— Пояс Фалька... Одна из брошек на нем — их орудие.
— Да, оно-то и открыло им дорогу. Но ты не настолько принадлежал им, чтобы мы оказались не в состоянии изменить их заклятье. Потому-то ты полетел не к морю по их приказу, а внутрь страны... Болота торов... Там у нас нет союзников... но, быть может, мы все же сумеем с ними договориться скорее, чем с колдерами.
— Колдеры есть и здесь тоже. Алдис вызывала их на помощь.
— А!
— Джелит! — Исчезновение испугало его.
— Я слышу. Но если Колдер с тобой...
— Я как раз пытался это выяснить...
— Что ж, может быть, вдвоем нам удастся это лучше, мой дорогой. Сосредоточься на мысли об Алдис. Если она вызвала помощь, тебе удастся это установить.
Саймон попытался представить себе Алдис, какой он видел ее в последний раз,— лежащую без сознания во флайере, когда он захлопнул дверцу. Но почему-то эта картина не воскрешалась в памяти, вместо нее ему виделось другое: Алдис сидит, наклонясь вперед, и что-то торопливо говорит в пустоту. А потом все исчезло.
— Колдеры! — Джелит сказала это торопливо: открытие было внезапным.— Они не бездействуют, как я понимаю. Слушай меня, Саймон, внимательно. Охранительницы говорят, что моя теперешняя сила — только отголосок прежней, и со временем она совсем исчезнет, так что мне нет места в Совете Эса. Но я говорю тебе, что между нами возникло нечто такое, чего я пока не понимаю. Во всяком случае, я обладаю каким-то даром. Он проявляется только в общении с тобой. Возможно, мы с тобой вместилище этой новой силы. Иногда она бушует во мне с такой яростью, что я начинаю бояться, что мне ее не сдержать. Но у нас слишком мало времени, чтобы выяснить, что же это такое на самом деле. Колдер собирается нанести удар и, возможно, нам не удастся вызволить тебя из страны торов прежде, чем этот удар будет нанесен...
— У меня больше нет их талисмана, но, вероятно, они снова овладеют мной, несмотря на это,— предупредил он.— Сможешь ли уберечься ты, чтобы они не добрались к тебе через меня?
— Не знаю. Я так мало узнала об этом! У меня такое чувство, словно я пытаюсь голыми руками держать огонь! Но вот что мы можем сделать...
Мелькнула вспышка — еще более резкая, чем та, которая оборвала связь между ними и Алдис во флайере.
— Джелит! — беззвучно выкрикнул он, но на этот раз ответа не было.
Саймон лежал без движения, обливаясь потом, и тело его было сковано неподвижностью по чьой-то чужой воле. И вот она снова появилась в ногах у его постели. В глазах ее нельзя было прочесть ничего — являлась ли она врагом, другом, или ей все было безразлично.
— Оки пришли,— сказала она.— В ответ на призывной женщины.
— Колдер? — Саймон обнаружил, что язык и губы повинуются ему.
— Те мертвые, которые подчиняются ему,— ответила женщина.— Слушай, человек, который служит Эсткарпу. Мы никогда не ссорились с колдуньями. Мы с ними не в дружбе и не во вражде. Мы уже были на этой земле, когда появилась Древняя Раса и построила Эс и другие города. Мы существуем с незапамятных времен и еще помним ту пору, когда люди не только не были хозяевами земли, но их вообще было очень мало. Мы из тех, кого выбрал Вольт и с кем поделился своей мудростью. И мы не хотим иметь дело с теми, кто живет за болотами. Ты же явился сюда и принес с собой войну, которая нас не касается. Поэтому чем раньше ты уйдешь от нас, тем лучше будет.
— Но если вы не хотите союза с колдуньями, то почему вы благосклонны к колдерам? Ведь они стремятся захватить всю власть над людьми, в том числе и над народом торов,— возразил Саймон.
— Мы вовсе не благосклонны к ним, мы только хотим, чтобы нам дали возможность спокойно жить в нашем собственном мире, в наших болотах. Колдуньи нам не угрожают. Но те, кого ты называешь колдерами, показали нам, что случится, если мы не выдадим тебя им. И поэтому было решено, что ты должен уйти...
— Эсткарп защитит вас от колдеров,— начал было Саймон, но она холодно улыбнулась в ответ.
— Неужели они и впрямь это сделают, Хранитель Границ? Между нами нет войны, но они боятся болот, боятся их древних тайн и странных людей. Неужели они станут драться, чтобы защитить нас? Думаю, что нет. К тому же у них нет сейчас людей, которые могли бы вступить в сражение.
— Почему же?
Она соврала так уверенно, что Саймон даже содрогнулся.
— Ализон поднялся. Эсткарпу сейчас не до этого.
— Значит, меня отдадут колдерам? — Саймон постарался придать своему голосу спокойствие и твердость.— А как насчет Лойз? Неужели вы и ее передадите в руки самого страшного врага человечества?
— Самого страшного,— воскликнула женщина.— Мы видели, как поднимались и исчезали многие нации, и в каждом поколении всегда был один враг более могущественный, чем другие. Что же касается девушки, то она входит в условия сделки.
— Но ведь она принадлежит Корису, что для вас, я думаю, немаловажно. Я был свидетелем того, какую цену заплатили за нее Верлейн и Карс. Ваши болота не остановят того, кто крепко держит в руках топор Вольта.
— Сделка уже заключена,— сказала она отчужденно и сделала в воздухе знак рукой, полный таинственного смысла.—
Значит, эта бледнолицая девушка много значит для Кориса? Как ты считаешь, он явится сюда, чтобы отомстить за нее?
— Именно так, и те, кто причинит ей зло, должны бояться возмездия.
— Но сейчас он слишком занят войной с Ализоном. Пройдет немало времени, пока он сможет подумать о чем-то другом. К тому же, кто знает, быть может, он обретет на холмах Али-зона тот вечный покой, когда уже не смущают никакие вопросы.
— И все же я предупреждаю тебя, леди, что топор Вольта обрушится на эти топи, если ты сделаешь то, что сказала Г
— Если я это сделаю? Но я ничего не решаю в такого рода вопросах, лорд.
— Неужели? — Саймон постарался вложить в это слово весь сарказм, на какой был способен.— А мне кажется, что ты не из последних лиц в стране торов.
Она долго не отвечала, не сводя с него пристального взгляда.
— Возможно, когда-то я и была такой. Но теперь я не имею права голоса ни в одном Совете. Я не желаю тебе зла, Хранитель Границ. И я думаю, что ты не желаешь зла пи мне, ни кому-либо из нас. Когда вынуждает необходимость, приходится покориться. Одно только могу сделать для тебя: я пошлю сообщение в Эс, чтобы они знали, где ты и куда направляешься, возможно, они сумеют тебе помочь, и все тогда кончится не так уж плохо. Я поклялась не делать ничего, кроме этого, и больше ничем не могу тебе помочь.
— Колдеры уже прибыли за нами?
— Они прибыли на корабле по внутренней реке.
— Но ведь нет реки, соединяющей болота торов с морем.
— Внешней нет. Но есть подземная, она течет под болотами. Они нашли к нам этот путь и уже навещали нас однажды.
—- Субмарина пришла по подземной реке,— подумал Саймон,— даже если послание достигнет Эсткарпа вовремя, чтобы можно было послать на помощь небольшой отряд, все равно они никогда нс найдут пленников и нс смогут им помочь.
— Если ты и вправду хочешь мне помочь, как сказала, то пошли сообщение не в Эс, а леди Джелит.
— Если это твоя супруга, то она больше не колдунья и ничем не сможет помочь тебе.
— Все равно пошли сообщение именно ей.
— Я обещала, пусть будет по-твоему. И леди Джелит получит сообщение. А теперь тебе пора. И если ты все же уцелеешь и избежишь плена, то помни, Хранитель Границ, что болота Тора — древняя страна, которую не просто смести с лица земли.
— Лучше скажи об этом тому, кто носит дар Вольта. Из рук колдеров мало кому удается спастись. Но Корис жив, он на свободе... и полон ненависти...
— Пусть он ненавидит и покажет свой топор Ализону, там нужнее его сила. Странно, Хранитель Границ, что ты говоришь так, будто уже покорился судьбе, но я этому не верю. А теперь... — Она снова сделала в воздухе знак рукой.— Ворота открыты и тебе пора идти!
Саймон но мог бы описать, что произошло с ним в следующий миг. Просто исчезли потолок и стены, исчезли невидимые путы, и он стоял на пустынном берегу озера, вода в котором была темной и густой. Откуда-то донесся звук голосов, он оглянулся и увидел позади группу торов — мужчин и женщин. Немного в стороне от них находились те, кого он меньше всего хотел видеть. Прежде всего это была Алдис. Всем своим видом она изображала уверенность. Заметно было, что она кого-то ожидает. Рядом с ней стояла . Лойз, она держалась прямо. Саймон понял, что она во власти чар. Кроме того, здесь были еще два тора и некто шестой — он явно был пришельцем.
Это не был колдер — по крайней мере, он не походил на тех, кого Саймон видел в Горме. Среднего роста, круглолицый и темнокожий, он был одет в плотно прилегающий костюм, которые носили все колдеры, но никакого шлема на голове у него не было, хотя волосы были схвачены металлическими пластинками.
Он был безоружен, на груди у него красовался такой же знак из зеленоватого металла, какой был на поясе Фалька и на груди у Алдис. Слыша позади себя бормотанье торов, Саймон на мгновенье усомнился, что решение выдать их колдерам было столь единодушным, как сказала женщина, но тут же один из торов поднял руку и резко взмахнул ею в воздухе. Раздался мелодичный перезвон невидимых колокольчиков — единственный приятный звук, услышанный Саймоном за все время пребывания у торов — и тут же на той стороне, где стояли торы, стало совершенно пустынно и тихо.
И почти сразу же из темной глубины воды поднялся тупой нос подводной лодки, иссеченной и изъеденной морем. Без единого плеска лодка подплыла к берегу, в ней открылось отверстие и показалась площадка, которая соединила лодку с берегом подобием мостика. Алдис с улыбкой пошла по нему. За ней последовала Лойз, держась все так же напряженно, словно их с Алдис связывала невидимая нить. Затем наступила очередь Саймона — и тело его вдруг перестало ему повиноваться. Только разум, замкнутый в этой, ставшей вдруг чужой, оболочке, бился, возмущался столь полным порабощением чужой воле. Он пошел к люку в корпусе корабля колдеров, подчиняясь чьей-то воле, точно механическая кукла, взялся за поручни лестницы и начал спускаться внутрь, в чрево лодки. Вслед за Лойз он вошел в маленькую каюту, а которой не было мебели. Дверь позади них захлопнулась. Только тогда тела и* ослабли, и они почувствовали, что снова владеют ими.