Тра протянула руку в глубину шкафа, но тут же отдернула – пальцам стало больно, по ним побежали колючие мурашки. Здесь присутствовала непонятная ей защита.
Сила… сила клинка, страшная в обученной владеть таким оружием руке. И еще другая Сила, непонятная, но пугающая. Давно ли все это висит здесь, ожидая… кого?
Гладкая стенка шкафа не давала ей покоя. Тра вся дрожала – лучше бы ей никогда не сталкиваться с такими тайнами. И все же хижина была убежищем. Беспокойство пока что не набрало такой силы, чтобы выгнать ее за дверь. Здесь пахло…
Тра поискала слово. Ожиданием! Да, вот оно. Все здесь ждет – но не ее, кого-то другого… кого же?
Она невольно стала искать глазами кота. Тот уже не выглядел спокойным. Свет, лившийся в открытую дверь хижины, угасал. Ранние сумерки или непогода? Кот, глядя в проем, медленно поводил хвостом из стороны в сторону.
– Четвероногий… – начала Тра, и кот мгновенно обернулся к ней. – Кого ты ждешь?
«Ждешь? – Кот чуть поднял голову. – Две ноги, четыре ноги… проходят в свой срок».
– А ты остаешься?
«Я остаюсь», – мысленно согласился он.
На резных картинах кота не было. И все же Тра не сомневалась, что зверь как-то замешан в их тайну. Хижина выглядела давно покинутой.
– Кем?
На сей раз ее голос прозвучал неестественно громко, но он не заглушил раската грома. Надо хотя бы переждать грозу. Тра сбросила с плеч мешок.
Если она ждала ответа на свое восклицание, ожидания были обмануты. Кот снова отвернулся, высматривая наползающий ливень. Тра, привычная устраиваться в любых обстоятельствах, обошла сидящего зверя, поспешно нарвала травы, наломала тонких веток на постель. Эту ночь она проведет с удобствами, каких давно не знавала.
У очага были сложены покрытые пылью поленца, и она развела огонь. Доброе пламя отчасти разогнало ощущение чуждости. Гром усиливался, молнии били так близко, что зарницы, казалось, просвечивали хижину насквозь.
Когда хлынул дождь, Тра закрыла дверь. Язычки огня поднимались всего на пядь, зато внутренность открытого шкафа в сумраке испускала ровное свечение.
Кот так и замер, обратившись мордой к двери. Тра охватило ощущение, что они ждут какого-то зловещего события. Чтобы успокоить мысли и унять дрожь в руках, она выудила из мешка остатки своего походного рациона. Два дорожных пирога, твердых, как камень. Она рукояткой кинжала отбила уголок. Кроме этого, в ее запасах была короткая колбаска из жесткого вяленого мяса – его она нарезала тонкими ломтиками.
Она взяла с полки глиняный горшок, покрошила пирог и мясо в воду, надеясь что получившееся месиво на вкус окажется съедобнее, чем с виду. Тра, как могла, затягивала стряпню, а кот не обращал на нее ни малейшего внимания.
Ярость бури понемногу убывала. Тра слышала вдалеке шум – может быть, от падения деревьев-великанов. Она жалась к огню, протягивала к нему обожженные солнцем руки, хотя дрожала не столько от холода, сколько от тревожного ожидания.
В конце концов она вытащила из ножен и меч, и нож, пристроила их под рукой, потому что насторожившийся у двери кот добавлял ей беспокойства. Она и сама устроилась так, чтобы видеть дверной проем. И попыталась даже передвинуть шкаф, загородить им дверь, но тяжесть оказалась ей не по силам.
Она пальцами выгребла неаппетитную кашу – немногим хуже, впрочем, чем все, что ей приходилось жевать в последнее время. Отставив миску в сторону и сцепив руки на коленях, она стала ждать. И вскоре разыгравшееся воображение заставило ее спросить вслух:
– Кто идет?
Кот впервые взглянул ей в глаза:
«Долго ждал, может, придет наконец. Ты возьмешь тот меч, двуногая?»
Он как бы кивнул на висевшее в шкафу оружие.
– У меня своя сталь. – Тра тронула ладонью клинок. – Кто идет или что? Скажи мне, четвероногий.
Кот теперь смотрел только на шкаф.
«Там висит Сила».
– Все равно я буду держаться того, что знаю, – упрямо повторила Тра.
Вот так перебрасываться мыслями с котом – уж не овладела ли ею в этом зловещем лесу какая-то гибельная лихорадка, или ее и впрямь околдовали? Несколько последних лет она обучалась терпению в суровой школе, и теперь одно терпение могло ей помочь.
Чувство инакости, не оставлявшее ее под здешними деревьями, стало острее, хотя гроза, кажется, отступала. Кот не выказывал страха – но, может быть, то любопытство, которое люди приписывали этому животному, подбивало его выжидать, пока она запутается в какую-то паутину?
Может, Тра не очень-то хорошо знала лес, зато не раз несла ночную вахту, насторожив слух и зрение, и сейчас не могла ошибиться. Снаружи кто-то был. Она услышала слабое, но явственное сопение, словно кто-то обнюхивал снаружи щель под дверью.
Она встала, взяла в руки меч и, хмуря темные брови, сместилась так, чтобы шкаф прикрывал спину от того, кто ворвется в хижину. Губы на ее исхудавшем лице растянулись, она готова была зарычать, точь-в-точь как ее мохнатый приятель. Однако кот смотрел на дверь без страха и без злобы.
Снаружи больше не принюхивались, но Тра так же верно, как если бы видела сквозь дверь, знала, что пришелец еще там. Выжидает, как и кот.
– Ты говорил о Силе, – сказала она. – Там, за дверью, клык и коготь?
«Может быть».
Кот неожиданно метнулся мимо нее прямо в шкаф. Он поймал зубами свисавший меховой пояс, но стащить его с колышка вешалки не сумел.
Тра, сама не зная, правильно поступает или глупо и безрассудно, наперекор предостерегающему покалыванию в руке просунула ее внутрь и освободила меховую полоску. Ей почудилось, что мех выгнулся под ее прикосновением, словно животное, ищущее ласки.
Пояс выпал вместе с вцепившимся в него котом, и тот немедля поволок добычу к двери. Хочет отдать тому, кто притаился снаружи? Тра шагнула к двери, направив меч на кота.
– Не знаю, что за игру ты затеял, – проговорила она, – но здесь я хозяйка…
«Ты только посланница. – Мысль врезалась ей в мозг лезвием ножа. – Хозяин здесь один!»
Ей нетрудно было пронзить животное мечом или отшвырнуть пинком. И не было никаких причин выпускать его к пришельцу из леса. Просто Тра еще не научилась полагаться на одну грубую силу. И потому отодвинулась вдоль стены, чтобы ее не видно было сквозь открывшуюся дверь, в которую тут же ворвался сдобренный дождем ветер.
От странного вскрика снаружи у нее по ссутуленной спине побежали мурашки. Ее до ужаса тянуло посмотреть, что же там, в штормовом мраке, но она осталась на месте и только крепче сжала меч.
Кот, словно отвечая на донесшийся из-за двери призыв, прыгнул в ночь, волоча за собой пояс. Тра ждала. Очаг давал мало света, а дверная створка загораживала обзор.
Кто-то шагнул в дом. Сейчас она могла нанести верный удар. Но едва эта мысль пришла ей в голову, кот снова метнулся к теплу огня и стал яростно отряхиваться.
Тра наморщила нос – с вошедшим в хижину проник едкий запах мокрой кожи и еще чего-то вроде мускуса, словно он давно не мылся и не стирал одежды. Да, это был мужчина, хотя всего на вершок выше нее ростом. Смотрел он на огонь и на кота у очага, но Тра не сомневалась, что он прекрасно осведомлен о ее присутствии.
Осведомлен, но не встревожен. Поняв это, она вдруг рассердилась. Пусть она женщина, пусть осталась без поддержки верных сторонников, но с ней еще следует считаться – как он сейчас убедится!
Он стоял, свесив руки, на поясе ни меча, ни даже блеска кинжала. Одет в кожу, как и она, только кожа эта сильнее потерта. На плечах, на бедрах и коленях одежда висела клочьями. Босые ноги оставили на полу грязные следы.
А его тонкую талию охватывал пояс – полоска шелковистого меха ярко выделялась среди лохмотьев. Волосы его свалялись шнурками, в них запутались прутики и сухие листья, словно он неделями торчал в чаще.
Тра поспешила нацелить острие меча между его тощими, как вешалка, плечами. Она уже видела таких опустившихся мужчин – на юге их было множество. Доверять им было нельзя, нельзя даже назвать их животными – животные и опрятнее, и милосерднее.
И все же он, хотя не мог не знать об угрозе, даже не повернул головы, а поспешно опустился на колени и протянул к огню обе ладони. Ей смутно припомнились коленопреклоненные люди перед алтарями. Неужто этот отверженный поклоняется огню – или тому, что огонь воплощает: убежищу, пище, теплу… добыче?
То, что он продолжал игнорировать ее, означало одно из двух: либо пришелец не один, а только первый из банды таких же отбросов, либо он обладает какими-то особыми средствами защиты и не нуждается в оружии.
В его протянутых руках ей померещилась какая-то странность – не слишком ли длинны и остры ногти? Тра нетерпеливо ждала, чтобы он повернул голову. Какое лицо она тогда увидит, человеческое или… иное?
Кот, усевшись спиной к очагу, накрыл хвостом передние лапы. Тра не вытерпела, и ее голос неестественно громко прозвучал в хижине:
– Кто ты?
Она не знала, что спросит, пока не задала этот вопрос.
Он наконец обернулся через плечо, показав свое лицо в три четверти оборота. Тра ожидала увидеть такую же свалявшуюся нечесаную бороду, но щеки его были по-мальчишески гладкими, хотя и обветрены дотемна. И черты лица были диковатыми. То ли разлетом бровей, то ли узким, выдающимся вперед подбородком. Похожие на свалявшийся мех волосы углом выдавались вниз и посреди лба почти сходились с бровями.
А глаза… зеленые, желтые или смешение двух цветов? Таких глаз она не видела ни у одного из жителей Гриира. А рот был слишком широк, и губы очень темные и блестящие. Над нижней губой торчали кончики зубов – как будто клыки.
Но лицо это, при всей его чуждости, не внушало отвращения, и Тра, вопреки ожиданиям, не заметила в нем тупости и низости. И голос, когда он заговорил, оказался низким, но спокойным, даже мягким.
– Я благодарю тебя, госпожа Ланлата…
Меч в ее руке дрогнул. Кто из северян мог знать ее под этим именем? Или он тоже беженец? Может, они когда-то встречались на каком-нибудь пиру? Нет, один раз увидев этого человека, она бы не забыла.