Вода.
Вода повсюду.
Джейна уходила на глубину, не в силах сопротивляться этой стихии. Распахнула шире глаза. Силуэт корабля темнел на фоне прозрачной воды, но чем глубже она уходила, тем меньше видела. Море обхватило холодом глубины. Джейна мотнула головой, из последних сил сдерживая дыхание. Но не сдержала. Пузыри воздуха вырвались изо рта и стремительно рванули вверх.
Мелькнул, как в тумане, огромный якорь корабля. Якорь… То, что поднимают, когда в этом нет нужды, и бросают, когда он необходим. Загадка мамы. Как давно это было. Мама… Живая. Призрак, видение из забытого сна. Так хотелось уцепиться за её ускользающий образ. За улыбку – самую ласковую на свете, за полные смеха глаза, коснуться тёплых рук, которые могут исцелять. Мама… Нигде больше нет. Нигде. Нигде?..
Глубина поглотила и заволокла глаза мраком.
Лёгкие горели. Вода попала в горло, страшное жжение скрутило нутро. Казалось, что грудную клетку разрывает, но паники не было. Джейну вдруг охватило полное, невероятное спокойствие. Зрение угасло, да и сердце, казалось, перестало биться.
Не было ни холода, ни тепла, только одна вода. Она создаёт, она же разрушает. Вода… колыбель жизни. Охватил покой… Любовь грела душу. Разгоралась всё сильнее, ярче, превращалась в настоящий огонь в сердце. Страшная, безудержная, непостижимо огромная, раздирающая на части любовь к этому миру, к жизни, ко всем… любовь, которую она только начала познавать во всей глубине; любовь, которая когда-то создала всё живущее. Она в каждой частице. Только теперь, только сейчас Джейна увидела воочию всё то, о чём тихо говорил Алекс и во что он боялся верить до конца.
Как теперь… рассказать ему об этом?
Перед гаснущим сознанием заскользили образы прошлого. Будто боги показывали ей теперь всё то, что Джейна так хотела знать. Ойгон. Кими. Метта. Скадо. Джейна всё ещё погружалась, но вместе с этим её тянуло куда-то вверх, будто звало за собой. Будто кто-то протягивал руку. Странное озарение…
Оно ведь всегда было с ней. Всегда – она могла видеть и понимать… Вот её дар!
Когда-то Джейна увидела в книге бесчисленное переплетение незримых нитей, ткущих бытие, и её затянуло внутрь, и от этого тогда было страшно. Теперь страх ушёл. Это только ступень. Мир… прекрасен, безумен и совершенно ужасающ в своей непознаваемости. Они так мало знают. Они столько забыли! А когда-то… помнили и знали. Знали – откуда все родом.
Вода… Боги подарили Алексу великое могущество – ощущать связь с величайшей силой природы!.. Но его борьба с самим собой разрывает… душу на части, и что-то ещё мешает… чувствовать… единство, границы себя как человека, которые он пытается строить… Джейна вдруг увидела Эрика… И то, что его убивает. На его предплечье чьей-то грубой рукой начертана «смерть»… на которую обрекли знающие… А ведь это так просто исправить… Зрение померкло, давно накрыла полная тьма, но Джейна ясно видела перед собой знаки на своём же браслете. Любовь спасает.
Сознание всё больше теряло ясность, распадалось на части… Джейна видела и осознавала так много, но не могла собрать это в мысли, как прежде… когда жила. В этой жизни? Или в прошлых? Наяву или во сне? У неё нет границ. Нет и никогда не было. Только свет, огонь души, обретающей теперь свободу. Всё ли она сделала? Готова идти дальше?
А тело уже не слушалось.
Вода приняла целиком в свои объятия, наполнила своей силой. А потом будто подняла и качнула навстречу небесам. Такая теперь ласковая и сильная… колыбель жизни… похожая на чьи-то любящие и нежные руки.
20. Не один
…А доски-то грязные, недраеные. А ещё военное судно. Да на «Ясном» за такую палубу Мейкдон бы всем головы поотрывал, и Байзен бы линьком прошёлся. Байзен, ха. Как давно это было.
Эрика выволокли на палубу и бросили, как мешок, у фальшборта, и только спустя пару минут он с трудом огляделся, сощурив левый глаз и повернув голову. Правый глаз открываться отказался. Так было сложно собрать себя в кучу. Эрик против воли распадался слишком просторно и широко. Просто прелесть. Попеременно чувствовал то часть своих рук и ног, то матросов вокруг. То крикливых чаек над головой. То даже морских тварей… Тысяча тупых акул!
Что-то громко кричали. Наконец Эрик смог разглядеть, как Алекса и Джейну, мокрых до нитки, выволокли из воды и бросили на палубу рядом с ним. Когда они только успели искупаться?.. Его самого, видать, решили притащить как доказательство.
Эрик попытался подползти на локтях ближе к борту, но на это его уже не хватило, он с трудом перевалился на бок и тяжело задышал.
Нет, ну что за картина. Умилительная улыбка расплывалась на его разбитом лице.
Алекс с Джейной поднялись и встали, окружённые матроснёй и солдатами, недвусмысленно направившими клинки в их сторону. С обоих потоками текло на палубу, солёная вода мешалась с пятнами крови на старых досках. Джейна дрожала, а Алекс обнимал её и хмуро оглядывал собравшуюся толпу.
Эрика-то, похоже, уже списали со счетов. Ещё бы. Судя по кровавым следам, раны были нешуточные. Жаль, он почти не чувствует боль, чтобы понять, насколько они тяжелы. К демонам! Ему ли сейчас переживать о серьёзности ран!
…Сколько вокруг злости и страха. Джейна, дрожа, оглянулась на него. Да что с ней там случилось – будто самих богов узрела.
А Эрик так и не признался, как прочувствовал её тогда, в Меригосте. Она всегда была такая… как будто открытая всему миру, но вместе с тем нерушимая. Ещё не так давно он опасался… а в глубине души почему-то хотел, чтобы убийство солдата на улице сломало её. Как когда-то его – первые убийства. Чтобы Джейна прошла его путём, смогла понять до конца. Когда-то Эрик сам легко принял, что он такой, каким его считали. Столько лет оправдывался, что мир жесток, мир против него, вокруг одна ненависть – и он будет не лучше. Он давно никому не верил. А Джейна видела боль, страдания, убийства – и всё равно верила в доброту… Даже теперь. Во что-то верит.
Эрик сделал ещё попытку подняться, но тело не слушалось. Он столько чувствует, как никогда раньше! И так бесполезен. Видит, что ивварский капитан ненавидит магов так же сильно, как когда-то их ненавидели Байзен с Джоффом. И их в тот раз это толкнуло на предательство. А здесь не только ненависть и оглушающий страх, но и зависть к чужой силе. Зависть! Да! Смешно. Зуб можно дать, родись этот капитанишка магом – вёл бы себя точно, как Эрик. Пользовался бы способностями. Делал что хочет и плевал бы на всех остальных. Но тебе не повезло, мужик…
Эрик смеялся собственным мыслям. Кто-то из матросов глянул на него. Похоже, считают помешанным. А может, так оно и есть. Но вообще ещё вопрос, кто из них нормален: эти, объятые страхом и злостью люди или такие, как они?
…Эрик бессильно рухнул обратно на палубу. Небо такое красивое. И чайки над головой – красивые. И кучевые облака. Он вдруг почувствовал себя чайкой: стремительно взлетел, как она, над самым морем.
Это так захватывает! В груди ухает, будто всё время падаешь в пропасть, но никак не упадёшь. Планируешь, планируешь, а потом – раз – взмахнул крылом, ещё раз, другой – и снова тугой ветер поднимает тебя над волнами. Поймал поток воздуха, потом другой. Прижал крыло, повернул чуть – и уже кружишь, возвращаешься снова к кораблю.
Тот с высоты маленький совсем. А на нём людишки. Гомонят чего-то, бегают туда-сюда. Жалкие людишки, ни на что не способные без крыльев. И конечности у них смешные, перьев нет. Такими маши не маши, а толку чуть, всё равно в воздух не поднимешься. Беспомощные. Без своего кораблика в море и дня не протянут. И ветер-то поймать не могут. Эрик взмахнул крыльями, ещё раз и ещё. Мышцы работали легко, слаженно. Он и сам весь лёгкий был. Захочет – и на самый край земли улетит. Ему никто не указ!..
…Но его ноги и руки были тяжёлыми, будто налитые свинцом. Только и было сил, что смотреть одним глазом, что происходит. Алекс не сдавался. Он о чём-то спорил с упёртым капитаном, будто снова пытался его убедить. Ага, что он всё равно хороший и ему нужно верить. После всего, что случилось! Нет, не пройдёт. А вот с тем уже знакомым рыжим…
Словно услышав его мысли, Алекс обратился к рыжему. Эрику не надо было знать ивварский, чтобы понимать, о чём они говорят. Пленники жизненно важны. Что ивварцы не имеют права их трогать! Как Алекс умеет казаться уверенным даже в такой провальный момент? Эрику хотелось смеяться, но он не мог. Только чувствовал слова как вибрации, как потоки воздуха, заряженные эмоциями. Ха! А тот рыжий и правда воспринимал слова Алекса. Слушал его. Отчасти верил.
Джейна снова посмотрела на Эрика, что-то тихо зашептала. Милая. Мокрая, как воробушек. Но какая живучесть! Она беспокоилась… о нём? Святые духи! После всего этого она изволит беспокоиться о нём. Нет, посмотрите на неё. Её взгляд стал серьёзен.
Ладно. Ладно! Ты права. Я придурок и мерзавец. Не надо было злить тех парней в трюме, плохая была идея…
А ты зачем-то полезла за меня заступаться.
…Вас слишком много, люди. Эрика разрывало на части от такого количества чувств, что пульсировали вокруг. Ивварский капитан подошёл к Алексу вплотную. Выплюнул ругательство, но и Алекс в долгу не остался, сорвался и, судя по всему, послал того куда подальше.
Ну всё. К Алексу тут же подлетел взбешённый старпом. Ударит. Точно! Какой отличный апперкот, прямо под дых. Алекс отлетел к борту, пошатнулся, но быстро пришёл в себя. Молодец. А вот хук слева он уже ждал. Хороший блок, хорошая реакция. Только жаль, не рассчитал количество солдат вокруг, которые сразу налетели в защиту драгоценного капитана. Впрочем, не все…
Ого. Похоже, Алекс больше шутить не намерен… Эрик затаил и без того тяжёлое дыхание. Алекс начал отбиваться, подбил ногой одного ивварца. Ловко перехватил у упавшего катлас и провёл им перед собой, заставляя офицеров отшатнуться.
Жаль, в этом веселье Эрику больше не поучаствовать. Алекс убил двоих, кто рискнул на него напасть сбоку и сзади. Ле