Лай стал глуше, зато яснее слышались мужские голоса. Кто-то проревел приказ: там опустить, здесь затянуть – и кончайте с ним!
Темный Коготь замер, оглянулся на нее. Тра упала на колени, на четвереньках пробилась сквозь кусты к другой поляне. За месяцы скитаний она выучилась осторожности и теперь кончиком меча отвела зеленую ветку, чтобы выглянуть украдкой.
Пятеро мужчин – из них двое отгоняют собак, берут на сворку. Тот, кто только что ревел так громко, стоял в стороне, надзирая за действиями двух спутников, опасливо стягивавших сеть с бьющимся пленником.
Холодная ярость охватила Тра при виде значков на одежде ловчих – значков с бегущей гончей. Но их было пятеро и четыре пса – против нее… У нее даже арбалета нет, только меч… Что она против этих?
– Хватит, – рявкнул наконец их главный. Он подошел осмотреть притянутую к стволу сеть. – Зверь никуда не денется, а остальное господин захочет увидеть своими глазами. Джакон, ступай с Раффом в лагерь, уведите собак. Наш господин не жалует тех, кто о них не заботится. И как знать, сколько еще таких зверюг в округе…
– Лучше бы нам уволочь оборотня с собой, – заикнулся один из обматывавших ствол веревками.
Бычья глотка разразилась хохотом:
– Он крепко связан. Хозяин за эти годы выведал все их секреты. Серебряной сети ему не порвать. Сам видишь, как вертится, лишь бы не коснуться голого серебра.
Обмотанный веревками пленник непрестанно извивался, и Тра сквозь лай собак, которых взяли на сворку, и голоса людей уловила его отчаянные задыхающиеся хрипы.
– Серебро… и огонь, – с жестоким удовольствием объявил горлан. Да, это по его приказу повесили Ринарда – а его люди громко спорили, долго ли тот пробрыкается, пока над ним смилуется смерть. Тра сейчас все бы отдала за арбалет – этот ухмыляющийся в сальную бороду мерзавец представлял собой отличную мишень. – Будет нам отменный костер – может, сам хозяин его и запалит – и доброго эля к ночи напьемся!
Двое его подручных отступили от пленного оборотня. Каким бы беспомощным тот ни казался в сети, но стоять близко им явно не нравилось. Тра чуть не подскочила, когда что-то холодное ткнулось ей в руку, – и перепугалась, могла ведь выдать себя. Рядом был Темный Коготь.
«Сзади», – полыхнуло у нее в мозгу.
– Где сзади?
Трудно было поверить, что взбудораженные собаки до сих пор не учуяли ни ее, ни кота. Прочь! Прочь отсюда, пока сами не попали в ловушку! Ей хотелось выкрикнуть это вслух, только не вышло.
«Сзади», – внятно повторил кот.
Он припал на брюхо, осторожно выдвинул вперед одну лапу, за ней другую. Стал отползать подальше от нее и собак. И ясно показал, что ей надо ползти следом.
Тра медлила. А распоряжавшийся на поляне ловчий между тем подошел к опутанному сетями существу. И, нагнувшись, подхватил конец веревки, в которой просвечивало вплетенное серебро. Он со злобным наслаждением просунул веревку в ячейку сети, ткнул в пленника.
Тра не только услышала, но и почувствовала – крик ранил мозг больнее железа, а левую щеку обожгло огнем. Пытка, предназначенная пленнику, зацепила и ее.
Она на четвереньках, пустив в ход все свое умение прятаться, поползла вслед за котом. Они немного отдалились от поляны, с которой уже уводили взятых на сворку собак, но очень скоро кот стал забирать влево. Слово «сзади» объяснилось – они заходили из-за дерева, к которому был прикручен оборотень. Тра прикусила губу, чтобы не выдать себя криком, – пленник в путах все корчился, и его мучения передались ей.
Темный Коготь остановился. Боль больше не пронзала Тра – должно быть, забава наскучила охотнику. Но она все еще слышала тяжелое дыхание – скорее всего, пленника.
Тра рада была бы оказаться отсюда подальше, но ею по-прежнему владела чужая воля. Невдалеке, на торчавшем из земли корне, она видела темную с серебром петлю – привязь, державшую сеть с пленником.
Зажав зубами клинок своего меча, Тра потянула из-за пояса нож. Веревка была толстая, да и серебро могло устоять перед сталью. Но когда разошлись пряди веревки, справиться с металлом оказалось не так уж трудно – как видно, серебро было необычайно чистым, а потому и мягким. Нащупав концы серебряных прядей, Тра крутила и заламывала их, пока проволока не порвалась.
Едва веревка обвисла, кот подхватил ее зубами, натянул, чтобы не мешала девушке справляться со следующей.
«Еще две… всего две».
Этот голос в ее голове исходил не от кота, а от пленника. Тра не рассердилась на него за вторжение, она даже раскрыла свой разум, чтобы он яснее увидел задуманное. Она передвинулась вдоль веревки налево – предстояло распустить еще один виток и еще наспех прицепить его на ветку, чтобы со стороны не заметно было разреза. Когда она пилила третью, с поляны раздался крик, от которого руки Тра заработали с лихорадочной спешкой.
– Клянусь клыками Рэйна, попался! Попался в силок, как обычный зверь.
Сколько издевки звучало в этом голосе – и это был не бычий рев ловчего. Должно быть, явился его хозяин.
– Оборотень!
Это прозвучало непристойным ругательством.
– Родич.
Тра не могла не узнать голоса Фарна, да и до того не сомневалась, что это он запутался в сетях.
– Зверь… дьявольское отродье…
– Отродье твоей крови, родич, – ты не себя ли называешь дьяволом?
Тра добралась до последнего узла и вложила в рывок всю свою силу. Серебряная проволока больно резала пальцы, но она крутила веревку, не обращая внимания на боль. И слушала новый голос, вступивший в разговор.
– Остерегись, господин! Может, он здесь не один такой. Стерегите, лодыри, стерегите!
Веревка лопнула, рванулась из изрезанной в кровь руки. Тра, не замечая боли, сжала в ладони рукоять меча. Другой – тот, что она вынесла из хижины, лежал у ее ног. Кот с горящими глазами выскочил из кустов, встал перед ней.
– Подайте заговоренное копье, – прозвучал голос лорда. – А вы… смотрите, чтобы не выскочил из кустов другой демон. Посторонитесь, мне нужно место для замаха.
Тра отскочила от обрушившегося сверху тела. Тот, кто висел в сетях на дереве, освободился. И был это не знакомый ей по хижине мужчина, а мохнатая четвероногая тварь, какой место только в безумном бреду.
Тра, не раздумывая, замахнулась на него мечом. Желтые глаза сверкнули, из мохнатой глотки вырвалось предостерегающее ворчание.
Не он ли подчинил ее своей воле? Тра припала спиной к толстому стволу. Между ними лежал меч из шкафа. Взгляд желтых глаз скользнул от нее к мечу. Зверь протянул лапу к перевязи и тут же отдернул, словно она, как и серебро, грозила ему смертью.
Главный ловчий выломился из кустов и не без опаски протянул хозяину копье. Фарн – если перед ней был Фарн – оскалил клыки. Но тут взгляд охотника ненароком упал на Тра. У нее осталось одно мгновение, чтобы дернуться в сторону, так что копье ударило в ствол между ее рукой и боком. Она тут же метнулась назад, заслонилась стволом.
– Тут другой. Еще не перекинулся!
В самом деле, кусты перед Тра гнулись и трещали, как будто кто-то пробирался низом. Фарн сдвинулся, снова оказался перед девушкой.
Она крепче прижалась к дереву. Лучше принять копье грудью, чем попасть им в руки. В их глазах она уже про́клята, но ей хотелось чистой смерти.
Смотревший на нее сейчас мужчина был заметно моложе главного ловчего. Тонкий, подвижный, – было в нем что-то сродни двуногому облику Фарна. Только глаза другие. Глаза под налобником шлема были голубыми и холодными как зимний лед.
Этот тоже был с копьем, но теперь, воткнув древко в лесной перегной, выхватил меч со светлым клинком. Тоже серебро?
Значит, он решил взять ее живьем – может быть, для той же казни, что была обещана Фарну. Пока она сражается с лордом, его вассалы накинут сеть…
– О, эта ходит не на четырех. Неужто демоны знают, как держать в руках сталь?
– Господин, берегись! Эти твари владеют мерзким колдовством, – выкрикнул главный ловчий. – Умеют заморочить человека, чтобы он видел, чего нет…
Тра молчала. Пусть считают ее колдуньей – их страх может подарить ей хоть малый шанс. Нет, она понимала, что живой из схватки не выйдет, но лучше уж умереть от клинка.
– О себе думай, – приказал лорд. – Против меча и я встану с мечом. Пожалуй, покажу всем, что не так страшно это племя, как пугают ваши дурацкие сказки.
Он сделал выпад с уверенностью человека, который еще не встречал равных себе соперников.
Клинок ударил о клинок. Что-то промелькнуло в его ледяных глазах. Неужто он вправду надеялся свалить ее таким простым приемом? Что это, невероятная самоуверенность или память о множестве прежних побед?
Ее изношенный клинок так задрожал от удара, что Тра усомнилась, выдержит ли сточенная сталь второе столкновение. Другой меч, тот, что из шкафа, – далеко ли он остался? Она подумала о коте, – может, Темный Коготь подтащит поближе? Кот пытался добыть это оружие, которое девушке обожгло руки. Можно ли полагаться на предмет, пропитанный таким темным колдовством?
Тра оборонялась, держась так, чтобы ствол прикрывал спину. Острие чужого меча мелькнуло перед глазами, щеку ужалила острая боль. Где Фарн? Он был рядом при начале поединка, но никто его будто не замечал. Сейчас ей было не до того… это только ее бой.
Она закрепила в сознании образ меча. Если Темный Коготь сейчас потянется к ее мыслям, может быть, поймет? Но промельк мысли в ответ был нацелен не на нее – он походил на третий клинок, вступивший в единоборство двоих.
Меч… взять меч… выбор…
Не желание, что-то другое, пересилившее даже страх, пробудилось в ней. Упрямство, гнев и, да, тень ужаса. Древний враг… меч… нет, рви, грызи, так отплатишь за обиду. Клык прав, коготь прав… они лучше, только они.
Она не услышала звериного рыка, но из кустов взметнулся зверь, обрушился на одного из мужчин. Тра успела бросить короткий взгляд, отметила, что кусты трещат, выдавая еще чье-то присутствие. Этот взгляд стоил ей удара в плечо – меч больно вмял в тело кольчугу, но колечки выдержали.