– Вот и у нас так же. Спонсорам денег девать некуда! С этими аппаратами и двоих много, – сказал, пиная по сумке. Этот вертолет шумел намного тише, можно было не орать. – Но как же! В командировку, на халявные деньги, и без начальства! От семьи оторваться, водку на природе попьянствовать всем охота, – продолжал ворчать Саня. – А как до дела доходит – изволь, младший сотрудник, лети, а завлаб лучше поспит…
«Он сильно волнуется, – подсказала Фиона. – Не из-за тебя, а из-за предстоящих событий».
– Оно и понятно, вы аппаратуру лучше всех знаете. А начальник на то и начальник – организатор, – сказал я для поддержки разговора.
– Организатор! Тимоху с Рудиком лучше бы организовывал! А-а… – махнул рукой совсем как я.
– Да ладно тебе, Сань: можно подумать, когда-то было иначе. По нашей теме замеры, – успокоил товарища Гриша.
– А что за тема, если не секрет?
– Пока не секрет. Структура пространства, складки, переходы. Это я тебе доступным языком сказал, а на самом деле я сам с трудом выговариваю.
– Не понял, а при чем здесь Тунгусский метеорит? – У меня засосало под ложечкой.
Саня с Гришей переглянулись и рассмеялись.
– Очень даже может быть при чем! Есть гипотеза, что тунгусское тело ушло в другую реальность. Это мы и решили проверить, – пояснил Григорий.
– Не мы, а начальство, в частности Костя, – уточнил Саня. – Ты не поверишь – за два года где мы только не были! На Бермудах, в Перу, в Мексике, в Египте. Ну, Египет-то ладно, пирамидами сейчас никого не удивишь…
– Здо́рово! – А мне, напротив, именно Египет был наиболее интересен, но вслух этого не сказал. – И везде фиксировали? Или чего вы там с аппаратом делаете… Другая реальность! Скажете тоже…
– Там элементарно, сам скоро увидишь. Сколько еще лететь?! – прокричал, обращаясь к Виталику. Они с Корпусом сидели возле другого борта и тупо смотрели в иллюминаторы.
– Что? – очнулся Виталик. – А! С полчасика примерно. Этот экипаж хорошо везет, мягко. Он и повезет нас на материк. Надеюсь, вы рады, господа? А какой вид внизу – закачаешься!
Тайга и тайга, без конца и края. Пока зеленая, без снега. Ничего интересного.
– Все равно не пойму… Вы же геологи? – я не отставал от заинтересовавших меня ученых. В висках стучало: «Оно! Оно!»
– Не совсем, – ответил Гриша. – Геофизик и геохимик. На Земле живем, кому еще прикладными исследованиями заниматься в Институте Пространства, как не знатокам планеты?
– Совсем запутал! Какого пространства? Вы какое-то другое, длинное название вашей частной лавочки называли.
– А сейчас для тебя постарался, сократил, чтобы понятно было, – пояснил Саня и доверительно добавил: – Всегда мандраж перед включением.
– Это точно, – согласился с ним Гриша. – Костя с Тимохой хоть и пьют без меры, но это они два года назад пришли в контору с прибором, который реальные результаты дает. Без них мы так и оставались бы фантазерами. А Костя к тому же грант выбил, не зря его начальником отдела поставили.
– Интересно… – я почти шептал. В голове гулко, в такт пульсу стучал набат: «Покажите прибор!»
– Ты чего завелся? – насторожился Гриша. – Потерпи пять минут… или ты из-за прибора здесь?! – произнес он с угрозой, привставая с лавки и нависая надо мной.
Я плюнул на все и подключил Фиону. «Черноты» – вернее, исходя из следов, обнаруженных на могиле красноармейцев, «серости» – в их аурах не обнаруживалось, значит, сами они участия в жертвоприношениях не принимали или это было очень давно. Посмотрим, что знают…
– Смотри. – Гриша угодливо раскладывал сумку. Саня дремал рядом. – Ноутбук, на него пишем. Это конвертор, – показал металлическую коробочку с погасшими светодиодами, кнопками, маленьким ЖК-монитором. В задней части – радиатор. К сложным разъемам подключены два толстых провода. – Он конвертирует сигналы от датчика в понятный для компьютера формат, – пояснил ученый. – Этот провод к ноутбуку, этот к датчику, – продолжал втолковывать Григорий. – Датчик – главная часть всей аппаратуры, его и принесли Костя с Тимофеем.
Гриша аккуратно достал шкатулку из черного дерева и не без колебаний (это несмотря на воздействие Фионы!) передал ее мне.
Древняя, без изысков. Витиеватая резьба почти стерта. Сантиметров тридцать в длину, двадцать в ширину и чуть меньше в высоту. Крышка закрыта очень плотно, щель видна с трудом, шарниров не видно совсем. Замка нет, но место, за которое надо взяться при открытии, четко выделяется сильно потертым углублением.
– Осторожнее! – воскликнул ученый, когда я намерился откинуть крышку. – Понимаешь, Егор, не обижайся, но после открытия крышки датчик нужно обязательно подключить к конвертеру, и чем быстрее, тем лучше, – сказал, подавая мне нужный провод. – Конвертер и компьютер я уже включил. Это ничего?
– Нормально. Куда вставлять?
– Когда откинешь крышку, сразу увидишь. Там дюралевый каркас, в нем.
– Здесь ничего интересного нет, – четко проговорил я. – Сядьте на свои места и не обращайте на нас внимания.
Стоящий за моей спиной Виталик сразу развернулся, прошел обратно, сел на свое место и снова уставился в иллюминатор. Корпус помедлил. Сначала у него потух алчный блеск в глазах, и лишь потом он повторил действия Виталика.
Молодец, Фиона, справилась, я даже не устал. Растет «девочка».
Открыл крышку.
– Быстрее втыкай, а то без сил повалимся! – взволнованно прошептал Гриша.
Я не стал испытывать судьбу и соединил «папу» с «мамой». Разъем находился в центре дюралевой пластины-основания для обкладки вокруг древнего артефакта. Точнее, так: шкатулка была полностью закрыта дюралюминиевой пластиной с продолговатым углублением, которое находилось почти по центру, с небольшим смещением к торцу шкатулки. Таким образом, образовалась небольшая площадка с гнездом для подключения шнура от конвертера.
Главным в шкатулке был артефакт. Короткий цилиндр из слоновой кости плотно входил в углубление, не возвышаясь над дюралевой площадкой. На обращенной ко мне поверхности виднелись искусно вырезанные иероглифы, напоминающие те, с места жертвоприношения, и часть зубастой головы то ли крокодила, то ли ящера. В жезле плескалась злая сила, я почти физически ощущал ее запах, запах силы Смерти. Это сколько здесь жертв?! Сколько маны?!
«Маны много, на седьмой-восьмой уровень хватит, – ответила Синя. – Жертв примерно с десяток, и еще там заключены души. Как в тех камнях, которые «черные» передавали демонам; приглядись».
Действительно, есть очень похожие завихрения, но их всего пять. Где остальные?
– Гриша, датчик включен?
– Нет, Егор, над местом надо включать, но если хочешь, хоть сейчас включу!
– Пока не надо. С ноутбука включаешь?
– Да. Там специальная программа. Вот, смотри, – потянулся к компу.
– Стой! Выключить тоже можно?
– Конечно! – удивился Григорий.
– Включай, – сказал я и положил шкатулку на пустое сиденье рядом со мной.
«Осторожней, Егор». – предупредила Синя. Я напрягся.
В недрах алюминия сформировалась оригинальная псевдоаура с четкими серыми вкраплениями. Миг, и она окутала цилиндр. В нем полыхнуло сложное, ни на что не похожее плетение, и с торца сорвался серый вихрь, постепенно превращающийся в длинную воронку. Она легко «пробила» борт вертолета и устремилась за горизонт. Души в амулете заметались. Заклинание протекало в магическом зрении, поэтому никто, кроме меня, ничего не видел.
– Выключай! – заорал я. Техномагическая псевдоаура исчезла, но…
Ох уж это «но»! Как часто оно встречается в моей жизни и требует быстрого решения, и обычно я это решение находил. Вот и сейчас не подкачал, но снова «но»…
Воронка продолжала закручиваться и уходить все дальше и дальше, совершенно не обращая внимания на отсутствие ауры. Я выдернул шнур и захлопнул крышку – эффекта ноль, кроме исчезновения свечения артефакта, тогда я создал вокруг себя заклинание «зеркало», разрушающее любые плетения, и закрыл торец шкатулки рукой. Воронка оборвалась. «Чистая» сила Смерти хлынула с моей стороны пленки «зеркала» – тоненькой, дрожащей от напряжения, но очень надежной. Мана пометалась из стороны в сторону, словно только что пойманный зверь в ловушке, и вместо того, чтобы развеяться, устремилась обратно в шкатулку. Я покрылся холодным потом: это что же, сила так и будет ходить туда-сюда, по кругу?! Но нет, вихрь из коробки иссяк.
Перед глазами двоилось-троилось, я чувствовал жуткий голод вперемешку с тошнотой. Невероятно тяжелыми руками полез в карман пуховика, где с недавних пор стал носить шоколадные батончики.
«Ты что наделал!!!» – орала на меня Синя.
«Фиона, держи Гришу и за остальными последи! – даже мысленно получалось только шептать. – Потом, Синя, все потом…»
Непослушными руками разорвал обертку и с трудом поднес шоколад ко рту. Боже, какой он тяжелый! Зубы отказывались раскусывать буквально каменную твердь. Сил хватило лишь на сосание невообразимо вкусного батончика, буквально дарующего жизнь.
Я не видел, как удивленно-взволнованный Гриша расслабился и прислонился спиной к борту, как Корпус с Виталиком растеклись по своим сиденьям, и гид продолжил как ни в чем не бывало:
– Под нами знаменитые поваленные деревья в месте взрыва неопознанного тунгусского явления. Обратите внимание, господа, стволы лежат строго…
А Саня продолжал дремать.
После первого батончика мне стало легче. Вернее, перестало двоиться в глазах, а голод и слабость не уменьшились. Взялся за второй и обратил внимание на свои руки. Это были руки старика. Нелегко далось «зеркало», а ведь для его срабатывания маны нужно всего-то немногим больше классического второго уровня. Примерно два с половиной, то есть семь-восемь тысяч единиц. А Синя болтала: «После первого в гроб кладут!» – это после тысячи-то… Врунишка.
«Какой ты дурачок, Егор, – ласково произнесла Синя. Что-то новенькое для нее. – У тебя здоровья – как у слона кожи, даже я не все твои резервы, оказывается, знала. Отдыхай, жри все подряд. Сейчас Фиона соседей потрясет, а ты не разговаривай даже!»