– Если только… – Мальчик покосился на человека у огня.
Брикса понимала, что он говорит не с ней, а просто думает вслух. А когда он вспомнил о девушке, лицо его помрачнело. Он переплел пальцы, хрустнул костяшками. И снова заговорил – так, будто слова тянули из него силком и он ненавидел каждое слово.
– Может быть, есть выход… Он должен знать.
Брикса, вспомнив, как сама давным-давно выбиралась из такого же замка, разом воспрянула к надежде, которая так же быстро и угасла. Если у хозяина Иггарсдейла и был выход на крайний случай, ход либо уничтожен при захвате замка, либо его тайна затерялась в лабиринтах помутившегося рассудка.
– Он не вспомнит. – И все же, цепляясь за надежду, она добавила: – Или вспомнит?
Мальчик пожал плечами:
– Иногда он немножко…
Он встал на колени перед своим подопечным.
И снова Ута поднялась на задние лапы, чтобы поставить передние на колени мужчине. Тот не отводил взгляда от пламени, но рукой стал гладить кошку по голове.
– Господин… – Мальчик протянул к нему руку. – Владетель Марбон!
Брикса встала у двери, часть внимания уделяя происходящему внутри и в то же время ловя слухом звук шагов. Снаружи заржала лошадь, и девушка напряглась, подняв копье.
– Владетель, – резче, настойчивее проговорил мальчик. – Джартар прислал весть.
– Джартар? Объявился наконец?
– Господин, он хочет встретиться с тобой. Он ждет на том конце внутреннего хода.
– Внутреннего? Почему он не войдет открыто?
– Господин, кругом враги. Он не решился подъехать открыто. Ведь Джартар всегда приходил и уходил невидимкой, правда?
– Верно. Значит, тайный ход.
Мужчина встал. Ута ластилась к его ногам. Он взглянул на кошку, и лицо его ожило.
– А, пушистая. Я рад, что твой род снова с нами в союзе, как в былые времена. Тайный ход… значит…
Он свободным шагом, совсем не похожим на прежнюю шаркающую походку, прошел к нише в стене – той, где скрывался очаг и горел костерок. Одной рукой он погладил камень, как раньше гладил Уту.
Пальцы, двигавшиеся уверенно, словно мужчина точно знал, что делает, замерли. Уронив одну руку, он поднял другую, потер лоб и через плечо оглянулся на мальчика:
– Что… – Голос снова стал мертвым. – Что?..
Ута встала на задние лапы, свесив передние над мохнатым брюшком. И тихо, властно мяукнула. Владетель Марбон оглянулся на нее. Он как будто не только слышал, но и понимал кошачий язык.
– Господин! – Мальчик придвинулся к нему с другой стороны. – Вспомни, Джартар ждет!
Мужчина огляделся. Лицо еще оставалось осмысленным, хотя на него снова наползала маска равнодушия.
– Здесь… нет… не так.
Он скользнул глазами по стене, по пустой комнате.
Брикса от нетерпения готова была грызть ногти. Встрепенувшееся ни с того ни с сего воображение рисовало картины того, что подбиралось к ним из-за стены. Удержать башню невозможно. И что за глупость загнала ее в ту же ловушку? – злилась девушка. Да, они в ловушке – даже если мальчишка прав и у этого владетеля был запасной выход из норы, еще надо доказать, что он ведет из этой комнаты. И что его надтреснутый ум вспомнит…
– Джартар – да!
И снова при этом имени мужчина словно собрал рассыпающиеся мысли, как кукольник – нити марионетки (она видела когда-то такую), вдыхая жизнь в игрушку из дерева и кожи.
Владетель Марбон снова коснулся ладонями стены. Снаружи донесся звук, которого со страхом ждала Брикса, – словно подошва сапога проскребла по камню. Девушка приготовила копье и покосилась на лестницу. Как она раньше не додумалась? Вдвоем – мечом и копьем – можно удержать верхнюю площадку, выиграть хоть несколько минут жизни. А нож у нее на поясе – ключ к последнему выходу. Лучше, чем та судьба, которая ждет…
Шум снаружи не повторился, хотя Брикса была уверена, что не ослышалась. Но голова ее сама собой обернулась на более громкий скрежет. В стене рядом с очагом открылся проем. Мальчик с неожиданной силой протолкнул в него своего господина. Ута прыжком скрылась внутри, и сам мальчишка шагнул туда же, и не подумав окликнуть Бриксу. Та бросилась следом. Проход уже закрывался, но она подперла створку копьем и протиснулась внутрь. Едва она выдернула древко, стена окончательно закрылась, оставив ее в плотной, как плащ, темноте.
Услышав звук справа, Брикса медленно протянула руку. Она стояла в тесном закутке – слева и впереди были стены. Представляя мысленно подъем или спуск, Брикса копьем стала шарить справа от себя.
Постукивая по камню, она сделала несколько шагов, а потом пол оборвался. По-прежнему действуя копьем как посохом слепца, девушка нащупала первую ступень. И задержалась, чтобы снова прислушаться. Шум доносился с той стороны. Значит, чтобы не потеряться, надо идти за ним.
Брикса постукивала копьем, прощупывая каждую ступень, прежде чем на нее шагнуть. Левая ладонь скользила по стене – сперва сухой, потом скользкой от влаги. Запахло стоялой водой и еще какой-то мерзостью. Дважды она задевала пятна плесени, и тогда от едкого запаха девушку разбирал кашель.
Она насчитала двадцать ступеней, а потом копье подсказало, что ход впереди выравнивается. Шаги, на которые она шла, стали глуше. Когда они успели так ее обогнать? – удивилась Брикса. Должно быть, не думали об осторожности, не прощупывали дорогу.
Полная, без проблеска света, темнота тяготила душу, оживляя все страхи, какими люди всегда населяли ночь. Прикасаться к скользкой стене было противно, но ей нужна была дополнительная опора. Неизвестно, как далеко мог протянуться этот «внутренний ход». Тайные ходы прокладывали с расчетом, чтобы они выводили за кольцо осады. В Мурачдейле такой был вдвое длиннее деревенской улицы, – во всяком случае, так ей рассказывали.
Брикса ощутила щекой дуновение воздуха. Несильное и несвежее, оно не помогало забыть о слизи на стене и вони невидимой плесени, но все же обозначило, что где-то есть отдушина. Брикса прибавила шаг. Ее мозолистые ступни ощущали такую же сырость и слизь, как на стене. Раз девушка чуть не утратила стального самообладания, наступив на что-то извивающееся под подошвой. Она отскочила, поскользнулась и едва успела извернуться, чтобы не растянуться плашмя в вонючей грязи.
Поворот она обнаружила, со всей силы влепившись лбом в стену по правую руку. А слева возник слабый сероватый отсвет, дважды его что-то заслоняло, но свет появлялся снова, – должно быть, те двое двигались впереди.
Путь пошел вверх, и Брикса с облегчением перевела дыхание, решив, что выход близко. Тем сильнее было ее разочарование, когда обнаружился источник света. Он сочился из трещины в стене, такой узкой, что протиснуться туда могло бы разве что ее копье. И все же слабый свет показал ей новый поворот, на сей раз вправо.
Брикса сделала не больше пяти шагов, когда впереди загорелся настоящий свет, красно-оранжевое пламя, и она бросилась к нему. При свете она увидела, что проход заканчивался на краю уступа. Под ним открывалась естественная пещера без всяких следов человеческих рук.
У стены с факелом в руке стоял владетель Марбон. Мальчика она видела только со спины – тот на четвереньках лез в отверстие на дальнем конце пещеры. Ута куда-то скрылась. Марбон, хоть и держал факел, снова погрузился в беспамятство. Он смотрел перед собой пустыми глазами, круглыми и немигающими в бликах огня. Но когда Брикса спрыгнула к нему, решив пройти мимо и самой поискать выход, Марбон медленно повернул к ней голову.
Что-то мелькнуло в его глазах, губы шевельнулись.
– Звезда Проклятия взошла, мрачны ее лучи…
Девушка вздрогнула. Она не сразу узнала строку из его песни – песни о Проклятии Зарстора.
– Найди… нужно найти… – торопливо, комкая слова, проговорил Марбон и схватил ее за плечо с удивительной для тихого сумасшедшего силой. Брикса поняла, что вырваться не сумеет. – Все не так… это от Проклятия Зарстора. – Он склонил голову к ее лицу. – Надо найти… – И вдруг он что-то понял. Лицо его ожило. – Ты не… Джартар!
Голос был звучным и властным.
– Я Брикса, – ответила она, гадая, надолго ли вернулся его блуждающий дух.
– Где Джартар? Это он тебя прислал?
Он держал ее твердой, надежной хваткой и встряхивал, едва не отрывая от земли.
– Я не знаю, где Джартар. – Она пыталась подобрать нужные слова, чтобы успокоить безумца, призывающего – если верить свидетельству мальчика – мертвеца. – Может быть… – она прибегла к той же уловке, что его юный слуга, – он ждет снаружи.
Марбон задумался.
– Он знает… читал древние руны, только он. Я должен найти! Он обещал мне. Я последний в роду Зарстора. Оно принадлежит мне!
Он снова встряхнул ее с такой силой, будто надеялся вытрясти желаемое. Брикса схватилась за рукоять ножа на поясе. Если против безумца не будет другого средства – что ж, она прибегнет к этому.
Но ее пугало не только бившее в глаза безумие Марбона, а еще и что-то в ней самой. В голове… Ей хотелось кричать, хотелось вырваться из рук Марбона и бежать, бежать… Потому что… внутри нее была дверь, и если эта дверь откроется!..
Это была не брезгливость, какую испытывает здравый рассудок перед лицом безумия. Зародившееся в ней новое чувство было совсем иного рода. Она чувствовала, что должна… должна что-то сделать, и в целом мире не было ничего важнее этой цели, подчинившей ее себе. Она услышала собственный шепот:
– Проклятие Зарстора…
Вот оно! Вот что она должна отыскать… что вернет ее к настоящей жизни, выправит все, что пошло прахом со времен, когда ожило Проклятие.
Брикса моргнула раз, другой. Чувство, принуждавшее ее к действию, пропало. На какой-то миг она заразилась безумием! Девушка рывком высвободилась из рук Марбона, попятилась к стене.
Впрочем, Марбон и не пытался ее схватить. Казалось, вырвавшись, она снова отпустила его в глубину беспамятства. Лицо мужчины разгладилось, снова стало пустым. И смотрел он в стену, а не на нее. Державшая ее рука повисла.
Бриксу манило к себе отверстие, обещавшее выход, но страшно было опуститься на колени, подставив ему беззащитную спину. И они застыли у противоположных стен пещеры, пока она искала пути к бегству.