– Увидимся в банкетном зале? – Майя поцеловала меня в уголок рта в последний раз. – Я собираюсь немного освежиться.
Я кивнул, и она исчезла с улыбкой на губах. Ее шаги эхом отдавались в тихой библиотеке.
Я собирался уходить, но мой взгляд упал на раскрытую книгу. Пыльная и громоздкая, она лежала на деревянном столе рядом со мной. Глаза сфокусировались на черно-белом изображении в центре. Я нахмурился и подошел ближе. Медленно провел пальцем по картинке. Я знал этого человека, одетого в темное. Каждый азлат знал майора Томаса Вейра.
Он жил в семнадцатом веке и имел репутацию ведьмака, одержимого дьяволом. Сквозь время за ним тянутся легенды, но никто не знает, сколько в них правды. В легендах говорилось, что Джеймс Ватт изобрел паровой двигатель только с помощью Томаса Вейра. Точно так же, как первооткрывателем пенициллина должен был быть не врач Александр Флеминг, а Томас, который продолжал жить и в те времена. Говорят, что он одним взмахом руки пресекал звериные восстания и кровожадные сражения еще в зародыше.
Истории, связанные с человеком, который был заключен в тюрьму как психически неуравновешенный ведьмак, не имели ни конца, ни края. В процессе обучения нам рассказывали, что он был могущественным азлатом, который все еще пребывал среди нас. Верховные придерживались заявления о том, что он убил Сифру Иверсен, чтобы отомстить за ее предательство. Майор Томас Вейр был истинным носителем самого ценного божественного артефакта – Безграничной силы, и…
Я искал его много лет.
Но что история майора Томаса Вейра делала в библиотеке первого министра?
Я аккуратно закрыл книгу. В воздух взметнулась пыль. Я положил том в льняном переплете на полку и вернулся в банкетный зал. Там я сел за стол к Майе и стал играть в карты. Я смеялся, как будто был одним из них, и пил шампанское, как будто меня больше ничего не волновало.
Каждый раз, когда я вглядывался в покрытое морщинами лицо верховной леди Шотландии, мой план становился все жестче. Мне нужно было выяснить, что она знала. Была ценной любая подсказка, которая приближала меня к Безграничной силе.
Это был лишь вопрос времени, когда обо мне поползут слухи. Слухи об Эмилле Вудворде, шлюхе в мужском обличье.
Но это меня не волновало.
Хелена
Я растворилась. Мое тело исчезло. Абсолютная чернота окутала меня. Глаза были открыты, но я плыла в темноте.
Внутри меня нарастала паника. Я закричала, но вокруг была тишина. Что произошло? Я умерла? Нет. Невозможно. Я чувствовала свое тело, но… что-то было не так. Я чувствовала себя легче. И определенно двигалась. Это было похоже на то, как если бы меня уносило сильным потоком. Подул пронзительный сквозняк.
Внезапно тьма рассеялась. Я заморгала. Зрение сфокусировалось только спустя какое-то время. Прошло еще мгновение, прежде чем я смогла сложить серо-коричневую головоломку: подо мной простирался разрушенный город. Все казалось хрупким. Стояла ужасная жара. Красные реки текли по потрескавшейся пустоши земли. Присмотревшись, я поняла, что это была бурлящая лава.
Я посмотрела вниз, но вместо своего тела обнаружила черное оперение и широкие крылья, которые удерживали меня в небе. Я визжала. Это было похоже на сдавленный крик птицы. Должно быть, это был сон. Или, вероятно, я страдала от галлюцинаций или каким-то особенно тяжелым психозом. У меня возникло искушение ущипнуть себя за руку, но… у меня ее не было. О боже.
Мне было неохота даже допускать эту мысль, но… я была вороной. О боже!
Панические звуки вырвались из моего клюва. Какого черта… у меня был клюв!
Я потянулась, пытаясь выскользнуть из тела птицы. Несмотря на то что я бы упала с высоты в сотни метров и сломала себе шею в пылающем аду, мне бы это удалось.
Мое бьющееся тело вороны забыло взмахнуть крыльями и потеряло равновесие. Я пропарила несколько метров в глубину, издала сдавленный крик ужаса и врезалась в купол башни из раскаленного песчаника.
Я погружалась в обжигающую глубину. Лишь смутно чувствовала, что жар спадал. Но, прежде чем смогла понять причину этого, я потеряла сознание.
– Хелена.
Грубый звук моего имени доносился словно сквозь густой туман. Постепенно я снова почувствовала свои конечности. Их сковывала свинцовая тяжесть, и внезапно я ощутила дикую боль во всем теле. Я закричала. На этот раз мой голос прозвучал громко и ясно в соленом воздухе. Звук принес облегчение.
– Хелена!
Я захлопала глазами, пытаясь прогнать наваждение. Передо мной плыло лицо Тираэля, а позади него в ночном черном небе сверкало звездное море. Кроны Мертвых лесов были неразличимы, но позади меня возвышался несколько ветхий, небольшой замок.
– Где мы находимся?
– Замок Бернеттов.
– У тебя дома?
– Нет. Просто так получилось, что он носит такую же фамилию, как у меня. – Уголок его рта самодовольно дернулся. – Ну конечно, это мой дом.
Как такое было возможно? Я бездумно протянула руку и судорожно вцепилась пальцами в кожаную куртку Тираэля, хныча, плача и крича. Мне было так больно! Удивительно, но он позволил мне это сделать.
– Где Дидре и Изобель? – выдавила я.
Он нахмурил брови.
– Откуда мне это знать?
– Они были со мной.
– Когда?
– Ранее. До этого.
– До чего?
– До того, как я улетела.
Тираэль молча посмотрел на меня. Наверное, он считал меня сумасшедшей.
– Я собираюсь прикоснуться к тебе сейчас. Не пугайся.
– Нет!
Я подняла руку и ударила его, но рефлексы Тираэля оказались быстрее. Он отмахнулся от кулака, как от назойливой мухи. Я широко раскрыла глаза и отстранилась. Жгучая боль пронзила мою икру.
– Не трогай меня! Оставь… оставь меня в покое! – Я прижала руку к бедру и захныкала. Я положила ладони на прохладный газон подо мной, пытаясь встать с него, но тщетно. Уже первая попытка заставила меня взвыть от боли. А Тираэль, этот ублюдок! В уголках его рта действительно появилось подобие ухмылки.
– Тебе смешно? – Я в ошеломлении уставилась на него. – Боже мой, ты это серьезно? Ты… – Я прервалась, когда на меня накатила новая волна боли. Тираэль вызывающе изогнул бровь.
– А сейчас ты позволишь мне помочь?
– Ты не можешь мне помочь. Мне нужно в больницу. – Я прикусила нижнюю губу. – Или в сумасшедший дом.
– Ты удивишься, узнав, на что я способен, малышка Иверсен.
– Перестань называть меня так.
– Как?
– Малышка Иверсен.
– Но ты маленькая. – Его ухмылка стала шире. Он сделал шаг ко мне. – И Иверсен.
– Не трогай меня!
– Поверь мне, я бы предпочел оставить тебя лежать здесь и уйти. – Он склонился над моим телом и провел пальцем по каждому дюйму, делая это мучительно медлительно. Мое сердце забилось у самого горла, а желудок предательски сжался.
– О, не волнуйся, я действительно так думаю.
Он добрался до моего бедра. Я пыталась игнорировать свое бешено колотящееся сердце, но безуспешно. Выдохнув, я сделала глубокий вдох.
– Почему бы тебе этого не сделать?
– Что?
– Оставить меня и уйти.
Рука Тираэля покоилась под моим бедром, когда он посмотрел на меня. Его прикосновение обжигало. Этот момент навсегда останется в моей памяти. Я заметила серебристые вкрапления в его золотистых радужках. Они сияли ярче звезд.
– Заботься о тех, кто страдает, никогда не игнорируй нуждающихся.
– Прости, что?
– Одиннадцатая и последняя заповедь нерушимых законов.
– Я не понимаю ни слова.
– Конечно нет. – Он опустил взгляд на свою руку. – У тебя сломана нога.
Я застонала.
– Это просто какой-то ночной кошмар.
– Это не так.
– Я не хочу, чтобы мне делали операцию. Я боюсь наркоза. Что, если я больше не проснусь и…
– Тебе не будут делать операцию.
– Потому что ты перед этим отрубил мне ногу? – Я издала истерический смешок. – Добро пожаловать в Мизери.
Тираэль усмехнулся.
– А что, стоило это сделать?
Я сверкнула на него глазами.
– Если ты хочешь, чтобы я тебя убила. – И тут он расхохотался. – Я это серьезно. Не стоит недооценивать меня только потому, что я маленькая.
– Я бы все равно опередил тебя, Хелена, даже если бы ты была кровожадным монстром и ростом в двести футов.
На одну драгоценную секунду на его щеке появилась веселая ямочка. Я почувствовала укол разочарования, когда она снова исчезла.
Тираэль коснулся ткани моих спортивных штанов.
– Интересный выбор одежды.
– Это поэзия.
– Что?
– Изречения на ткани. Это поэтические цитаты.
Он наклонил голову и прочитал:
– «Полагаю, мне нравятся мои шрамы»?
Я пожала плечами.
– Они сопровождали меня в этой жизни дольше, чем кто-либо другой. – Печаль охватила меня, когда я подумала о Финли. – И кое-кто однажды сказал мне, чтобы я любила свои шрамы.
Пальцы Тираэля дернулись на моей коже, после чего я подняла глаза. И испугалась. Потому что черты его лица… они казались искаженными. Как будто ему было больно.
– Все в порядке? – спросила я.
Он сглотнул, но ничего не ответил. Просто смотрел на меня. В какой-то момент, когда мое сердце забилось быстрее, чем у ягуара, и я едва смогла бы выдержать его пристальный взгляд еще секунду, он отвернулся. Хватка вокруг моей ноги ослабла.
– Готово.
– Готово?
– Я оглушил твои нервы.
– Что?
Он вздохнул.
– Ты туго соображаешь?
– Нет, но…
В тот момент я почувствовала, что он имел в виду. Правая нога на самом деле… онемела. Я не чувствовала никакой боли. Моя челюсть отвисла. Я тыкала пальцем во все мыслимые места на ноге, но – ничего!
Застыв от шока, я подняла глаза на Тираэля.
– Что?..
– Я же говорил, что могу тебе помочь.
– Как ты… – Осознание поразило меня, как удар. – О, боже мой. Могила на кладбище. Изобель сказала, что Бернетт был одним из них…
– Один из кого?
– Ты… ты азлат!
Тираэль издал тихий смешок. Он затерялся в бескрайней тишине ночи.