— Нет, Маша не умерла, — пояснил он, отсмеявшись. — Уехала с матерью в Батуми. Перешла из одного подразделения в другое.
— Так Этери ее не ликвидировала?
— Был процесс. — Ноа достал из кармана кисет, и Мирон наблюдал, как его тонкие пальцы ловко сворачивают самокрутку. — Каждый случай рассматривается отдельно. Увольнять шорных мы, сам понимаешь, не можем: каждый должен оставаться внутри системы. Своими действиями Маша не причинила сообществу никакого невосполнимого вреда. На том и порешили. Отделалась штрафом.
— А эта ликвидация, ты когда-нибудь ее видел?..
Облачко дыма, сорвавшись с губ Ноа, медленно таяло в неподвижном воздухе.
— Ни разу. Мы чтим договор. И тебе советую. Если все пойдет хорошо, один из вас — ты или Василий — станет моим подмастерьем в ЦАО. Кто именно — определит ваша работа. Калерия пока не в курсе.
Наконец он узнал что-то первым!
Когда Мирон вернулся в зал, то обнаружил, что его тарелка с недоеденным салатом исчезла. На ее месте белели скрепленные листы договора. Поверх лежала обычная шариковая ручка.
Он сел и украдкой вытер потные ладони о джинсы. Нервно усмехнулся, глядя на мелкие строки.
— А что, если я откажусь?
Никто не спешил отвечать, и Мирон поднял голову — на него молча смотрели все, кто был в зале. Даже Ева, которая в этот момент убирала в портфель тетрадки, застыла с приоткрытым ртом. Василий перестал жевать. Только Калерия медленно набивала свою трубку.
— Ты не можешь, — сказала Этери.
— Разве?..
Мирон непроизвольно коснулся левой ладони и вскрикнул от боли — плечо хрустнуло, когда кто-то заломил ему руку, а сам он уткнулся лбом в стол. Впрочем, его тут же отпустили. Ноа отошел и сел напротив.
— Этери права, — сказал он с едва заметным сожалением. — Ты не можешь.
— Л-ладно. Хорошо, я понял. — Он еще раз оглядел собравшихся, крепко зажал в пальцах ручку и открыл последнюю страницу.
— Три подписи, — подсказал Ноа. — Там, где галочки. Завтра ждем твои банковские реквизиты на имейл, который указан в конце.
— А раз так, — вмешалась Калерия, — то вечер окончен. Пойдемте, отвезу вас по домам.
Глава 5. Умрец
Увидев машину, Мирон понял, что зря волновался: раньше «Рио» явно управлял кто-то похлеще него. На задней двери вмятина, крышка багажника — без желтой пленки, которой оклеен кузов, и длинная царапина во весь бок. Явно бывшее такси. Ну что ж.
— Печная ездова, — прокомментировал Василий из салона.
Мирон заглянул: похоже, уборки здесь не было никогда. Он едва успел увернуться от вышвырнутой Василием скомканной футболки. Следом на асфальт посыпались пустые пакеты от чипсов, жестяные банки и несколько стеклянных бутылок из-под пива.
— Нет, я так не могу. Давай на мойку.
— А Володарского?
— Успеем. — Василий глянул на эппл-вотч. — Тут ехать-то минут сорок, а я хочу быть уверен, что в этой машине не спрятан труп.
Василий сел за руль и осторожно потрогал его пальцем. Так и не решившись положить ладони, натянул на них рукава джемпера и только тогда завел двигатель. Мирон вполз на соседнее кресло.
— Мы разве не можем наколдовать себе машину получше?
— А Калерия об этом просила?
— Это поможет с тем, что она просила.
— Нет, чувак. — Василий опустил на глаза солнечные очки и стал похож на обитателя Кремниевой долины, который на спор угоняет такси. — Вот нет. Творчество — не про нас. Они боятся… — Автомобиль медленно выкатился с территории стоянки, пропустил пешеходов и свернул в левую полосу. Защелкал поворотник. Возможно, это было лучшее вождение за всю долгую жизнь автомобиля. — Очень боятся неповиновения. И я на их стороне: правила — единственное, что гарантирует покой с нашей силой. Сегодня ты не подписал договор, а завтра…
— Пожелал им всем смерти, — усмехнулся Мирон.
— Жизнь и смерть мы пожелать не можем. Но для того, чтобы наворотить дел, возможностей у тебя хватит.
— ЕГЭ на высший балл, — сказал Мирон и прикрыл глаза.
— Всегда выигрывать в ставках на спорт, — подхватил Василий.
— Читать мысли. Почему мы не пожелали этого сразу?
— Да, теперь уже поздно.
— Но можно попробовать убедить Калерию, что это незаменимый для дела навык. Прикинь, какая жизнь тогда начнется!
Замечтавшись, Мирон врезал коленом по бардачку, и тот раззявил пластиковую пасть. Поллитровая бутылка буквально выкатилась в руки.
— Оп-па, — прокомментировал Василий, заруливая в бокс автомойки. — Хотя бы не труп.
— «Вода святого источника преп. Серафима Саровского», — прочитал на голубой этикетке Мирон. — Ты знаешь, чья это была машина?
— Понятия не имею.
Заказав «комплекс», Василий толкнул дверь, ведущую в зал ожидания. Пока он получал кофе в автомате, Мирон вертелся на неудобном стуле и рассматривал бутылку.
— Запечатанная… Надо спросить у Ноа.
— Ноа — мутный типан. — Василий со стаканчиком в руке устроился рядом и вытянул ноги. — Он капитально странный.
— Пожалуй, — сказал Мирон, не понимая, к чему он клонит.
— Видел, как мало народу пришло? Хотя формально нас должны были представить всем. Сто процентов он в контрах с половиной города, и не только города — области тоже. Думаю, это он должен был стать страджем. А стала Этери. И это нам на руку — с ней хотя бы можно договориться. Но Жура эта не просто познакомиться прикатила с таким-то чемоданищем. Талдомский район — у черта на куличках. Похоже, дела у Ноа действительно плохи. Жура собиралась защищать его от большинства, которое сегодня отсутствовало. Это мог быть коллективный вотум недоверия. Он их всех бесит. Даже мелкую. Особенно мелкую. Ведь если Ноа слетит с ЦАО, угадай, кого туда назначат?
— И кого же? — поинтересовался Мирон бледно.
— Еву, тупица! — щелкнул пальцами Василий. — Потому что она наследница. Ее батя был шорником Центрального.
— Черт, — не выдержал он, — как ты это делаешь?
— Пока кто-то кидался стульями и переживал за ушедших, я ел и слушал.
Вот поэтому мне ничего и не светит, подумал Мирон, открывая дверь. Вышел на крыльцо, вдохнул запах бензина и машинально отхлебнул из бутылки в руке. Он ни черта из этого не понял. Кроме того, что Ноа всегда можно попросить о помощи. О том, что кто-то из них, возможно, станет подмастерьем Ноа, Мирон решил пока умолчать.
Битая «Рио» задом выехала из бокса.
— Погнали, — сказал Василий. — На Молоково опять пробка.
— Она там всегда, — сказал Мирон, пристегиваясь. — Место заколдованное.
— Магическое мышление, хм?
Мирон проверил маршрут в навигаторе — да, пробка; ответил на сообщения маме — все в порядке, готовлюсь к ЕГЭ; и Алисе — все в порядке, я не дома, но готовлюсь к ЕГЭ. Отложил телефон и залип на бегущей за окном лесополосе. Пожалел, что не взял наушники.
— И как будем его искать?
— Ну, как… — Василий пропылил по обочине и лихо вклинился в поток почти у самого светофора. — Ты-то что думаешь?
— Пожелаем, чтобы он к нам пришел.
— Нет, ты должен что-то создать.
— М-м-м. Создадим ему желание купить фрукты вон там. — Мирон кивнул на придорожную палатку.
— Пф. А дальше? Хочешь с ним встретиться? А если он в полном неадеквате? Чувак, на минуту, людей ест.
— Узнать адрес… — Мирон поплыл. Не нужно было смотреть в телефон, когда объезжали пробку, его и по прямой-то укачивало. — Я не знаю, блин, реально не знаю. Загадать, чтобы он больше так не делал. Чтобы за ним приехали санитары. Чтобы… его понять?
Василий по-кошачьи фыркнул.
— А смысл тебе его понимать? Цель в том, чтобы он перестал жрать людей.
— Тогда пусть перестанет. Точно, — подумал и решил Мирон. — Пусть станет вегетарианцем.
— Но сначала нужно понять его, да? — подмигнул Василий и нажал на газ — машина вырвалась из пробки.
Поселок Володарского оказался небольшим, в несколько улиц, скоплением панелек. Мирон смотрел на заборы и трубы, представляя, что мог бы жить здесь, и его охватила тоска. Хотя, возможно, приступ безысходности был вызван тем, что тут варили и ели людей.
Отчаянно зевая, Василий свернул в один из дворов и заглушил двигатель.
— Глянь-ка. — Мирон глянул и увидел на скамейке у подъезда девчонку. Вздрагивая от рыданий, она растирала под глазами потекшую тушь и что-то быстро набирала в телефоне. — Иди, рыцарь, спасай человека.
Мирон послушно выбрался из машины, хотя приближаться к девчонке странным образом не хотелось.
— Привет, — сказал он издалека. Девчонка подняла на него глаза с опухшими веками. Губы у нее были тонкие и обветренные, без ложбинки над верхней.
— Курить есть?
Он машинально похлопал себя по карманам, как будто там могли оказаться сигареты.
— Не курю. Тебе чем-нибудь помочь?
Вытянув шею, она уставилась на «Рио» за его спиной.
— Пива купишь?
— Ок-кей… — согласился Мирон неуверенно. На вид ей было лет тринадцать, не больше.
Проходя мимо машины, он развел руками в ответ на вопросительный взгляд Василия. В тесном, заставленном холодильниками «Дикси» взял банку «Балтики-3», подумал — и добавил к ней пачку чипсов со вкусом бекона. На кассе показал паспорт и направился обратно к подъезду со слабой надеждой, что малолетка испарилась. Но она ждала, то и дело нервно оглядываясь на окна панельки.
— А можно в машине посидеть? А то соседка спалит.
— Думаю, не…
Стараясь не смотреть на Василия, Мирон забрался на заднее сиденье, потому что она заняла его место.
— Ой, а поехали на дамбу? А то соседка может в магазин выйти.
Василий с каменным лицом покопался в телефоне и показал ей экран.
— Ага, тут, а вы не местные, да?
На повороте Василий резко крутанул руль влево — девчонка вскрикнула, и пиво выплеснулось на только что отчищенное кресло.
— Ой, — сказала она.
Мирон прочел реплику Василия по губам.
Через три минуты подъехали к внушительному зданию из красного кирпича — бывшей мануфактуре. Судя по тому,