Медленно я кивнул. Подбородок Коры начал дрожать.
– Эй. – Я схватил сестру за руку и успокаивающе погладил ее пальцы. – Все будет хорошо, сестренка. Я Тираэль Бернетт, уже забыла? Нет ничего, что мне не удалось бы сделать.
Она выдавила из себя слабую улыбку. Эта улыбка не коснулась глаз Кораэль.
– Некоторые вещи слишком велики даже для тебя, брат.
– Я обрету Безграничную силу, – настаивал я.
– А потом? – Голос Кораэль сорвался. В ее глазах виднелись слезы. – Как ты думаешь, Верховные не узнают об этом? Разве судьба Сифры Иверсен не показала тебе, что происходит с теми, кто бросает вызов воле богов?
– Я…
– Прекрати.
– Что?
Она зажмурила глаза.
– Я не могу это слушать. Конечно, твое легкомыслие – это часть тебя, но на этот раз ты зашел слишком далеко, Ти. Ты жертвуешь Хеленой, одной из нас, чтобы почувствовать себя лучше! Чтобы ты мог отомстить, несмотря на то что она даже не помнит, что тогда произошло! И ты хочешь украсть Безграничную силу. Что, черт возьми, с тобой случилось?
Я молчал. С каждым своим вздохом я наблюдал за ней. За последние несколько лет она повзрослела. Кораэль должна была научиться держать эмоции под контролем. Но под маской она оставалась моей младшей сестрой, которую я укладывал спать во время грозы.
– Давай сыграем, – предложил я.
Моя сестра открыла глаза.
– Что?
– Музыка.
Я повернулся и подошел к пианино. Кораэль колебалась, но в конце концов решилась. Она потянулась за скрипкой из полированного черного дерева. Наши взгляды встретились, когда она положила подбородок на инструмент. Наши мелодии слились воедино. В них были все те слова, которые мы не были готовы произнести.
Мы вырвали души из тела, чтобы на несколько минут освободиться от боли, которая была частью нас по праву рождения. При каждом движении моих рук черные татуировки на предплечьях танцевали. Голые ветви деревьев колыхались, вороны взлетали и опускались. Наши мелодии являлись звуками подавленных чувств, которые, как все думали, были мертвы. Тонкие звуки скрипки Коры смешались с нежными звуками моего фортепиано, переходя в ровное стаккато, и наконец сменились быстрой, резкой последовательностью тонов, когда…
Скрипнула дверь. Звуки пианино стихли сразу же, как я обернулся. Кора ответила с задержкой всего на миллисекунду. Мое сердце пропустило удар, когда в дверном проеме показался профиль Хель. Она моргнула и, осознав, что мы ее заметили, смущенно опустила взгляд. На ней был только халат из белого шелка. Я подозревал, что под этой тканью она все еще носила окровавленный корсет и кружевные трусики. Ни один из нас не снял его с нее после того, как Жислен вылечила травмы и переутомление Хелены. Ее белокурые волосы ниспадали по обе стороны от лица, словно длинный благородный занавес.
Она выглядела как сломленный ангел.
– Извините за беспокойство, – пробормотала Хелена. Ее босые ноги вошли в комнату. Кончиками пальцев она провела по своему халату. – Музыка разбудила меня, и я…
– Это была наша ошибка. – Я поднялся. – Мы не должны были… – На мгновение мой взгляд скользнул к Кораэль, затем снова к Хелене. Она по-прежнему не смотрела на меня. – Тебе следует отдохнуть. Это было безрассудно с нашей стороны. Мы собираемся…
– Это не так. – Она поджала губы и нахмурилась, но ее взгляд удивительным образом выглядел нежным. – Это было прекрасно. Так… грустно, но все же красиво. Просто… – Хелена глубоко вздохнула. Затем она подняла голову и посмотрела мне в глаза. Мой желудок сжался, когда я взглянул на ее ледяные голубые глаза. Словно крылья выросли в моем сердце, и это было далеко не хорошо. У сердец не было крыльев. Сердца бились, а потом умирали. Им не суждено было летать. И уж тем более не моему.
Хелена сглотнула.
– Мне нужно поговорить с тобой, Тираэль.
Дидре
Раздался какой-то шум. Я не знала, царил ли он в моей голове или доносился издалека. Перед глазами плыла чистая чернота. Морриган уже забрала меня в Тир-на-Ног? Ослепла ли я? Было ли это моим справедливым наказанием – навечно оставаться здесь и сейчас, ощущая на себе гнев богов, когда я не могла ни двигаться, ни видеть?
– Она дышит. Тео, позови Арчи. Он хотел отдохнуть. Скажи ему, что она дышит!
Подождите, что? Они говорили обо мне? Мне было трудно напрячь свою память. Попытка сложить воедино два и два показалась мне чем-то вроде попытки управлять самолетом в бурную ночь. Все дрожало и вибрировало, ни одна мысль не желала проясняться. Но постепенно кусочки головоломки сдвинулись с места. Тео был мужем Жислен. Целитель Ансгаров. Но голос, который я слышала, принадлежал не Жислен. Он не был таким резким, как тон динамичной дочери Бернеттов. Нет, голос был мягким и принадлежал Рейвен Ансгар. Если верить рассказам, она была самой одаренной целительницей среди азлатов своего возраста во всей Шотландии.
Звук шагов отдалялся. Прохладная рука легла мне на лоб. Это должно было означать, что я находилась не в Авалоне. Морриган пощадила меня.
– Ego do ti forte. – Голос Рейвен звучал тихо и гармонично. Она звучала как умиротворение, а сладкий запах мелиссы и лаванды, исходивший от нее, вселял в меня уверенность. Рейвен провела пальцами по моему лбу, втирая влажную пасту в кожу. Судя по запаху и остроте, это были чеснок и имбирь. – Ego do ti forte, – повторила она. Я даю тебе силу. – Aper ti ocules. – Открой глаза.
И, как по команде, мои глаза открылись. Я вглядывалась в темно-фиолетовые, огромные радужки. Рейвен наклонила голову. Ее плечи поникли. Она с облегчением вздохнула.
– Слава богам. – Рейвен на мгновение закрыла глаза, а затем снова открыла их, стирая тонкую пленку пота со щек. – О, Дидре, ты даже не представляешь, как мы волновались!
Мои конечности были тяжелыми как свинец. Вяло я повернула голову. Я находилась в своей собственной комнате. Малиновые шторы были задернуты, желтый свет лился на нас из газовой люстры, а голые стены были украшены силуэтами, когда пламя заставляло плясать их тени.
– Моя шея, – прохрипела я. – Она…
– Конечно, конечно! Воды! – Рейвен обернулась. При этом она опрокинула вазу с цветами на моем прикроватном столике. Она упала на землю и разбилась. Удар эхом разнесся по комнате. – О, проклятие! Мне жаль. Я позабочусь об этом. – Рейвен взяла полотенце из деревянного комода и положила его на воду, убрала осколки в сторону и положила цветы на прикроватный столик. Затем она подала мне стакан воды и помогла попить, положив руку мне на шею и поддерживая меня.
Прохладная жидкость стекала по моему горлу, и это было похоже на благословение во время засухи. Когда Рейвен поставила стакан, я спросила:
– Что случилось?
Она колебалась. Рейвен избегала моего взгляда и играла пальцами. Мне не понравилась ее реакция.
– Рейвен?
– Я не знаю, – сказала она, лихорадочно собирая лекарства и бросая их в свой чемодан. – Арчи, он… он нашел тебя, но не хочет говорить мне, где и что могло быть причиной такого твоего состояния. – Она закрыла крышку своего чемодана, застегнула пряжки и покачала головой. – Я почувствовала, что в тебе что-то бушует, Дидре.
– Что ты имеешь в виду?
Внезапно ее голова приподнялась.
– Скажи мне, тебе доставляет удовольствие играть со своей драгоценной жизнью? Рисковать, несмотря на то что боги пожертвовали собой ради тебя?
– Рейвен, я не понимаю…
– Вы все слишком хорошо понимаете! – Она поднялась и провела рукой по своим каштаново-серебристым волосам, которые были уложены вокруг ушей в дерзкой короткой стрижке. – Сначала Тираэль, потом Эмилль, теперь ты… Что за игру вы ведете?
– Ч… что?
– Вы постоянно куда-то уходите. Только боги знают, чем вы занимаетесь, и я та, кто должна хранить ваши секреты от Верховных; кто должна снова и снова следить за тем, чтобы ваши раны зажили, прежде чем они попадутся кому-либо на глаза, потому что ваши раны пропитались черной магией, bljersk! – Она фыркнула. – О, не смотри на меня так, Дидре, я не глупа. Я чувствую, что происходит внутри вас, когда стимулирую ваши клетки!
– Рейвен, я…
– Вам и в самом деле никогда не приходило в голову, что меня обвинят в государственной измене, если выяснится, что я вам помогала? И при этом я даже не знаю, какие глупые авантюры в настоящее время снова и снова ввергают вас в такие опасности! Но вот что я скажу тебе. – Она подняла один палец и подошла ко мне. – Вы вступаете на незаконную территорию. Вы нарушаете закон. И я исцеляю вас только потому, что поклялась богу Белену оставаться верной нейтралитету.
– Я понятия не имею, чем занимаются Тираэль и Эмилль, Рейвен! – Мой подбородок дрожал, неуверенность накатывала волнами. – Мне очень жаль. Мне жаль, если я подвергла тебя опасности, и мне жаль, несмотря ни на что, просто потому, что я глупа и бесполезна, и… и… – Слезы навернулись мне на глаза. Я шумно вдохнула и в отчаянии подняла руки только для того, чтобы снова опустить их. – Я настоящее разочарование.
Рейвен наклонила голову и сдвинула брови. Она поставила свой чемодан, тяжело вздохнула и присела на край кровати. Девушка нежно взяла мою прохладную руку в свою теплую ладонь.
– Это неправда, Дидре. Ты обладаешь гораздо более ценными качествами, чем сила и бесстрашие. Как там говорят? «Посредник между Богом и человеком – чистое сердце». Она улыбнулась, но это не отразилось в ее глазах. – Ты должна помнить только одно, Ди: если природа дарит тебе чистое сердце, ты должна вернуть его таким же чистым.
Рейвен убрала с моего лица влажный локон.
– Я не хочу знать, каковы ваши планы. Эмилль пришел ко мне с серьезной резаной раной и сказал, что она от одного из корриганов. – Она закатила глаза. – Если это так, то мне интересно, почему в Эмилле бурлили темные энергии. В лучшем случае карликовый призрак сможет схватить тебя своим когтем в неподходящий момент, прежде чем кто-нибудь из сражающихся убьет его. О, а Тираэль! – Она фыркнула. – Я даже не знаю, с чего начать! В каком виде он появляется у меня? Рана здесь, рана там. «Я был в пути, Рейвен». «Я был на охоте, Рейвен». «Это была засада, Рейвен». Ну конечно. И поэтому от тебя тоже разит черной магией изо всех щелей. Я устала от всей этой лжи. Вы не обязаны говорить мне, что происходит, но, прежде чем вы осмелитесь солгать своей целительнице, лучше помолчите.