Он быстро переоделся, спрятал за ремнем свой кинжал, посмотрел на рюкзак, размышляя, и все же нацепил его на плечо. И вышел на улицу.
— Оболтусы, я вам как показывал?
Мальчишки валялись в пыли, мутузя друг друга уже кулаками, и громко хохотали. Забытая палка лежала рядом, в нескольких шагах.
Ваня тут же поднялся, виновато опустив голову, а Макс остался лежать, размазывая грязь по мокрому лбу:
— Мы просто чуть усовершенствовали вашу технику, о, учитель.
Трофим цокнул языком.
— Мне надо уехать, — он повертел в руках ключи от машины, — До ночи не вернусь — ложитесь спать.
— Есть, сэр, конечно, сэр, — Макс зацепился за ванину штанину и подтянулся, садясь, — А может, мы с тобой, а?
Трофим мотнул головой:
— Вань, травы я оставил. Жду результат.
И пошел к машине. Утром он показал ему несколько простых зелий, должно получиться. К Максу с этим даже не подступался — у того другая задача.
— Максим, — он остановился, оборачиваясь, — С тебя еще час бега, потом по двести отжиманий, берпи и подтягиваний. Приеду — займусь тобой всерьез.
— За что?.. — протянул тот к нему руки, картинно падая обратно на землю.
Трофим не стал отвечать, завел мотор и поехал. Тревога, угнездившаяся где-то внизу живота, всколыхнула стихию. И он недоуменно потряс головой — неужели из-за Алины? Из-за ведьмы?
Остановившись на площади, посидел в машине, раздумывая. Он проверил кинжал на поясе, посмотрел на рюкзак и оставил его лежать на сиденье. Если ведьма его специально выманила, он просто не успеет ничего достать. Придется полагаться только на силу.
Входил внутрь осторожно, прислушиваясь. Где-то тикали часы, слышались тихие голоса, но в коридоре никого не было, ни очередей, ожидающих приема у нотариуса, ни случайных посетителей администрации.
Дверь в кабинет Ирины открылась, и она, оглядев его и нахмурившись, мотнула головой, приглашая.
— Чай? Кофе? — спросила, грузно опускаясь в кресло.
— Я не возьму от тебя ни воды, ни пищи, — Трофим огляделся и сел на стул, стоящий напротив.
Она хмыкнула и покрутилась в кресле:
— Это древние предрассудки, колдун, мы уже давненько таким не промышляем.
— Я знаю, — пожал плечами он, — Что за спешка, Ир?
Ведьма скривилась, постучала длинными красными ногтями по столу и медленно выдохнула:
— Ты… знаешь, что мы друг за друга горой стоим, — начала она, а потом резко поднялась и подошла к окну, выглядывая на улицу.
— Ведьмы-то? — не удержался от смешка Трофим, — Ну-ну.
— Стоим, стоим, — она повернулась, прищурившись, — По крайней мере, пока это нам выгодно.
Ведьма помолчала, покачиваясь на носках, а потом скривилась:
— Только то, что происходит сейчас, явно переходит все границы, поэтому мне нужна помощь.
— Моя? — поднял бровь Трофим, — Ладно, рассказывай.
— Ты знаешь, что мы за то, чтобы жить с людьми в мире, они источник нашего благосостояния, — начала Ирина, снова усаживаясь в кресло. Она взяла в руки бумаги, перекладывая их с одно конца стола на другой.
— И? — поторопил Трофим.
— И, — гневно ответила она, — Когда кто-то ставит под удар наше привычное и спокойное существование, мы принимаем меры!
Трофим не стал отвечать, наклонил голову, выражая готовность слушать дальше.
Ирина снова вскочила и принялась ходить по кабинету:
— Я собирала наших, но никто не решился влезать, все-таки Алина по уровню сил не последняя… Трусихи! Пригрелись на тепленьких местах, пока их самих не тюкнуло в темечко — не пошевелятся.
— А тебя, значит, тюкнуло?
— Я тут работаю, — она наклонилась, уперев руки в стол, — И если начнется неразбериха, зацепит всех!
— Я уже проникся серьезностью ситуации, давай к делу, — поторопил Трофим.
— Она перешла черту.
— Алина?
— Она использовала ребенка, — ведьма тяжело опустилась на свое место и потерла глаза, — Эта дура все-таки использовала ребенка.
Трофим прикрыл глаза.
— Ребенок мертв, слышишь, колдун?
Трофим кивнул.
— Она сказала, что это случайность, заламывала руки, — Ира дернулась, — Но я точно знаю, что тут происходит что-то непонятное. Я нутром чую, что где-то скоро рванет! И Алина точно приложила к этому руку. Не знаю, куда она влезла, но то, что она скоро там с головой застрянет, а вместе с ней и я…
— От меня чего хочешь? Ведьмиными разборками я не занимаюсь. Судите ее сами, выносите приговор. Исполняйте.
Он поднялся.
— Подожди, — нахмурилась ведьма, — Ты тоже здесь живешь. Если Алина съехала с катушек, мне ее не остановить, а остальные…
Она махнула рукой:
— Хотя ты прав, да. Наше дело, зря я все это.
— Если она каким-то образом будет представлять угрозу для меня или моих учеников, я ее убью, — Трофим подошел к двери, — До тех пор это ваше дело. Таков обычай.
— Обычай, — буркнула ведьма, откинувшись на спинку кресла, — Будто мы так и застыли в прошлом веке. В двадцати километрах отсюда нежить стала просыпаться, последний раз так перед войной было, помнишь, Трофим Никитич?
Он остановился, напрягшись.
— Я вот повоевала в свое время, — она хлопнула ладонью по столу, — Повоевала! И мне хватило! Слышишь? Они что-то чуют! Все они! И я точно не хочу повторения. Мне слишком нравится теперешняя сытая жизнь! А ты обычай — обычай…
Трофим на мгновение прислонился лбом к двери.
— Что молчишь? Тоже тебя не касается? Всех ведь заденет, — она привстала с места, не сводя с Трофима глаз.
Рассказывать ведьме о ничейной силе, которую нейтрализовал Ваня, и о пробудившейся древней мавке он не стал. Это только подтверждало ее слова. Но на душе стало тоскливо. Отсиделся в лесу, называется, отдохнул.
— Я схожу к Алине, — Трофим положил руку на ножны с кинжалом.
— Убьешь? — с надеждой спросила Ира.
Трофим промолчал, и она разочарованно вздохнула.
— Тогда у меня еще просьба, — ведьма поерзала на месте. Все-таки просить что-то они не умели, выпытывать, давить, шантажировать — да, а вот просить…
— Не много на себя взяла?
— Я не за себя, — она помялась и покачала головой, видно сама себя удивила, — Есть тут деревушка небольшая, я туда раз несколько месяцев наведываюсь, в основном наследственные дела и все такое, население небольшое, сам понимаешь, кому срочно надо — в город едут.
— И?
— И приехала к ним на прошлой неделе, но никто даже из домов не вышел. Я специально по улицам прошла. Стучала даже… — она развела руками, — Людей чуяла, да и в окна они глядели. Но молчали все. Жуткое зрелище, если честно. И ведь точно морок, но даже я не пробила, сил не хватило. Съездил бы, колдун, помог людям…
Трофим изумленно вскинул глаза, и ведьма хрипло засмеялась.
— Что смотришь? Думал, не знаю о тебе ничего? Знаю — знаю, специально справки наводила. Да только считаю, после того, что ты наворотил, самое то искупать теперь…
Ярость привычно всколыхнулась, прокатившись по мышцам огнем, загорелась в глазах всполохами. И Трофим сжал челюсти, стараясь ее подавить. А ведьма отпрянула, испуганно вскрикнув.
— Перегнула, каюсь, — заюлила она, отгораживаясь от него стулом, — Только сам понимаешь, мне не с руки в такие дела самой лезть, а тут ты под боком… Я же за людей, слышишь?
— Ведьма, — процедил Трофим, хватаясь за дверную ручку, но остановился, досадливо морщась. А потом развернулся, дернул подбородком и сел обратно.
Ирина стояла, прижав к себе спинку кресла.
— Ты должна мне услугу.
— Не отрицаю, обещала — будет, — она, пристально на него поглядев, отошла к окну.
— Мне нужна информация, — Трофим положил ладони на стол.
— Все, что знаю, и если это не повредит мне лично, — тут же отозвалась ведьма, — Никуда ничего узнавать не пойду, никого спрашивать не буду.
— Тебе знакомо родовое… — Трофим замялся, — Родовое имя Лесной дух?
Ведьма удивленно вскинула голову.
— Да, — потянула она, — Только это не родовое имя.
Она замялась, подбирая слова.
— Ты ведь знаешь, что ведьмы не могут иметь детей? — осторожна начала она, — В самом начале пути мы делаем выбор — семья или сила. Те, которые выбирают семью, уже не ведьмы. Обычные бабы. Может, поглазастей остальных. Это ваши берут силу из стихий, — она прищурилась, — Потому и могут рожать. Природа наших сил иная, мы ее из самой жизни черпаем. Оттого она и забирает все подчистую.
Трофим кивнул, а ведьма скривилась, дернув уголком рта.
— Все мы потом принимаем последствия своего выбора, кто-то хуже, кто-то лучше. Многие в детских садах начинают работать, в школах. Да куда далеко ходить, Алинка наша…
Ирина замолчала, вздохнув.
— К чему ты мне об этом рассказываешь?
— К чему? — Ирина покачала головой, — Да чтобы объяснить, кто для нас Лесной дух. Миф, сказка, надежда…
Она грустно улыбнулась:
— Лесной дух — невозможный ведьмин ребенок. Непросто нам осознавать, от чего отказываемся. Тогда, в молодости, кажется, что это незначительная деталь, отгораживающая тебя от могущества… А потом уж поздно. Не знаю, кто придумал эту легенду. Еще и название такое… поэтическое. Лесной дух. Хотя в то время такие в ходу были. Ты у нас кто? Жнец, вроде?
Она подняла глаза к потолку.
— Ведьмины силы наделяют своим даром случайную девочку из совершенно обычной семьи. Правда чаще такой, где ее либо бьют, либо что похуже. Природа всегда за равновесие. Мы пользуемся силой жизни и не можем ее дарить. Вот тебе сколько лет?
Трофим дернул головой.
— А мне вторая сотня пошла, и, скажу тебе, никаких Лесных духов не было и не будет. Невозможно это. Никак. Все, помогла тебе?
— Все, Ир, все, — Трофим тяжело поднялся. То, что ведьма не договаривает, было понятно. Но она и не врала, не смогла бы.
— К Алине заглянешь? — бросила она на него серьезный взгляд.
— Да.
— А координаты деревушки я тебе смской пришлю, — кивнула ведьма.
Глава 14
Трофим остановился у низкого заборчика, разглядывая темные окна. Он чувствовал, что Алина внутри. Вообще, то зелье, которое он сделал из ведьминого волоса, работало из рук вон плохо, совсем не так, как он рассчитывал. Какая-то незримая нить протянулась от нее к нему, связывая их, мешая Трофиму трезво мыслить, оценивать ситуацию безэмоционально, так, как он привык это делать раньше.