои корни.
— Что? — Руки Кориса тяжело опустились на стол.— Как Горм может добраться до герцогства?
— Есть один путь. Карстен обращается к Горму, по крайней мере, шлет туда часть своих войск,— колдунья опустила подбородок на сложенные руки, затем быстро заговорила: — Мы видели в Салкаркипе, что силы Колдера сделали с людьми Горма, используя их как свое оружие. Но Горм лишь небольшой остров, и, когда его завоевали, многие воины погибли в битве, прежде чем их смогли... покорить.
— Правда! — Голос Кориса звучал сурово.— Им не удалось там взять в плен слишком многих.
— Именно так. А когда пал Салкаркип, то Магнус Осберик прихватил с собой большую часть нападающих. Он исполнил долг своего народа. Большинство кораблей торгового флота было в море, а по обычаю салкаров, моряки берут с собой в долгие путешествия семьи. Их гавань на континенте погибла, но народ жив и может построить новую. Но удастся ли Колдеру так легко восстановить свои утраченные силы?
— Должно быть, им не хватает людей!? —спросил Саймон.
— Скорее всего так оно и есть. По какой-то причине они не хотят или не могут выступать открыто. Мы очень мало знаем о колдерах, даже сейчас, когда они стучатся в наши двери. Теперь они покупают людей.
— Но из наемников получаются плохие бойцы,— заметил Саймон.— Дайте им оружие, и они восстанут.
— Саймон, Саймон, разве вы забыли о засаде на морском берегу? Готовы ли эти люди к восстанию? Нет, те, кто марширует под военные барабаны Колдера, не имеют собственной воли. Замечено вот что — в последнее время в гавань приходят корабли, и на них перевозят заключенных из тюрем Карса. Иногда хватают людей на улицах и в доках. Стараются нападать на одиноких, на тех, кого не ищут. Такие дела не могут долгое время быть тайной. Слово там, намек здесь — потихоньку начинает вырисовываться общая картина... Людей продают в Колдер. А если это происходит в Карстене, то почему не может происходить и в Ализоне? Теперь я уже понимаю, почему моя миссия там не удалась и как меня так быстро раскрыли. Если Колдер обладает определенной Властью — а мы считаем, что это так — он мог выследить меня, как те псы, что шли за мной по болотам. Мы знаем теперь, что Колдер в Горме собирает силы для вторжения на материк. А, возможно, вскоре и Карстен, и Ализон обнаружат, что создали оружие для собственного уничтожения. Поэтому мне нужна Алдис. Мы должны узнать больше об этой грязной торговле с Гормом, которая не может существовать без ведома и согласия Ивьяна. Корис неловко зашевелился.
— Солдаты тоже любят поболтать, леди. Если наемник с чистым щитом обойдет кабачки, он может принести немало новостей.
Она с сомнением посмотрела на него.
— Ивьян не глуп. У него всюду глаза и уши. Достаточно кому-нибудь узнать вас в таверне — и герцог тотчас будет оповещен об этом.
Корис отвечал на это совершенно спокойно.
— Разве наемник Корис из Горма не потерял своих людей и репутацию в Салкаркипе? Не сомневайтесь, у меня будет подготовлена правдивая версия для тех, кто станет расспрашивать. Вам,— он кивнул Саймону,— лучше затаиться здесь, если только наш рассказ разошелся по городу. А как насчет молодого человека? — он с улыбкой взглянул на Брайанта. К удивлению Саймона, юноша робко улыбнулся в ответ. Потом взглянул на колдунью. И, к еще большему удивлению Саймона, колдунья сказала с каким-то затаенным опасением.
— Брайант не знаком с казармами. Корис. Но он достаточно долго жил здесь. И мечом владеет превосходно. Я уверена, что он еще сумеет удивить вас — и не однажды!
— Кори с рассмеялся.
— Не сомневаюсь, леди, раз вы говорите это.— Он потянулся за топором.
— Лучше оставить эту игрушку здесь,— предупредила она.— Ее-то уж точно приметят.— Она положила руку на рукоять. Пальцы ее как будто примерзли. Впервые, с той минуты, как они здесь появились, Корис увидел, что спокойствие покинуло ее.
— Что это у вас, Корис? — голос ее звучал резко.
— Вы же знаете, леди! Топор перешел ко мне по доброй воле от того, о ком сложены песни. И я защитил им свою жизнь.
Она отдернула руку, как будто обожглась.
— Пришло по доброй воле?
Корису не понравилось, что она сомневается.
— О таких делах я говорю только правду. Оружие пришло ко мне и будет служить только мне.
— Тогда тем более не следует брать его на улицы Карса.— Это был почти приказ, но в то же время и просьба.
— Тогда покажите надежное место, где я могу хранить топор,— с явным неудовольствием сказал Корис.
Она немного подумала, потерла пальцем нижнюю губу.
— Хорошо. Потом вы расскажете мне обо всем подробно, капитан. А сейчас пойдемте, я покажу вам самое безопасное место в этом доме.
Саймон и Корис пошли за ней в комнату, где стены были увешаны гобеленами, такими древними, что на них были выцветшие следы когда-то ярких изображений. Отогнув один из гобеленов, колдунья обнажила стену, на которой были нарисованы сказочные звери. В стене угадывался шкаф, колдунья открыла его и Корис оставил в нем свой топор. Точно так же, как Саймон увидел минувшие столетия в городе Эсткарпе, точно так же, как он почувствовал присутствие потустороннего мира в склепе Вольта, он ощутил радиацию, которую излучала стена. Это смутное ощущение ужаснуло его. Но Корис положил топор, и колдунья закрыла шкаф, как будто это была простая дверь. Брайант со своим обычным невозмутимым видом задержался у входа. Почему Саймон ощутил это чувство? Когда все вышли, он задержался в странной комнате. Мебели в ней почти не было. Только стул черного дерева с высокой спинкой, привезенный сюда из какого-то зала для аудиенций. И напротив стула стоял скромный табурет. На полу между ними лежала непонятная коллекция вещей... Саймон принялся разглядывать их, надеясь найти разгадку. Вначале его внимание привлекла маленькая глиняная жаровня, в которой могла поместиться разве что пригоршня углей. Она стояла на гладко отполированной доске. Глиняная чашка с каким-то сероватым веществом и квадратная бутылка. Вот и все. Два сиденья и это странное собрание предметов. Он не слышал, как вернулась колдунья, и вздрогнул, когда раздался ее голос:
— Кто вы, Саймон?
Их взгляды скрестились.
— Вы знаете. Я сказал вам правду в Эсткарпе. У вас есть свои способы отличить правду от вымысла.
— Есть. Вы действительно сказали правду. И все же я должна спросить вас, кто вы? На прибрежной дороге вы почувствовали засаду раньше, чем Сила предупредила меня. Но ведь вы — мужчина! — впервые самообладание покинуло ее.— А вы знаете, что делается здесь, вы чувствуете это!
— Нет. Я только знаю, что здесь присутствует что-то невидимое. Невидимое существует.
— Вот оно! — она свела кулаки.— Вы не можете это чувствовать, однако чувствуете! Я здесь использую свою Силу. Не всегда я использую ее, чтобы узнавать, что лежит в сердцах моих посетителей, и чего они желают. Три четверти моего дара — иллюзия. Я не вызываю демонов, не призываю заклинаниями другие миры. Но Сила все же есть, и иногда она приходит на мой призыв. Тогда я действительно могу творить чудеса. Я могу вызвать разрушение, хотя не всегда знаю, какую форму оно примет. Я могу делать это, могу на самом деле! Клянусь в этом своей жизнью!